Крахав усмехнулся, с грацией хищника поднялся из кресла, и медленно стал приближаться ко мне. Попятилась назад, было очень страшно, от мужчины веяло властью и опасностью. В голове пронёсся хлопок пистолета для старта, развернулась и рванула к входной двери. Удалось сделать два широких прыжка, и меня перехватили за талию крепкие мужские руки.
— Отпустите-е-е, — начала кричать, и вырываться из захвата.
— Прекрати кричать Вика, я тебя не обижу, — раздался над головой хриплый голос мужчины.
— Отпустите, прошу, отпустите, — продолжала умолять.
— Я хочу с тобой поговорить, угомони свою истерику, или это сделаю я, — нотки злости в его голосе ввели меня в оцепенение.
Мужчина развернулся вместе со мной в сторону гостиной, приподнял на руки, чем заставил испытать ещё большей страх, понёс к дивану.
— Какая же ты хрупкая, — присел на диван, и усадил меня неподвижную к себе на колени, — Вик, — провёл носом по моей шее, зажмурила глаза, стало очень противно, — я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты мне сразу понравилась, — его слова окончательно добили мою подпорченную за эти дни нервную систему.
Вскочила с его колен, отстранилась на центр комнаты, и громко рассмеялась. Смех был явно не причиной веселья, у меня начиналась настоящая глобальная для меня истерика.
— Женой? — всё ещё хохоча, спросила зверя.
Мужчина смотрел на меня с прищуром, его желваки поддёргивались.
— С ума сошли? Я вас знать не зная, проваливайте из моей квартиры, — я не контролировала себя в словах.
Зверь подскочил с дивана, в два шага оказался рядом, схватил за шею, притянул к себе. Пискнула от испуга, стала отталкивать его от себя, но силы были не равны. Он смотрел на меня черными, как ночь глазами, мне показалось, что в них клубится тьма, которая поглощает мою свободу.
— Если ты мне откажешь, то я сравняю, твой любимый детский дом с землёй, от него не останется и камня, — со звериным оскалом произнёс Крахав.
По щекам покатились слёзы, я поверила каждому слову, я не могла потерять то место, где меня всегда ждали и встречали с любовью.
— Ну-ну, девочка моя, не надо плакать, глазки станут красными, а нам ещё с тобой в ЗАГС ехать, — говорил таким ласковым тоном, словно это не он, только что угрожал снести детский дом.
Приподнял мою голову за подбородок, и впился в мои губы своими. Громко всхлипнула от горечи боли и обиды, когда он оторвался от моих губ, притянул за затылок к своей груди, поцеловал в макушку.
— Прости милая, но ты теперь моя, и только моя, и сегодня мы станем семьёй, — сжимая моё безвольное тело, шептал мужчина.
— Вот так я и стала женой, человека, которого боится весь город, я стала его пленницей. Я не могла покинуть дом, без его ведома, если он не отвечал на телефон, я не имела право выйти и прогуляться по городу, только на территории его дома, — приподняла глаза на дядю Васю.
— Он тебя бил? Брал силой? — без стеснения, задал вопросы.
— Нет, не бил, а вот насчёт второго, просто терпела, когда всё закончится, открытого насилия не было. Но были изощрённые наказания, если я вставала в стойку, — усмехнулась, посмотрела на спящую дочку, — Уля появилась на свет благодаря очередному наказанию, — бросила взгляд на окно, солнышко светило ярко, а на моей душе царил мрак.
— И ты не выдержала и сбежала? — уточнил мужчина.
— Да, не выдержала, — я не стала рассказывать, что Уля не дочь мужа, так же, как и про бумаги.
— Ты правильно сделала, что приехала в этот дом. Викуль, я помогу тебе, чем смогу, я сейчас подключу домашний телефон к сети, оставлю свой номер, если, что понадобиться звони сразу. И без дела за ворота не выходи, не стоит показываться людям, — дядя Вася приподнялся со своего места, подошёл ко мне и обнял по-отечески.
Слёзы хлынули потоком, было ощущение, что я выплакиваю всё горечь в сердце, и душе.
— Поплачь моя хорошая, поплачь, станет легче, — гладя меня по волосам, говорил мужчина.
С того дня, как нас посетил дядя Вася, прошло три дня. Всё это время мы с дочкой наслаждались хоть и ограниченной, но свободой. Много время проводили в саду, моя простуда прошла, помимо лекарств, я пила чай с лимоном, мёдом и малиновым варение, которые принёс дядя Вася. Он звонил нам по три раза на день, узнавал, как у нас дела.
