— Ну прости, не успел одеться. Увидев тебя на полу, меньше всего думал трясти или не трясти. И если ты не отпустишь меня в душ, потрясу у тебя внутри.
— Возможно ты уже натряс, — обиженно слезает с меня. — Не представляю, чего теперь делать.
— Ничего не делать. Таблетки пить перестаёшь, пока не выяснится залёт или нет. Из ванной выйду, завтракать будем, — и демонстративно потрясывая хозяйством, направляюсь в душ.
Включив холодную воду, обдумываю произошедшее. Где-то ковыряется червячок страха, готов-ли я привязать себя к Дарье, если она залетела? А возможно это шанс привязать её к себе? Столько разных вопросов и столько же ответов. Пытаясь собрать разбежавшиеся мысли в кучу, намыливаюсь и смываюсь, повторяя процедуру не один раз. К моменту выхода из душа, представляю себя с тёмненьким, кудрявым карапузом лет двух, прыгающим у меня на коленях, а рядом Даша, кормящая грудью совсем маленькую дочурку. С улыбкой на лице и полотенце на бёдрах вхожу на кухню. Моя кошечка ковыряется в телефоне, хмуря брови и ругаясь под нос.
— Что опять случилось? — подхватываю на руки, усаживая на столешницу, и протискиваюсь между ног. — Что твой мозг пытается напридумывать?
— Я попала… — качает головой. — Вчера был самый благоприятный день для зачатия. А мы сношались как кролики. Это полная задница.
— Да… Задница действительно полная… Готов закрепить результат и сделать её полнее…, - присасываюсь к губам, скидывая полотенце и внедряясь в горячую, мокрую плоть. Это просто кайф! Трахать, когда хочешь и слушать любимую симфонию из стонов, шипения и влажных шлепков! Моя! Полностью и бесповоротно!
После бурного оргазма, Даша больше не засоряет себе мозг. Расслабленная с нежной улыбкой готовит яичницу и кофе, пока я выдавливаю яблочный сок.
Глава 13
Дарья
Я не хочу думать об этой проблеме. Сейчас ничего не могу изменить. Решать проблему буду по мере проявления, поэтому после завтрака с лёгкой головой собираюсь в магазин пополнить гардероб для совместного проживания в течении этой недели.
Всю дорогу Макс с улыбкой обнимает меня и гладит живот, а я чувствую себя идиоткой, дожившей до сорока лет и не научившейся качественно предохраняться. Есть-же спирали, уколы, но я зациклилась на таблетках и результат может стать плачевным. Не хочу ездить по его нервам, так что делаю вид, что смирилась.
— Тебе надо купить вечернее платье. Через неделю идём на благотворительный ужин, — заявляет Макс при входе в магазин.
— Может не стоит мне идти? Я не привыкла к таким мероприятиям, — бормочу в ответ.
— Даш. Я должен там появиться. Правила требуют присутствие с леди. Ты моя леди, и мы пойдём вместе, — обнимает со спины, нежно поглаживая живот.
Пройдясь по рядам отбираю несколько нарядов и иду в примерочную. Макс садиться на диван в ожидании показа мод. Зря. Отобрав пару платьев, примеряю и останавливаюсь на цвете молочный шоколад до колен очень скромного фасона спереди и с вырезом на спине по самый копчик. Максим выпадет в осадок, увидев меня в нём.
— Не понял. А где демонстрация, — поднимает бровь к верху, когда я выхожу из примерочной.
— Демонстрации не будет, — отрезаю все возражения и прохожу на кассу.
Ещё пару часов уходит на покупку каждодневных нужностей и закупки продуктов. После едем в ресторан на поздний обед или ранний ужин. Приглушённое освещение, живые цветы и свечи на столах, тихая музыка создают романтичное настроение.
Вовремя ужина Максим не отпускает мою руку, гладя и переплетая пальцы. Глаза горят желанием и от этого голодного взгляда становится влажно между ног. Поев, Макс достаёт из внутреннего кармана кольцо и надевает мне на палец. Оно необыкновенное, роскошное, потрясающее. Коньячного цвета крупный камень, обрамлённый по кругу россыпью бриллиантов. Весь словарный запас куда-то провалился. Смотрю то на Макса, то на кольцо, открываю рот, как рыба и ничего не могу сказать.
— Просто молчи, милая, — тихо, но уверенно произносит, не отпуская руки. — Дыши и молчи.
А я молчу и пытаюсь дышать. И чем больше пытаюсь, тем хуже получается. Восхищение перерастает в панику. Это слишком дорогой подарок. Я боюсь дотрагиваться до него, не то чтобы носить. Максим поднимается и вытаскивает меня из-за стола.
— Потанцуем? — скорее утверждает, а не спрашивает. Обнимает одной рукой за талию, второй гладит спину, вызывая рой мурашек, бегающих по всему телу.
— Ты безумно красивая, — шепчет на ухо, целуя в висок, спуская руку чуть ниже талии. Вжимает в себя, давая прочувствовать всю силу возбуждения. Другой рукой выводит узоры на спине, зарываясь и оттягивая волосы. Мы топчемся на месте в своём танце, своём мире. Воздух вокруг накаляется, объятия становятся сильнее, интимнее. Дыхание с шумом вырывается из груди, учащаясь с каждой секундой. Это не танец. Это секс в чистом виде.
— Если мы не уйдём, я трахну тебя прямо здесь, — с жадностью произносит, толкая бёдрами в меня.
— Поехали… Хочу ощутить тебя в себе… — на выдохе тяну к столу. Мы расплачиваемся и как подростки бежим в машину.
