А так хотелось, наконец, рассмотреть, как следует… Я все-таки отвернулась, дрожащими пальцами начав распутывать узел пояса, и прикусив губу. Дыхание стало неровным, сердце скакало в груди бешеным кроликом, а кровь быстрее побежала по венам от предвкушения. Благо, я уже прекрасно знала, что ждет меня за одной из этих дверей. Нет, в сауне, конечно, мы будем только греться, это и так понятно, только дураку придет в голову заниматься сексом в таком месте. Но ведь был еще горячий бассейн с минеральной водой… Мои сумбурные мысли прервались, когда сильные руки мягко обняли, отведя запястья, и быстро справились с узлом, который я теребила. А потом медленно потянули халат с плеч, пока я уговаривала взбесившиеся эмоции перестать толкать меня под руку. Даже пальцы пришлось сжать в кулаки, сдерживая порыв прикрыться. Ну да, моя застенчивость высунула нос совсем некстати.
Однако Саша, честь ему и хвала, не стал шутить или ехидничать по этому поводу, просто молча развернул, легко подхватил на руки и понес к одной из дверей, легонько чмокнув в висок.
— Сначала просто погреемся, — известил он, занося меня в небольшую сауну. — А потом в бассейне поплещемся, — Саша сел на среднюю полку и усадил между своих ног, откинувшись назад и обняв за талию, потянул на себя.
Всего на миг я напряглась, а потом длинно выдохнула и в самом деле расслабилась, прикрыв глаза. Ладони Смычковского лежали на моем животе, не пытаясь переместиться ни вниз, ни вверх, спиной я ощущала, как сильно и размеренно бьется его сердце, и сама не заметила, как тоже успокоилась. Мы в самом деле отдыхали, и наша нагота очень скоро перестала так уж волновать и смущать. Тем более, моя попа ощущала, что Саша тоже спокоен, как никогда. Накатили умиротворение и ленивая апатия, не хотелось шевелиться, приятное тепло проникло в каждую клеточку, и тело норовило растечься лужицей воска. О да, сауну я любила, понежиться в горячей парной в свое удовольствие.
Через некоторое время Саша выпрямился, аккуратно поднял мое безвольное тельце, тут же томно прильнувшее к его груди, и вынес обратно в прохладную после жаркой парной гостиную, а дальше — в соседнюю дверь, где вкусно пахло минералами, и тоже было тепло и влажно. Приоткрыв глаза, я обозрела круглую комнату, выложенную бело-голубой квадратной мозаикой, под потолком шел ряд окон, впускавший рассеянный свет. В дальнем углу располагался бассейн, выложенный такой же мозаикой, и из него поднимался пар. Туда меня и понесли, и спустя несколько минут опустили в горячую, но не обжигающую воду, устроив на коленях. Тихонько вздохнув, я устроилась поудобнее, прислонившись к плечу Саши и прикрыв снова глаза, выводя пальцами узоры на его груди. В душе разливалась щемящая нежность, и было так хорошо лежать в кольце сильных рук, что казалось, происходящее слишком похоже на сон, чтобы продлиться долго…
У меня вырвался вздох, и тут же раздался вопрос Саши с нотками легкого беспокойства:
— Что такое, Леся?
— Да нет, все в порядке, — попыталась я увильнуть от ответа, не желая признаваться в собственных сумбурных мыслях.
В конце концов, мне никто ничего не обещал, и рановато вообще заводить такие серьезные разговоры. Но у Саши имелось свое мнение на этот счет. Его пальцы легли на мой подбородок, приподняв и заставив смотреть ему в глаза.
— Мне не нравится, когда у моей девушки плохое настроение, — серьезно сообщил он, и глупое сердце взволнованно подпрыгнуло в груди.
— А… Я твоя девушка? — почему-то шепотом спросила, облизнув враз пересохшие губы.
— Конечно, — уверенно ответил Саша и улыбнулся, потом поморщился. — Слово "любовница" мне не нравится, и не подходит оно тебе. Слишком грубое и пошлое. Так что тебя тревожит, Лесь? — вернулся он к теме беседы, и я обреченно поняла, что не отстанет, и придется таки признаваться.
