— О, да. И я навсегда застряну в ледяном городе на Северном Полюсе.
— Не совсем на полюсе, но застрянешь, да.
— Спасибо за моральную поддержку. Ты умеешь вселить оптимизм, — хмурюсь я. И вдруг в сердце загорается надежда. Если я уговорю Ника пойти со мной и Ларой на вечеринку, возможно, Иван согласится посидеть в машине и не заходить в клуб.
— Пойдешь с нами на вечеринку? Будет весело, — приглашаю я.
— К Тиму? От него все также тащатся все особи женского пола?
— Ага. Он еще и бороду отпустил. По последней моде, — блаженно выдыхая, киваю я.
Из ванной комнаты в одном полотенце выскальзывает тетя.
— Ник! — испуганно вскрикивает она. — Предупреждать надо, что в гости придешь!
— Тетушка, тебе нечего стесняться! Ты прекрасна! — хохочет Николас. — Уверен, в Омске ты обязательно встретишь своего мужчину, и он сделает тебе предложение руки и сердца!
— Только после того, как луна и солнце поменяются местами! — тетя Регина, скептично посмеиваясь, прячется в спальне и быстро возвращается в гостиную. На ней коротенький шелковый пеньюар. Упс, кажется, Николас лишился дара речи. Даже Динара замерла.
— И что, никто так и не сделал кофе? — обиженно надувает не в меру пухлые губки тетушка.
— Кто самый лучший мастер по созданию капучино?
Николас подмигивает нам, проходит мимо тети и скрывается на нашей кухне.
Новая трель дверного звонка выводит меня из состояния ступора. Тетя Регина, нисколько не смущаясь, идет открывать. На пороге мой личный мучитель Иван.
— Вау… — громила с вожделением скользит по тете Регине взглядом. — Обожаю пышечек в кимоно.
— Это не кимоно! Это пеньюар! — раздраженно стреляет в него своими карими глазами тетушка. — И, скажи на милость, для чего ты пришел?
— Эрика. Планы поменялись, — насмешливо смотря мне в глаза, произносит громила. — Собирай шмотки, мы вылетаем сегодня.
— Что?!
Кажется, меня сейчас хватит удар.
— Не таращься на меня своими фиалковыми глазами! А то мне начинает казаться, что ты ведьма, которую забыли сжечь инквизиторы! Просто иди и собирай вещи.
— Не пойду! У меня вечеринка! Отец знает, что мы прилетим завтра! — сжимаю кулаки я.
— Отец передумал.
Иван растягивает свои губы в садистской улыбке. На самом деле он ненавидит свою работу. Его, тренированного сотрудника службы безопасности, приставили следить за взбалмошной девчонкой с глазами, которым не хватило меланина.
— Ник! — беспомощно заламывая руки, кидаюсь к брату на кухню я. — Скажи Ивану, что я не полечу в Омск сегодня!
— Капучино! Обожаю капучино! — Иван беспардонно следует за мной по пятам, даже не удосужившись разуться, и ловко подхватывает с подноса чашку дымящегося напитка. — Давай, Эрика! Полчаса на сбор чемодана. Мы летим к твоему папочке. У него есть для тебя сногсшибательный сюрприз. Ты будешь в восторге.
Судя по лихорадочному блеску в глазах человека-горы на русский лад, меня ждет что-то из ряда вон выходящее. То, что взбесит меня еще больше, чем его нынешнее вторжение.
— Смотри на меня, Иван. Говорю по слогам. Я НЕ ПО- Е- ДУ.
— Крошка, не заставляй меня самого собирать твои шмотки. Мне приказано доставить тебя на борт частного самолета вместе с тетей Региной через полтора часа. Так что, вперед. Или я заткну тебе в рот кляп, перекину через плечо, и доставлю в самолет насильно.
— Ник! — умоляюще смотрю на брата я. — Скажи ему! Ну, скажи! Я не поеду с ним никуда!
Брат приносит в гостиную поднос с кофе и ставит его на журнальный столик. Поворачивается ко мне.
— Эрика, я тебя очень хорошо понимаю. Но, пойми, ты — наследница «Чернефти». Тебе придется лететь. Какая разница, сегодня или завтра? И какая разница, где напиться шампанским, а потом мучиться похмельем — здесь или в Омске?
— Почему никто и никогда меня не поддерживает?! — истерически выкрикиваю я. При мысли о том, что Тимура этим вечером уведут у меня из-под носа, на глаза наворачиваются слезы.
— Потому что глупо поддерживать бредовые идеи взбалмошной девчонки! — прихлебывая капучино, подмигивает мне Иван. Он уже успел развалиться на диване в своих грубых армейских ботинках. — Так что, быстро собирайтесь.
— Идем, Эрика. Не хватало еще, чтобы Иван собрал твои вещи за тебя, — качает головой тетя Регина. — Он же перелапает твое белье своими огромными грязными ручищами!
