Не знаю, почему я ему доверяю. Но моя рука в его руке, и мы быстро идем по темному коридору.
На рецепшене Виктор на миг останавливается.
— Девушка, возьмите ключи от номера. Обстоятельства изменились, и мы выезжаем раньше.
— Да, конечно, — приветливо кивает она.
Крепко держась за руки, мы выходим из отеля на темную улицу. Я с сожалением оборачиваюсь на свет в широких витражных окнах. Вспоминаю, что в номере 27 меня ждет Тимур, и становится не по себе. Я так легко поддалась на уговоры Виктора. А вдруг у него действительно что-то было с Зиной?
— У меня ничего не было с твоей мачехой, — будто предупреждая мой вопрос, прерывает наше молчание он. — Честное слово. Я никогда не связываюсь с замужними женщинами. А с женой партнера тем более не стал бы связываться. Я и видел ее второй или третий раз в жизни. Видимо, она решила насолить напоследок в отместку, раз придумала такую ерунду.
Я молчу. В голове до сих пор шумит, и нет сил вступать в спор. Возможно, в отместку мне Зина действительно придумала то, чего не было на самом деле.
Такси доставляет нас в аэропорт. Виктор крепко держит меня за руку и разговаривает по телефону с пилотом. Самолет готовится к вылету.
В небольшом салоне частного самолета тепло и уютно. Нам приносят шампанское и легкий ужин.
— Тебе понравится мой дом в Алгарве, — посматривая на меня, улыбается Виктор. — Не может не понравиться, Эрика. Ведь он находится на берегу океана. А ты так любишь море.
— А в доме больше никто не живет? — Я жую рис с курицей из коробки и уже, кажется, почти свыклась с мыслью о том, что мы с Виктором сбежали от моего отца, Ивана и назойливой тетушки.
— За домом присматривает Роксана. Я уже сообщил, что мы прилетим. Она приготовит дом к нашему приезду. Кстати, она печет потрясающие пироги с ревенем и вишней. Тебе понравится. Отоспимся и пойдем гулять на пляж. Там великолепный вид.
Я смотрю на своего несостоявшегося жениха. Его глаза горят восторгом, когда он рассказывает о своем доме в Алгарве. Видимо, это место ему по-настоящему дорого.
— Виктор, я все равно не понимаю… — шампанское понемногу начинает действовать на мое сознание и боль в переносице окончательно растворяется. — Зачем тебе я? Мы знакомы всего пару дней, а ты несешься за мной в Европу, теперь везешь к себе домой. Неужели в мире нет другой девушки с похожими чертами?
— Есть, наверное, — потягивая шампанское из бокала, задумчиво пожимает плечами он. — Только ни у одной девушки в мире нет таких красивых фиалковых глаз и непосредственного смеха. Ты никогда не слышала теорию о том, что у каждого из нас в мире есть своя вторая половинка?
— Где-то слышала.
— Знаешь, когда мои родители впервые заговорили о завещании, я очень испугался. Они предложили познакомиться с тобой, потому что ты — очень выгодный для компании и семьи вариант. Я был уверен, что не смогу заставить себя полюбить девушку, которую мне навязывают. А потом, когда ты выбралась из джипа вместе со своей смешной тетушкой, я вспомнил то платье в торговом центре. И твои глаза. Их невозможно забыть. На следующий день в ресторанчике у моря ты заговорила о том, как любишь тепло и побережье. И я понял — что ты и есть та вторая половинка, которой мне так не хватало. Ведь я тоже так люблю стихию.
— А Зина сказала, что я глупая серая мышка, которую бросят в угоду интересам отцовского бизнеса. И что ты никогда не сможешь меня полюбить. Будешь в лучшем случае жалеть…
Я хмурюсь и смотрю в иллюминатор. Как же неприятно вспоминать те слова, из-за которых я сбежала из отеля в новый год!
— Эрика… — Виктор ставит бокал на небольшой столик и берет меня за руку. — Если даже в желании наших родителей познакомить нас и присутствовал холодный расчет, в тот момент, когда я тебя увидел, все изменилось. Я хочу, чтобы мы с тобой попробовали построить отношения. Начнем все с чистого листа.
- Наверное, в твоих словах есть какая-то истина… — заглядываю в его зеленые глаза я. — Только сейчас я очень устала. Единственное, чего мне хочется — это выспаться.
— Можешь подремать, пока мы летим. А когда доберемся до места, тебе приготовят горячий глинтвейн и самую мягкую постель, — с улыбкой обещает Виктор.
Стюард убирает столик и приносит мне плед. У меня глаза слипаются от усталости. Видимо, полученный удар по переносице все же не прошел бесследно. Я чувствую, как Виктор помогает мне откинуть кресло, как заботливо укутывает меня пледом и с нежностью гладит по волосам, и закрываю глаза. Мысли плавно кружатся в моей голове, и я все еще не могу до конца поверить, что согласилась сбежать от Ивана и тетушки.
Когда мы прибываем в Лиссабон, часы на табло указывают без четверти полночь. Температура — тринадцать градусов тепла. Воздух — сырой и свежий, как всегда в городах на побережье, и от этого радостно бьется сердце.
В самолете мне удалось немного поспать, прохладный ветер окончательно прогнал мой сон и теперь, пока Виктор договаривается с такси и грузит наши вещи в багаж, я с интересом кручу головой по сторонам.