А значит, затевать тот самый серьезный разговор. Хотя, может и к лучшему, сразу все прояснить. Но, черт, как же приятно, что Саша не относит меня к разряду любовниц. Согласна с ним, звучит пусто и бездушно. Я набрала воздуха в грудь и выпалила:
— Ну… Н-не знаю, мы с тобой такие разные…
Саша хмыкнул, улыбка стала шире, и большой палец погладил мои губы, тут же приоткрывшиеся от такой простой ласки.
— И в чем же мы разные, м-м? — вкрадчиво спросил он, и по позвоночнику спустилась волна щекочущих мурашек от его тона. — В том, что я — директор, а ты — моя помощница? Или, может, что я целыми днями на работе, и мой день ненормированный? — весело добавил Саша, и почему-то я почувствовала, что сморозила глупость.
Щекам стало жарко, я отвела взгляд и, забывшись, заерзала, и тут же Саша отпустил мой подбородок и прижал к себе. А я осознала, что сижу на его коленях, и… ну, в общем, бедром чувствовала, что расслабленным Смычковский потихоньку переставал быть. Только почему-то смущения на этот раз поубавилось, а вот горячее волнение, наоборот, усилилось. И вообще, с эмоциями творилось что-то странное, но приятное.
— Знаешь, просто не слишком хочется приходить вечером в пустую квартиру, — задумчиво продолжил Саша, пока я сражалась с собственными чувствами и желаниями. — А вот если там будешь ждать меня ты, то, пожалуй, я придумаю, как уходить из офиса раньше, — его пальцы медленно погладили по щеке, а я слушала, затаив дыхание, и боялась предполагать, шутит он или всерьез говорит.
Смотрела в его глаза, в которых не заметила ни тени веселья, и горло перехватывало от накативших переживаний, я внезапно разнервничалась и коротко выдохнула.
— Что ты имеешь в виду? — пробормотала, зачарованная пристальным, чуть прищуренным взглядом.
— То и имею, — невозмутимо ответил Саша, продолжая поглаживать мои губы. — Ты ведь снимаешь квартиру, да? — я кивком подтвердила, и он продолжил. — Знаешь, мне понравилось сегодня проснуться и обнаружить тебя спящей на моем плече, и я понял, что хочу лицезреть сие приятное во всех смыслах зрелище каждый день, — Смычковский выгнул бровь, в глазах мелькнул огонек, а пальцы спустились на шею, легко погладив ямочку между ключицами. — Поэтому, предлагаю просто переехать завтра ко мне, это будет удобно во всех смыслах, как мне кажется.
Мои собственные глаза стали круглыми, градус волнения зашкаливал за все мыслимые значения, а сердце грозило выскочить из груди через уши. Мне… только что предложили переселиться к моему начальнику? Я не ослышалась? После чуть больше, чем недели знакомства? Я точно не сплю, а?
— Ты не слишком торопишься? — я нервно улыбнулась и выпрямилась, сев удобнее — повернувшись лицом, пусть даже поза вышла слишком уж пикантной. — Мы все-таки мало знакомы…
— Достаточно, чтобы я успел понять, что ты за человек, — перебил меня Саша уверенно, и его ладони легли на мою талию под водой, мягко притягивая ближе. — И какая чудная девушка оказалась в моей собственной конторе, — голос Смычковского стал низким, бархатистым, а пальцы медленно погладили кожу, оставив на ней россыпь мурашек. — И вообще, я же предупреждал, я жуткий собственник, — Саша коварно усмехнулся, в глазах появился хищный блеск. — Так что, даже не надейся улизнуть от меня, Лесенька, — ласково добавил он, и по телу прошлась горячая волна, затаившись между моих раздвинутых бедер. — В конце концов, я — твой первый мужчина, — напомнил он то, что я при всем желании вряд ли забуду.
Несколько мгновений смотрела в темно-серые омуты напротив, и внутри все дрожало и переливалось от восторга и немножечко страха. Я словно балансировала на краю пропасти и не знала, раскроется ли парашют, если прыгну… А ладони Саши уже мягко оглаживали ягодицы, массируя и превращая тело в податливый воск, чувствительная точка налилась жаром и тяжело пульсировала в ожидании прикосновений.
