— Ну, податься ему все равно некуда, потому за неимением вариантов прибежит к тебе, в заботливые объятия. — цинично хмыкнула девушка.
— Для чего-то тебе Ванька был нужен, а теперь ты готова отказаться от него так просто, ради сомнительного общения с Рязановым?
— Сомнительным? — подняла Полина брови, словно я произнесла кощунство. — А, ну да, я совсем забыла, что ты выпала из жизни. В творческом бизнесе многое поменялось, дорогая моя. Потому да, я готова поменять обычного красавчика, пусть и умелого в постели, но перспективного мужика. Пусть и калеку. — невозмутимо заметила девушка. — Как ты вообще с ним познакомилась? Особенно после того, как отошла от дел? — тут я поняла, что Ванька, хотя бы не разболтал мою ситуацию. Уже хорошо. Но не разболтает ли после? Как по мне, пусть Полинка забирает себе хоть обоих, лишь бы оставили меня, наконец, в покое. Но и делать этой смазливой твари хорошо мне не хотелось. Ведь эта дрянь везде пролезет, и в Рязанова, при случае вцепится как клещ, выкачивая из него все, что захочет. Она такая. Собственно, из-за умения хорошо приживаться, она и заняла мое место, не обладая хоть каким-либо талантом. А свои каракули намазанные собственной задницей называет современным искусством.
— Прости, ничем помочь не могу, есть нужда, Рязанов возможно еще в кафе, если не уехал. Иди, знакомься самостоятельно. Ваню оставь себе, как сувенир. — криво усмехнулась я, а после схватила сумку и обогнула «художницу», чтобы выйти в основное помещение кафе. После прямой наводкой к выходу, но, неожиданно путь мне преградил Иван, схватив меня за локоть, и утащив за угол, где прижал к стене и, нависая надо мной, язвительно произнес:
— Не такая уж ты принципиальная, верно, Дашенька. А корчила из себя невинную овцу. Не успели мы разойтись, как ты все же решила лечь под Рязанова? Неужели не понравилось жить в халупе? Но вот скажи мне, радость моя, почему, в таком случае, ты меня прогнала, если я в тебе не ошибся?
— Пошел нахрен! — процедила я сквозь зубы, пытаясь оттолкнуть мужчину от себя, чувствуя, как начинаю задыхаться от его близости. И совсем не в хорошем смысле. Меня буквально воротило от этого человека.
— Попридержи язык. Ты оказалась такой же шлюхой, как и все. А ведь я до последнего не верил в это, даже раскаивался…
— Пусти, — задыхаясь, потребовала я, но куда мне тягаться с ним силой.
— Почему же? Правда глаза колит? Ну и на сколько ты с ним? На неделю, месяц? Какое условие?
— Я не помешал? — услышала я сбоку, и почувствовала, как хватка на моих плечах ослабла, а Ваня отошел на два шага с угрозой и ненавистью смотря на спокойного и невозмутимого мужчину.
Я надеялась, что Рязанов уже свалит, наконец, но нет, он решил продлить мои мучения, став свидетелем еще и этой сцены!
— Помешали, — буркнул Иван. — Я хотел бы поговорить с Дарьей наедине.
— Какое совпадение! — хищно улыбнулся Илья Андреевич, но взгляд оставался холодным. — Я как раз тоже собирался с ней поговорить. Судя по тому. Как она вам сопротивлялась, на разговор с вами, как и со мной она не настроена. — после не спуская взгляда с напрягшегося Ивана, продолжил, явно издеваясь, хотя тон был серьезным: — Быть может, девушка просто не любит обсуждать дела наедине? Судя по тому, что я увидел, у нее есть на это основания. В таком случае, может, поговорим все вместе?
— Как-нибудь без меня, — проворчала я, оттолкнувшись от стены, проходя мимо Рязанова, так как за его спиной был вожделенный выход из этого злосчастного заведения. Никогда его не любила. Теперь еще и плеваться начну при виде него.
Поравнявшись с Ильей Андреевичем, он обернулся ко мне и произнес:
— И все же, мы не закончили…
— Я сказала вам все, что хотела. Этого достаточно, чтобы вы не переживали о ваших делах. На этом моменте, очень надеюсь, что и вы меня поймете, и оставите, наконец, в покое. В идеале, просто забыв о моем существовании, — после продолжила путь, краем глаза заметив, как Иван, молча прошел в общий зал, даже не попрощавшись.
