— Круто! — понятия не имела, что это за зверь такой, так как мне было всё равно и каждый вид и сорт папиного кофе на вкус был для меня одинаков.
Возможно, так, потому что я всегда добро сыпала в него сахар и лила сливки, вызывая недоброе сопение родителя.
— Словно понимает о чём речь. — усмехнувшись, обратился папа к маме.
— Может сначала пообедаем? Потом будете свои кофеи дегустировать.
— Кофе! — хором с папой рявкнули на маму, отчего она, махнув на нас рукой, ушла с кухни.
Наверняка за очередными новыми салфетками.
— Мне его подарил коллега. Кстати, хороший молодой мужчина, в разводе правда, но сейчас это минус минимальный. Мне, кажется, вы бы прекрасно подошли друг другу. У вас характеры схожи, а минус на минус даёт плюс. — папа даже за варкой кофе умудрился стать свахой.
— Пап минус на минус даёт плюс только в математике, а в жизни это просто военные действия. Ну что за кофе-то? Очередной редкий сорт, произрастающий в долине спящего сто лет вулкана?
— Не ёрничай. Лучше на вот. Попробуй. — довольный собой папа, выставил на стол кукольную чашечку свежезаваренного кофе.
Я потянулась за сахарницей и получила по руке.
— Хоть раз попробуй нормальный кофе. — отчеканил папа, и посмотрел на меня с укором.
— Ладно. В качестве новогоднего подарка, ещё никаких знакомств с твоими коллегами и ты хоть сегодня маме не подпевай… — последнее шепнула, папа хоть и расстроенно, но согласно кивнул, и я поднесла горячий напиток к губам.
— Этот кофе… ну как? — с улыбкой спросил папа, вновь прервав свой рассказ, когда я сделала глоток.
— Пап да никак, ну горько мне. Аромат приятный. — разбиралась я в кофе как свинья в ананасах.
— Ладно сыпь свой сахар, только я тебя умоляю без сливок. — он весь аж затрясся, пряча полосатую коробочку обратно в холодильник.
— Ты рассказывай, я треть ложечки. — на малюсенькую кружку и этого было многовато, оставшийся глоток кофе оказался мерзко приторным, но я, дабы папу не огорчать закивала одобряюще.
— Так вот, эта разновидность кофе, известная тем, что его обработка весь специфична.
— Ну и как его обрабатывают? — хохотнула я и принялась потешаться, — Тысячи девственниц при свете полной луны собирают ягоды этого кофе руками, омытыми прошлогодней росой?
— Нет. — довольно снисходительно отрезал папа, — Копи Лувак — один из самых дорогих сортов кофе в мире и его стоимость превышает шестьсот евро за килограмм, потому что зёрна добывают мусанги.
— Как? Добывают? — медленно вернула пустую кружечку на блюдце, смутно припоминая про кофе из помёта.
— Зверьки поедают спелейшие ягоды кофейного дерева, переваривают мякоть и испражняются зёрнышками кофе. — совершенно спокойно договорил папа, пока я продиралась к ванной комнате.
Вернулась на кухню спустя лишь десять минут, в полной мере осознав смысл словосочетания дерьмовый кофе.
— Мама, налей, пожалуйста, чай. — попросила, а сама думала хорошо бы этим кофейком строителя угостить.
Конечно, выпрашивать у папы этот чудо кофе было бесполезно. Поэтому после чаепития, когда родители переместились с кухни в гостиную, я втихую отсыпала себе две ложечки в пакетик. Делала это постоянно принюхиваясь, не в силах избавиться от ощущения брезгливости. Да, если не знать, где этот кофе побывал, то и не скажешь, что он там побывал. Аромат как аромат. Обычный. Кофейный. Но папин фанатизм до этого напитка пугал. Мало ли какой ещё вид придумают кофеделы, а мне потом расхлёбывай всякое.
Ценный кулёк мести я припрятала в карман шубы и вернулась к родителям. Смотрели новогоднюю комедия и я предусмотрительно села на диван поближе к папе. Всё-таки у меня с ним был уговор, и я рассчитывала, что наше соседство его укрепит. А нет, так вовремя смогу локтем вбок его толкнуть, если начнёт поддакивать маме.
Долго ждать не пришлось, минуты не прошло, как слева от меня мама затянула песню о главном. Начала издалека, как ей казалось, но мне мгновенно стало ясно, что сейчас примется колупать мой мозг. Ах где же наш зять и наши внуки и всё в таком духе.
— А Вика-то с Андреем уже третьего ребёночка ждут. — эта фраза сопровождалась тяжким вдохом и выдохом.
— Зачем только с детдома девку брали непонятно. Сами же рожать могут. — заворчал папа справа.
— А что? Хорошая девочка, умненькая. — заступилась мама за Иришку, приёмную дочь Вики и Андрея.
— Ага, свой ребёнок маленький, вторым беременна, вот куда ей этот приёмыш? Андрею только хорошо, на работу в офис свой умотал и горя не знает, а на Вике все заботы. — папа начал расходиться, за что и толкнула его вбок хорошенько, так что он ойкнул.
Не думала только, что буду толкать его, чтобы вступиться за сестру.
