— Бесхребетный засранец, — бормочу я, сражаясь с желанием врезать по чему-нибудь еще.
— Тебе нужно найти способ простить Джакса, — Киллиан отпивает кофе. — Так сказала мне Либби. Я думал, что простил его. Но он всё равно находит способы выбесить меня.
Уперев руки в колени, я разглядываю свои туфли. Не заморачиваюсь, чтобы исправлять предположение Киллиана. Я не злюсь на Джакса за то, что тот причастен к присутствию Софи на месте происшествия. Я его понимаю. Он хотел получить свидетельство содеянного. Или, быть может, на самом деле не желал умирать, а хотел, чтобы кто-то нашел его до того, как станет слишком поздно.
Не уверен, но не стану винить его за то, что повел себя, как человек. С губ срывается вздох, и я провожу рукой по лицу. Я не спал нормально уже несколько недель, и усталость меня доконает. Вокруг нас лондонцы следуют вдоль улицы к ближайшей станции метро. На улице уже пасмурно и прохладно.
Мать толкает серую коляску с малышом и останавливается возле витрины книжного магазина. Это напоминает мне о фото, где моя мама присела возле моей коляски. Мне было около двух лет, и даже тогда на моем лице красовалось непростое выражение. Но мама улыбалась мне так, словно я представлял собой весь ее мир.
Я тру рукой ноющее место в груди.
Джакс, Киллиан, Уип и Рай подарили мне дружбу, которой у меня не было, стали моей семьей, когда моих родных не стало. Они дали мне возможность жить — любимую работу и опыт, который есть лишь у нескольких людей на Земле. В ответ я поклялся всегда защищать их интересы. Последние несколько лет я дерьмово справлялся с работой. А могу лучше. Я должен сделать всё в лучшем виде.
Не желаю думать о Софи Дарлинг. Но она заразила мой разум. Звук ее дразнящего смеха преследует меня. Отражение боли в ее глазах, когда я назвал девушку «ошибкой», опустошает меня.
Она ответственна за разоблачение самого личного момента и самой низкой точки в жизни Джакса. Бесчисленное количество раз я проклинал подонка, сделавшего эти снимки. А теперь осознание того, что это была Софи, женщина, которой я позволил обнимать меня и таким образом унять мои страхи, чего не позволял со смерти мамы, вызывает более чем простое разочарование. На этом интервью она ударила меня в спину.
Я начинаю метаться туда-сюда, не в силах стоять на месте.
Киллиан наблюдает за мной, вертя головой вправо-влево в такт моим движениям.
— Хочешь, можем затеять драку?
Я бросаю на него сердитый взгляд.
— Я не настолько испорченный.
Он поднимает руку.
— Я лишь спросил.
Когда «Килл-Джон» только начали, я платил за свои костюмы выигранными в подпольных боях деньгами. Небольшой оксюморон, если принять во внимание необходимость драться, чтобы одеваться как джентльмен. Шли годы, я дрался, когда был напряжен, и мог выплеснуть это лишь через секс или выбив из другого человека всё дерьмо. По правде говоря, секс никогда не помогал так, как неистовая боль.
— Я в норме, — говорю, отмахиваясь от него.
— Бренна собирается ее нанять? — спрашивает у меня Киллиан.
— Конечно. Она перевела мисс Дарлинг в первый класс. Бренна не заморачивалась бы, если не планировала бы ее нанять.
На это Киллиан усмехается.
— Спорю, это тебя взбесило — пришлось сидеть рядом с кем-то.
Я ворчу, не в состоянии сказать ему правду. Лучший чертов полет в моей жизни.
Он начинает смеяться.
— Бля, Бренна — ходячее зло.
Я размышляю обо всем том дерьме, что устроила мне Софи. Улыбка растягивает мои губы, но быстро угасает, когда разум напоминает мне: я только что сломал все шансы на то, что она захочет снова оказаться со мной рядом.
— Блядство, — я пристально смотрю на Киллиана. — Она нанята. Мы оба это знаем. Вне зависимости от ее прошлого, я видел ее портфолио и работу в социальных медиа. Она хороша. И остальные ребята хотят с ней работать.
— Хрень, — Киллиан отводит взгляд.
— Ты будешь работать с ней в тесной связке, — что-то в моей груди вспыхивает от мысли о возможности видеть Софи день ото дня. Я заталкиваю это чувство поглубже. — А это значит, что ты станешь относиться к ней с офигенным уважением, которого заслуживает профессионал своего дела.
— Да, сэр, — Киллиан салютует мне.
Я уже разворачиваюсь в сторону гостиницы.
— В четыре часа у нас назначена встреча по FaceTime с новым спонсором.
— Что за спонсор? — спрашивает он в ответ.
— Какая-то компания по производству гитар, — бросаю я через плечо.
— Черт, Скотти, десять лет прошло, а ты всё ещё не можешь запомнить, какие бренды я предпочитаю? Детали, мужик.
Я знаю какие, но дразнить Киллиана так легко.
— Спонсор есть спонсор. Не опаздывай.
На полпути к отелю я пишу сообщение Бренне.
ГС: Полагаю, мисс Дарлинг остается?
Она отвечает достаточно быстро: Да. Не благодаря тебе. В следующий раз лично обсудим твои опасения насчет моего персонала.
Я обхожу мужчину с двумя пуделями, нюхающими мои лодыжки.
ГС: Понимаю. Где она сейчас?
Бренна: А что?
Моя челюсть сжимается.
ГС: Хочу поприветствовать ее на борту шоу, забыв все обиды.
Бренна: Для этого мог бы и ей написать.
И вправду ненавижу, когда Бренна на меня злится. Жизнь становится сложнее, а эта женщина — эксперт в вопросе принуждения меня к работе над моими согрешениями.
ГС: Я случайно не упоминал, что сегодня вечером встречаюсь с Нэдом?
Нэд — местный промоутер и вонючий засранец, страдающий склонностью приставать к Бренне. К сожалению, еще он отвечает за лучшие места в городе, и мне приходится иметь с ним дело всякий раз, как приезжаем с туром в Лондон. Вместо Бренны.
ГС: Вместо этого подумываю пригласить его с нами.
Я почти улыбаюсь, представляя, как сейчас злится Бренна. На экране появляются маленькие точки, а затем и ее ответ.
Бренна: Мудак. Джулс повела ее пообедать в этом гастропабе, чуть дальше по улице.
ГС: Разве не рано для обеда, а?
Бренна: Серьезно? Расшифрую: она повела ее, чтобы выпить и загладить ваше с Киллианом дерьмовое поведение.
О, вина. За последнее десятилетие мне стали чужды эмоции. И переживая их сейчас, не могу сказать, что наслаждаюсь ощущениями. Вовсе. Засовывая телефон в карман, я разворачиваюсь и направляюсь вдоль улицы.
Не сложно найти Софи и Джулс в пабе. Они будто яркие точки среди моря старых деревянных панелей на стенах. Заняв угловой столик, две женщины близко склонили головы друг к другу. Светлые волосы Софи напоминают лунный свет рядом с насыщенно-пурпурными кудрями Джулс.
Они сидят спиной ко мне, попивая из литровых кружек Guinness — завтрак чемпионов, как часто называет это крепкое пиво Рай.
— Не стану лгать, — говорит Джулс. — Если ожидаешь от него похвалы и добрых слов, то этого не произойдет. Он просто не такого рода босс.
— Он не будет моим боссом, — бормочет Софи перед тем, как сделать большой глоток. Кремово-белая пена остается на мягком изгибе верней губы до того, как она ее слизывает, и у меня встает.
Черт.