Я пыталась увидеть Инструктора по байдаркам и не заметила ступеньку у крыльца. Мое зрение упустило это из виду, но не носок.
Я рухнула сильно. И громко. Просто великолепно. Мисс Изящество собственной персоной.
Мне даже не надо было проверять, заметил ли кто мое падение. Повисшая тишина говорила сама за себя: не было лучшего способа влиться в лагерную жизнь и остаться незамеченной.
Руки и колени жгло так, будто кто — то прошёлся по ним наждачной бумагой, но я игнорировала эту боль. Когда я собиралась подняться, кто — то протянул мне руку.
— Ты в порядке?
Я смахнула пыль с колен и ладоней.
— Да. Я в норме, — ответила я, прежде чем взглянуть на говорящего. И правильно: потому что, как только я его увидела, то не смогла вымолвить ни слова.
«Ого…».
Инструктор по Байдаркам возвышался надо мной, протянув руку, словно я должна была ухватиться за нее. При нормальных обстоятельствах я бы позволила ему помочь мне, но ситуация была необычной, как и сам парень. Но в хорошем смысле.
Звучало странно, но я не знала, как описать его по — другому. Я не могла отвести взгляда, но не потому, что он вписывался в образ горячего парня, знаете, с той прической, улыбкой и крутой челюстью. Он был другим типом. С достаточным количеством странностей, что делало его интересным, и своими недостатками, притягивающими взгляд.
Его волосы были в полном беспорядке. Хотя кожа у него была чистой, его лицо пересекали два довольно больших шрама: один ровный над верхней губой и более грубый на виске. Горбинка на носу говорила о том, что он сломал нос хотя бы единожды.
Ну, сломал он пару костей и получил шрамы — удачи ему. У меня тоже были свои шрамы, просто не столь очевидные.
Я не могла понять карие у него глаза или зеленые, так же как и его волосы: блондин он или брюнет. Даже его фигура была неоднозначной: то ли подтянутой, то ли тощей.
— Уверена, что в порядке? — он нахмурился, когда я застыла, все ещё глядя на него, как идиотка.
«Возьми себя в руки. Он не первый понравившийся тебе парень».
Я заставила себя отвести взгляд, прежде чем ответить:
— Да. Я уверена.
— Ну, начало положено.
Я словно слышала улыбку в его голосе, которая заставила меня захотеть взглянуть на него. О да, его улыбка была так же великолепна, как и звучала. Немного кривая. Его глаза тоже смеялись.
— Остальным займешься позже.
Это заставило меня улыбнуться. Глупо, снова.
Я напоминала себе, что не была помешана на парнях. У меня не дрожали коленки, не пропадал дар речи. Я была независимой. Все делала сама. Я считала, что парни были прекрасным бонусом, но не вершиной всех мечтаний. Таким было мое кредо.
Так какого черта я вела себя как в глупом кошмаре, так ему улыбаясь? Особенно, когда мои прошлые отношения с треском провалились.
— Ты занята? — вдруг спросил он, взглянув на группу на лужайке.
«Да. Занята. Оцениванием тебя и упреками за это».
— Нет, — ответила я, позабыв обо всех своих делах, ждавших исполнения до того, как мое падение всполошило весь лагерь.
— Можешь помочь кое с чем?
— Да, — выпалила я, поздно осознав, что не знаю, на что согласилась.
— Мне нужна твоя помощь здесь, — он кивнул в сторону лужайки и туристов.
Когда он снова протянул руку в ожидании, я оттолкнулась от крыльца и поднялась. Я едва могла смотреть на этого парня — все пошло бы крахом, если бы я дотронулась до него.
Он направился к лужайке, оборачиваясь, чтобы убедиться, что я иду следом.
— С чем именно я должна помочь? — спросила я, стараясь не глазеть на то, как двигаются его бедра при ходьбе… или его зад в действии.
Мне нужно было вмешательство. Чертов удар реальности. Мне нужно было перестать замечать все прекрасное в этом парне и найти что — то плохое. Я начала повторять в голове одну и ту же фразу:
«Это слишком хорошо, чтобы быть правдой».
— Я хочу показать на тебе, как пользоваться спасательным жилетом.
Он потряс гигантским оранжевым жилетом в воздухе и поманил меня другой рукой.
«Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Слишком хорошо», — бормотала я мысленно, подходя к нему.
Туристы любезно зааплодировали добровольцу — жертве падения. Он присоединился к ним и тоже захлопал.
Я сделала небольшой реверанс и напомнила себе, что обещала и не хотела знакомиться с парнями. Мне без того хватало проблем.
Он без раздумий встал позади меня и просунул мои руки в жилет.
— Чтобы убить время, сыграем в любимую игру лагеря Кисмет. «Узнать тебя поближе».
Я проглотила ком в горле. Лучше уж пройтись по горячим углям. Лицом.
— Не волнуйся. Это не больно.
Он выглянул из — за меня, словно знал, что я буду в панике от перспективы излить душу кучке незнакомцев.
— Откуда ты? — спросил он, уже стоя передо мной и застегивая жилет.
Я выдохнула. Не больно.
— Калифорния.
Послышался свист среди наблюдавших.
— Земляки, — он кивнул мне так, словно нас что — то связывало.
Я тоже кивнула, будто знала, что это значило.
— Из какой части?
— Санта — Моника, — ответила я.
Он присвистнул и застегнул пряжку на жилете.
— Должно быть, там хорошо. Песок и пляж.
Я не знала, дразнил он меня или говорил серьезно. Его лицо говорило о первом, но голос — об обратном.
— А откуда ты?
Вот так. Теперь это была честная игра.
— Оттуда, где нет пляжа и песка.
Он затянул следующий ремешок на моей груди, когда я кашлянула. Должно быть, они подумал, что это намек на его размытый ответ. И это сработало.
— Инглвуд, — ответил он. — Дом, милый дом.