Я аккуратно записывала условия, предварительно расчертив место под задачу на два столбца. Пока он диктовал, зачем-то тоже подошёл к доске и встал возле меня, наблюдая за моими действиями. Мои руки предательски задрожали, и, к своему стыду, я случайно выронила мел.
Он прервался и терпеливо ждал, пока я его подниму. Я присела, не без труда отыскав на полу этот маленький белый кусочек, и зачем-то подняла глаза на преподавателя, тут же сильно пожалев об этом. Встретившись с его пристальным взглядом, я разволновалась ещё сильнее, спешно поднимаясь на ноги, и отворачиваясь к доске. Мое лицо горело. Наверняка я вся стала красной, как сеньор помидор, и этот факт ещё больше вызывал во мне смятение и досаду.
— Определить электродвижущую силу батареи, — закончил он диктовку и замолчал.
— При заряде аккумулятора, его положительный полюс соединяется с положительным, а отрицательный с отрицательным… — начала я, чтобы не молчать, но мой голос отвратительно дрожал.
Я знала нужную формулу, точно знала, но сейчас она как назло просто вылетела из моей головы. И чего я так разволновалась?
— Продолжайте, — спокойным голосом поторопил меня мужчина.
Я тупо молчала, теребя мел подрагивающими руками, язык будто прилип к небу. Он подошёл ещё ближе, и мне пришлось поднять на него глаза. Его взгляд неотрывно следил за моими дрожащими руками. Я смутилась ещё больше, быстро убрав их за спину.
— Найдите напряжение, — подсказал он, и, наконец, отошёл от меня.
Я смогла вздохнуть с облегчением и вспомнить все необходимые формулы. С горем пополам задача была решена.
— Хорошо, садитесь, — холодно произнёс он, и продолжил свой урок.
Я вернулась на своё место, и Жаннка тут же поддела меня:
— Что, стушевалась перед красавчиком? Я уж думала, ты там так и не разродишься!
— Да отстань ты! — отмахнулась я от неё, все ещё пребывая в нервном напряжении.
Изо всех сил старалась отвлечься на конспект, но противное чувство досады от своего нелепого поведения никак не давало мне успокоиться. Было стыдно за свой конфуз, и ещё более стыдно от того, что не получалось смириться с этим.
— Перерыв пять минут, потом продолжим, — отпустил он нас, впервые за все время присев за преподавательский стол.
Я тут же поднялась и пулей вылетела из аудитории, направляясь в женский туалет. Добравшись до места, умылась прохладной водой. К счастью, косметику с утра не накладывала, и можно было не беспокоиться, что испорчу макияж.
Неожиданно сзади, как ураган, налетела Жаннка, запрыгнув на меня с объятиями.
— Ух, как жарко, да?! — смеялась она, — Аж умыться захотелось!
— Жаннка, отстань, а? По-хорошему тебя прошу, — нахмурилась я, высвобождаясь из ее рук.
— Ладно, ладно, — примирительно подняла она руки, — Пойдём уже обратно.
— Я не пойду, — выпалила я.
— Ты чего? — удивилась подруга, — Он же видел тебя уже, он точно заметит, что ты не пришла!
— Ну и пусть! Скажи ему если что, что я заболела! Будь другом, еще захвати мою сумку потом! — жалобно попросила я ее.
— Ну ладно, — усмехнулась Жаннка, — Но я честно не понимаю, нафиг тебе этот гемор потом.
…
Остаток дня прошёл как в тумане. Мы с Жаннкой вернулись в общагу уже под вечер, уставшие и голодные.
— Ну что, Раиска, перекусим? — весело подначила она меня.
— Я же просила тебя не называть меня так, — недовольно отозвалась я, переодеваясь в домашнюю тёплую пижаму.
— Ладно, не буду, если только ты по-бырому сварганишь нам чего-нибудь поесть! — снисходительно заявила она.
— Макароны с сыром? — предложила я, собирая волосы в пучок и закрепляя их резинкой.
— Было бы супер! — растянула губы в широкой улыбке подруга.
— Только ты идёшь со мной на кухню, — поставила условие я, там всегда терлось много народу, и в одиночестве среди малознакомых людей, я чувствовала себя дискомфортно.
— Да не вопрос, — отозвалась подруга.
Я взяла из шкафчика початую пачку спагетти, достала из холодильника кусочек сыра, сунула Жаннке небольшую алюминиевую кастрюлю вместе с бутылкой растительного масла, и мы отправились на кухню.
