ГЛАВА 22
Пальцы играли со вторым соском, пока его рот посасывал, сильно втягивал и отпускал, а потом снова ловил, превращая в набухший бутон, стрелявший огненными вспышками и болезненно нывший. Белье уже раздражало, от него хотелось избавиться, а Саша не торопился, доводя меня до исступления, чередуя нежность с почти грубостью, и мои судорожные вздохи очень скоро переросли в короткие стоны. Между ног все горело, трусики давно стали мокрыми, и я ерзала по покрывалу, изнывая от сжигавшего тело желания, требовавшего выхода. Саша зубами стянул кружево, высвобождая полушарие, пощекотал языком ставшую болезненно чувствительной вершинку, и тихонько подул на влажную кожу. О-о-о. Кожу обсыпало огненными искрами, низ живота скрутило в сладкой судороге, и бедра приподнялись, прижимаясь к сильному телу самым бесстыдным образом.
Тихонько хмыкнув, Саша снова наклонился, прокладывая дорожку из горячих поцелуев по животу, добрался до пупка, и язык обрисовал его, заставив нервно хихикнуть от щекотки. Обжигающие пальцы скользнули по бокам и… нащупали пикантные ленточки на трусиках, позволявшие снять их, не трогая пояс и чулки. Да, в глубине души я надеялась на такой исход сегодняшнего вечера, кому врать-то… И подготовилась. Между тем, Саша не торопился освобождать меня от лишней детали, его губы и язык вырисовывали узоры на животике, спускаясь все ниже, к самой резинке. Напряженное ожидание внутри нарастало с каждым мгновением, в крови разрастался настоящий пожар, и я была в шаге от того, чтобы начать умолять приступить скорее к самому главному. Бедра сами приподнялись, а ноги бесстыдно раздвинулись, и последние остатки смущения утонули в жарком море наслаждения, разлившемся по телу.
Жадный рот прильнул к самому сокровенному прямо через влажное кружево, зубы аккуратно прихватили, чуть оттянув, и я охнула в голос, вцепившись пальцами в волосы Саши и выгнувшись до ломоты в пояснице. Огненная молния удовольствия прострелила от макушки до самых пяток, разошлась по телу сотнями обжигающих змеек, а нетерпеливые пальцы уже тянули за ленточки, освобождая от лишней детали одежды. Всего через несколько мгновений нежное лоно, истекавшее от возбуждения, уже ничего не прикрывало, и я почувствовала, как Саша аккуратно раздвинул влажные лепестки, обнажая пылавший огнем бугорок. Еще один томительный, бесконечный миг, и — ласковое, едва ощутимое прикосновение, от которого я захлебнулась вдохом, а следом за ним горячий язык дотронулся до самой серединки, подарив яркую вспышку острого удовольствия.
С губ сорвался короткий, хриплый стон, тело подалось навстречу, жаждая продолжения, желая, чтобы меня снова попробовали на вкус. И Саша не стал больше мучить ожиданием, приник к сокровенному местечку, собирая сладкий сок, дразня и вылизывая, мягко посасывая трепещущий кусочек плоти и тут же чувствительно прикусывая. Я вскрикивала, металась по покрывалу, стискивая то гладкую ткань, то дергая пряди волос Саши, вытягиваясь в струнку и умирая от разраставшейся голодной пустоты внутри. Она требовала удовлетворения, жаля низ живота болезненными уколами, мышцы сводило от напряжения. Я тихонько хныкала, когда мой мучитель отстранялся, давая мне передышку, ерзала и приподнималась, откровенно предлагая себя. Терялась в жарком океане переживаний, и хотела только одного: освобождения.
— Са-аш… Саш-шенька… — захлебываясь в волнах эмоций, бессвязно лепетала я, зажмурившись до разноцветных кругов, сама не понимая, о чем умоляю.
А его рот, пальцы продолжали играть, медленно, но верно подводя меня к краю пропасти, за которой лишь безбрежное наслаждение. Язык медленно обвел набухший бугорок, стрелявший огненными вспышками, я судорожно вздохнула, облизнув пересохшие губы, и в следующий момент Саша мягко нажал, отправляя меня в полет к звездам. Я выгнулась и хрипло закричала, перед глазами взрывались сверхновые, а жадный рот и не собирался отпускать, вновь и вновь погружая в эйфорию…
Едва же я вынырнула наконец в реальность, мне не дали толком отдышаться, Саша подхватил под коленки, высоко задрав ноги, и наши взгляды на долю секунды встретились. Мне даже удалось набрать воздуха, чтобы предупредить… Но не успела: мой любовник коротко выдохнул и одним резким движением скользнул внутрь, преодолевая преграду. Боль на несколько мгновений отрезвила, заставила замереть, стиснув зубы, замер и Саша, во все глаза глядя на меня.
