Новая Эрика все еще очень непривычна моему взгляду. Волосы больше не в беспорядке. Разноцветные пряди не исчезли, но у меня появилась очаровательная челка. Ногти поменяли свой цвет. Никаких снежинок. Только золото.
Да, я трусиха. Я не решилась полностью перекрасить волосы. Но мне очень нравится моя челка. Удивительно, как новый облик может поднять самооценку. Я подмигиваю своему отражению. Принимаюсь за макияж. Я передумала покупать яркую помаду. Я не любитель ярких тонов. А вот золотистый блеск для губ и хайлайтер мне по душе.
Чемодан Лары пополнился новыми вещами, но новое платье я тоже не стану надевать. Джинсы и мой любимый вязаный пуловер цвета капучино — то, что надо для первой в жизни экскурсии без сопровождения Ивана и тетушки.
Сейчас я спущусь на завтрак, а через тридцать минут наша первая экскурсия — в этот день группа, с которой я прилетела, отправляется в Прагу на небольшом экскурсионном автобусе.
Как же меняется мир вокруг тебя, когда внутри ты чувствуешь себя уверенно! Я спускаюсь вниз по широкой лестнице, и на меня с интересом посматривают мужчины, стоящие в просторном, отделанном под средневековый замок, холле. Оказывается, мужчины реагируют не на яркий макияж, а на особое состояние внутри. Когда ты себе нравишься, ты нравишься всем вокруг.
Сажусь за свободный столик, заказываю легкий завтрак и с любопытством осматриваюсь по сторонам. Интерьер оформлен в средневековом стиле — белоснежные потолки в виде полукруглых сводов, белые стены, отделанные внизу темными панелями. Столики накрыты белоснежными скатертями.
Гости понемногу заполняют ресторан, и краем глаза я замечаю Тимура в компании его мамы. На самом деле его мама выглядит не старше моей тети Регины, а то, что она следит за своей фигурой, делает ее намного привлекательнее.
Я не успеваю подумать о том, что если бы Тимур был без мамы, то с ним было бы проще познакомиться ближе, как вдруг она меня узнает. Приветливо улыбаясь, подходит к моему столику.
— Доброе утро. Мы с вами летели в самолете вместе. Помните?
— Да, — киваю я.
— Я Лидия. А вы совсем одна?
— Да, я путешествую в одиночестве. Присаживайтесь за мой столик. Возможно, мне будет не так одиноко.
— Тимур! Посмотри, кого я нашла! — машет рукой сыну эта милая дама. — Девушка, с которой мы летели в самолете, совсем одна. Думаю, будет отлично, если мы с тобой составим ей компанию.
Я даже не успеваю залиться краской. Тимур, мужчина из моих грез, сканирует меня цепким взглядом голубых глаз, и кажется, остается доволен.
— Меня зовут Эрика, — не желающим слушаться языком поясняю я.
— Очень приятно, я Тимур. Заказать вам еще кофе?
— Нет, спасибо.
Бархатный, завораживающий голос. Я стараюсь приветливо улыбаться, но кусок больше не идет мне в горло. Мой безумный мозг лихорадочно набрасывает зарисовки плана — соблазнить нагловатого красавчика и избавиться от того, что так нужно моему несостоявшемуся жениху Виктору. От собственной девственности.
Черт, почему Тимур не Виктор? С Виктором все было так просто! Его взгляд, прикосновения наших рук — и я начинала плавиться, как горячий воск. А Тимур какой-то другой. И туалетная вода у него совсем не такая. Тяжелый, сладкий запах, и никакой амбры.
Ну, вот. Я снова думаю про Виктора. Неужели нет способа избавиться от своего наваждения? Даже здесь, в Праге, стоит мне закрыть глаза, и в моих фантазиях он снова рядом. А Тимур уже не вызывает таких эмоций.
Пока я пытаюсь заставить себя увлечься Тимуром, его мама рассказывает нам про свое путешествие в Прагу в прошлый раз. Оказывается, семья Тимура любит проводить новый год в Европе. Мечта, а не мужчина. Не то, что мой папочка-патриот и Виктор. При мыслях о Викторе сердце наполняется тоской.
Хотя, зачем я себе вру? Мне очень понравился отель, в котором мы собирались встречать новый год.
— Эрика, не хотите составить нам компанию на экскурсии? — обрадованная тем, что нашла благодарную слушательницу, приглашает меня Лидия.
Я неуверенно пожимаю плечами. Поднимаю глаза на Тимура. Он, кажется, тоже очарован. Об этом говорит мерцающий желанием познакомиться со мной поближе взгляд голубых глаз.
«Интересно, когда целуешься с бородатым мужчиной, борода колется?» — мелькает шальная мысль в моей голове.
— Встретимся через десять минут в холле. Я только заберу сумку из номера, — обещаю им я.
Бегу наверх, хватаю свою сумку, и вскоре мы выходим из отеля. Спускаемся по роскошной лестнице с величественными статуэтками на перилах, и оказываемся в живописном дворике с круглым фонтаном в средневековом стиле. Подходим к экскурсионному автобусу. Я оглядываюсь по сторонам. Не может быть, чтобы отец решил вычеркнуть меня из своей жизни. Где его хваленая охрана? Почему не набрасывается на меня с наручниками? Стоп. Папочка патриот. У него просто нет с собой визы для въезда в Европу. И у охраны тоже. А ждать визу в праздники — это долгое дело. Я вернусь раньше, чем они получат разрешение на путешествие по Европе.
Меня отпускает. Сердце переполняет такая радость, что хочется захлопать в ладоши. Я их переиграла! Я уехала, и они не могут меня достать! Виктор и отец в черном списке, значит, доставать меня звонками они тоже не могут. Стоп. А Иван и тетушка не в черном списке. Но если тетя не звонит мне из солидарности, то почему мой личный мучитель до сих пор себя никак не проявил?
— Вечером можно будет прогуляться по парку и по городу. Он небольшой, но в свете новогодних огней смотрится очень красиво, — засунув руки в карманы джинсов, улыбается мне Тимур. Его кожаная куртка расстегнута, и мне видно обтянутые водолазкой бицепсы. От мыслей про его накачанные в тренажерном зале мускулы мое сердце начинает колотиться от смущения, и я забываю про Ивана. Кажется, у меня пылают даже уши.
— С удовольствием, — едва слышно мямлю я и забиваюсь на самое дальнее сидение в автобусе. Нет, надо срочно что-то делать со своим смущением. Меня уже пригласили на вечернюю прогулку. Она вполне может закончиться в гостиничном номере на средневековой кровати с балдахином, о котором так мечтали Лара и Николас. Почему бы и нет? Романтичная обстановка, красивый мужчина. Мой первый раз запомнится мне на всю жизнь. Я мужественно втягиваю в себя воздух. У меня получится. Всего один вечер — и я буду избавлена от страшной участи быть проданной Виктору в угоду завещанию во имя нефтеперерабатывающей компании.
Тимур забирается в автобус и ищет меня взглядом. Видимо, мое желание спрятаться он расценил по своему, и с радостью усаживается рядом. Я вжимаюсь в кресло. До Праги ехать больше часа. «Что ж, Эрика, привыкай. Если все сложится удачно, сегодня ночью свершится то, что тебе так необходимо», — посматривая из-под ресниц на его стильную бородку, размышляю я.
— А чем ты занимаешься в Москве, Эрика? — будто подтверждая мои мысли, спрашивает Тимур.
— Работаю в туристическом агентстве, — охотно делюсь с ним я. — Честно говоря, до последнего момента не собиралась никуда лететь, а потом вдруг подвернулась горящая путевка, и я решила развеяться.
— Ты работаешь вместе с Ларой?
— Да, она моя подруга.
— Я ее знаю, — улыбается Тимур. — Очень милая особа. Она подбирала нам с мамой тур. Если бы мне нравились брюнетки, я бы непременно на нее запал.
— А тебе не нравятся брюнетки?
— Люблю девушек со светлыми волосами, — опаляя меня горячим взглядом, ухмыляется Тимур. Берет мою руку и восхищенно выдыхает.
— Обожаю такие женственные, ухоженные ручки. А золотистые ногти вообще огонь…
Я стараюсь не развивать тему, просто загадочно улыбаюсь и смотрю в окно.
Глава 16
Мы проезжаем мимо еще одного средневекового замка, и гид начинает рассказывать историю.
Тимур устает слушать его болтовню, и начинает шепотом вставлять свои комментарии. Они ни к месту, но очень смешат. К тому моменту, как мы въезжаем на холм, к Пражскому Граду, у меня болит живот от смеха.
— Пожалуйста, помолчи хотя бы минутку, — вытираю слезы я. — Я больше не могу смеяться.
По возвращению на центральную площадь мы выбираемся из автобуса. Тимур от меня не отходит. Его мама — настоящий кладезь историй и знаток всех потайных мест города. Нам уже ни к чему гид.
— Предлагаю отделиться от экскурсии, побродить по магазинчикам, пообедать в уютном ресторанчике, а потом добраться до нашего отеля своим ходом. На автобусе или такси, — уверенно подхватывая меня под руку, говорит она.
Я в нерешительности. Отделиться от экскурсии и пойти с Тимуром и Лидией? Но разве меня кто-то ждет? Кажется, все забыли про мое существование, и уже третьи сутки я предоставлена сама себе.
— Идем, Эрика. Мама знает отличные места, — подхватывает меня за талию Тимур.
И я сдаюсь. Да, он не кажется мне таким близким, каким казался Виктор в тот день на Сочинской ярмарке, но он хорош собой и у него очень милая мама. Почему бы не согласиться на необычное приключение?
Тимур и его мама увлекают меня за собой. Мы проходим мимо средневековой ратуши, и я не успеваю фотографировать. Нас окружают средневековые здания в стиле барокко, живописные готические постройки, и я уже вижу знаменитый Карлов мост.
Меня переполняет восторг. Мой телефон переполнен селфи с Тимуром на фоне Пражских достопримечательностей. Мы бродим по маленьким сувенирным лавкам, делимся впечатлениями, и Тимур уже не кажется мне чужим.
Вкусности в небольшом и уютном пражском баре рядом с Карловым мостом окончательно лишают меня бдительности. Оказывается, Тимур и его мама — большие знатоки чешского пива. Мы пробуем и светлое, и темное, и кажется, в моей голове все смешалось в один яркий коктейль, и мне с трудом удается найти дамскую комнату.
Когда мы выбираемся на улицу, уже темно. Зимняя Прага ночью потрясающе красива. Морозец совсем небольшой, всего два или три градуса. Мы с мамой Тимура берем его под руки с обеих сторон и медленно бредем через мост.
— Говорят, здесь живут привидения, — подмигивает мне мужчина из моих грез.
— Я не боюсь привидений, — качаю головой я.
— Да ладно тебе. Все девчонки боятся привидений, — веселится Тимур.
— Я особенная, — с достоинством вздергиваю подбородок я.
Он подмигивает мне и резко щиплет за бока. Я взвизгиваю, а потом, оказавшись в его объятиях, хохочу.
Втроем мы добираемся до стоянки такси, и вскоре оно несет нас в сторону отеля-замка.
«Штекл» ночью — что-то незабываемое. Свет в многочисленных окнах, маленькие подсветки в парке, гордые статуэтки на перилах… Такое чувство, что я на самом деле оказалась в средневековье.