«Готов поспорить, ты тоже всех этих родовитых бездельников ни в грош не ставишь, Недобитый болтун». — Вэл всадил вилку в кусок мяса так, что едва не раскололась тарелка. Он сознавал, что несправедлив: среди высшего общества Райнберга были и разумные порядочные люди, и немало. Но, видит Солнцеликий, пока они трудились тут над говяжей вырезкой хорошими железными приборами, в городе тысячам не хватало хлеба, чтобы наесться досыта!
За этим роскошным столом — рядом с лорд-канцлером Дошо, надравшимся с трех фужеров, с лебезящими приспешниками, с надменными дакенцами, — даже патриарх возрожденцев выглядел нормальным человеком.
— А ты что думаешь, господин смотритель? — заплывшие жиром глаза лорд-канцлера остановились на Вэле.
«Что скоро тебя самого можно будет закалывать на мясо, несчастная ты пьянь!» — Вэл тщетно пытался припомнить, о чем шла речь. Злость делала его недопустимо рассеянным. В чем Желтые Платки точно были правы — так это в требовании сделать должность лорда-канцлера выборной. И не пожизненной.
— О чем, господин? — отчаявшись вспомнить тему разговора, переспросил Вэл.
— Ну вот. Он не только не говорит, он еще и не слушает! — хохотнул лорд-канцлер.
Гости, за исключением патриарха и дакенцев, услужливо захихикали над остротой.
— Ты, как всегда, мыслями в делах, милый. — лучезарно улыбнулась Рина. — О новом убранстве главного зала, конечно же.
— Неплохо, — ответил Вэл первое, что пришло в голову.
— Неплохо! Он сказал — неплохо! — Лорд-канцлер снова захохотал. На трезвую голову он был далеко не лучшим, но и не худшим человеком и правителем, однако пить не умел совершенно. Зато любил — за двоих.
«За двоих…» — Вэл украдкой оглянулся на делегацию рудокопов, пытаясь разглядеть среди двухголовых своего нового знакомца, но Хиу-до-Хоу, похоже, на приеме не появился.
По поводу предложения рудокопа Вэл до сих пор ничего не решил, а тянуть время бесконечно не было смысла. О какой важной информации мог намекать рудокоп: о приезде патриарха? Возможно. Вот только откуда двухголовые могли заранее об этом узнать?
Вэл снова посмотрел в зал, выискивая Фока — тому почетного места не полагалось, так что он терся среди гостей, собирая слухи — но не смог разглядеть секретаря в толпе.
Патриарх Руд Нарв, или, как его называли чаще, Руд Недобитый был выходцем из Ордена и фигурой весьма интересной. За время службы Солнцеликому он успел отметиться почти везде — и в хьор-гвардии, и в наставниках, и в казначеях, и в народных учителях… К моменту, когда он заявил о намерении оставить службу, его прочили в помощники Предстоятелю.
В Ордене было не принято препятствовать немолодым магистрам, пожелавшим уйти: совмещать семейную жизнь и служение было непросто, а Орден постоянно нуждался новых адептах, которых — вот незадача! — еще перед этим должен был кто-то зачать и вырастить. Да и отказ от служения являлся довольно условным: бывшие магистры обычно охотно оказывали Ордену любую помощь, «по воле Солнцеликого»… Никто не мог представить, что Руд Недобитый присоединиться к Церкви и превратит ее в грозную силу..
О том, при каких обстоятельствах Руд получил вмятину во лбу, ходило множество слухов, надежно укрывших правду. Но, как бы там ни было, если б удар дошел до конца, — проблем у Ордена на Шине сейчас было бы намного меньше… Высокопоставленный и уважаемый служитель Солнцеликого, харизматичный оратор, ловкий делец — лучшего подарка Церковь не могла и представить! Был ли он связан с возрожденцами еще в то время, когда состоял в Ордене?
Такую возможность не стоило исключать, как и ту, что среди высокопоставленных служителей есть и другие тайные союзники Церкви. Тогда, скорый конец Ордена — а вместе с ним и конец верховенства Дакенских лордов, и всего привычного порядка — был делом решенным.
— Смотритель Ранл! — Пьяный взгляд лорда-канцлера Дошо снова обратился к Вэлу. — Изволь объясниться: почему ты так редко у нас бываешь? Негоже скрывать от других такую красоту!
— Разве позволительно говорить о присутствующих в третьем лице, мой лорд? — Рина вскинула бровь в надменном — и одновременно прекрасном в своем кокетстве жесте. И чувствительно пнув Вэла под столом. — Вы меня смущаете!
— Прошу извинить мою бестактность, госпожа. — Лорд-канцлер попытался поклониться и чуть не свалился лицом в тарелку. — Твоя красота заставляет забыть о… о многом, — пробормотал он.
«Если бы я бывал здесь чаще, то однажды утопил бы тебя в бочке с вином, которое ты так любишь, лорд», — подумал Вэл. Краем глаза он заметила секретаря, ожесточенно жестикулирующего, чтобы привлечь его внимание.
— Мой лорд… господа, прошу извинить и меня. — Вэл спешно выбрался из-за стола.
— Ну и куда он смотрит, когда рядом такая красивая женщина? — Лорд-канцлер покачал головой.