— Виктор, а океан далеко от дома? — усаживаясь рядом с ним в такси, спрашиваю я.
— Совсем недалеко, — подмигивает мне мой спутник.
— А ты проводишь меня туда?
— Да, завтра.
— Не завтра. Сразу же, как только мы приедем.
— Ночью? Но там совсем темно.
— И что? Я хочу послушать, как шумит океан.
— Хорошо. Только вещи оставим, и сразу же отправимся на пляж, — обещает мне он. — Но предупреждаю сразу: пляж дикий. Там не будет ничего кроме океана и песка.
— А мне больше ничего и не нужно, — восторженно сжимаю ладони я.
Дорога занимает совсем немного времени. Пока Виктор расплачивается с таксистом кредитной картой и забирает багаж, я нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу — вдалеке слышен шум волн и чувствуется тот особый аромат сырости с примесью сероводорода, от которого сразу же поднимается настроение.
Мне так хочется взглянуть на океан, что я едва сдерживаю свой порыв идти на его зов одной. Виктор замечает мое нетерпение и улыбается.
— Потерпи еще немного, Эрика. Я только занесу сумки в дом.
— Хорошо, я подожду здесь.
Он поднимается по невысоким ступеням и исчезает за резной деревянной дверью.
Я с любопытством осматриваюсь по сторонам. Фонари освещают вход и небольшую часть террасы. Пластиковые лежаки сложены по три и накрыты пленкой — не сезон. Кустарники и вечнозеленые кусты самшита выстроились аккуратной шеренгой вдоль дорожки, ведущей к дому. Интересно, летом здесь много народа? Наверное, много. Представляю, как Виктор устраивает на террасе вечеринки для своих друзей в жаркий летний вечер — с танцами и коктейлями, и улыбаюсь. Мне уже хочется быть его девушкой в ярком летнем платье, или просто в купальнике и парео, и веселиться вместе с ними.
Вышедший из дома Виктор берет меня под руку.
— Чему ты улыбаешься, Эрика?
— Мне кажется, летом здесь весело, — поясняю я.
— Летом весело, да… — кивает он. — Когда вернемся, выпьем горячего глинтвейна. Роксана потрудилась в честь нашего приезда и оставила нам на кухне пирог и глинтвейн. Только одно предупреждение — на пляже песок. Боюсь, твои замшевые сапожки не подойдут для ночной прогулки.
— Ничего, потерплю, — сжимаю его руку я.
Мы идем по небольшой улочке, освещенной тусклыми фонарями. Мое сердце замирает в предвкушении чуда. Как маленький ребенок, я жду волшебства. Ведь там, где живет океан, не может быть по-другому.
Виктор притягивает меня к себе за талию, и мы резко сворачиваем куда-то вниз, на узкую неровную тропинку. Дальше фонари заканчиваются. Шум океана кажется таким громким в ночной тишине, что закладывает уши.
Еще пара шагов, и мы оказываемся на песочном пляже. Вокруг почти ничего не видно, только сплошная темнота и песок под ногами, но океан так близко, что мне становится не по себе. В темноте он кажется огромной бесформенной бездной, которая дышит. И ее легкие — это волны, беспокойно накатывающие на берег.
Я в нерешительности останавливаюсь. Легкий ночной ветер будоражит воображение, но подойти ближе я не решаюсь. И признаться Виктору в том, что мне жутковато, тоже не решаюсь.
— Вот то, что ты так хотела увидеть, — загадочно улыбается в темноте он.
— Я не знала, что он такой… такой огромный и живой… — испуганно шепчу я.
Виктор удивленно приподнимает красивую бровь.
— Ты его испугалась?
— Похоже на то…
Он прижимает меня к себе. Я чувствую едва уловимый аромат амбры и успокаиваюсь. Мне хорошо в его объятиях.
Его губы медленно опускаются на мои. Поцелуй — осторожный и нежный — кажется мне легким дуновением ночного океанского бриза. Каждая клеточка моего тела робко отзывается на прикосновения его губ. Я закрываю глаза. Подаюсь ему навстречу, позабыв обо всем на свете.
Виктор отрывается от меня на мгновение, заглядывает в темноте в мои глаза и улыбается. От его взгляда по спине бегут мурашки. Еще совсем непорочная, я подрагиваю и хлопаю ресницами в его объятиях. Но вот его губы обрушиваются на мои с новой силой. Язык скользит в мой рот. Поцелуй становится уверенным и настойчивым, и я трепещу, постепенно расставаясь со своими страхами. Его запах, аромат амбры, властные поцелуи, заставляющие покоряться — и я растворяюсь в Викторе. Нет ничего слаще прикосновений его губ и рук. Я понимаю, что пропала. Окончательно и бесповоротно я утонула в его изумрудных глазах на берегу ночного океана.
Глава 19
Утро 4 января. Я открываю глаза, и в первое мгновение не могу понять, где нахожусь. Огромная мягкая постель, никаких средневековых балдахинов над головой. Сажусь, осматриваю пижаму Лары с героями из сериала «Сверхъестественное» и тут же утопаю в мягких перинах. Осторожно трогаю свою переносицу. Вроде почти не болит. Интересно, синяк остался? Поворачиваю голову в сторону окна — и в восторге замираю. Совсем близко в туманной дымке я вижу серую полосу океана и песчаный пляж. Не могу поверить своим глазам!