— Я вполне взрослый, Олеся, чтобы отвечать за свои слова и не разбрасываться такими решениями, — негромко добавил Смычковский уже без всякой иронии, и, пожалуй, этим словам я поверила окончательно.
В самом деле, он не выглядел легкомысленным, и отчего-то очень хотелось ему верить, безоговорочно и безоглядно. В глубине души зрела уверенность, что Саша не обманет и не предаст, и я мысленно махнула рукой. Будь, что будет, в конце концов, лучше я буду вспоминать сделанное, чем сожалеть о несделанном. И, обхватив ладонями его лицо, подалась вперед, изогнулась, приникнув губами к теплому рту и прижавшись напряженными сосками к груди Саши. Хватит разговоров, я намерена похулиганить, раз уж мне представилась такая роскошная возможность осуществить свои непристойные фантазии наяву.
ГЛАВА 26
Тягучий, томный поцелуй захватил с головой, я погружалась в вязкое удовольствие, медленно заполнявшее каждую клеточку. Тело стало податливым и послушным, кости плавились, и кожа горела, вспыхивая от малейшего прикосновения. Не отрываясь от губ Саши, я легонько потерлась твердыми вершинками, мысленно охнув от болезненно-сладких ощущений, прокатившихся от шеи до самых пяток. Смычковский выдохнул мне в рот, перехватив инициативу, подался навстречу, чувствительно сжав ягодицы, и его пальцы скользнули между ними, добираясь до сокровенного. Я лишь мурлыкнула, выгнувшись сильнее, низом живота чувствуя ставший твердым и горячим член, и мышцы свело от нахлынувшего желания. Бесстыдно потершись, царапнула сильные плечи, провела ладонями вдоль тела, обняв за талию, и игриво куснула за губу, тут же втянув в рот и пощекотав языком.
Собственная смелость пьянила, кружила голову и толкала на хулиганские поступки. Например, приподняться, прильнуть теснее, медленно скользнув нежным местечком по напряженному стволу… Глухо всхлипнуть от острого укола наслаждения, замереть, а потом опуститься обратно, дразня нас обоих, и сходить с ума от восторга, что Саша позволял мне это делать. Его пальцы сильнее стиснули попку, а потом спустились ниже, проникая в жаждущее откровенных ласк лоно. Почувствовав, как они мучительно неторопливо, с нажимом, провели между складочек, добираясь до жарко пульсировавшего бугорка, я судорожно вздохнула и откинула голову, прерывая поцелуй. По телу прошлась волна дрожи, затаившись между ног, около уха раздался хриплый, бархатистый смешок.
— А теперь я похулиганю, Лесенька.
Я ничего не имела против… О-о-о. Инстинкты и желания сошли с ума, когда умелые пальцы заскользили по нежной плоти, перебирая, играя и поглаживая. Ненадолго проникали внутрь, заставляя мышцы сжиматься в предвкушении, а потом покидали, чтобы вернуться к трепещущему бугорку, мягко нажимая и вырывая короткие стоны. Перед глазами плясали звезды, я терлась, как кошка, об каменный член, мечтая, как он погрузится в меня, даря упоительное ощущение наполненности, начнет двигаться, проникая до самой глубины… От предвкушения болезненно заныли соски, низ живота отозвался жарким томлением, и я, не контролируя себя, резко подалась назад, навстречу руке Саши, с упоением ощутив, как его пальцы проникли дальше…
Терпеть дальше изысканную пытку я не могла, и уже моя ладонь скользнула между нашими телами, уверенно нащупав давно готовое орудие, и мягко сжала. Никакого стеснения или смущения, одно только желание, страсть, жаркая и тягучая, как карамель. Жажда принадлежать этому мужчине, отдать всю себя, впитать волшебные ощущения, улетая за грань и захлебываясь восторгом… Я больше не могла ждать, захваченная эмоциями, и, приподнявшись, с коротким всхлипом насадилась, впившись в плечи Саши ногтями. Да-а-а, боже, как сладко.