***
Мужчина стоял на месте и смотрел, как девушка выходит из захудалого заведения, ни на кого не оборачиваясь. И только, когда она скрылась окончательно, он задумчиво повертел в руках тонкий корпус смартфона, после чего засунул его в карман и глухо произнес:
— Хотел бы я забыть…
Глава 6
Звонок в дверь застал меня как раз в тот момент, когда я открывала упаковку с мороженным, желая заесть свои потраченные нервы. Как-то много всего для одного дня… недели.
В раздражении отбросила, наконец, поддавшуюся крышку с досадой заметив, что ноготь, все же сломала, в неравной борьбе с упаковкой.
Пока чертыхалась сквозь зубы, раздалась еще одна раздражающая трель звонка. Вышла из тесной кухоньки, в еще более тесный коридор, и посмотрела в дверной глазок, чтобы в растерянности и панике отстраниться. За дверью стоял Рязанов.
Как он меня нашел? Что ему еще от меня нужно?!
Раздался стук в дверь, а после я услышала низкий, хриплый, словно простуженный голос:
— Дарья, я знаю, что вы дома. Откройте, пожалуйста.
— Что вам нужно? — переборов в себе порыв крикнуть «Дома взрослых нет», произнесла я с неудовольствием отметив, как дрогнул голос. — Я же уже все сказала. Почему бы просто не оставить меня в покое? — практически с обидой спросила я у двери.
— Вы оставили свой телефон в кафе. Решил вернуть вам лично. Мог бы передать через Ивана, но подумал, что его вы тоже видеть не пожелаете.
Я удивленно моргнула, прилипла к дверному глазку и увидела, что мужчина, действительно держит в руках смартфон, похожий на мой. Подозрение все не отпускало и я в желании проверить его слова, полезла в сумку, с которой сегодня была. Поиски ничего не дали, как и проверка карманов куртки.
Обреченно вздохнула, и открыла дверь, вновь посмотрев в спокойное, надменное выражение лица.
Почувствовала некоторую неловкость за свое поведение, отворила дверь шире и посторонилась, чем воспользовался Рязанов, хромая проходя мимо меня. Отметила некоторую испарину на его лице и вспомнила, что живу на четвертом этаже в доме без лифта. Если взять в расчет его упоминание, что ему трудно даже стоять, то его присутствие здесь — практически подвиг!
— Проходите на кухню, — вздохнула я, отчаянно проклиная свое воспитание и взбунтовавшуюся совесть, что не дали просто забрать телефон у мужчины и попрощаться. — Кофе будете?
Рязанов посмотрел на меня с сомнением, словно я ему крысиного яду предложила, а после положил мой телефон на тумбочку и кивнул:
— Не откажусь, — произнес он, с неудовольствием осмотрел узкий коридор, старый, потертый линолеум, но безропотно разулся (чего признаться, от него не ожидала) и, постукивая тростью, прошел на кухню, а я следом.
Заметила, как он на мгновение остановился, внимательно осмотрелся, но, ни слова не говоря, прошел, и опустился на одну из двух старых, скрипучих табуреток, приложив свою трость к стене, а после молча стал следить за тем, как я ставлю на плиту турку.
— Какой кофе предпочитаете?
— Черный, пожалуйста. И два сахара.
Какое-то время мы молчали. Почему молчал он — не знаю. Я же просто не знала, о чем с ним можно говорить.
— Рад, что не растворимый, — вдруг услышала я и недовольно обернулась на усмехающегося мужчину. Видимо антураж моего жилья его впечатлил. Интересно, как он такой впечатлительный и нежный, не убежал от этого места подальше, завидев хотя бы подъезд? Было видно, что мужчине неуютно в такой обстановке, но зачем-то терпит и мужественно молчит. Зачем?
— Ненавижу растворимый кофе, — словно оправдываясь, пояснила я и разозлилась на себя за эту слабость. Какого черта? Надо было ем у цикория заварить, от прежних жильцов где-то оставалось, я видела. Тогда Рязанов точно сбежал бы, сверкая пятками и забыв про свою хромоту. — Спасибо, что привезли телефон. Я даже не заметила, когда выронила его. — призналась я, ставя перед ним чашку с кофе и сахарницу.
