— Извиниться перед ней хочу, — тихо отвечает, признаваясь в своих терзаниях. Вот бы Лере такого качества — цены бы в девушке не было. Парень переживает, а подружке совершенно все равно. Макар подходит ближе ко мне, чем только напрягает мое личное пространство. Сама в эту секунду ещё раз тыкаю в кнопку вызова лифта, повернувшись полубоком к парню.
— Кхм, — из-за его спины появляется Артём. Застыв на месте, была поражена, как быстро мужчина дошел до нас, да ещё и бесшумно. Макар тут же насупился, понимая, что не удалось ему разузнать о Лере из первоисточника, наверняка более достоверного, чем тот же отдел учёта. — Какие-то проблемы? — Босс Боссыч оценивающе пробежался по прикиду молодого человека, а потом вернул свой взгляд на меня, чуть ухмыльнувшись, сделал вид, будто мы никогда не виделись. В душе стало гадко, словно кошки когтями прошлись от его безразличия ко мне. Хотя, это даже к лучшему. Меньше внимания, которое акцентируется внезапно и волной, тем больше шансов, что между нами это будет единственный раз, когда позволили перейти все рамки приличия. Воодушевление тут же придало мне сил, и, приподняв гордо подбородок, ступила в лифт, который в эту секунду распахнул дверцы передо мной.
— Придержи, — командует Шацкий, слегка повышая голос. Оказалось, что он обратился ко мне, но, думаю, на сегодня достаточно с нас общего пространства — тесного и лишающего рассудка. Улыбаясь ему, показываю, что руки мои заняты, под писк закрывающихся дверей, оставляю обоих молодых людей на этаже переговорных. Слава богу. Артем был недоволен, но тем не менее, не высказал это вслух, ведь рядом был Макар, а перед ним нужно соответствовать статусу босса. Облокотившись о холодный металл спиной, прикрываю глаза, успокаивая свое дыхание и сердцебиение. Как так случилось, что я не испугалась напора Артема, и позволила завладеть собой, ни в чем не уступая ему. Жадно принимала его толчки, словно это было для меня не проблемой. Лишившись разума, отдалась порыву и желанию, которые завладели мной, не спрашивая разрешения.
— Ну, Василиса, вот и вляпалась по самое не хочу, — вслух ругаю сама себя, топнув ножкой. Лифт останавливается на нашем этаже, оповестив о прибытии. Из отдела учёта вышли несколько девушек мне навстречу, осмотрели с ног до головы, оценили состояние новой сплетни и начали между собой перетирать полученную информацию. Как помойное ведро — именно такая ассоциация возникает с нашим отделом, где девчонки перемывают косточки каждому сотруднику. Даже бабка Нюрка — соседка моя, имеет совесть, да прекращает нападки, если купить ей конфет к чаю, или для Лизочки корм. Ко всему есть подход, если захотеть. Но только не с ними — не с учетчицами, тут поможет разве что экзорцист, желательно несколько и преимущественно неженатые мужчины.
— Вась, — обращается ко мне одна из них, хихикая под нос с остальными, — а чего это ты такая шубутная? — девушка скрещивает руки на груди, и тут же остальные вторят движению этой гадины.
— Вам то какая разница? — останавливаюсь около двери в кабинет, полубоком повернулась к девчонкам, жду продолжения.
— Между прочим, — заговорила другая, ступая на шаг от своей толпы. — Артем Борисович тут не задержится, так зачем же свою «святую» репутацию портишь. Уж лучше Лерка, её то мы поймём, девчонка вон не промах.
