Явно намекая, что на Родине всё совсем не так, как за границей, где кэп с группой успел и отметится, и нахвататься того самого опыта, который теперь оказался уникальным.
— У нас тебе что, Север? Какие
— Это-то и пугает, — буркнул кэп в ответ.
— Да не ссы. Они все
— Вот ты и сходил бы с нами, проветрился, — окончательно насупился кэп, которому перспектива грядущего выхода не нравилась всё больше и больше. — В санчасть что ли завалится, аппендицит вырезать?..
Глава 11
— Да не сходи ты с ума! — разозлился тогда товарищ. — Ты что, совсем уже… в образ вошёл?! Всё на нашей территории! Ты что, правда что ли?.. — забеспокоился далее товарищ, уже огорчаясь от того, что понапрасну разоткровенничался.
И теперь, если кэп откажется «идти на задачу», дело запахнет керосином.
Потому что отрядный особист, протрезвев, моментально начнёт вычислять, кто из двоих осведомлёных кэпа предупредил. Что характерно, наверняка и вычислит: в тесном коллективе, кота в мешке не утаишь…
— Да ладно, пошутил я, — сдал назад кэп, крутанув мысли в голове по второму кругу и отогнав обычную паранойю. На своей территории армейской группе опасаться, пожалуй, действительно было нечего. А на случай численного превосходства караванщиков существует прибытие заранее (осмотреться, закопаться, оборудоваться и максимально использовать фору по времени). Сводящее на нет и не такую разницу в численности.
— С собой смогу брать всё, что считаю нужным? — по инерции продолжал «продавливать» собеседника кэп.
— А вот тут ты не по адресу, — сразу успокоился товарищ, обнаружив, что кэп от своего чувства долга никуда не денется. — Это когда будешь приказ получать, — товарищ с намёком стрельнул взглядом себе за спину в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, — и детали прорабатывать, там всё и озвучишь. И предложения, и пожелания.
— Заминировать бы всё получше, — начал думать вслух кэп. — Чтоб человек пятнадцать сразу… если что не так. А самим на превышающих высотах рассесться. В дозор — Чуню и Одуванчика. Чтоб объявили тем караванщикам сразу безнадёжность их перспектив.
— А Одувана зачем? — против воли, заинтересовался товарищ. — Ну, Чунь то понятно; переводчик, команду этим отдать… А Одуванчика чего?
— А он всегда сухим выворачивается, — отмахнулся автоматически кэп, — что бы ни случилось. Толмач, если что, спроворит сообразить, если они что не то затевать начнут. А Одуван — он как талисман. Как мне иногда кажется… Ладно, чего это я, — спохватился кэп и тут же засмущался. — То наша кухня, чего я тебя этим гружу… Ты лучше скажи, когда мне «коллеги» своего прикреплённого засланца собираются присылать? Чтоб я к встрече подготовился…
«Засланец» от комитетских оказался достаточно неприятным мужиком лет тридцати, с залысинами, не следящий за собой (в плане физической формы. Иное кэпа не интересовало).
При знакомстве у командира отряда, своего «коллегу» кэпу и прочим представлял особист. Который всем своим видом давал понять, что от «коллеги» дистанцируется настолько, насколько возможно.
Кэпу неприятности на выходе были не нужны, потому «быка в стойло» он решил ставить сразу. Наплевав на этикеты и напрямую спросив «туриста»:
— В каком звании будете?
— Это не ваша информация, — чуть высокомерно ответил тот. — Извините.
— Правильно, — не стал спорить кэп. — Абсолютно не моя.
Поскольку уже слёту было видно, что о вертикали власти на выходе «командированный товарищ» имеет своё собственное, не совпадающее ни с кем в отряде, мнение. Прикинув расклады, кэп покладисто кивнул в ответ и продолжил:
— Не моя информация, поскольку в этом выходе вы — рядовой боец. И даже менее того: дисциплину мне гарантируете, как если б были рядовым срочной службы. Первого месяца. Понимаю, что в нашей специфике вы ни ухом, ни рылом, так?
«Турист» пытался мяться, но кэп без затей спросил, какое училище тот заканчивал.
Особист с «туристом» переглянулись. Кэп пожал плечами, переглянулся, в свою очередь, со своим командиром и стал называть по очереди Рязань, Благовещенск, все училища погранвойск по очереди… но по удивлённым глазам собеседника понял, что ни к одному из вышеуказанных заведений тот никакого отношения не имел (а возможно даже и не представлял об их существовании).