Уложила мою красавицу спать, погасила во всём доме свет, оставила только маленький ночник. Прилегла рядом с Улей, уже начала проваливаться в сон, как по дому разнёсся писк домашнего телефона. Быстро встала с дивана, и спустилась в низ, подняла трубку, приложила её к уху.
— Алло, — вялым голосом ответила на звонок.
— Викуля, быстро бери Ульяшу, сумку с документами, и уходи через заднюю калитку в лес, в домик лесничего, я постараюсь их задержать. И не высовывайся от туда, там есть небольшой подвальчик, если что спрячься там, когда всё уладится, я приду за вами, — взволнованный голос дядя Васи, эхом разносился в телефоне.
Бросила трубку и со всех ног рванула наверх по лестнице, в голове, словно кувалдой била одна мысль «НАШЁЛ, ОН НАС НАШЁЛ». В один миг собрала всё самое необходимое, переложила дочку в переноску, спустилась вниз, забежала на кухню, покидала в рюкзак первые, попавшиеся под руку продукты, и выскочила за дверь. Стараясь не создавать лишних звуков, пробралась через двор к задней калитке. Трясущими руками открыла огромный засов, потянула дверь на себя, та открылась с противным скрипом. Выругалась про себя, и рванула по тропинке в сторону леса.
Сколько бежала по времени не знаю, но дыхание сбилось, лёгкие обжигало ночным холодным воздухом. Остановилась, поставила переноску на землю, и опустилась сама, знаю точно, малышка не замёрзнет за несколько минут, она тепло одета и укутана в одеяло, да и переноска тёплая. Попыталась понять в какую сторону направляться дальше, вокруг темно, но не настолько, чтобы не видеть, лунный свет просвечивает сквозь кроны деревьев, тем самым помогает осмотреться. Долго сидеть нельзя, нужно уходить вглубь леса, а уже на рассвете разбираться с местонахождением. Приподнялась на колени, потянулась за переноской, но моя рука так до неё и не дотянулась. Кто-то сзади, одной рукой схватил меня поперёк талии, а второй зажал рот, мой крик утонул в большой мужской ладони, моё тело рывком прижали к крепкому торсу.
— Нашёл, — шёпот на ухо.
7
МАРК
— Не кричи, иначе нас услышит твой муженёк, — говорю шёпотом, дрожащей от страха в моих руках кошечки.
Пяти часовые поиски по ближайшим населённым пунктам дали свои плоды. На глаза попался указатель названия дачного посёлка, Олегу его название показалось знакомым, безопасник стал копаться в своей памяти, и вспомнил. В досье на Викторию! Его название было в информации, про Ольгу Киселёву, именно в этом посёлке у неё была дача. Информацию на эту женщину я читал бегло, меня больше интересовала Вика. Проанализировав всё, пришли к выводу, что кошечка прячется именно здесь. Самый ближайший магазин к дачному посёлку был именно тот, где Вика закупала продукты.
Крахав ускользнул из нашего поля зрения, и это заставило не хило понервничать. Номер дома Олег узнал быстро, но идти по главной улице, было бы глупо. Решили обходить дома со стороны дворов. Отправил двоих парней на разведку территории, вернулись они быстро. Их доклад мне не понравился, машины Крахава стояли на въезде в посёлок, но была и хорошая новость. Какой-то смельчак отказывался пропускать их через шлагбаум, что давало нам время добраться до кошечки первыми. Примерно рассчитали, в каком месте находится дом, в котором прячется Виктория, и двинулись в путь. На половине пути, впереди нас раздался скрипучий звук, сразу понял, что это открыли калитку с несмазанными петлями. Рванул на звук, внутри, что-то подсказывало, что виновницей её открытия была Вика.
Добежав до открытой нараспашку калитки ограждения, послал парней проверить дом. С другой стороны дома подъехали машины братца, освещая фарами дом. Надеюсь, мужик у шлагбаума остался в живых. Ребята вернулись быстрее, чем я думал.
— В доме есть детские вещички, дверь была открыта, Вики с ребёнком нет, — доложил Саня.
Повернулся в сторону леса, всматриваясь в темноту.
— Тихо и тщательно прочёсываем лес, в случаи, если встретитесь с людьми Краха, первыми огонь не открывать, — дал распоряжение, и двинулись на поиски.
