— Идеальная первая встреча, да? О такой же мечтают все книгоманы? — я наклоняюсь ближе. — Это уже вторая библиотека за сегодняшний день. Тебя это возбудило так же, как твой наряд завел меня?
Она с трудом сглатывает, выхватывая у меня последнюю книгу.
— Что ты здесь делаешь, Базз?
— Ну, однозначно пришел не за книгами, — Лори закрывает глаза, когда я протягиваю ладонь и заправляю выбившуюся прядь волос ей за ухо. — Прекрасно выглядишь.
Когда она снова их открывает, я вижу разнообразную гамму эмоций.
— Почему ты здесь?
— Поговорить.
— Вчера вечером мы уже все прояснили.
— О, я вот сомневаюсь в этом.
— Что ты хочешь этим сказать? — интересуется она.
— Почему ты не сказала мне, что поменяла работу?
Ее глаза расширяются.
— Кто тебе сказал?
— Неважно. Важно то, что это не ты мне сказала.
— А чего ты от меня ждал, Базз? Я должна была отчитаться перед тобой, хотя мы не разговаривали несколько месяцев?
— Да, именно этого я и ждал.
— И как я должна была это сказать?
— Как насчет: «Привет, Базз. Это Лори. Я перестала работать «медовой ловушкой», так что теперь мы можем снова быть вместе». Что-нибудь в этом роде было бы очень кстати.
Она качает головой.
— Это ничего бы не изменило.
— Ты шутишь? Это бы все изменило!
— Я уже была с Джоном.
— Не понимаю, почему ты ушла ради него, но не сделала этого для меня.
— Я ушла не из-за него. Я сделала это ради себя. В этом весь смысл, Базз. Я уволилась, когда была готова.
— Ха, примерно через месяц или два после нашего расставания! Если ты знала, что в конце концов бросишь работу, почему просто не сделала этого, зная, как мне тяжело?
— Ты не признавался в этом. Кроме того, тогда у меня не было планов увольняться.
— Так что же заставило тебя передумать?
Она пожимает плечами.
— Я не могла делать это вечно, а потом увидела, как стала счастлива София после увольнения. Словно с ее плеч свалился огромный груз. Она была свободна. Могла жить честной жизнью. Я видела, как она счастлива с Мейсоном, и когда они обручились, я поняла, что тоже этого хочу.
— С Джоном?
— Джон никак не повлиял на мое решение, — она вздыхает. — Тебе нужно уйти. Я работаю.
— Приходи ко мне сегодня вечером.
— Мы оба знаем, что это плохая идея.
— Почему нет? Не доверяешь себе рядом со мной?
Я следую за ней, когда она подходит к столу и кладет на него книги, после чего сжимает руки в кулаки.
— Перестань усложнять ситуацию.
— Это ты все усложняешь. Хватит валять дурака с Джоном.
— Я не валяю дурака. Он мне нравится.
— Да перестань уже! Ты просто смирилась с ним. Пусть не со мной, но пожалуйста, не соглашайся на него. Ты заслуживаешь гораздо большего.
— Ты такой грубиян, ты знаешь это? Джон удивительный человек. Он терпеливый и добрый. Я определенно не «мирюсь» с ним.
— Любишь его? — она не отвечает. Вообще ничего не делает. Я почти уверен, что она затаила дыхание, как и я. — Ну что, любишь? — снова спрашиваю я, присаживаясь, пока наши глаза не оказываются на одном уровне.
— Я не собираюсь с тобой это обсуждать.
— Почему нет?
— Потому!
— Потому что что?
Она делает шаг ко мне и тычет пальцем мне в грудь.
— Потому что то, что ты делаешь, ненормально, Базз, — и потом более яростно добавляет: — Это. Не. Нормально.
— Ненормально видеть тебя с другим мужчиной, когда мы оба знаем, что ты принадлежишь мне.
— Опять ты со своим альфа-дерьмом. Я никому не принадлежу.
— Чушь собачья. Ты знаешь правду! Мы принадлежим друг другу.
— Вместе мы опасны!
— Кто сказал?
— Я! Мы бензин и огонь, Базз.
Я чувствую, как разочарование начинает накапливаться внутри меня.
— Бензин и огонь? Если я бензин, то Джон — огромное ведро ледяной воды. Я видел тебя с ним вчера, помнишь? У тебя не блестели глаза рядом с ним. Никакого огня! Не было даже мерцания. Я всегда предпочитаю рисковать, а не сидеть в безопасности. Мы столько ночей провели, обсуждая наше будущее... И ни разу там не фигурировал сорокалетний дантист.
— Опять ты грубишь! Оставь Джона в покое!
— Ты оставь Джона в покое!
— Может быть, я не хочу! Что если мне нужна безопасность?
— Ты любишь его? — снова спрашиваю я.
Она начинает уходить, но я хватаю ее за руку и разворачиваю лицом к себе.