— Л-леся… — хрипло выдохнул он с непередаваемой смесью изумления, растерянности и робкой радости.
Я беспомощно улыбнулась, тяжело дыша, лицо вспыхнуло от проснувшегося смущения. А потом, боясь, что он передумает, шевельнула бедрами, осторожно подавшись вперед — боль уже утихла, Саша отлично подготовил меня к продолжению нашей сумасшедшей ночи. Движение внутри твердого члена отозвалось на сей раз лишь легким дискомфортом и желанием усилить ощущение, мышцы мягко сжались, и мужчина тихо зашипел, поддавшись инстинкту и подхватив ритм. О, да-а. По телу прокатилась горячая волна, я сильнее прижалась к Саше, приноровившись к равномерным толчкам, становившимся сильнее с каждым разом. Мне хотелось глубже, чаще, до сладкой, тянущей боли внутри, и я судорожно цеплялась за напряженные плечи, царапала гладкую кожу, чувствуя, как тугая пружина внутри скручивается до предела. Обняла ногами, впуская в себя до предела, судорожно всхлипывала, а около уха раздавалось тяжелое, рваное дыхание Саши. И мое ликование росло с каждым мгновением, уносившим нас все дальше, приближавшим желанное освобождение. Ощущения стали в разы ярче, острее, я словно летела в бездонную пропасть, и страх мешался с восторгом в пряный коктейль, разливавшийся по венам. Еще несколько резких, сильных движений, и меня закрутило очередным штормом, и в тот же момент раздался сдавленный, низкий стон Саши, совпавший с моим…
Из меня как будто выпустили воздух, я распласталась под ним безвольной медузой, а на моих губах блуждала счастливая улыбка. Уже неважно, что будет между нами дальше, и будет ли вообще, эту ночь я запомню надолго. Саша тут же перекатился, бережно обняв, и я услышала его требовательный голос, правда, как сквозь вату:
— Почему ты не сказала?
Не сдержала хихиканья, мысли в голове ворочались с трудом.
— Прости, что не указала в резюме, — пробормотала, уткнувшись в плечо и вдыхая пряный запах мужчины.
Около уха раздался длинный вздох, потом ладонь медленно провела по спине, заставив выгнуться.
— Ох, Леся… — тихо прошептал Саша, уже гораздо мягче.
А мне было настолько хорошо, что даже переспрашивать лень. И в душ бы надо, только… Ага, лень. Я медленно погружалась в дрему, оставив все размышления на потом, но Саша, похоже, имел немного другие планы. Он выпрямился, придерживая меня, а потом встал с кровати, легко подняв мою безвольную тушку на руки.
— Думаю, душ нам не помешает, — произнес он, направившись в ванную.
Я только обвила руками его шею, прислонившись к плечу и прикрыв глаза. Душ, так душ. Меня поставили на прохладный пол, и через мгновение сверху полились теплые струи, и я снова оказалась в объятиях моего первого мужчины. Прижалась к нему, слизывая с губ воду, слушая, как размеренно бьется в его груди сердце, и тихо улыбнулась. Саша прижался щекой, опять погладил по спине, и широкие ладони замерли на моих ягодицах.
— Как же так получилось, Леся? — негромко, задумчиво спросил он. — Я правда удивлен. И теперь многое в твоем поведении становится понятным, — в его голосе проскользнули веселые нотки.
— Ну… вот как-то так получилось, — я пожала плечами, обняв Сашу за пояс. — Не складывалось раньше…
— Я рад, знаешь, — уже серьезно добавил он, отстранил и посмотрел мне в глаза, убрав мокрую прядь с лица. — Что ты досталась только мне.
Сердце екнуло при этих словах, может, еще потому, что в глубине взгляда Саши притаилось странное выражение, решительное и одновременно нежное. Так не смотрят на случайное увлечение, мимолетную подружку на несколько ночей. Я неожиданно смутилась и спрятала лицо на его груди, и около уха раздался мягкий смех.
— Я же тебя теперь никуда не отпущу, — шепнул Саша, и в животе образовалась гулкая пустота, даже голова закружилась.
Зажмурившись, прерывисто вздохнула, пытаясь судорожно сообразить, что же ответить — мысли по-прежнему не желали появляться, оставив меня наедине с эмоциями. Мы несколько минут постояли в тишине, а потом я все-таки набралась смелости и отстранилась, храбро посмотрев Саше в глаза.
— Мы слишком мало знаем друг друга… — привела аргумент, с моей точки зрения, достаточный для того, чтобы усомниться в его словах.