— Лес-ся, — зашипел Смычковский, сжав мои ягодицы, и я чуть отстранилась, посмотрев ему в глаза.
Несколько долгих мгновений мы смотрели друг на друга, замерев и наслаждаясь, а потом я мягко улыбнулась и сжала мышцы, сделав движение бедрами, впуская в себя еще дальше. Серая глубина глаз напротив вспыхнула, Саша хрипло выдохнул, и его ладонь накрыла холмик груди с призывно торчащей, напряженной вершинкой. Улыбка на лице мужчины стала шире, и он погладил упругое полушарие, покатав между пальцами набухший бутон соска.
— Поехали, скромница моя? — мурлыкнул Саша, обхватив талию уже двумя руками, и неторопливо толкнулся, придвинув меня ближе.
Мы не спешили, растягивая удовольствие, и Саша снова отдал инициативу мне. Я сама контролировала движения, плавно поднимаясь, позволяя горячему члену почти выскользнуть, и потом так же плавно опускаясь, то и дело замирая и выбирая нужный ритм. Тело превратилось в податливый воск, ладони Саши оглаживали изгибы и округлости, заставляя буквально таять от прикосновений. А то, что он смотрел на меня и видел все эмоции на лице, усиливало переживания многократно до пронзительного, острого восторга, щекотавшего изнутри. В какой-то момент стало мало томительной неторопливости, потребность выплеснуть накопившуюся страсть, бурлившую в крови, стала непереносимой, и я сорвалась в бешеную скачку, насаживаясь до тянущей боли в самой глубине, раздвигая ноги до предела. Одновременно ощутила, как Сашин палец безошибочно нашел горевшую огнем точку и мягко нажал, добавляя переживаний, я задохнулась от волны наслаждения и рухнула в пропасть, ослепленная огненным фонтаном удовольствия.
Мой хриплый, ликующий стон заметался под сводами купальни, и ему вторил такой же мужской, погружая еще глубже в экстаз, и на несколько мгновений я перестала существовать, превратившись в сгусток эмоций. О-о-ох, как же сладко… Я бессильно распласталась по Саше, прикрыв глаза и тяжело, неровно дыша, и с губ не сходила глупая, счастливая улыбка. Следующие слова вырвались помимо сознания, и, наверное, потому, что все было слишком хорошо и этим самым и пугало.
— Саш… Не обманывай меня, ладно? — прошептала я сипло, облизнув припухшие, искусанные губы.
Он все еще оставался во мне, уже расслабленный, его ладонь медленно провела по спине и замерла на пояснице, около уха раздалось веселое хмыканье.
— Глупенькая, зачем мне обманывать любимую женщину, Лесь? — от ласкового шепота я застыла, не в силах поверить своим ушам.
Сглотнула, рассеянно стерев воду с бортика бассейна и не решаясь переспросить. В тишине слышался только тихий звук падающих с потолка капель. Я в самом деле растерялась, не ожидая услышать подобное признание так быстро.
— П-правда?.. — запнувшись, пробормотала я, не решаясь выпрямиться и посмотреть Саше в глаза, и обнимая его за шею.
— А зачем мне врать? — просто ответил он, продолжая поглаживать.
Я тихо вздохнула, уткнувшись носом в изгиб шеи, и затихла, осознавая случившееся. Кажется, мне только что признались в серьезности чувств и намерений… Ох, кто бы мог подумать, что все так закончится. Застенчиво улыбнувшись, я потерлась щекой о влажную кожу и сказала, не поднимая головы:
— Спасибо.
У меня пока смелости на ответные признания не наскреблось, я еще до конца не разобралась с собственными сумбурными эмоциями. Саша, умница, ничего и не стал требовать. Мы провели в этом домике несколько часов, пока не проголодались, после вернулись в дом, и Смычковский занялся шашлыками. Было очень уютно потом сидеть перед разожженным огнем на площадке для отдыха, закутавшись в плед, смотреть на огонь, есть мясо и наслаждаться тихим счастьем. Когда стемнело, и на улице стало совсем прохладно, мы вернулись в дом, Саша зажег камин, и вечер прошел под негромкий треск огня и такие же уютные посиделки на диване. Ну а потом меня на руках отнесли наверх, в спальню.