— Не поняла наезда? — а вот и тяжёлая артиллерия в виде самой Леры. Девчонки её побаиваются, потому резко обернулись, как только расслышали гневный голос моей подруги. Наставив указательный палец на них, прищурилась, намереваясь каждую облить кипятком с целым набором лестных эпитетов. Пользуясь случаем, оставляю её и девчат наедине, а сама скидываю тяжёлые папки себе на стол, которые с характерным грохотом рухнули на него, мигом рванула в уборную. Спасибо всем святым, что она была в нашем помещении и мне не было необходимости пользоваться общей комнатой. Щеки пылают огнём. Поглядев на себя в зеркало, ошеломленно уставилась, потому что глаза метали искры, приобретая цвет сапфира. Моя ахиллесова пята — глаза, получая дозу эндорфинов, они светятся от блаженства, углубляя цвет и без того моих голубых глаз. Как взволнованное море — и буря в душе соответствует состоянию. Губы припухли, машинально касаюсь их, вспоминая сладкие стоны Боссыча, или, как он ловил мои собственные. Низ живота начал ныть от истомы, разливаясь приятным спазмом. Это мой второй раз, а показалось, будто первый. Такой, каким я хотела бы, чтобы случился первый. Лишившись девственности в двадцать лет, я отказывалась вступать в интимные отношения уже с другими ухажерами. Даже Лера моя не подозревает, как я тогда переживала, испытав невыносимую боль не только там, но и в своем сердце. Парень, с которым я встречалась, учась в университете, вскружил голову, и я влюбилась в него, думая, что он единственный и неповторимый. А на деле, все оказалось гонкой среди ребят, кто из этих подонков (их было четверо) уложит меня в кровать первым. Знаки внимания, подарки, походы в кино и в кафе свое дело сделали. Спустя два месяца моего забвения, подарила сердце и душу Алексею, которому нахрен ничего не было нужно. На утро после секса со мной, парень обозвал бревном, неспособным удовлетворить его потребности, затем хлопнул дверью в моей комнате в общежитии, ушел, оставив девушку, ревущую навзрыд. Тогда хотела Леру просветить, зная, что подруга оторвёт этому ловеласу достоинство, собственно, которого парень не достоин, но мне стало безумно стыдно за себя и за слепое отношение к мужчине, который нагло вошёл в мою жизнь, перевернул её и исчез. И теперь я снова вступаю на те же грабли, попадая в плен чар Артёма Шацкого, как мы будем смотреть в глаза друг другу, а тем более работать. Со стыда сгореть проще, чем делать вид, что ничего не было.
— Вась? — зовет Лера, постучавшись в уборную. От неожиданности вздрогнула, а потом быстро сполоснула руки в прохладной воде.
— Я скоро выйду, подожди меня, — прошу ее, на что услышала короткое «хорошо». По-быстрому привела себя в порядок, скрывая «улики удовольствия», выхожу из комнаты. Лера сидит на моем стуле, задрав на стол ноги. — Обалдела? — крикнула на нее, сбрасывая их. Гневно гляжу на нее скрестив руки на груди.
— Да ладно тебе, — отмахивается от меня, — где документы, которые босс-старший подписывал, мне надо Вере Ивановне отчет сдать за прошлый месяц.
— Вот, — вынимаю папку из небольшой картотеки, и передаю ей под роспись.
— Девчонки совсем уже страх потеряли, — начинает жаловаться, пока просматривает на ходу все листочки, если вдруг Борис Артемович пропустил графу. В последнее время он действительно казался растерянным, и многое приходилось за ним проверять. Чем такое расстройство было вызвано, оставалось только догадываться, но, проработав возле него, считай под боком, понимала, что мужчина переживает за компанию и ее финансовое положение. Об этом я позже додумалась, когда с Артемом договор готовили, в котором черным по белому было написано про гонорар и его перечисление полной суммой до начала работ. По политике нашей компании, обычно оплата поступала после завершения всех работ по кампаниям, коих у нас насчитывается до тридцати в месяц.
— Так приструни, — пожимаю плечами, словно нет мне никакого дела до них, хотя где-то глубоко в душе чувствую, что столкнусь и не раз, тем более слухи стали менее слышны, но они есть — просто одна вспышка и разразится сенсация.
— Не во мне дело, — отрицательно качает головой, убирая документы, довольная их верностью. — А в тебе…
— Что? — обескураженно гляжу на нее, скорее всего бледнея.