— Домой! — рявкает Гене и кнопкой поднимает перегородку. — Сдохну, если не насажу тебя.
Через секунду я сижу у него на коленях с широко расставленными ногами и взрываюсь от жёстких толчков внутри. Кончаем вместе. С дрожью, стоном, болью, распадаясь на миллионы осколков. Потом сидим, прижавшись друг к другу, не в силах говорить и шевелиться.
Максим
Я срастаюсь с мыслью, что возможно скоро стану отцом. Чем дольше об этом думаю, тем больше этого желаю. Весь день наполняю Дашу спермой и не даю возможности встать с кровати и сходить в душ. Тружусь в поте лица, чтоб наверняка. Но даже если сейчас не получится, подменю таблетки и продолжу работать в этом направлении. Это самый верный способ привязать её, сделать зависимой от меня, сделать полностью моей.
Сегодня она уедет к детям, а меня ждут выходные в угаре, в тоске. Моя зависимость крепнет с каждой проведённой совместно минутой. Без неё не выносимо существовать. Мир раскалывается на с ней и без. Возможно при падении я действительно повредил мозг, и мне требуется пожизненное лечение Дарьей.
Она не возмущается на мой темперамент, как раньше. Спокойно реагирует на многочисленные поползновения утвердиться. Она создана для меня. Моя.
Проводив вечером домой, набираю юриста:
— Джон. Что с документами? — требую отчёт.
— Очень невыгодная сделка, Макс. Ты потеряешь половину. — недовольно ворчит Джон.
— Что она хочет?
— Тридцать процентов акций, сорок процентов со четов. Плюс с недвижимостью ещё не определилась. Обдумай всё ещё раз. Если не торопиться, можно уменьшить потери вдвое. Всё-таки двадцать шесть лет. Можно найти компромисс, — тараторит в трубку Джон. Но я не хочу думать и ждать.
— Нет, Джон! Я всё обдумал и принял решение! Готовь документы на подпись! — обрываю все нравоучения и сбрасываю вызов. Откидываюсь на сиденье и закрываю глаза.
Половина, так половина. Взамен приобретаю жизнь. Она больше чем половина. Она целая, полная, насыщенная.
Глава 14
Дарья
Перед дачей заезжаю в магазин закупить продуктов и разных вкусностей. На дачу приезжаю к полуночи и оказываюсь в сумасшедшем доме. С ног сбивает Тыква, пытаясь запрыгнуть и пройтись языком по лицу. Кошаки озабоченно пялятся из проёма кухни, ждут пока Тыковка люлей получит за несдержанность. Со второго этажа наперегонки бегут дети.
— Сумки разобрать! — командую, пока этот психо-апокалипсис не затянул и меня. Собаке кричу «Место», и она с опущенной мордой и несчастными глазами плетётся в гостиную. Кошки радостно занимают её место, урча и обглаживаясь об ноги, мешая снять кроссовки. На помощь приходит свекровь с полотенцем и от души отмахивает их под зад.
— Как Вы? — интересуюсь у Веры Павловны.
— Жива ещё, — вздыхает она. — Опять без Дениса? Совсем заработался?
— Денис ушёл от меня, — тихо говорю. Не считаю нужным скрывать от неё дальше. Она замирает, потом проходит на кухню.
— Вадь, Аль. Идите по комнатам. Поздно уже, — гоню детей с кухни. Схватив чипсы с соком бегут в комнаты.
— Поругались? — отойдя от шока, спрашивает свекровь.
— Нет. Он к другой ушёл. Сказал, что с ней ему хорошо, а от нас он устал. — резюмирую, убирая провизию в холодильник.
— Вот приеду, наведу порядок в его голове! — возмущается Вера Павловна, потрясывая кулаками. — За волосы домой притащу! Ишь, надумал! Жену с детьми бросил!
— Вы не будете вмешиваться, Вера Павловна! Я не собираюсь объедки собирать и обратно не приму!
— Дура! У тебя дети! Одна будешь растить?! — не успокаивается неугомонная старушка.
— Да я и так их одна растила! Детьми Денис не занимался! Первые десять лет себя в жизни искал, а следующие десять грязь собирал, да домой носил! — сорвалась на бедную женщину.
— Сама виновата! Всё молчишь! Всё терпишь! Вот он ноги об тебя и вытирает! — отзеркалила свекровь.
— Да, молчу! Я не хочу всю жизнь в скандалах прожить, как Вы! Мне проще одной, чем на минном поле! И закрыли тему! Ваш сын! Можете ему хоть все волосёнки повыдирать, но ко мне домой тащить не смейте! Или Вы занимаетесь внуками и не лезете в наши отношения, или сидите со своим сынком подальше от меня!
— Да поняла я. Поняла, — притормозила свекровь. — С внуками я остаюсь. У меня никого, кроме них, больше нет.
— Вот и хорошо, Вера Павловна. Давайте тогда чайку попьём с малиновой настойкой, — примирительно обнимаю её.
Оказалось, всё не так уж трудно. Ожидала больше эмоций и негатива. Но свекровь сделала правильные выводы. У кого дети, с тем и дружу. Конечно сомневаюсь, что она успокоится и не будет пытаться нас померить, но мою позицию я донесла, теперь буду корректировать её поведение.
Уговорив пол бутылки малиновой настойки, поругав ушедшего кабеля, обсудив дальнейшее существование, расходимся по комнатам в пять утра. Как дальше жить буду, подумаю потом, после праздников. И детям расскажу после разговора с Денисом. А сейчас спать.
На следующий день Алька прорывается в мою комнату с боем. У двери лежит Тыква и никому не даёт зайти.