По лесу пришлось побегать минут пятнадцать, прежде чем, я заметил Вику. Девушки сидела на земле, тяжело дыша, со свистом, вырывающим из её лёгких при каждом выдохе. Стал подходить ближе, нас разделяло метров двадцать, замер, когда засёк движение сбоку от себя. Достал пистолет и шагнул за дерево, ствол которого закрывал меня, понял, что это не один из моих парней, на незваном госте была надета светлая ветровка, мои люди были во всём чёрном. Суки! Быстро же они догадались, где искать беглянку. Вика от его глаз была скрыта пышным кустарником, со своего ракурса я видел девушку хорошо, но вот её тяжелое и очень слушаемое дыхание могло привлечь внимание. Спрятал пистолет обратно в пояс брюк за спиной, медленно стал продвигаться к кошечки, гость стоял на месте, словно вслушиваясь, что происходит вокруг него. Как к некстати девушка начала подниматься на ноги, понял, что если она выпрямится в полный рост, то сто процентов будет замечена. Рискнул. Пригнувшись быстро, но бесшумно преодолел расстояние между нами, зажал ей рот своей ладонью, пригнул к земле.
И вот она трясётся словно осиновый листок в моих руках. На мои слова быстро кивает головой. Убираю свою руку от её ротика, разворачиваю к себе лицом, но из рук её тело не выпускаю. Мы оба сидим на корточках, кустарник скрывает нас от незваного гостя, Вика значительно меньше меня, и поэтому я нависаю над ней. Её глаза в лунном свете блестят от слёз, взгляд испуганной лани. Смотрит на меня словно я призрак, оно и понятно, меня то она не ожидала здесь увидеть.
— В лесу не только мои люди, здесь так же Крахав со своим зверьём, один из них находится рядом с нами, и нам лучше не выдавать себя, — шепчу ей практически в губы.
Появилось жгучее желание поцеловать её, но останавливаю себя, наше с ней местонахождение, и ситуация вокруг, не самое лучшее время для поцелуев.
— К-как т-ты здесь о-оказался, — заикаясь, шепчет кошечка.
Её дыхание опаляет мои губы горячим воздухом, вжимаю её хрупкое тело в свое, в штанах в секунды становится тесно. Сука! Почему она так действует на меня?
— Чёрт Вика….. — беру себя в руки, — нам нужно уходить, все вопросы потом, — выпускаю девушку из кольца своих рук.
Виктория сразу бросается к переноски с ребёнком, приподнимает её с земли. Снова достаю пистолет, мельком смотрю на девушку, что спокойно реагирует на оружие в моих руках. Выглядываю из-за кустарника, эта шавка ещё здесь, поворачиваю голову, показываю Виктории знак, чтобы молчала, та как болванчик кивает головой, крепче прижимает к себе переноску. Поджимаю губы, ребёнок может в любой момент заплакать, нужно действовать быстро. Не отрывая глаз от лица девушки, начинаю думать, как действовать. Пристрелить пса Крахава не могу, на моём пистолете отсутствует глушитель, звук выстрела сразу выдаст нас. С Викторией и ребёнком быстро до машин нам не добраться. Я слишком мало взял собой людей, для обороны против зверей братца. Смотрю, как глаза Вики округляются, в них читается ужас, слышу характерный щелчок, к моей голове приставляют дуло пистолета.
— Надо же, как мне повезло, — раздался гнусавый голос над головой, — поймал, да не одну, а с любовником, — радостно произносит пёс братца.
Сжимаю зубы, смотрю на перепуганную Вику, она замерла и не шевелится, мне кажется, даже дышать перестала. Как эта шавка подобралась? Сука! За мыслями не услышал его шагов, пора возобновлять тренировки. Надеюсь, псина не заметил пистолета в моей руке.
— Слышь ты, — нажимает сильнее дулом мне в затылок, — подъём, хочу побыстрее обрадовать босса, своей находкой, — подмигиваю Виктории, которая не сводит с меня глаз.
Приподнимаюсь, встаю в полный рост, как и сказали, прижимаю руку с оружием к ноге.
— А теперь м-е-е-е-длинно поворачивай свою рожу ко мне, посмотрю, на кого эта шмара променяла босса, — на его слова улыбаюсь уголками губ.
Хочет, чтобы я повернулся, и показал свою «рожу»? Ну, что ж, смотри, мне не жалко. Медленно, опустив голову вниз, разворачиваюсь к шавки, поворачиваюсь к нему полностью. Дуло его пистолета оказывается приставленным к моему лбу. Поднимаю голову, смотрю на пса братца.
— Ну, и как тебе моя «рожа»? — лицо шавки вытягивается, смотрит выпученными глазами.
Эта сука продолжает держать оружие у моего лба, и это мне не нравится.
— Цербер, — поражённо выдает псина.