— Не за что. Хотел отдать сразу, но вы сбежали слишком стремительно, — пожал он плечами и пригубил напиток. А после удивленно поднял брови (одна из немногих эмоций, что я увидела на его лице за все время) и посмотрел на меня. — Очень вкусно. — сделали комплимент моим качествам бариста, а я только плечами пожала. Не говорить же мужчине, что несколько лет подряд, когда вдохновение настигало меня преимущественно по ночам, кофе я пила литрами. Волей неволей научишься готовить. Собственно, с тех пор я и ненавижу растворимый. Только натуральный! Села напротив мужчины и в свой кофе добавила мороженное, из открытого контейнера, что не осталось незамеченным. — Так вкуснее?
— Для меня, да, — растерявшись, ответила я, заметив долю сомнения на лице мужчины. А после он совершенно неожиданно пододвинул свою чашку ко мне и попросил:
— Можно мне тоже?
Окончательно стушевавшись, так как подобного от внешне холодного (скорее отмороженного) мужчины не ожидала, пододвинула ведерко с десертом к нему и он ловко почерпнул целый шмат холодной сладости, опуская его в горячий напиток.
— Как вы нашли меня? — желая отвлечься, спросила я. — Я почти никому не говорила, где живу теперь. Вам — тем более. — прищурилась я.
— Позвонил вашему брату. Объяснил ситуацию, что встретил вас в кафе, где вы забыли телефон. Он сказал, что сейчас не в городе и приехать за ним не может. Тогда я просто спросил ваш адрес, сказав, что могу сам завести. И вот я здесь. — невозмутимо ответил Илья Андреевич, пригубив кофе и мимолетно улыбнулся, оценив вкус.
Удивленно подняла брови, не ожидая от Вовки подобного. Зря, ой зря я оставила ему свой адрес. Кто ж знал, что он начнет разбалтывать его всем подряд. При встрече надеру ему уши!
— Дарья, простите за вопрос, но… почему вы живете здесь?
От его вопроса замерла, посмотрев на мужчину с неприязнью а после хмыкнула:
— Бросьте, вы прекрасно знаете, откуда появились деньги на возврат долга. Не могли не поинтересоваться.
— Верно. То, что вы продали ради брата квартиру, я в курсе. — отозвался он невозмутимо и вновь отхлебнул кофе. — Так же, как в курсе и о сумме, за которую вы ее продали. У вас оставалось около миллиона после возвращения долга. Неужели за эту сумму вы смогли найти в этом городе лишь эту квартиру?
— Это вас не касается. — процедила я сквозь зубы, уже пожалев, что впустила его в эту квартиру.
— Я так понимаю, лечение, о котором упоминал Владимир, оплатили тоже вы? — словно и не слыша моих слов, продолжил Рязанов, как ни в чем не бывало и выразительно осмотрел меня, так, что я почувствовала себя умственно отсталой. — Чего я не понимаю, как ваш брат допустил ваше проживание в подобных условиях, после всего того, что вы для него сделали. По моим данным, у него есть своя вполне приличная квартира, в хорошем районе. Почему он не предложил пожить у него?
— С чего вы взяли, что не предложил? — обиделась я за брата. — Однако я имею право отказаться.
— Отказаться ради чего? — нахмурился Рязанов. — Ради этого? — а после выразительно обвел взглядом помещение, в котором мы находились.
— Зато самостоятельно, — огрызнулась я и поймала снисходительный взгляд.
— Значит, и ваши родные не в курсе где вы живете. Точнее в чем.
— Знаете что?! — разозлилась я окончательно. — Я благодарна вам, за то, что доставили мне мой телефон. На этом моя благодарность закончилась. Кофе, как я посмотрю, вы уже выпили. Нога, вероятно, у вас уже достаточно отдохнула от подъема на высоту. Потому будьте добры, покинуть теперь мои «условия» и не лезть в мою жизнь! — указала я ему пальцем в сторону выхода из квартиры.
Мужчина спокойно посмотрел на мои манипуляции. Спокойно поставил чашку на стол, поднялся, опираясь на трость и молча прошел в узенькую прихожую, где обулся, поправил одежду и, посмотрев на меня, произнес: