— Ну, если только это, — в ответ рассмеялась подруга. — Ты смотри, и Пашка здесь, тоже скорбит, вон, даже слезу вытер, не ожила его тут увидеть.
— Пойдём, что ли, прощаемся с ним. — стоило им подлететь, как они услышали, о чём говорил якобы убивавшийся с горя мужчина.
— Шеф, ну что вы так убиваетесь, их уже не вернуть, может, уже поедем, а? — успокаивал его рядом стоящий парень.
— Э-нет, я хочу убедиться, что этих гарпий предадут земле, — со злостью произнёс он, и тут же продолжил, — а насчёт слёз, то они от счастья, так как мне больше никто не будет портит жизнь.
Но вот тут он глубоко заблуждался, верные подруги и соратницы бабушек собрались небольшой стайкой и уже вовсю обсуждали, как его будут топить.
— Вот сволочь! — возмутилась Семёновна.
— Я бы сказала — наивный, мы хоть и погибли, а дело-то наше живёт! — ответила подруга, показывая на группу старушек.
— Это точно, — согласилась с ней вторая. — Ну что, костлявая, десантируй нас в волшебный мир, всё, что нужно, мы увидели. И, кстати, видишь, как хорошо чёрный пиар действует, вот, сколько народу пришло.
— Вижу, — пробурчала смерть и перешла к вводному инструктажу, — так, первое время народ не гнобить, держать свой бурный темперамент в узде.
— Слушай, кончай нам прописные истины говорить! И не паникуй почём зря, первое время мы будем кроткими и молчаливыми, а сами тем временем займёмся разведкой обстановки в стане врага. — это были последние слова Семёновны перед тем, как они очнулись в больничной палате в новом мире.
Глава 4
— Захаровна, ты как? — первой решилась заговорить её подруга, когда они очнулись.
— Не поняла ещё, вроде ничего не болит. Слушай, а куда нас всё-таки косточка закинула?
— В изоляторе вы, в тела этих девушек разряд молнии попал, — услышали они ворчливый голос у себя в головах. Видать, не понравилось смерти очередное прозвище.
— В обоих? Ха, что-то мне подсказывает — это не случайность, — догадалась Семёновна, кто к этому причастен. Посмотрев на убранство помещения, поняла, что работница потустороннего мира не лжёт: всё было практически как больничных палатах. Только тут ещё находился белый шкаф с зеркалом и круглый стол, накрытый белоснежной скатертью, на котором стояла ваза с голубыми цветами, кажется, васильками.
— Случайность или нет, это не имеет никакого значения, сейчас главное — сходу не провалить операцию. Даю вам на изучение новых тел десять минут, а затем лезьте обратно в кровать, к вам скоро нагрянут в гости. Перед ними вам предстоит сыграть воскрешение, как можно поправдоподобнее постарайтесь, и не переигрывайте мне! — вновь принялась инструктировать новоприбывших.
— Не учи нас лицедействовать! — парировала ей Захаровна, вставая с кровати и медленно ощупывая своё тело. Чем дольше она это делала, тем сильнее у неё вытягивалось лицо. А когда руки её достигли груди, она издала сдавленный писк и замерла как каменное изваяние.
— Эй, ты чего? — поднимаясь с кровати, поинтересовалась Семёновна, медленно рассматривая новый облик подруги. Перед ней стояла хрупкая девушка, не красавица, конечно, но и не страхолюдина. Подумаешь, худая как прутик, с большими синими кругами под глазами, и волосы всклочены. Ну а что можно было ожидать поле удара молнии? Но, если постараться, то, возможно, получится привести её более-менее нормальный вид. Тут ей самой стало интересно, как она выглядит, благо, в комнате было зеркало, и она шустренько засеменила к нему. Подойдя к шкафу, она впилась взглядом в своё отражение. Блин! Тут такая же картина — прошлая владелица этого тела тоже красотой не блистала. Обидно как-то стало.
— Отойди, — оттолкнула её Захаровна от шкафа и, посмотрев в зеркало, встроенное в него, взвыла… — Ёшкин кот! Да у меня чирей в прошлом году на заднице был больше размером! — продолжала она сокрушаться, показывая на область рукой, где должна была находиться грудь.
— Зин, ну чё ты волнуешься? Нормальный у тебя размер!
— Издеваешься? Да тут даже первого размера нет! — взорвалась она, и тут же посмотрела с завистью на грудь подруги, той достался третий размер. Её горе понять было можно — раньше её вид внушал окружающим благоговейный трепет, её боялись, уважали, про впечатляющих размером бюст даже говорить не стоит. А сейчас? Беда…
— Вырастут, ты, главное, капусты побольше ешь. — попыталась подруга её успокоить.
— А поможет? — тут же оживилась она.
— Сто процентов, конечно, не дам, но где-то о таком читала.
— В интернете?
— Ага, там.
— Тогда, точно не поможет. — расстроено произнесла она, смотря на свои мини-груди.
— Ну, не знаю, там были и положительные отзывы.
— Семёновна, мозги включи, если бы таким способом можно было увеличить грудь, то женщины не шли на пластику!
— Позволь не согласиться, пластика для тех, кто хочет быстрый результат, а капуста…
— Не продолжай, попробую я этот способ, только что-то веры в него нет, но попытка не пытка.
— Твоя подруга права, если есть капусту в больших количествах, эффект будет, — решила поглумиться над Захаровной смерть и отмстить за косточку. Хотела ещё добавить, что напихать листов овоща в лифчик — надёжнее, но решила не обострять обстановку. Та фыркнула в ответ и принялась далее осматривать своё тело.
— Кошмар, по мне можно анатомию изучать, Семёновна, смотри, — показала она рукой в область тазобедренных суставов, — вон как мослы выступают! Ужас, я выгляжу как страдающая анорексией девица, и ты, кстати, тоже, единственное, что у тебя более-менее нормальное, так это грудь. А остальное…
— Зин, прекращай сокрушаться, были бы кости, мясо нарастёт.
— Ты права, как отсюда выйдем, будем наращивать массу, а то на задание с кирпичами придётся ходить, не дай бог сильный порыв ветра, и ищи нас в чистом небе!
— Полостью согласна, будем усиленно питаться, так как у меня летать пока нет никакого желания. Мне последнего приключения на шаре хватило!
Тут смерть решила промолчать, не стоит им пока знать, что полёт на мётлах бывшим бабушкам всё-таки придётся освоить, это средство передвижения им будет необходимо. Ну а пока пусть живут в неведенье.
— Блин, я такой худой была — и то не факт — когда из утробы матери появилась на свет, — продолжала ворчать Захаровна, возвращаясь на больничную койку. Потеря боевой мощи, видать, для неё была сильным ударом.
— Хватит ныть! — рявкнула смерть. — Девочки две недели в коме были, вот и растаял жирок.
— Попрошу не путать нытьё с возмущением! — перешла в атаку потерявшая своё грозное оружие от супостатов. — Что там говорится в договоре о состояние здоровья наших тел? ЗДОРОВЫ! А что мы получили? Болезненных замухрышек!
— Протестую. Ваши тела в отличном состоянии! А то, что худенькие, то это мелочь, завтра отъедаться начнёте.
— Зин, хватит бухтеть, всё восстановим… — начала старушка, но посмотрев на подругу, и поняла: чтобы достигнуть прежних форм, придётся очень… долго отъедаться, возможно, уйдёт на это не один год. Посему внесла уточнение: — Но только в разумных пределах. Тут может случиться всякое, а твоими прежними габаритами ты вряд ли сможешь быстро и бесшумно передвигаться.
— Если только с этой точки зрения посмотреть, то да. Но грудь нужно немного нарастить, уж больно некомфортно я чувствую себя с этими прыщиками, считай, это мой комплекс.
— Поздравляю, такого у тебя раньше не было, — хохотнула её подруга и юркнула в койку.
— Цыц, закомплексованные, к вам гости! — шикнула на них смерть.
Бабушкам этого было достаточно, чтобы они мигом прикинулись, что находятся в глубокой коме. Раздался звук открывшейся двери, и старушки-худышки с всклоченными волосами услышали сразу несколько мужских голосов.
«Твою ж… Нас же сейчас скомпрометируют!» — взывала Семёновна и напряглась. Захаровна подумала почти так же, но вдобавок к этому на неё ещё накатила волна паники — голосов-то было много.
«А если смерть утаила, что компрометировать могут сразу несколько лордов? С неё станется!» — мысленно начала она анализировать ситуацию. Как отбиться от мужчин, имея тела в таком плачевном состоянии, она не знала. С прежним телом она бы их раскидала как кегли, а сейчас… Короче, она тоже напряглась и приготовилась в случае чего отбиваться всеми доступными способами. А доступные были только стулья. Теперь её мозг судорожно соображал, как добраться до них.
— Ваша светлость, они хоть и в коме, но уверяю, девочки поправятся, — раздался женский голос, и у бабушек отлегло от сердца.
— Я в этом не сомневаюсь, меня больше другое волнует, не изменилась ли их печать. И если вы думаете, что вам сойдёт с рук этот инцидент, то глубоко ошибаетесь, — говоривший был явно зол, послышался звук приближавший шагов.
Семёновна решила, что пришло время подать признаки к жизни, издала слабый стон, начала медленно приоткрывать свои очи и поворачивать голову. Но когда увидела мужчин, чудом удержала их в полуоткрытом состоянии, и то благодаря своему умению делать невозмутимый вид при любом раскладе.
«Косточка, а почему они как клоны!» — мысленно задала она вопрос.
«Чтобы веды не влюблялись в кого не нужно. Забыли, что ли, выбирают вед, а не они, и если она к кому-то другому воспылает чувствами? Это ж потом проблем не оберёшься. Их лишили памяти, сил, а с остальным всё как у всех».
Захаровна, тоже решила подать признаки жизни: любопытство — страшная вещь. Издав стон, она повернулась к делегации вошедших и, увидев их, издала сдавленный писк, и сразу же накрылась с головой одеялом, а её тело стало сотрясать мелкая дрожь. Нет, не от страха — она всеми силами давила в себе истеричный смех, который грозил вырваться наружу.
«Спасибо подруга, что не сказала, что к нам рота Зорро пожаловала. А то я бы прокололась».
«Теряешь сноровку, и ты не права, это мистеры Х», — мысленно посмеиваясь, ответила вторая, и начала строить из себя испуганную невинность.
«Кончай трепаться! Вы на работе, потом всё обсудим!» — остановила мысленные переговоры работница потустороннего мира.
«Мы и работаем, видишь, как я трясусь от страха? — продолжала глумиться Захаровна. Видимо, всё-таки стресс дал о себе знать, по-другому её поведение не могу объяснить».
«Цыц! — рявкнула смерть — Иначе сейчас я сама вас сдам лордам, пусть компрометируют всем скопом».