— Ну так какого чёрта, — пожал в итоге плечами кэп, красноречиво гипнотизируя взглядом командира отряда. — Турист и есть. Только стажёром рядового. Или…
Альтернатива была понятна.
В итоге препирательств, особист прогарантировал полное послушание и лояльность "прикомандированного", и кэп с удовольствием потащил «туриста» в спортгородок: вместе пробежаться по полосе и отработать слаживание. (Язык общения и команд в группе был государственный, с «туристом» были возможны затыки). Плюс, кэп логично хотел посмотреть на того, кого, возможно, придётся тянуть на себе, во всех отношениях.
Тот, кто корчит из себя самого умного, является источником основных проблем. Всегда. Это, по опыту кэпа, был лишь вопрос времени.
Одним из итогов этого сеанса общения на Хоргосе (и для меня самым парадоксальным) становится негласная поддержка со стороны Гао.
Пока мы с Кешей болтали в беседке, сам Гао пару раз проходил мимо, косясь на нас. Но потом Кешу неожиданно и срочно попросили подойти куда-то внутрь, а Гао, переглянувшись с ним, занял напротив меня место Кеши.
— Я не хотел и не мог, по ряду причин, объявлять что-либо при всех, — деликатничает Гао, видимо, имея ввиду Кешиного «соратника» (ну а кого ещё?). — Но, как старший товарищ, если вы не против, хотел бы сориентировать лично вас по некоторым особенностям вашего поиска вариантов. Я сейчас о генетической лаборатории.
— Буду благодарен за любые ориентиры по теме, — теперь мне понятен его не демонстрируемый сдержанный периодический интерес в течение всей беседы.
Гао кивает, затем напряжённо о чём-то задумывается и через полминуты выдаёт (тщательно подбирая русские слова, в своей витиеватой многословной манере, когда он обдумывает что-то на ходу):
— Мне понятен ход ваших рассуждений, которые привели вас сюда. Генетическая лаборатория — вполне современное начинание, сопутствующее времени и достаточно адекватное. На мой личный взгляд. Но есть одна тонкость. Касательно источников финансирования. Насколько могу судить внешне, вы рассматриваете в качестве ключевого источника финансирования исключительно коммерческий блок, то есть бизнес, так?
— Ну, я пока не Аятолла, чтоб рассчитывать на добровольные пожертвования нужных объёмов; так что да. А какие тут ещё могут быть варианты? — позволяю себе чуть удивиться вслух. — Есть цель. Она разбивается на подзадачи. К сожалению, необходимы материальные ресурсы, которыми лично я не обладаю. С моей стороны, логично обратиться к тем источникам, которые такими ресурсами обладают. — Чуть задумываюсь, как получше сформулировать то, что я чувствую, но в форму слов до этого момента не облекал. — Конкуренция идей была, есть и будет всегда. Источников финансирования всем идеям не хватает всегда, это аксиома. Перед тем, как получить к этим источникам доступ, автору идеи, как правило, нужно очень серьёзно доказывать её состоятельность. И чем в идее больше ступеней реализации, тем больше времени и сил нужно потратить на доказательства. Я так думаю. Хоть и Христофора Колумба можно взять в качестве иллюстрации.
— Хороший пример, — Гао беззвучно смеётся, вытягивая ноги. — Но тогда логично упомянуть и вторую сторону монеты, которая подразумевается. Вы сейчас говорите «А», но не договариваете расчёт «Б». Тогда уже давайте доведём этот пример до логического завершения. Не останавливаясь на половине дороги.
В ответ широко раскрываю глаза и вопросительно таращусь на Гао:
— Я сказал всё, что хотел. Если есть что-то, что я упустил, буду вам благодарен за комментарии, повторюсь.
— Тут не комментарии, а дополнение. С другой стороны, — педантично и тщательно выговаривает слова Гао. — У тех, кто способен профинансировать вашего Колумба, тоже есть своя конкуренция…
— Простым смертным она почему-то не видна, — не сдерживаюсь и сварливо перебиваю Гао.
Потому что на «больную мозоль» он мне где-то наступил. Досадно тратить время и силы на доказательства очевидного, что и без тебя наступит неизбежно. Однако, альтернативы текущим своим действиям лично я не вижу.
— Отчасти да, — продолжает чему-то посмеиваться Гао. — Что не отменяет её наличия. А представьте, как кусали локти другие королевские дворы после того, как Колумб Америку таки открыл? Особенно те, которые ему в финансировании перед этим отказали?
— С такой стороны не задумывался, — я и правда не смотрел на ситуацию с такой стороны.
