— Прости, я не думал, что всё так далеко зашло.
— Я тоже не думала, — Настя проглотила последний кусок и улыбнулась ободряюще. — Кофе хочешь?
Вова прикрыл глаза, кивая. Настя поставила турку на плиту и спросила, не оборачиваясь:
— Так тебе передали, что я тебя искала?
— Ага, все три в один голос, мол, приходила какая-то Настя, страшная с виду и совсем больная. Я, как палатки свернул, коробки в газель покидал, даже выручку не пересчитал, сразу к тебе…
Настя погляделась в тёмное зеркало окна и вздохнула. У неё, и правда, больной вид. Такое впечатление, что чахоточная в последней стадии… Покачав головой своему двойнику в окне, Настя налила кофе в чашку и поставила перед Вовой. Но не отошла — осталась стоять рядом. Вова взглянул на неё снизу вверх и притянул к себе, посадил на колени. Настя ощутила странное напряжение в его руках и слегка отстранилась, заглядывая в глаза:
— Если тебя это тяготит, не надо. Давай закончим прямо сейчас, здесь. Скажи мне всё, и мы разойдемся. Хотя… Мы даже еще и не сошлись…
— Дура! — усмехнулся Вова, и напряжение исчезло. Он обнял её одной рукой, другой взял чашку. Отхлебнул кофе и спросил:
— У тебя деньги есть? Если надо — ты проси, я тебе дам.
Настя покрутила головой:
— Не надо мне твоих денег.
— Ну, как хочешь. Тогда сделай мне такой же классный бутерброд и я полечу. Завтра вставать в пять утра.
— Зачем? — Настя расслабилась в кольце его рук, вставать не хотелось, и она удобнее свернулась на Вовиных коленях. Он коротко обьяснил:
— За товаром в Турцию.
Настя кивнула, чувствуя, что засыпает, и Вова качнул плечом:
— Эй, а мой бутерброд?
— Садист, — пробормотала она, неохотно вставая. Вова внимательно следил за приготовлением гигантского бутерброда из второй половинки батона, а потом спросил:
— Чего тебе из Турции привезти?
— Ничего.
— Не майся дурью! Хочешь куртку привезу, кожанку? Ну? Или сапоги зимние?
— Не надо, — она протянула ему бутерброд и снова устроилась на коленях. Потом нерешительно попросила: — Привези лучше курточку для Тёмы, знаешь, такую, на меховой подкладке, а то он из своей совсем вырос. И ботики, если можешь, размер 29–30. Если только недорого.
Вова обнял её одной рукой и пообещал с набитым ртом:
— Привезу. И тебе, и Тёмычу, и Ленке…
Настя вздохнула, совершенно успокоившись. Пришёл… Да чего там — прибежал, прилетел! Значит, ему не всё равно, значит, не игрался! Значит, что-то есть.
Она проснулась от звонка будильника и не сразу поняла, где она. Открыла глаза, выключила нудно пикавший будильник. Что за хрень, она никогда его не заводит! Конечно, она в собственной кровати, одетая, но одна. Часы показывают пять, обычные пять утра. Ленка спит, Тёмка сопит рядом, в ногах потягиваются с очень сонным видом два котёнка. Настя тоже потянулась, и улыбка появилась сама собой. Вчера она таки уснула на коленях у Вовы, и он отнес её в кровать… Воспоминание об этом сохранилось не очень чёткое, и Настя нахмурилась — поцеловал он её на прощание или ей это все же приснилось? Одеваясь, она решила, что не приснилось. Настя даже ещё чувствовала вкус его губ на губах, и это ощущение обеспечило ей хорошее настроение на весь день. И целую ночь.
Вова приехал наутро, когда Настя заканчивала новый свитер. Клиентка позвонила в девять утра и попросила закончить к двенадцати. А закончить — это не только связать, но и отпарить, и сшить, и Настя стучала спицами без остановки, чувствуя, как сводит пальцы от усталости. Звонок в дверь заставил её испуганно вздрогнуть — клиентка приехала! — но, глянув на часы, Настя облегченно вздохнула, ещё только десять утра, успеет! Потом вспомнила — ведь это Вова, и сердце её радостно забилось. Отложив вязание, Настя бегом бросилась в коридор, открыла дверь и улыбнулась:
— Засранец, я же просила ничего не привозить!
Вова свалил кучу пакетов на пол и отряхнул снег с ботинок, буркнув:
— А я привёз.
Настя растерянно заглянула ему в лицо:
— Что случилось? Проблемы?
Он снял куртку, шагнул к ней и обнял, поцеловал в губы и улыбнулся:
— Никаких проблем, кроме чертовых заносов! На дорогах не проехать, а так все тип-топ!
Настя прижалась к нему, с наслаждением вдохнула терпкий мужской запах и шепнула:
— Соскучилась.
— Я тоже, — он застыл на мгновение, словно не желая спугнуть неожиданную нежность, потом поцеловал Настю в ухо и принялся разбирать пакеты. — Куда нести?
— В зал, Ленка только проснулась.
Вова потащил подарки в зал, свалил их на пол и присел рядом с малышкой, которая пыталась дотащить ногу до рта:
— Ну привет, гуля! Растёшь не по дням, а по часам!
Ленка широко улыбнулась и отозвалась:
— Пааааааам!
Вова погладил её по бархатной щёчке:
— Не ешь ногу, погоди, я тебе такую штучку привёз…
Он вытащил из пакета разноцветную резиновую игрушку и показал Насте:
— Во, специально для зубастых, кладёшь эту штуку в холодильник и, как только малая захнычет, дашь ей погрызть, говорят, облегчает зубы.
Настя повертела колечки с пупырышками и сунула Ленке:
— Грызи, плотоядное!
Вова подтянул к себе пакет и принялся вытаскивать обёрнутые хрустящим целлофаном подарки:
— Так, это Тёмычу, как обещал, куртка и сапоги, не знаю впору или чуть большие… Шапка тоже ему, не понравится — поменяю, я целую партию привез с Покемонами, с разными монстрами мультяшными… Ленке комбинезон и боты, как раз весной пойдёт, будет в самый раз…
— Ну ты сказал, весной, ей только пять месяцев, даже не сидит ещё, — покачала головой Настя.
— Даже и не заметишь, как бегать начнёт, а потом бегать на свидания, — отмахнулся Вова. — А нет, так в коляске теплее будет! А это тебе, давай-ка примерь, а то я полчаса колебался с размером!
Он встал, протягивая Насте пакет. Она взяла, заглядывая внутрь, и обомлела — дублёнка, настоящая, тёплая, тяжелая, из тех, что на рынке под сотню баксов идут! Вытащив куртку, Настя прижала к груди рыжий короткий мех и закрыла глаза. Потом вернула Вове:
— Нет, это уже слишком… Такие деньги!
— Примеряй без разговоров! — нахмурился Вова. — Не майся дурью, это подарок!
Настя заколебалась. Господи, да ей в жизнь не расплатиться за такой подарок, ни обедами, ни натурой! Вова решительно взял у неё дубленку, развернул Настю спиной, просунул её руки в рукава, одел куртку на плечи и снова вернул Настю лицом к себе. Она запахнулась в мягкий мех и закрыла глаза, нежась в наслаждении. Вова обнял её и тихо сказал:
— Видишь, как просто! И мне приятно!
Настя спрятала лицо у него на груди, готовая расплакаться, но Вова отстранил её:
— Подожди, ещё не всё.
Он достал из пакета коробку и небрежно протянул Насте: