Декс избегает меня? Он злится? Ему больно?
Я провожу пальцами по своей коже, там, где он касался меня, прежде чем покинуть. Его касание казалось в некотором роде беседой. Может даже обещанием.
Но что я, мать вашу, понимаю?
И почему это вообще важно? Почему все случилось так стремительно? Прошлой ночью я говорила себе, что он не мой тип мужчины. Потом мы безумно целовались.
Шумно выдыхая, я отбрасываю простыни, моя кожа горячая и зудит так, словно по ней ползет рота муравьев.
Возможно, мне стоит прислушаться к словам Грея и обрубить все это — чем бы оно ни было — на корню. Декс ушел на всю ночь? Ладно. Я буду избегать его утром. Вот так мы решим этот вопрос. Каждый пойдет своим путем, и на следующей неделе я уеду.
Через час я все еще на фиг не сплю. Черт подери.
ДЕКС
ЕСТЬ ОДНО ПРЕИМУЩЕСТВО в том, чтобы жить одному, — вам не нужно прокрадываться в свой же дом. Однако, как гость, я пытаюсь изо всех сил подняться по лестнице, не разбудив никого — особенно малыша.
Мое тело устало и пахнет сигаретным дымом. Некоторые парни настояли на том, чтобы им разрешили курить в помещении. Клянусь богом, у этих играющих в покер псов есть много полезных связей.
Потому что не думаю, что витающий в комнате густой дым хоть как-то влияет на выигрыш в покер.
Хотя я определенно не нуждался ни в какой помощи. У лайнмена защиты все никак не получалось сохранять выражение лица нейтральным. Я мог прочитать его, словно книгу, а я вроде как выше всего этого. Улыбка искривляет мои губы, когда вспоминаю о матерящемся и раз за разом проигрывающем Джейдене.
Моя улыбка увядает. Я испытал нездоровое удовольствие, надрав ему зад в карты. И как не убеждаю себя, что это не имеет отношения к той маленькой сцене в ресторане, и что все это лишь из желания не дать лайнмену другой команды обыграть хорошего центра, знаю, что просто лгу себе.
Подавляя вздох, я прокрадываюсь в комнату. И замираю.
Маленькая бронзовая прикроватная лампа включена, отбрасывая теплое свечение на всю комнату.
Света немного, но этого достаточно, чтобы довольно ясно видеть обстановку.
Свернувшись под одеялами, все еще с электронной книгой в руке, лежит Фи. Она крепко спит, а ее волосы разметались по моей подушке.
На секунду я оглядываюсь на дверь. Может, она случайно перепутала комнату? Нет. Я видел ее комнату. Она светлая, красочная и довольно женская.
К тому же в углу стоят мои ботинки, а на спинке кожаного кресла висит пара джинс.
Мой взгляд возвращается обратно к Фи, которая кажется такой крошечной на этой большой кровати. Я словно попал в сказку, потому что чувствую себя медведем, который нашел Машу у себя в кровати.
Черт.
Я пытался не думать о ней всю ночь. Она поцеловала Джейдена. Я не знаю почему. Казалось, это был мимолетный поцелуй. Они смеялись и валяли дурака. Но тем не менее данное осознание не унимает моих чувств и боли в груди.
Когда она смотрела на меня, ее зеленые глаза были полны вины и сожаления. Так что, что я мог сказать?
Фи не принадлежит мне. Я хочу ее. И боюсь этого желания. Но не имею права что-либо требовать.
Мягкий звук слетает с ее уст, когда она переворачивается на кровати.
Фи. В моей постели.
Возможно, теперь у меня и есть некое право.
Я растягиваю пряжку пояса и как можно тише снимаю джинсы. Мне хотелось бы принять душ. Но сейчас я не стану так рисковать, уходя на пять минут, через которые могу уже не найти ее здесь. Я снимаю футболку, но оставляю белье, не доверяя себе оказаться с ней в кровати полностью обнаженным.
Выключая свет, я пробираюсь на пустую сторону постели и поскальзываюсь на одеяле.
Фи не просыпается, но поворачивается в мою сторону, будто бы встречая меня. Да пошло оно. Я притягиваю ее к себе, прислоняя спиной к своей груди. И она лишь сонно вздыхает. А я позволяю себе вбирать тепло ее тела и дышать ароматом ее кожи. Она дарит мне такие охренительно замечательные чувства, что мое сердце болезненно ноет.