— Спор остается в силе, Васька, — она подмигивает, коварно растянув губы в улыбке, — но просто проверни это немного аккуратнее что ли, — советует Лера, знаток таких вещей, в которых преуспела, завоевав «черный пояс заядлой спорщицы».
— Знаешь, что, — уперла руки в бока и нахмурилась на нее, готовясь высказать своей подруге, чтобы шла она куда-нибудь к чертям со своим спором, но заходит Артем, останавливаясь, смотрит на меня вздыбленную, хмурится.
— Так, — Артем сжал губы в тонкую полоску, почему-то разозлился. — Василиса Андреевна, кажется, вы уже получали предупреждение о разговорах на рабочем месте, — косо глядит на Леру, пригвождая ее своим напором. Впервые моя подруга бледнеет на глазах, но держится стойко, не показывая своего страха. — Вы получили то, за чем пришли? — задает ей вопрос, и она согласно кивает. — Тогда прошу вас на выход, — демонстративно показывает на дверь, приглашая ее покинуть наш кабинет. Лера мгновенно убежала, но при этом что-то буркнула под нос. Конечно, ей не понравилось такое обращение, она привыкла сама так поступать — иметь свою власть над другими. Босс Боссыч окинул меня хмурым взглядом, словно я стала призраком, и удалился к себе в кабинет, знатно хлопнув дверью, от стука которой я вздрогнула. С меня будто вода сошла, я медленно опустилась на стул, руки затряслись, а слезы рвались прорвать плотину, да и заорать хотелось, или вообще, влететь к нему в кабинет, высказать, дать пощечину — может тогда станет легче на душе. Но, увы, все это я смогла воплотить в голове, а в реальности — нет, трусиха. Нужно просто забыть сегодняшний день, доработать оставшиеся полчаса, потом свалить домой, в обнимку с Тишкой, пережить повторно все свои рваные ощущения от ситуации.
Глава 11
До конца рабочего дня Артём так и не вышел из своего кабинета, будто намеренно теперь игнорирует меня. Завершив на компьютере свои дела, я выключила его, а потом собрала свои вещи и направилась к выходу. Замерла на пороге, касаясь ручки, лишь на секунду, оглянувшись, резко развернулась и вот, стою у двери начальника. Моя рука повисла в воздухе, в нерешительности, но все-таки постучалась. Тук. Тук. Тишина. Что ж, значит так будет лучше, и Артем Борисович станет придерживаться политики компании. Только собралась уйти, как двери мгновенно распахнулись, сам начальник, со взъерошенными волосами, смотрел на меня, сжимая в тонкую полоску губы.
— Прошу прощения за беспокойство, — взмахиваю рукой. — Рабочий день закончен, и… — поднимаю глаза на мужчину, который упорно смотрит на меня, практически не моргая. Я замолчала, не зная, как разрядить обстановку, и, конечно, чтобы Босс Боссыч не подумал обо мне, будто теперь я не оставлю его в покое. Нет, мне это абсолютно не нужно, и он должен это уяснить. — Артём, — как только произнесла его имя, молодой человек схватил за руку и притянул к себе, завладевая мной в страстном поцелуе. Пытаюсь вырваться из крепкой хватки, но моя сила против его — это как танк, который идет на таран и любой ценой, но остается победителем. Под натиском его объятий, расслабляюсь, отдавая всю себя. Поцелуй становится все больше глубоким и нам обоим не хватает воздуха, а разрывать нашу связь не спешим. Кое-как отталкиваю от себя Артема, удерживая его обеими ладошками за шею и лицо, зарываясь одной рукой в его волосы.
— М-м-м, — стонет он, получая удовольствие от ощущения, когда провожу ногтями по затылку. Молодой человек открывает глаза, затем легонько прикасается губами к моим, оставляя целомудренный поцелуй. Хихикнув, в ответ тут же получаю еще один. — Не могу остановиться, Василиса, — признается он, опускаясь к шее, смакуя её на вкус.
— Мне пора идти, — предупреждаю его, хотя самой ужасно не хочется оставаться без теплых объятий, которые дарит мне Артём. Босс Боссыч нахмурился, чуть отстраняясь, словно обдумывает какую-то мысль, услышав которую, не приду в восторг. Пусть мы с Артёмом работаем в паре не так-то давно, от силы полмесяца, но кое-что я уже изучила в его поведении и в характере. Молодой человек слишком погряз в свои обязанности, хотя не собирается здесь оставаться надолго. И, как только эта мысль всплывает в голове, я тут же вырываюсь из его цепких рук, удаляясь на расстояние. Артем сначала не понял, что произошло, а потом просто кивнул, делая для себя свои выводы.
— Василиса, — протягивает руку, пытаясь схватить ее. — Прошу тебя, не отталкивай меня. Знаю, мы едва знакомы, но черт возьми, не смогу оставить тебя в покое, — наконец, Артём признается в своих смятениях.
— Я не знаю, что на это ответить, — пожимаю плечами, пока мужчина нервно проводит по волосам рукой, вздыбливая их. Он нервничает, как и я.
— Сейчас будут выходные, давай попробуем начать сначала, — предлагает, искренне полагаясь, что я тут растекусь перед ним лужицей. Но отрицательно мотаю головой, на что получаю его хмурый взгляд карих глаз. — Почему нет? — с недоумением спрашивает, ступая ко мне на шаг. Я тем временем упираюсь своей попой о рабочий стол.
— Потому что, Артем Борисович, — специально напоминаю кто он для меня, — о нас, итак, ходят слухи, к чему все усложнять? Тем более, что у вас отношения с девушкой. Серьезные, — напоминаю ему о Линде Фьюри. Артем отстранился от меня, как будто получил пощечину. В глазах засверкали искры злости, и крепко сжав руки в кулаки, он развернулся, ударяя по гипсокартонной стене, выпуская пар. Я вздрогнула, испугавшись его реакции. Он опустил голову, и упер руки в бока. Дыхание слишком частое и прерывистое, словно закончил бегать стометровку. Не понимаю, что я такого сказала. Кивнув про себя, опускаю глаза и с чувствами, оголенные до предела, выхожу из кабинета, оставив Артема стоять на том же месте.
Впереди выходные — время, когда можно спокойно обдумать сложившуюся ситуацию, сделать выводы, а потом просто попытаться забыть. На выходе из здания, встречаюсь с Лерой, которая трет свои ладошки и широко улыбается. Но, как только взгляд подруги прошелся по мне, она цыкнула, уже отмечая собственные пункты в моей внешности.
— Завтра мы с тобой идем в парикмахерскую, — тут же заявляет девушка, и специально дергает за мой локон волос. — Это безобразие! — возмущается, хмурясь еще сильнее.
— Ой, Лера, — протягиваю ее имя, качая головой, — у меня выходные все заняты, какие парикмахерские. Насколько ты в курсе, я хожу в тренажерный зал, — напоминаю ей, на что получаю ухмылку.
— Йога, да-да, помню, Вась, — кивает головой, а сама лезет в сумочку и достает ключи от машины. — Когда ты уже на своей начнешь ездить? — возмутилась Лера, нажимая на брелок. — Или уже привыкла к карете? — мы обе рассмеялись.
— Как только мне позвонят из автомастерской, так сразу и скажу тебе дату, когда закончится твое время извозчика, — надуваю губы, а потом показываю язык.
— Поехали, принцесса, — шутит подруга. В это время из здания вышел Артём. Завидев меня, когда садилась в автомобиль, что-то прошептал губами, но издали было сложно понять, о чем он. Я просто махнула ему рукой, прощаясь, а он кивнул и вовсе отвернулся от меня, прикладывая к уху мобильник. Наверное, сейчас будет звонить своей Линде, и просить прощения. Черт возьми, меня это не должно касаться, так почему вдруг сердце сковали тиски, что даже приложила руку, будто могу унять эту боль. — Васька! — Лера облокотилась о пассажирское сидение, чтобы окликнуть меня. — Ты застряла что-ли?
— Всё, всё, — сама плюхаюсь на сидение, пряча лицо от коллеги.
— Завтра парикмахерская днём, а вечером едем в клуб, — подруга информирует о планах, выливая ушат холодной воды мне на голову. В шоковом состоянии обернулась к ней, получая в ответ ухмылку. — Что?
— Никакого клуба, того раза хватило, — резко отвечаю. На что Лера фыркает.
— Знаешь, в тот вечер Артемыч то тоже был там, — начинает девушка, трогаясь с места на первой передаче. Я стараюсь не придавать этому значения, но продолжаю ее слушать. — Тот парень, которого ты кинула, — напоминает мне, глядя в глаза, а я киваю, что помню, о ком она. — Друг его. Причем вроде как лучший.
Краска тут же прилила к щекам, и я схватилась за лицо холодными ладонями. Лера рассмеялась, но внимательно следит за дорогой. Сейчас час пик, но ехать нам в принципе недалеко. Чаще всего мы после работы с ней идем пешком, болтая на разные темы. Обычно темой становится мужчина, или мужчины. Лера в меру распущена, но чаще всего для нее это просто игра, в которой она получает свое собственное удовольствие. Говорит, нравится ей смотреть, как сначала парни влюбляются в нее, на что-то надеются, а в итоге остаются с разбитыми сердцами. Вот такая Лера — коварная девушка.
— Откуда ты это знаешь? — спрашиваю у нее про Тимофея, с которым вышла тогда не совсем красивая ситуация. Парень понадеялся на быстрый перепих, а в итоге я оставила его с носом. Конечно, стыдно за подобное поведение, но кто знал, что этот олух вернется в клуб, да попадется Лере на глаза. Девушка подмигивает мне, вновь перестраивается на полосу съезда к нашим домам.
— Номерками обменялись, когда ты кинула меня, — вот ехидна какая. Стукаю ей по плечу, совсем легонько, а та насупилась. — Так вот, — продолжает она, притормаживая сначала у моего подъезда. — Завтра в одиннадцать вечера едем в клуб, нас пригласили обеих. Темыч тоже будет, — подмигивает мне.
— И что? — уставилась на нее, возмущение во мне лилось уже через край. Ох, Лера, если бы ты только знала, что мы с Артёмом перешли черту, да так видимо, что у обоих мозги вмиг по отключались. Нет, я должна держать дистанцию, иначе все станет только хуже. Из-за меня Артем и Линда могут расстаться, тогда точно не прощу себе подобного.
— Как что? Васька, порой, мне кажется, что ты с Луны свалилась, — возмущается Лера, стукая тонкой ручкой по баранке руля. — Это возможность выиграть со мной спор, глупая.
— Я не глупая, — зло отвечаю, хотя не хотела обижать подругу таким тоном. — Давай, мы с тобой поспорим на что-нибудь сносное, — предпринимаю попытку переубедить ее, на что Лера замотала головой, как болванчик. — Но, почему? — теперь я возмутилась. — Что ты прицепилась ко мне с Артемом? Он — мой начальник, и я… Я просто не смогу этого сделать. — Мои слова остались без ответа, потому как девушка вытолкала из машины, показывая на часы. — Ну и к черту все! — разругалась вслух. На лавочке сидели несколько бабушек, щелкая семечки, они внимательно следили за мной. В том числе была и баба Нюра с Лизкой на руках. Кошечка нервно дрыгала хвостом, показывая недовольство, что ей не дают свободы, а мне вдруг показалось, что так и я себя чувствую. Зажали со всех сторон и давят, пока не лопну. С одной стороны Артем с внезапным сексом на рабочем месте, а с другой — Лера со своим спором, который я никак не желаю выполнять. Что-то удерживает меня, это касается не только работы и наших статусов, а скорее то, что я могу открыть свое сердце, вновь впуская мужчину, для которого не имею никакого представления. Он почти женатый — конечно, громко заявила, а разве серьезные отношения не похожи на брак? Я остановилась между двумя лавочками, здороваясь со старушками.
