Ава
Пролог
БДСМ (англ. BDSM) — совокупность эротических практик,
основанных на обмене властью и игр в подчинение.
Включает в себя три основных направления:
BD (англ. Bondage & Discipline) — Бондаж и Дисциплина,
DS (англ. Domination & Submission) — Господство и Подчинение,
SM (англ. Sadism & Masochism) — Садизм и Мазохизм.
Она сидела на полу бледная, как статуя, и такая же неподвижная. Рыжие волосы тяжелым водопадом спускались вдоль ее идеально прямой спины. Плечи были расправлены, руки сложены на коленях, ноги поджаты под себя — она могла сидеть так часами без единой жалобы или неловкого движения в медленно затекающих конечностях. Даже когда становилась особенно тяжело. Некоторые вещи просто невозможны.
Она молчала и смотрела вниз. Она не склонила голову — опущен был только взгляд темно-зеленых глаз. В этом доме, в этом маленьком мире, который каждый раз становился всей ее вселенной и за границами которого реальность превращалась в пустоту, ей запрещено было поднимать глаза. До тех пока ей не прикажут обратного.
По всему ее телу были шрамы. Крохотные и большие, как трещины на поверхности мрамора, которые превращали безлико-совершенный камень в нечто по-настоящему красивое и интересное. В нечто, у чего есть история.
На ее шее был ошейник. Полоска черной кожи с заклепками и стальным кольцом, за который так удобно было цеплять поводок, тянуть и вести в ее личную Страну Чудес.
Ее мир… Он был темным и холодным. Холодный свет из огромных окон, холодные прикосновения жесткого металла и мертвого дерева к озябшей коже. Холодное отношение, холодные приказы. Ее маленький огромный мир был царством льда и стали, в котором нежность и мягкость не выживали. В окружение его совершенства она виделась одновременно маленькой уродливой чужеродной искоркой и идеальной незаменимой деталью. Она была его гостьей и в тоже время тем элементом, который его порождал. Она была его, сердцем и душой.
И он это знал.
Несмотря на всю свою внешнюю отстраненность и безжизненность, его шаги всякий раз отдавались в ее сердце тяжелым гулом. Когда он подходил к ней, она замирала и на короткий миг переставала дышать. Он, черный и белый, огненный и холодный. Такой же мраморно-белый, как и она. Такой же прекрасный в своем несовершенстве, как и она. С той лишь разницей, что здесь и сейчас она была никем, а он — всем.
Он остановился напротив нее. Высокий и статный. Закатанные до локтя рукава, черные брюки, черная кожа блестящих ботинок… Черные перчатки и стек в руках. Один только их вид был способен заставить ее сердце биться быстрее и пролить на белизну кожи ярко-розовую краску. Они манили ее, она жаждала их. Она вовсе не хотела до них дотронуться, но отчаянно желала, чтобы ими прикоснулись к ней. И знала, что ее тайное желание не исполнится, пока она не заслужит. А для этого нужно постараться. Для него.
— Зачем ты здесь?
Вопрос с подвохом, но она ответила без заминок.
— Чтобы служить вам, мой Господин.
Да, ответ был правильный. И, может быть, в любой другой раз достаточный, но только не сегодня.
— И как далеко ты готова зайти в своем служении мне?
Казалось бы, тоже ничего сложного.
— Так далеко, как вы того захотите, мой Господин.
— Независимо от того, хочется тебе или нет?
— Да, мой Господин.
Последующая пауза дала ясно понять, что она допустила ошибку, которую, увы, слишком поздно осознала. Она прекрасно знала, что с ней сделают за ее провинность, но вовсе не ясно возникшее перед глазами будущее посеяло в ее сердце страх, а сам факт, что она оступилась перед тем, кто бы для нее богом. И его молчание для ее ушей звучало, как скрип ногтей по стеклу.
— Ты ведь понимаешь свою ошибку?
— Да, мой Господин.
— Распиши.
— Чего бы вы ни захотели, мой Господин, я обязана не забывать о своем благе. Как бы ни была безгранична моя преданность вам. Неважно, чего я хочу, но важно то, чего я не хочу.
Маленькая подачка — его одобрительная улыбка. Но даже ее она не могла увидеть, потому что вне зависимости от правил ей было стыдно поднимать на него глаза.
— Хорошо. Но ты знаешь, я обычно не делаю поблажек. Ты понимаешь, что это значит?
— Да, мой Господин.
И как обычно, когда ситуация принимала подобный оборот, он не спешил. Он медлил, позволяя ей считать про себя падающие с оглушающим звоном секунды и запрещать себе гадать, что именно ее ждет. В любом случае она получит по заслугам, а догадки лишь разрушают камень, позволяя страху проникать наружу из разрастающихся трещин.
Она терпела, ждала и была готова принять все. Но за миг до того, как его ладонь в звонкой пощечине коснулась ее щеки, чуть не сшибив на пол и надолго оставив алеющий болезненный след на ее лице, она все-таки крепко зажмурила глаза.