— Советую быть осторожнее с выражениями, — зловеще произносит ей вслед громила. — Иначе эти огромные и грязные ручищи быстро отшлепают не в меру развратно одетую тетушку!
— Я прям уже горю предвкушением, — фыркает тетя Регина. Проходит мимо Ивана, и пеньюар, будто невзначай, соскальзывает с ее мягкого плеча.
Судя по тому, как у человека-горы налились кровью глаза, ему действительно нравятся развратные пышечки.
Я бросаю в сторону громилы испепеляющий взгляд и, словно замороженная, бреду следом за тетей в спальню.
Глава 4
— Просыпайся немедленно!
Голос матушки доносится из небытия. Я ничего не могу разобрать. Да и как можно что-то разобрать, если виски на новогоднем корпоративе лилось бурной рекой, и веселье закончилось под утро в бассейне нашего горного отеля? Я даже глаза разлепить не в силах, не то, что понять, чего она от меня хочет в такую рань.
— Просыпайся, кому говорят! А ты, пошла отсюда вон! Вон из постели моего сына!
Визгливый голос мамочки бьет в голову набатом. Чьи-то бормотания извинений, потом шум, шорох.
— Просыпайся, тебе говорят!
Ледяная вода, которую плеснули мне в лицо, поднимет и мертвого. Я подскакиваю на постели, в чем мать родила, и таращусь по сторонам диким взглядом.
Мне удается сфокусировать взгляд на стакане в руках у моей родной матушки.
— Сколько я буду менять администраторов?! — продолжает свою гневную тираду она. — Каждый раз я нанимаю новую девушку и вытаскиваю ее у тебя из постели! Ты что, не понимаешь, о чем они мечтают?! Они хотят с должности администратора перепрыгнуть на должность владелицы отеля! И отцовских нефтяных скважин в придачу!
Я прикрываюсь не успевшей промокнуть простыней и медленно вытираю воду с лица. Голова раскалывается после шумной вечеринки. И чего матушке неймется? Мы все были навеселе. Никаких обязательств. Просто секс.
— Слушай… — медленно произношу я. — откуда мне было знать, что она ваш администратор? Я прилетел прошлой ночью, и Антон сразу же потащил меня на банкет по случаю нового года.
— А ты и рад стараться! Мать и отца не видел шесть месяцев, а по приезду сразу же отправился на попойку! — брызжит ядом она.
— Да что такого? Новогодние каникулы, все празднуют! — пытаюсь оправдываться я. — Я полгода упорно трудился на благо семейной компании. Что, нельзя расслабиться по приезду домой?
Позабыв о том, что я совсем без одежды, я резко встаю с кровати, и не испытывая ни тени смущения, вальяжно прохожу мимо мамочки.
— Прикрой свой срам! — швыряет в меня гостиничным полотенцем она.
— А что такого? Ты же меня родила. Видела без одежды, и не раз, — презрительно пожимаю плечами я. Полотенцем размахиваю, как знаменем, кручу его над головой и совсем не собираюсь прикрываться.
— С меня довольно, слышишь?! Довольно, Виктор!
Я даже не оборачиваюсь. С гордо поднятой головой шествую в сторону ванной комнаты.
Уже у самой двери мою спину догоняет еще одна порция ледяной воды из стакана.
Твою мать. Вода стекает крупными струями по спине и ниже, противно щекоча кожу. Я сжимаю кулаки, но не оборачиваюсь. Громко хлопаю дверью ванной комнаты, чтобы показать мамочке, как я зол на нее за то, что она вторглась в мой номер спозаранку против правил. Хотя, у моей мамы нет правил. Она живет собственным настроением — вот и все ее правила.
Контрастный душ помогает унять набат в голове. Мне немного легче. Похмелье уже мучает не так сильно. Но я жутко хочу доспать свои драгоценные часы отдыха. Его всегда мало. В Москве мне приходится пахать двадцать четыре часа в сутки, ибо это бред — что миллиардеры почивают на лаврах в свое удовольствие. У меня очень состоятельная семья. Но поверьте, каждая тысяча заработана тяжелым трудом. Я приехал к родителям на шесть дней рождественских каникул, чтобы как следует отдохнуть. Банально выспаться и провести время в тишине. Покататься на лыжах — в этом я ас. Поужинать в новогоднюю ночь с братом и родителями. Мне необходимо побыть наедине с собой. Ведь недавно я разорвал помолвку со своей невестой. Мы расстались очень некрасиво, потому что случайно выяснилось, что моя возлюбленная завела на стороне роман. На душе гадко до сих пор и мамочкина истерика ранним утром совсем не к месту.
Немного придя в себя после вечеринки, устроенной моим братом Антоном в гостиничном баре, я выбираюсь из душевой кабинки и надеваю длинный махровый халат.