— У нас целые выходные вдвоем за городом, — довольно ухмыльнулся Саша, чуть откинувшись и удерживая меня в кольце рук. — А вообще, мне хватило, чтобы понять, какая ты замечательная девушка, — уже серьезно добавил он, снова вызвав у меня замешательство. — Так что, будем узнавать друг друга лучше, только утром уже, — Саша выключил кран и потянулся за полотенцем.
Вытер, заботливо завернул в него и отнес обратно в спальню. Забо-отливый… Я сладко зевнула, сонно хлопнув ресницами. Действительно, утром будет время поговорить, и вообще. Вечер и так выдался насыщенным дальше некуда, так что самое верное решение — это спать. Свернувшись под боком Саши, я устроилась на ужасно удобном плече и нырнула в бархатную тьму, умиротворенная и расслабленная.
Утром разбудил божественный аромат свежезаваренного кофе и сдобы, и я, еще толком не открыв глаза, потянулась на запах, активно принюхиваясь. В затуманенный со сна мозг поскреблась мысль о том, что меня, кажется, балуют настоящим завтраком в постель… Оу. Правда, что ли? Ресницы тут же распахнулись, и я получила подтверждение своим догадкам: на кровати стоял специальный столик, на нем — две чашки кофе, одна с эспрессо, другая — с молоком, как я люблю. На тарелке отдельно лежали свежие сдобные булочки, еще имелась масленка с маслом и розетка с клубничным джемом. А в вазочке стояли несколько ярко-желтых стебельком мать-и-мачехи.
— Нашел рядом с крыльцом, — с улыбкой пояснил Саша, растянувшись рядом, в одних свободных домашних штанах, и подвинул столик ко мне. — Приятного аппетита.
— Спасибо, — смущенно улыбнулась я и выпрямилась, придерживая край одеяла у груди.
Все-таки, до того, чтобы свободно при свете дня разгуливать, не стесняясь собственной наготы, мне еще далеко. А вот перед завтраком почистить зубы и умыться неплохо было бы. Саша же с невозмутимым видом разломил булочку, намазал маслом, джемом и с блаженным видом откусил, пока я ерзала и кусала губы, обшаривая взглядом спальню в поисках чего-нибудь, могущего сойти за халат. Не нашла… Наверное, платье осталось где-то на полу, ну или Саша убрал его в шкаф. Кстати, как с меня снимали пояс и чулки, я даже не помню, кажется, это случилось в ванной. Щекам стало тепло при воспоминаниях, что же было до этого, я опустила взгляд и коротко вздохнула.
— Что-то не так, Лесь? — невозмутимо поинтересовался Саша.
— Мне бы в ванную, — промямлила, нервно сжав край одеяла и упорно не глядя на него.
— Так иди, — в его голосе отчетливо слышалось веселье.
— А… Х-халат есть? — я все-таки запнулась, остро, всем телом ощущая его взгляд на себе.
— Зачем? — коротко спросил этот… непонимающий.
— Саша, — возмущенно пискнула я и вскинула голову, и лицу стало еще жарче от смущения, я прижала единственное мое подобие одежды и незаметно сглотнула.
— М-м-м? — отозвался он с ленивой улыбкой, окинув меня медленным взглядом, отпил глоток кофе и поставил чашку на стол. — Ле-есь, — вкрадчиво позвал Саша, и у меня от его бархатистого, низкого голоса мурашки обсыпали спину, заставив вздрогнуть. — Неужели стесняешься? — темная бровь выгнулась, а в глазах вспыхнул знакомый огонек.
Уже не зная, куда себя девать от могучего приступа смущения, я уставилась на него несчастным взглядом, комкая одеяло.
— Пожалуйста, — едва слышно попросила, надеясь, что все-таки сделает уступку моей скромности.
Кстати, шторы были задернуты, и спальню окутывал приятный полумрак. Однако все же не такой густой, как ночью. Саша длинно вздохнул, хмыкнул и поднялся, достал из шкафа свою футболку и бросил мне.
— Ладно, будем работать, — невозмутимо отозвался он и улегся обратно на кровать.
Я же, с облегчением натянув футболку, доходившую до середины бедра, выскочила из-под одеяла и чуть не рысью кинулась в ванную. Все же, тонкий хлопок совершенно не скрывал, что под ним на мне ничего нет.