Глава 1. Три жизни Авы Хейз
У каждого человека есть три жизни. Публичная жизнь.
Личная жизнь. И тайная. (с) Габриэль Гарсиа Маркес
Самбиссив (англ. Submissive) — человек, получающий удовольствие
от роли подчиняющегося в Д/с-отношениях.
Доминант (англ. Dominant) — человек, обладающий властью
над партнером в Д/с-отношениях с согласия последнего.
Ава с трудом подавила зевок и, посмотрев на свое отражение в зеркальной стене лифта, поправила выбившуюся из прически медно-рыжую прядь. Глубоко вдохнула, закрыв глаза, и изо всех сил попыталась наконец-то проснуться окончательно.
На самом деле Ава Хейз очень любила свою работу. А вот вставать по будильнику, ходить в офис, где по ее меркам было слишком много людей, и, самое ужасное, общаться с этими самыми людьми, ее раздражало. К счастью, страсть к собственному делу и возможность прятаться от офисной рутины на стройке все-таки перевешивали, а от всего остального можно было отгородиться и перетерпеть. Так Ава и поступала изо дня в день, много лет, привыкнув ко всему настолько, что ей было вполне комфортно и спокойно даже в собственном раздражении.
Лифт почти неощутимо остановился, и зеркальные двери разъехались в стороны. Поправив сумку на плече, Ава привычной дорогой отправилась в сторону своего офиса. «Форд и партнеры».
Строительная компания "Форд и партнеры" занималась возведением и реконструкцией зданий уже почти три десятилетия. Ее нельзя было назвать крупной конторой, но и к мелким предприятиям она тоже не относилась. За время своего существования она успела заработать себе хорошую репутацию и базу верных клиентов, чьи рекомендации подчас работали лучше, чем любая другая реклама. В свои двадцать семь лет Ава Хейз числилась в стенах "Форд и партнеры" одним из ведущих специалистов, что в условиях безумной и жесткой конкуренции среди архитекторов Чикаго для ее возраста было весьма достойным достижением. Даже учитывая то, что карьеру она начала строить еще в студенческие годы. Не то чтобы Ава была ярой и идейной карьеристкой, а вот независимость ценила высоко. Правда, не во всех сферах своей жизни…
Откуда-то сбоку, из глубин офисных коридоров, навстречу Аве вышла невысокая чернокожая девушка с солнечной улыбкой на миловидном лице. Выглядела она как иллюстрация идеального офисного работника: выпрямленные и безупречно уложенные шелковые локоны, дорогой и элегантный темный костюм, дополненный жемчужно-белой блузкой и черными туфлями на высоком каблуке, и ниточка жемчуга на изящной шее. На ее фоне Ава в своих ботинках, прямых черных брюках с дубовым мужским ремнем, заправленной за пояс белой рубашке и кожаной куртке смотрелась намного грубее, жестче и брутальнее, чем была на самом деле. Хотя ни Аву, ни ее подругу подобный диссонанс никогда не волновал.
— Привет, рыжик! — бодро поздоровалась Ребекка, поравнявшись с Хейз. — Что, выходные выдались бурными?
— Я настолько плохо выгляжу? — нахмурилась Ава.
— Не то чтобы очень, но еще пару часов в обнимку с подушкой тебе бы не помешали, — не тратясь на лишние описания, ответила ее подруга. Ава с раздраженной обреченностью закатила глаза.
— Ах, если бы, — недовольно вздохнула она и с наигранным подозрением посмотрела на Ребекку. — А ты-то с чего сияешь? Утро понедельника все-таки…
— Да так, — довольно улыбаясь, повела та плечом. — Ничего особенного. Но Дон расстарался, чтобы устроить мне прекрасные выходные.
— О, Бекки, — покачала головой Ава и, обогнав подругу, влетела в свой кабинет. Последовавшая за ней Ребекка перестала улыбаться и заметно нахмурилась.
— Что? — уточнила она, хотя обе девушки прекрасно знали, что за диалог последует дальше. Старая и давным-давно надоевшая пластинка.
— Хотела бы сказать «ничего», но не могу, — серьезно ответила Ава, по привычке вешая куртку на спинку кресла, и посмотрела на замершую по другую сторону рабочего стола подругу. — Поэтому скажем так. Если кошка излишне сильно ластится к хозяину, значит где-то она явно нагадила.
— О боже, Ава! — вмиг завелась Ребекка. — Почему ты вечно видишь в людях только плохое?
— Потому что я знаю Дона и все то, что между вами было раньше, — пожала плечами Ава. — Из первых уст, кстати.
— Люди меняются, — уперлась Бекки.
— Не злись, — спокойно попросила Хейз, садясь за стол и включая компьютер. — Ты знаешь, я просто не хочу, чтобы ты опять оказалась вся в слезах, с разбитым сердцем и растоптанной гордостью.
— Этого больше не повториться, — уверенно проговорила Ребекка.