Воскресенье пролетело незаметно и быстро, и пришла пора собираться обратно. Я не решалась завести разговор насчет предложения Саши о переезде, и только нервно вздыхала, кусая губы — нет, я не собиралась отказываться, но… мне надо было хоть немного времени, чтобы привыкнуть к мысли. Да и вообще, собраться, пусть не все, но вещи первой необходимости. И опять Смычковский проявил поразительную догадливость, уже когда мы сели в машину.
— Давай, я отвезу тебя домой, ты соберешься, и завтра после работы перевезем твои вещи, — невозмутимо произнес он, выезжая со двора.
— Отличная идея, — я улыбнулась с облегчением. — Сама хотела предложить такой вариант.
— Ну вот и договорились, — он бросил на меня быстрый взгляд, ободряюще улыбнулся и положил руку на спинку сиденья.
Кольнуло сожаление, что выходные так быстро закончились, и я мысленно усмехнулась. Да уж, не успели расстаться, как я начинаю скучать. По-моему, более чем красноречивый признак. Тихонько вздохнув, я улыбнулась, прикрыла глаза и прижалась затылком к ладони, млея от того, как ласково пальцы Саши поглаживали основание шеи. Хорошо как…
Я продремала всю дорогу, и разбудил меня, как и полагается, нежный поцелуй. Мурлыкнула, не открывая глаз, потянулась навстречу, с готовностью отвечая и чувствуя, как кровь быстрее побежала по венам. Уже мои пальцы запутались в мягких прядях, притягивая голову Саши ближе, и ладонь Смычковского скользнула под тонкий свитер, заставив вздрогнуть и выгнуться. Ласковое поглаживание по пояснице, родившее жаркий отклик внизу живота, мой короткий всхлип, и неизвестно, чем бы все закончилось, но Саша отстранился первый к моему разочарованию. Несколько мгновений смотрел потемневшим, горевшим откровенным желанием взглядом, а потом издал хриплый смешок и выпрямился.
— Секс в машине, конечно, звучит весьма волнующе, но, пожалуй, я не готов к таким экспериментам, — произнес он и погладил меня по щеке. — Предпочитаю заниматься этим в более приятной обстановке, — и, обхватив ладонями мое лицо, Саша чмокнул мои приоткрытые губы.
Пришлось выходить из машины и идти к подъезду, выразительно вздохнув на прощанье. Я вот как раз и не против экспериментов, между прочим, раз уж сегодня мне предстоит спать одной. Тем более, двор темный, никого лишнего нет, и вообще, машина стоит под деревом, и из окон вряд ли кто-то что-то увидит. Ох, плохо на меня шеф влияет, раз от подобных непристойных мыслей я уже не краснею, а только прячу взволнованную улыбку. Около двери в подъезд Саша еще раз поцеловал и с сожалением улыбнулся, отдав сумки.
— Боюсь, если пойду провожать до дверей, самым наглым образом напрошусь на ужин, а костюм, чтобы переодеться на работу, я не захватил, — произнес он и подмигнул. — Так что, завтра увидимся в офисе, Леся.
И я пошла домой, пребывая в мечтательном состоянии и погрузившись в воспоминания этих выходных. Как не споткнулась, до сих пор не понимаю. Добравшись до квартиры и разобрав вещи, быстренько сделала себе ужин и устроилась на диване в комнате, все так же мечтательно улыбаясь. Ох… Определенно, завтра на работе будет тяжело, и собственные убеждения, что в офисе никаких шашней, уже казались крайне нелепыми…
Звонок телефона прозвучал неожиданно, и я чуть не выронила тарелку, покосившись на аппарат, сердце радостно дернулось в груди, когда потянулась к трубке. Я была уверена, что звонит Саша, но это оказалась мама. Кольнула вина — последний раз мы созванивались давно, а не виделись с тех самых посиделок в ресторане с сыном Геннадия. За своей стремительно развивающейся личной жизнью совсем забыла про нее.
— Привет, мам, — поздоровалась, ответив на звонок. — Извини, я совсем замоталась.
— Как у тебя дела? — приветливо отозвалась родительница.