Она все молчала, загадочно поглядывая на меня, стоя у окна и опираясь на подоконник, пока я мешала кипящие в кастрюльке спагетти. А я ждала, точно зная, что Жаннка не удержится, чтобы не завести разговор о новом преподе. И, конечно, дождалась.
— Я смотрю, не на шутку тебя пленил наш Владимир Александрович? — ухмыльнулась она.
— Я ждала этого вопроса, — хоть я и не знала ещё его имени, сразу поняла, о ком речь, чувствуя, как вспыхнули щеки, — Что, было сильно заметно?
— Ещё как! — воскликнула Жаннка, — Ты бы себя видела!
Настроение упало ниже плинтуса. Надо же было так опозориться перед всей группой.
— Да ладно, ты чего так поникла, подруга? — подбодрила она, видя мое состояние, — Ничего плохого ведь не случилось?
— Да сама не знаю, что на меня нашло, — оправдывалась больше сама перед собой, чем перед ней, — Никогда раньше так не смущалась я перед парнями…
— Так, то перед парнями! — многозначительно заметила подруга, — А это — мужчина, причём шикарный мужчина. Ты часы у него на руке видела?
— Нет, а что? — не поняла я, к чему она клонит.
— Такие часы простому преподавателю точно не по карману, — пояснила Жаннка.
— И что это значит? — вновь не поняла я ее намёков.
— Откуда мне знать? — пожала она плечами, — Лишь то, что он точно непростой преподаватель!
…
Спагетти были доварены и съедены, после чего мы с Жаннкой засели за уроки. Прозанимались допоздна, и я жутко устала. Но быстро уснуть все равно не получилось. В голову то и дело влезал образ Владимира Александровича, его приятный голос и внимательный взгляд. А ещё не давала покоя мысль о том, что в завтрашнем расписании так же присутствует физика.
Глава 2
Несмотря на плохой ночной сон, новый день принёс мне бодрость и приподнятое настроение. Все произошедшее вчера теперь казалось чем-то забавным, и вовсе не достойным моих переживаний. А вчерашние мысли о том, чтобы прогулять пару по физике сегодня, были просто смешны.
Каким бы привлекательным не был этот Владимир Александрович, смущаться и краснеть перед ним я больше не собиралась. В конце концов, я уже не девочка малолетняя, чтобы настолько глупо себя вести.
— Вставай, соня, нас ждут великие дела, — разбудила я подругу, усевшись к ней на кровать, и растолкав ее руками.
…
День и правда был очень хорошим, выглянуло долгожданное солнышко, согревая своими лучиками насквозь сырую после долгих проливных дождей землю. Несмотря на мое желание не обращать более внимания на нового препода, я все же зачем-то накрасилась, и надела одно из своих лучших платьев, которое было скромным, но в то же время отлично подчеркивало фигуру. И все шло хорошо, ровно до третьей пары, когда мы все дружно отправились на физику.
Владимир Александрович встретил нас холодной улыбкой, и выглядел, как всегда, безупречно. Сегодня на нем были простые темно-синие брюки и классическая чёрная рубашка. И стоило мне его увидеть, как вся моя уверенность в себе исчезла куда-то, не оставив и следа. В груди снова забилось это непонятное волнение, не позволяющее сконцентрироваться на предстоящей лекции. Да ещё и Симакова бесила своими томными взглядами и недвусмысленными улыбками, бросаемыми в его сторону.
— Похоже, Семён Алексеевич не сможет вернуться на работу до конца семестра, и мне придётся заменять его довольно долго, — сообщил объект моих переживаний в самом начале пары, — Поэтому, давайте знакомиться. Я называю фамилию и имя, вы поднимаете руку.
Он называл одну фамилию за другой, а я с замирением сердца ждала своей очереди. С самого детства я стеснялась собственного имени, отчего-то оно казалось мне смешным и нелепым. Меньше всего мне сейчас хотелось, чтобы он проговаривал его вслух, это было глупо, но я испытывала жуткую неловкость. Однако, как бы мне этого не хотелось, очередь все же дошла до меня.
— Ростова Рая, — в своей невыносимо спокойной и уверенной манере произнёс он.
Удивительно, но из его уст мое собственное имя показалось мне красивым и даже весьма приятным на слух. Это было невероятно, и от шока я не сразу сообразила, что должна была отозваться.
— Ростова Рая, — повторил он, сканируя взглядом аудиторию, а Жаннка уже подпихивала меня локтем.