Гао перестаёт веселиться, цепко окидывает меня взглядом с ног до головы и серьёзно продолжает:
— Разумеется, в рамках правительственных расходов валового внутреннего продукта, деньги всегда есть куда потратить. И народу всегда лучше демонстрировать доступные, понятные и несложные вещи, на которые уходят деньги. Но это не отменяет того факта, что руководство страны видит ситуацию шире, чем простой народ. И признаёт необходимость инвестиций в такие сферы, которые большинством населения не будут ни поняты, ни приняты. По крайней мере, на данном этапе.
— Не считаю возможным спорить, учитывая нашу с вами разницу в возрасте и опыте. Но, по мне, вы сейчас озвучиваете моменты, которые противоречат самой сути демократического устройства общества.
— Давайте всё же говорить серьёзно, — отмахивается Гао. — Вам нужна лаборатория? В которой политику исследований будете определять вы? Или будем дискутировать о демократии? Которой, если говорить о моей Родине, дорогу следует давать весьма ограниченно.
— Я бы поспорил по второму пункту. Впрочем; это ваша страна… Как говорится, ваше тесто — ваши и баурсаки… Но если вы так ставите вопрос, конечно, я за первое, — теперь смеюсь уже я. — Я сейчас даже не понял, в каком месте мы подошли к такому рубежу в беседе. И что дальше.
— А я не успел договорить, — чуть нахмуривается Гао. — Давайте вначале исторический пример расскажу, потом перейду к сути. Когда ваша страна была частью Империи (а я это время более чем застал), вот та Империя несколько десятков лет занималась благотворительностью по всему миру. В итоге, ничего не получив взамен. На сегодня, такая глобальная благотворительность, конечно, нерациональна. Но и полностью прагматичный подход, увы, далеко не всегда будет правильным. Как это по-вашему… Понятий «разумного, доброго и вечного» никто не отменял, — припоминает желаемую формулировку Гао. — Ваша история с Колумбом тому пример. Я о королевских дворах, упустивших свой шанс.
— Истина, получается, где-то посередине? — не до конца понимаю, что он имеет ввиду (видимо, ему всё же трудно выражать мысли точно на моём языке). Потому просто обозначаю интерес к поднятой теме.
— Как всегда, мой друг. Как всегда. Перехожу к реалиям. Не смотря на прагматичные требования времени и мировые тенденции, часть руководства моей страны очень хорошо понимает: таких, как Колумб, надо поддерживать изначально. Даже если это не окупится в итоге. Порой «Колумба» нужно поддержать просто чтоб не потерять свой шанс прийти к чему-то новому. И чтобы потом не кусать локти у разбитого корыта.
Это совсем другая сказка, но не поправляю собеседника. Он явно настроился на какой-то необычно серьёзный лад и перебивать его сейчас по мелочам будет неверно.
— За кадром остаётся снятие первыми сливок с результатов, приносимых такими «Колумбами», — решаю быть максимально откровенным. — Согласен, что поддержка «Колумба» может иметь большое значение для всей дальнейшей Истории. Но мне кажется, что самый короткий доступ к результатам «Колумба» тоже не стоит сбрасывать со счетов, при рассмотрении мотивации меценатов.
— Никто не спорит, — коротко кивает Гао.
— Что нас возвращает к вопросу: а как быть с рисками? Как отличать стоящее начинание от бессмысленного прожектёрства? И кто захочет делать ставки на неизвестных лошадей?
— Вот как раз известных, — не соглашается Гао. — Мы сейчас говорим лично о вас. И я бы предложил, если вы не против, каждому заниматься своим делом. Если бы я просил ресурсов у вас, вам было бы логично поднимать тему рисков. В разговоре со мной. Но речь сейчас в точности об обратном. Вы имеете определённый вес и репутацию и лично в моих глазах, и в глазах некоторых людей, которых лично пока не знаете.
— Но от имени которых вы говорит уполномочены, — полуутвердительно, полувопросительно продолжаю мысль.
— Именно, — кивает Гао. — Как и от лица более широких слоёв нашего народа, которые вас лично не знают и с вами лично не сталкивались, но в нашем лице вам в полной мере благодарны. Я хотел сказать следующее. Когда мы говорим о финансовом капитале, как об интернациональном средстве производства, мы должны иметь ввиду две… м-м-м… руки расходов: те, которые обязательно окупятся. Ну или ожидается, что будет так. И те, которые могут не окупиться прямо. Кажется, меценатство по-вашему?..
— Внимательно слежу за ходом вашей мысли, — я уже вижу, к чему клонит Гао, но тут лучше дать ему развиться до конца.