Я притягиваю ее еще ближе, оборачивая руку вокруг ее узкой талии и накрывая ладонью мягкую грудь. Это кажется столь правильным, что все во мне расслабляется. Ага, я возбужден, но усталость и облегчение от того, что Фи ждала меня, перевешивают. Так что я засыпаю раньше, чем сам понимаю это.
Глава 8
Фиона
ЗНАЕТЕ, КАК НЕЛОВКО просыпаться в чужой постели и даже не помнить, как вы там уснули? Еще более неловко, когда вы просыпаетесь в чужой постели одной.
Солнце освещает мое лицо, и я вытягиваю руки над головой. Моя шея болит от столь длительного чтения в постели. Не знаю, какое такое глупое стремление подтолкнуло меня к тому, чтобы подождать Декса в его комнате. Очевидно же, что это было не к добру.
Глядя на смятые простыни рядом со мной, могу с уверенностью сказать, что он спал здесь. Черт, если бы я могла все вспомнить. Меня до чертиков раздражает то, что сейчас он не рядом.
Но, вероятно, это к лучшему. Мое дыхание несвежее, а волосы спутаны и торчат с одной стороны. Момент перебежки в мою комнату похож на те, когда вы крадетесь утром домой после интрижки на одну ночь, вот только на мою долю так и не перепало преимуществ ночных похождений. Ага.
Горячий дух и чашка кофе не улучшают мое настроение. Дом безмолвен и пуст, что в некотором роде сводит меня с ума. Думаете, хоть кто-то оставил записку? Как бы не так.
Я возвращаюсь в свою комнату и просматриваю странички в социальных сетях на своем телефоне, чувствуя себя так, словно застряла в какой-то сумеречной зоне, пока все, кого я знаю, исчезли с лица Земли, когда в дверном проеме появляется Декс.
От одного его вида моя кожа натягивается, а сердце стучит быстрее. И не важно, что на мне старая футболка и штаны для йоги, а на лице нет ни грамма косметики. Он смотрит на меня, и я ощущаю себя красивой.
— Привет. — Декс прислоняется к дверному косяку, скрещивая руки на широкой груди. Он не предлагает мне ничего больше.
Я бросаю телефон на кровать.
— Где, черт побери, ты был? Где, на хрен, все остальные? И что за чертовщина? — Его губы растягиваются в причудливой усмешке, а борода вздрагивает. Тем не менее его золотисто-зеленовато-голубые глаза не выражают эмоций, как будто парень видит меня насквозь.
— Вижу, кое-кто в хорошем настроении.
— Просто в замечательном. Хотела бы я посмотреть, как бы ты радовался, проснувшись в одиночестве и гадая… — Кричу я, но затем захлопываю рот. Мерзкий Декстер всегда вынуждает меня сказать больше, чем я собиралась.
Его улыбка становится шире и сексуальнее. Он отталкивается от двери. Его шаг уверен и тверд, вызывая во мне ответную реакцию, сжимая мышцы внизу моего живота, разжигая пламя и настойчивую пульсацию между ног.
Матрас скрипит, когда он ставит на него одно колено и подползает ко мне. И несмотря на то, что я раздражена, улыбка озаряет мое лицо, а дыхание становится частым и поверхностным. Он тоже улыбается, отчего в уголках глаз появляются морщинки.
Не останавливаясь, парень целует меня — нежно, чувственно и основательно. Мои руки поднимаются к его щекам, а упругие волоски его бороды щекочут мои ладони. Боже, какой же он приятный на вкус, как здорово чувствовать его рядом. Я проскальзываю языком в его рот и дрожу.
Декс издает гортанный стон и прикусывает мою нижнюю губу, легонько посасывая ее, словно он проголодался. Но затем парень отстраняется и заглядывает мне в глаза.
— Я оставил тебя одну сегодня утром, чтобы не сделать вот этого.
Мой большой палец скользит по его нижней губе, сейчас немного припухшей от поцелуя.
— Ты правда думаешь, что я была бы против?
Его веки опускаются, когда Декс разглядывает мои губы и нежно проводит кончиками пальцев по скулам и подбородку.
— Я принес тебе бейглы. Вероятно, не такие вкусные как в Нью-Йорке, но они свежие.
— Итан, — говорю я тихо. — Ты избегаешь ответа на вопрос.
Он садится рядом, опуская голову на руку.
— Грей сказал, что ты поцеловала Джейдена, чтобы помочь Айви.
Мои плечи напрягаются.
— Клянусь, Грей сплетничает больше, чем толпа старушек на котильоне. Где, кстати, они с Айви?
— Поехали с малышом в Мюир лес, чтобы прогуляться среди красных деревьев.