— Я же хочу как лучше для тебя, — напоследок сокрушается родительница и уходит…
Ульяна выдыхает. Садится на кровать, замечая Дёмкину физиономию в щелочку двери.
— Заходи, чего встал?
Демьян падает рядом и, подмяв подушку, вытягивается на кровати.
— Бросаешь меня, да? Теперь уже точно в Москву сваливаешь?! — подтрунивает брат.
— Поехали со мной.
— Было бы все так просто.
— Это правда? Или маме приснилось?
— Ты про что? — на секунду включает дурочку, и брат с усмешкой цокает языком. — Правда.
— Влюбилась, что ли?
— Влюбилась? — крепче обнимает плюшевое авокадо. — Не говори ерунды. Так, вино в голову дало.
— А как же Макс?
— А что Макс? У нас все прекрасно. Любовь, романтика всякая.
— Уль, ты щас такой херни натворишь.
— Я взрослая девочка, Дём, сама разберусь.
— Да твое право. Кто спорит?
5(2)
***
Несколько дней усердных репетиций, смешанных с дополнительными хореографическими тренировками. Ни минуты свободного времени, жесткий ритм и график, все мысли только о работе, о предстоящих гастролях, о премьере.
Развязав ленты пуант, Ульяна лениво потянулась и даже зевнула, ее адски клонило в сон. Но на сегодня у нее было запланировано еще одно дело. Слишком провокационное дело, она мучилась в нерешительности всю неделю, но как итог села в свою лимонную красавицу уже сейчас. Выкрутила руль, поправила выбившиеся из пучка волосы, надела солнцезащитные очки и медленно влилась в поток машин.
У клиники, где работает Громов, очень долго сидела, крепко вцепившись пальцами в руль. В ее голове даже промелькивает мысль убраться отсюда как можно дальше, но она ломает себя, громко хлопает дверью и, прихватив рюкзак, взбегает по ступенькам, входя в разъехавшиеся двери.
— Я к Громову, он меня ждет, — нагло заявляет на рецепции, — Ульяна Никольская, так и скажите.
Девушка, сидящая в кресле, что-то стучит по клавишам, с кем-то связывается и, кивнув, детально рассказывает Ульяне, куда идти.
— Спасибо, — Никольская выдыхает, у двери останавливается на несколько секунд, приводит в норму свой зашкаливающий пульс, заносит руку, чтобы постучать, но в итоге просто открывает дверь, спешно переступая порог. Словно боится, что если не успеет перескочить на другую сторону, то больше не сможет войти.
— Привет, — кидает рюкзак на стул, осматривая Громовский кабинет.
Степан кивает, с интересом наблюдая за ее движениями.
— Присядешь? — склоняет голову вбок.
— Да, — Ульяна в порыве огибает стол, останавливаясь рядом с мужчиной. Расстегивает пару пуговиц своего кардигана, стаскивая тот с плеч.
— Интересно, — Громов упирается ладонями в ручки кресла, немного подтягиваясь наверх, шире расставляет ноги, слегка покручиваясь в массивном кресле.
Ульяна трет ладонью шею, пробегает по животу и, подхватив край белой футболки, тянет ее наверх. Оголяет грудь, кидая белую ткань на Громовский стол. Ежится от прохлады кондиционера и в какой-то момент закрывает оголенные полушария руками.
Степан широко улыбается, словно смеется над ней, от этого Никольская чувствует себя полной дурой. Стоит тут посреди кабинета в одних джинсах, только позорится, но это часть плана, поэтому Уле приходится проглотить все свои сомнения.
Громов выпрямляется и теперь смотрит на нее сверху вниз, дотрагивается до Ульянкиного плеча, наблюдая за образовавшимися на коже крупными мурашками.
— Давай без резких движений, — подцепляет ее футболку пальцами, протягивая в женские ладони. — Для начала просто поужинаем. Хорошо?
— Ладно, — девушка отводит взгляд, боясь посмотреть в его глаза.
Громов слегка вытягивает руку, огибает изящную спину, устраивая ее на тонкой талии. Склоняется к Ульяниному лицу, вскользь касается носом виска, втягивая запах ее волос.
— Подожди меня немного, я скоро освобожусь. Можешь выпить кофе, Лера принесет.
— Прости меня, я совсем не подумала, глупо вышло, — принимает застенчивый вид, пытаясь показать, насколько ей стыдно.
— Да нет, очень даже занятно, — вырисовывает на лице полуулыбку, — получилось смело. Ты красивая, — все же дотрагивается до ее щеки, после чуть ниже, обхватывает подбородок и немного тянет тот на себя, чтобы посмотреть в ее синие глаза.
Никольская смущается, теперь по-настоящему, отступает, быстро надевает футболку, упавший к ногам кардиган и садится в кресло по другую сторону стола, прижимает к груди рюкзак. Громов без слов завершает дела, снимает халат, выходит в смежную комнату кабинета и возвращается уже в джинсах и расстегнутой на груди рубашке. Пока шагает к двери, застегивает мелкие пуговички, одергивает манжеты и протягивает Ульяне ладонь.
— Поехали, — смотрит на свое запястье, которое украшают массивные золотые часы.
Ульяна вышла первая. Тем временем Громов закрыл кабинет, убрал ключ в карман пиджака, о чем-то переговорил с ассистенткой, а после направил Улю к выходу, немного коснувшись пальцами ее спины.
По дороге в ресторан Ульяна нервничала и никак не могла найти себе места. Нужно было говорить, сказать хоть что-то, но слов не было. Совсем. Степан спокойно вел машину, словно ничего не произошло.
Уже в зале просторного ресторана Ульяна вспоминает о том, что у нее есть план, о том, что это не просто дружеский ужин. Это изучение врага, манипуляция, чтобы найти болевые точки.
5(3)
— Значит, выходишь замуж? — поинтересовался Степан и параллельно ослепительно улыбнулся официантке, забрав из рук той меню. Одну папку галантно протянул Ульяне.
Девушка же тем временем не могла справиться со вставшим в горле комом. Сработал эффект неожиданности, она почему-то была уверена, что он не знает. Но, видимо, мама успела просветить его в ту часть ужина, с которой Ульяна трусливо сбежала.
— А ты женишься, — парировала с легкой ухмылкой, а после коснулась глазами страниц а-ля карт.
— Не исключено. Что за фокусы? Зачем ты приехала?
— Хотела тебя увидеть, — Ульяна тянет руку через стол, уверенно положив ее на тыльную сторону мужской ладони.
Громов ухмыляется, кидает взгляд на ее пальцы, а после слишком пронзительно смотрит в девичьи глаза, от этого взгляда по Ульянкиной спине бегут мурашки. Она вновь забывает, зачем сюда пришла.
— Увидела?
— Более чем.
— Тогда самое время поесть.
— Приятного аппетита, — Ульяна поддевает на вилку немного салата и тщательно тот пережевывает. — Зачем ты вернулся?
— Это допрос?
— Дружеская беседа. Просто интересно. У тебя были шикарные перспективы в Штатах.
— Не верь всему, что слышишь. — Степан отделывается двусмысленной фразой, запивая слова водой со льдом.
— Громов, давай переспим, — слетает с ее губ, прежде чем она начинает отдавать себе отчет в сказанном, но намеренно продолжает идти до конца, терять ей уже нечего.
— Давай, — он соглашается будничным тоном, — к тебе, ко мне? В гостиницу?
— Ты серьезно? — Никольская нервно заламывает пальцы, стараясь оставаться непринужденной, получается плохо.