— Здравствуйте!
— Ну, здравствуй, нахалка и вредина, — начинает баба Нюра, кивая каждому своему слову, остальные притихли. Я же, наверное, побледнела от такого приветствия. — Что встала, как вкопанная, — перешла в атаку старушка, еще сильнее гладя бедную кошку, у той глаза из орбит начали выглядывать. — Опять мусорный пакет подбросила мне под дверь, неряха!
— Баба Нюра, да не делала я этого, сколько же вам объяснять, — попыталась оправдаться, да только все безуспешно. Сама старушка кое-как встала с лавочки и подошла ко мне. Пожилая женщина была низенького роста, поэтому ей с трудом было глядеть мне в лицо.
— Жениха тебе пора завести, Василиса, может тогда к порядку приучишься, — с важным видом заявляет, оглядывая своих подруг, которые, как куры закудахтали и начали кивать одновременно.
— А вам, баба Нюра, — начала я, и все замолчали, — пора сходить к нашему общему соседу, да вставить тому пару люлей.
— Миша — парень хороший, — принялись защищать этого алкоголика, на что я просто вздохнула. — Просто сейчас у него, как это… — баба Нюра пытается подобрать заумное слово, которое слыхала по телевизору. — Это — кризис среднего возраста! — воскликнула она с важным видом. Ее подружки вновь замотали головами, восхищаясь умом Нюры.
— Не кризис у него, а запойность, — про себя проговорила, но женщины меня не услышали. — Ладно, — махнула рукой, потому как спорить с ними было бесполезно, более эффективно самой выбросить пакет, из-за которого у нас скандалы. Ну, Миша, ну держись! Быстро поднимаюсь по лестнице. Теперь я обхожу стороной лифт, в котором застряла две недели назад. Напротив моей квартиры, опять был выставлен мешок, а запах — черт побери, все живое вымереть способно. Сильно стучусь к соседу, от злости колочу по двери так, что кулак начал болеть. Миша естественно выглянул уже поддатенький.
— О, Васька! — он был так рад меня увидеть, тут же полез обниматься.
— Михаил! — закричала на него, с силой толкая в грудь. Как мужик — трезвый, он был нормальным, но стоило уйти в водочный мир — все, человек терял свой облик порядочного соседа. Миша отпрянул, извиняясь. — Пожалуйста, выносите свой мусор, — киваю на мешок. — Это уже не смешно, — указываю на него.
— Васька, да не мой он, не мой! — бьет себя в грудину, доказывая обратное. — Нюрка наша внимания требует, скучно старушке. Ни внуки, ни дети не приезжают, все по заграницам разъехались, только ждут оповещения от нотариуса.
— Ну что вы такое говорите, постыдитесь. — Сама же открыла свою дверь в квартиру, беря Тишку на руки. Кот довольно замурлыкал, встречая хозяйку.
— Так, она сама об этом твердит! — никак не успокаивается мужчина. Он надул губы, затем, качаясь на своих двоих, пошел к двери и взял мешок. — Вот, я вынесу его! А завтра посмотрим, как Нюрка возмущаться будет, что тайные поклонники ее одолевают.
Рассмеявшись, я закрыла двери, выпуская из рук кота. Что там Лера говорила, парикмахерская, да клуб? Идея хорошая, но только если мы будем вдвоем.
Как было запланировано, мы с подругой посетили салон, обе навели красоту и довольные собой, разъехались по домам. Выходные дни всегда пролетают, что их словно не было. Но ближе к вечеру я свалилась с температурой. День стоял очень жарким, а в парикмахерской работал кондиционер, вот и продуло.
— Лера? — звоню девушке, укутываясь в шерстяной плед. Тишка глаз своих не сводит с меня, тыкая носиком мне в лицо — сопереживает. Умный малый. Второй рукой глажу брюшко своему любимцу.
— Вот только не говори, что ты никуда не едешь, — как только она принимает вызов, тут же не дает сказать слова.