ГЛАВА 23
Процесс умывания немного затянулся, я поймала себя на том, что пытаюсь отложить свой выход обратно в спальню, и слегка рассердилась даже. Что за детский сад, в самом деле. Надо просто вернуться и поесть, ну и что, что на мне мужская футболка и больше ничего. Не маньяк же Смычковский… Почему-то от этой мысли в голову полезли воспоминания, от которых тело моментально вспыхнуло жаром, а дыхание участилось. Пришлось спешно плескать в лицо прохладной водой, предательский румянец выдавал с головой, а губы норовили разъехаться в улыбке. Кажется, я совсем не против повторить…
Беззвучно охнув, дала себе мысленный подзатыльник и решительно распахнула дверь, с самым независимым видом покинув ванную. Саша все так же сидел на кровати, доедал булочку, пустая чашка из-под кофе стояла на столике рядом. Услышав, что я вышла, он повернул голову и посмотрел на меня, потом похлопал ладонью по кровати рядом с собой.
— Садись, а то кофе остынет, невкусный будет.
Я послушно присела на край, бессознательным жестом натянув футболку ниже, только неожиданно Саша наклонился вперед, обхватил мою талию и легко поднял, усадив… прямо к себе на колени, верхом. В очень пикантную позу… Я поперхнулась воздухом, сердце нервно дернулось в груди, а от шеи до пяток разлилась волна горячей истомы, затаившись в животе знакомым потягиванием. Никаких неприятных ощущений я не испытывала, даже наоборот, только… Черт, день же, и футболка провокационно поднялась до самого сокровенного, ничего практически не скрывая, и вообще, в спальне не темно. Я вскинула взгляд на Сашу, замерев и боясь пошевелиться, его горячие ладони лежали на моих бедрах, а пальцы тихонько поглаживали.
— Приятного аппетита, Лесь, — мягко произнес он с улыбкой, от которой мысли разбегались муравьями.
Ох, не подавиться бы. Отведя глаза, я молча потянулась за булочкой, остро ощущая, как Саша смотрит на меня. Пристально и внимательно, прекрасно зная, что на мне всего лишь футболка, и кстати, через тонкий хлопок отчетливо проступают затвердевшие соски, выдавая меня с головой. Я намазала булочку маслом и джемом, откусила и отпила кофе, стараясь не встречаться взглядом с Сашей и почти не ощущая вкуса еды — волнение перебивало все.
— Ну что, переоденешься, и поедем за город отдыхать? — невозмутимо спросил он, продолжая скользить пальцами по коже, неторопливо лаская и поднимаясь до самого края футболки.
— Д-да, наверное, — поспешно проглотив кусок, пробормотала я, пытаясь справиться с дыханием.
Как не подавилась булочкой, понятия не имею, особенно учитывая, что ладони Саши пошли блуждать по моим бедрам, мягко провели по попке, нахально забравшись под футболку, и я едва не заерзала, забывшись. По коже разбежались колкие мурашки, между ног моментально стало горячо и влажно, и дыхание сбилось. Признаться, я уже и о завтраке особо не думала, машинально жуя булочку и совершенно не чувствуя ее вкуса. Все мои ощущения сосредоточились на кончиках пальцев Саши, вырисовывавших узоры на бедрах и ягодицах, и добравшихся уже до поясницы, и отчего-то смущение отступало под натиском совсем других эмоций и желаний. Жарких, пряных и томительно-сладких, от них тело делалось податливым и выгибалось навстречу ласкам, жаждая большего.
Я едва не выронила чашку, когда чуткие пальцы шаловливо прошлись вдоль позвоночника, бесстыдно задирая футболку, и слабо ахнула, попытавшись одернуть одной рукой и отчаянно покраснев.
— С-саша… Что ты делаешь?.. — вырвалось у меня, голос предательски сорвался, и Смычковский с коварной ухмылкой аккуратно вынул из моих ослабевших пальцев чашку, поставив на стол.
— Соблазняю тебя, Лесенька, — ласково протянул он, и от его тона сердце ухнуло в желудок, там и оставшись. — Не могу удержаться, прости, маленькая, — с притворным сожалением вздохнул Саша, и его ладони снова скользнули под футболку на мою спину, мягко притягивая ближе. — Ты как свежий глоток воздуха, как родник, из которого очень вкусно пить…
Я не сдержала нервного смешка, несильно упершись ладонями в грудь и млея от прикосновений, колени сами раздвинулись шире, и я ощутила красноречивую выпуклость, практически упиравшуюся в мою промежность. Черт, нестерпимо захотелось выгнуться, как кошке, бесстыдно потереться, стащить эти штаны… Боже, это мои мысли?
— Т-ты стихи не писал, часом? — хрипло выдохнула, теряя голову от неторопливых поглаживаний и даже не заметив, как футболка оказалась задрана почти до плеч.
— Было дело, грешил, — низким голосом ответил Саша, стягивая единственную деталь одежды через мою голову, и пришлось послушно вытянуть руки, позволив ему избавить меня от нее. — Но сейчас я хочу не стихи писать…