— Папа, ты что? Тебе твой кофе в голову ударил? Хороший ребёнок! Захотели и взяли! Тебя вот спросить забыли! Кстати, спрашивать кому и надо, так это тебе. Когда людей хочешь угостить кофе из чужого помёта, надо спрашивать, хотят ли они его пить! А то не все, знаешь ли, такие заядлые кофеманы, как ты.
Встала с дивана.
— Спасибо этому дому! — низко поклонилась, — Пойду к другому! — развернулась и пошла в прихожую.
— Доченька, ты что?! Да не слушай ты его дурака старого! — причитала мама, идя за мной.
— Я нестарый! И кофе отличный! — орал папа из гостиной, даже не встав с дивана.
— А к нам вечером Кузнецовы придут, я думала вы с Васей пообщаетесь, вы же так дружили! — мама чуть ли не плакала и понятно отчего, все устроились, по второму кругу детей рожают, одна я у неё не у дел осталась.
— Мамочка, с Васенькой мы дружили до тех пор, пока я не застала его за поеданием того, чего он добывал в своём носу. Напоминаю, мне было восемь лет, ему одиннадцать.
— Глупости это всё! Хороший мужчина!
— Мама, хороших мужчин ещё щенками разобрали, а тащить в дом взрослого кобеля, не зная его повадки опасно… — прошептала как можно зловеще, но потом расхохоталась, представив, как кобель Василий метит мой винтажный диван.
— Ну что ты всё хохочешь и хохочешь, так старой девой и помрёшь! — взвилась мама, махнув на меня рукой, но не ушла.
Осталась и дальше ковырять мой непутёвый мозг.
— Мама, так, только папе не говори. По секретику, я уже давно не дева. Лет так семь точно. — хохоча, я всё пыталась сводить на шутку, хотя уже было не смешно.
Родители и так пристраивали меня словно бракованного котёнка, но сначала хоть в добрые руки, а теперь уже не церемонятся. Всяким Василиям сбагривают.
— Да я не об этом вовсе! Замуж тебе пора! Деток рожать. А ты как стрекоза, а когда спохватишься тебе уже и нечем будет рожать. — мама совсем скисла, даже мои хи-хи ха-ха не помогали.
— Мам да не переживай ты! Я ещё чуть-чуть попляшу, а потом найду себе муравьишку. Всё! Пока! Козюлькоеду привет! — хохоча, выскочила за дверь под мамино недовольное цоканье.
Податься от родителей второго января мне было некуда, а домой хотелось явиться ближе к вечеру, чтобы пригласить неугомонного строителя на кофеёк. Я не придумала ничего лучшего, чем сесть в машину и доехать до парка. Даже второго января на его пасмурных дорожках кипела жизнь. Дамы с собачками, парочки с колясками и просто парочки.
— А ты дама даже без собачки. — произнесла вслух мысли, уже кисло плюхнувшись на пустующую лавочку.
Нет меня всегда устраивала моя свободная жизнь, но, похоже родителям удалось-таки прорастить во мне зерно сомнения. Я сидела на этой лавочке и смотрела на гуляющих людей. Ощущения мягко сказать неприятные, словно жизнь протекает в метре от меня, только без моего участия, а я здесь. На лавке сижу. Трачу жизнь на ерунду, ничего не строю. Гулянки, мимолётные интрижки и даже работа. Переводы. Ну и что с них толку? Всё равно эти статьи, книги, проспекты и прочее не моих рук дело. Я лишь переводчица.
Тьфу!
Не я так сотня других переведут эти же книги, статьи и проспекты. Сама же я ничего не создала и даже минимума не имею.
Ещё немного пострадала на лавке в одиночестве и пошла к машине. Дома под звуки отбойного молотка пытаться задавить в себе идиотский росток сомнений оказалось проще простого. Все мысли были заняты представлениями сладкой мести. Когда пересыпала ворованный кофе в красивую баночку, хохотала от души, в красках представляя, как недоРавшан отпивает дерьмовый напиток. С нетерпением дождалась заветных семи часов вечера, именно ровно в семь техника стихла. Выскочила при параде в подъезд, дабы изловить строителя, но меня ждал провал.
Этот трудоголик попросту не выметался из квартиры. Ну конечно, догадаться, что он может проживать на рабочем месте мне было дано не сразу. Мои рабочие приходили на объект работали и уходили, но тут заказчик явно с прибабахом. Какой рабочий такой и заказчик.
— Не дрейфь Ленка! Хуже уже точно не будет. — подбодрила себя и нажала кнопочку звонка, впервые услышав его звук.
Дверь открылась не сразу, а когда открылась…О чёрт! Я на мгновение забыла куда, к кому, а главное зачем пришла.
Мужчина стоял предо мной голый. Вероятно, голый, если отминусовать полотенце, обёрнутое максимально низко. Ниже было уже только нецензурное.
— Слушаю. — этот неДоравшан нахально облокотился о дверной косяк, став чуть ближе ко мне.
Невероятных усилий мне стоило оторваться от стекающих по его груди и прессу капелек воды.
— Приветики! — хихикнула как дурочка и даже рукой помахала, впервые на меня так влиял мужик.
— Давай быстрей рожай. Чего хотела? Холодно. — он потёр ладонью грудь, растирая капельки воды.