— Бабушка, о чем ты подумала?
— Ох, надеюсь, ты не беременна.
Вот теперь пришёл мой черед поперхнуться. Только не кофем, а омлетом.
— Что?! — в один голос закричали мы с Алексеем. А он-то что кричит? Не он же возможно в положении. О чем это я сама вообще думаю? Какая к черту беременность, как такие мысли вообще могли в голову придти?
— Кто отец?
— О чем ты? — снова одновременно сказали мы оба. Если я обращалась к бабушке, которая, видимо, чокнулась на старость лет, Алексей видимо ко мне. — Не говори глупостей.
— А вы предохранялись?
— Что?
Я никогда не вспоминала наш секс после того последнего раза. Запрещала себе думать об этом, на работе пыталась вести себе, как обычно. Даже наши мимолетные встречи в офисе стали редкостью за эти дни, а тут бабушка. Её слова, как гром среди ясного неба. Пытаюсь отмотать плёнку своего воспоминания назад и вспомнить, использовал ли Бестужев презервативы во время секса. Ничего не помню.
— Я ушёл.
Мрачно сказал Алексей, бросил вилку на стол, и взяв рюкзак, вышел из дома, ругаясь на всю квартиру. Когда за ним захлопнулась дверь, я вжала голову в плечи.
Боже, мы что, действительно ни разу не пользовались контрацепцией во время близости. И сколько раз он кончил в меня? Он даже не пытался остановить себя.
Мы оба не пытались, потому что были заняты друг другом…
— Что теперь будешь делать? Оставишь ребёнка или…
— Бабушка, откуда ты взяла, что я беременна? — голос получился не таким, как хотела я. Запнулась на полуслове. — Лишь из-за сыра? Так не буду я есть этот долбанный сыр!
На нервах закричала я и рывком встала со стула, что голова закружилась, и перед глазами потемнело.
— Катя, с тобой все хорошо?
— Да, хорошо.
Я не стала говорить ей, что закружилась голова. Не хотела лишний раз её беспокоить, да и дать еще один повод подумать, что я якобы в положении. Чушь, абсолютная чушь!
— Я пойду, опаздываю уже.
Хоть у меня еще и было много времени в запасе, просто не хотелось развивать и дальше эту тему. Пока шла к аптеке, думала, что никогда не окажусь в такой ситуации, где буду бояться увидеть две полоски на тесте. А сейчас не знаю, что и делать. Но как бы там ни было, я должна узнать: беременна или нет.
В аптеке, несмотря на то, что еще было рано, была очередь, правда не такая большая как в кафе или столовой. Поэтому уже через двадцать минут я была на работе. В кабинете сидел лишь Анатолий, а Инны Григорьевны на горизонте пока не было видно. Увидев меня, он быстро сел на свое место, и спрятал руки под рабочим столом.
— Доброе утро, Толя.
Однако парень меня даже взглядом не удосужил, не говоря о том, чтобы поздороваться. Анатолий будто сидел в трансе, и неосознанно играл с ручкой, тем самым раздражая меня. Боже, быстрее бы этот ад закончился.
Достала из шкафа документы, включила компьютер и начала работать. Вскоре пришла и Инна Григорьевна, поздоровалась с нами, однако Толя и с ней вел себя, как и со мной недавно. Женщина упрекнула его за это, а он даже ухом не повёл. Ну и железные нервы. Правда у кого именно, не решила еще.
Я никак не могла сконцентрироваться на работе, ведь мне захотелось поесть солёных огурцов. Причем очень захотелось. Скосила взгляд в свою сумку, где лежал тест на беременность, и никак не могла решиться. Я боялась, боялась увидеть там две полоски. Я не хотела сейчас становиться матерью, да ещё и матерью одиночкой. Я не готова, как физически, так и морально. Не го-то-ва!
— Анатолий, пожалуйста, исправьте эти отчёты.
Я положила перед коллегой стопку бумаг, где указала ошибки ручкой. Однако его поступок очень напугал меня. Он швырнул бумаги мне в лицо, и наорал. Что я не совладела со своими эмоциями и заплакала. А он просто взял куртку и вышел из кабинета. Я тоже долго не стала задерживаться, попросила у Инны прощения и пошла в туалет, взяв с собой сумочку.
Решив больше не мучиться, кое-как взяв себя в руки, все-таки решилась сделать тест, и больше его не откладывать. Раньше я никогда не пользовалась такими штуками, но славу богу, в них имелась инструкция. Внимательно прочитав ее, во время вспомнила, что еще неделю назад у меня должны были начаться месячные…
Руки задрожали, из-за очень сильного волнения, глубоко вздохнув, я сделала все что было написано и стала ждать, крепко зажмурившись. Было страшно открывать глаза и смотреть на тест. Сердце безумно стучало, и отдавало в висках. Просидев еще несколько минут все-таки раскрыла глаза и… заплакала, когда увидела две ярко красные полоски. Боже! Я стану матерью!
Я судорожно стёрла с щек слезы и улыбнулась. Если до этого я боялась, то сейчас будто камень упал с души, стало так легко. Я была рада, и это пугало, ведь я не понимала своей реакции.
Погладила пока все ещё плоский живот.
— Мама тебе любит, малыш. И папа, — загрустила, когда вспомнила, что наговорила лишнего, — Наверное.
Я посидела еще немного в кабинке, и размышляла, стоит ли говорить Кости о беременности или нет. С одной стороны я боялась его реакции, а с другой была рада, что ребёнок от любимого, пусть тот и мерзавец, но любимый же! Решила все-таки сказать ему правду. Зачем мучить обоих? Пусть мой ребенок растёт в семье, где оба родителя имеются, а не как было у меня.
Тест бережно положила в сумку, предварительно упаковав его в коробку, и вышла из укрытия. А когда вошла в кабинет, меня попросили подойти к начальству.
Почему меня позвали? Натворила что-то? Вроде все отчёты сдала вовремя, на работу не опаздывала, тогда что?
Когда я прошла в приёмную Максимова, Дилфину не увидела на своём месте, а в кабинете босса были те, кого я не ожидала увидеть: Бестужев и глава охраны. Если Максим устало посмотрел на меня, то Бестужев отвернулся и встал у окна, скрыв руки в кармане брюк и молчал, а тяжёлый взгляд главы безопасности обжег мой затылок. Я всей душой хотела сбежать отсюда. Сидя перед боссом, чувствовала нервозность Бестужева, да и атмосфера здесь была слишком давящая.
Максимов быстро перевернул ко мне ноутбук, предварительно открыв какие-то отчёты.
— Вы знаете, что это?
— Кажется, но не уверена. Я вижу столько отчетов за день, что не запоминаю их все. Тут ошибка? Хотя, я не припоминаю, что делала такой отчет.
— Да?
Тут меня, как не вовремя мутит. Делаю глубокий вдох, а после выдох. И это помогает мне справиться с тошнотой.
— Я не понимаю, почему вы сейчас говорите загадками, Максим Афанасьевич. К чему весь этот разговор? Вы собираетесь меня уволить? Так ведь?
Смотрю в сторону Бестужева, а не он ли инициатор моего увольнения? Этого он хочет добиться из-за моих слов?
Видимо он почувствовал мой взгляд, повернулся к нам, а я, наоборот, отвела глаза.
— Никто никого увольнять не собирается, — проговорил он, снова одарив меня тяжёлым взглядом. — Мы просто хотим быть уверенным, что ты… вы, Катерина Сергеевна, не сливали информацию нашим конкурентам! — проговорил Бестужев и подошел ко мне.
— Что?!
Слишком громко спросила я. Сказать, что я в шоке, так это ничего не сказать.
— Да вы слышите себя, Константин Михайлович? Я сливала информацию? Знаете что, — я встала с места, опустила руки на рабочий стол босса и наклонила голову, что кончики наших носов соприкоснулись. — Да идите все вы к черту!
— Дерзишь? — он хмыкнул. — Могу ведь и уволить.
— Это не вы увольняете меня, а я сама увольняюсь. Меня уже тошнит от вас.
Тут меня и вправду чуть не вывернуло, плюс и голова закружилась, что мама не балуй. Чуть не потеряла равновесия, но крепкие руки босса удержали меня на месте и помогли сесть.
— С вами все хорошо? — Константин подал стакан воды, а Максимов отошел назад.
В кабинете стало очень тихо. Мужчины все разом замолкли. Константин взял из моих дрожащих рук пустой стакан и сам уселся напротив меня.
— Кто у нас устроился недавно? — спросил после нескольких минут молчанья большой босс.
— Кажется, никто.
— У нас в отделе есть новичок, — сказала я. — Правда, он сегодня ушел раньше.
— Не заметила ничего подозрительного?
— Он сегодня после одного звонка вел себя очень странно, витал в своих мыслях, да и на меня накричал, когда я попросила его исправить ошибки в отчете. Кинул документы в лицо и ушел, хотя раньше за ним такого не наблюдалось.
— Скорей всего это был он, — сказал Костя.