— Неужели с вашего кресла не видно, мой лорд? — изумилась Рина. — Оно ведь такое высокое!
— Ваша красота ослепляет, госпожа Ранл, — пьяно улыбнулся лорд-канцлер.
Вэл спустился в зал и подошел к секретарю.
Фок привалился к опорной колонне из цельного ствола дуба, утирая раскрасневшееся лицо роскошно вышитым платком:
— Вэл-гьон, в доках опять беспорядки. Только что примчался вестовой. Дворцовая охрана его не пропустила! Лорд-канцлер распорядился: чтоб никаких дурных вестей.
Конечно, с досадой подумал Вэл, благородным господам не нравится, когда им мешают отдыхать. Но в доках три часа назад все выглядело мирно…
— Из-за чего беспорядки, известно? — спросил он.
Фок развел руками:
— Хьор-командор Гент занимается этим… Но у него мало людей. Остальные охраняют резиденцию или дворец. А толпа уже в несколько сотен, и люди продолжают собираться… Какие будут ваши распоряжения?
Вэл выругался про себя.
— Передай Генту: пусть отзовет половину наших гвардейцев с охраны здесь и от резиденции и перебросит в доки, — сказал он. — Но если сдержать толпу не получится — гвардии следует отступать, избегая столкновений. Возможно, голодные люди просто возмущены пирушкой? Тогда они двинутся сюда. Интересно, лорд-канцлер и тогда предложит им объедки? — Вэл повысил голос, так, чтобы его было слышно из-за почетного стола. — Потом возвращайся, Фок, ты нужен мне здесь.
Рядом стоящие гости зашептались: волнения вокруг празднества, невозможность спокойно проехать домой — большой скандал! Куда больший, чем хам-смотритель.
Но расчет хоть так привлечь внимание Дошо не оправдался: он даже не взглянул в их сторону.
Зато патриарх Нарв, как оказалось, внимательно наблюдал за происходящим.
— Что-то случилось, господин смотритель? — немедленно спросил он, когда Вэл вернулся за стол.
— Беспорядки в доках, — лаконично ответил Вэл. — Мне доложили, собирается большая толпа.
— Что? В доках? — Лорд-канцлер, наконец, взглянул на него. — Да брось, смотритель, мы уже угла… уладили там все. — Он вперед лакея ухватился за бутылку и наполнил бокал, пролив половину на скатерть. — Сегодня праздник, не надо его портить!
— Но люди волнуются, мой лорд, — вкрадчиво сказал Вэл. С вашего позволения, я бы…
— Нет! — рявкнул лорд-канцлер. — Могу я хоть день отдохнуть от этой чепухи? Сядь и выпей с нами, смотритель!
— Прошу простить мою дерзость, лорд-канцлер, но по моему мнению смотритель Ранл сейчас прав, — подал голос патриарх Руд. — Волнения рядом с дворцом нежелательны.
— Именно так, мой лорд, — поспешил поддакнуть Вэл, искренне сожалея, что поддержка не исходит от кого-нибудь другого.
Но Дошу было так просто не пронять
— Ты не слышал, что я сказал? Сядь!!! — Мясистый кулак лорда-канцлера грохнул по столу.
На скатерти расплылось пятно от вина из опрокинутого фужера.
Разговоры стихли.
Обращение в таком тоне к смотрителю Ордена выходило очень далеко за рамки приличий.
— Если ты сейчас уйдешь, я посчитаю это за оскорбление, — процедил лорд-канцлер. — Ты не доверяешь нам, или числишь за слабаков?! Моей стражи более чем достаточно, чтобы справиться с кучкой простолюдинов, что бы ты ни думал! Это говорю тебе я, лорд Райнберга! Мы не настолько бессильны!
Лорд-канцер поднял, наполнил и залпом осушил бокал.
«Как бы ты поступил на моем месте, Стефан?» — Вэл чуть пригубил свой.
Оставлять подобную грубость без ответа было нельзя. Но и отвечать было опасно. Кроме того, формально Дошу был прав: беспорядки в порту, пока они не задевали рудокопов, Ордена тоже не касались. И хьор-гвардия занималась ими только по личной договоренности смотрителя с лордом-канцлером; хуже того — часть гвардейцев традиционно находилась в переподчинении у лорда, и формально Вэл не имел права им приказывать.
— Позволь уточнить: как стоит понимать твои слова? — Вэл встал, но постарался вложить в вопрос столько равнодушия, сколько оставалось у него в запасе.
— Э… — Лорд-канцлер наконец-то заметил наступившую вокруг тишину. И даже понял, что она значит. И даже немного протрезвел. — Ну… Господин смотритель, я, кажется, и впрямь непонятно выразился. — Он глуповато улыбнулся. — Просто-напросто мной уже приняты все меры для поддержания порядка в городе. Не хотелось бы, чтоб вы или ваши люди напрасно себя утруждали. Ну же, садитесь! Выпьем, и забудем обо всем!
«Да уж, забывать и забываться — это ты горазд». — Вэл сел на свое место.
Рина под столешницей слегка пожала его ладонь — молодец, мол, выкрутился…
Вэл, вздохнув, убрал руку. Рина старалась его поддержать, но гордиться тут было нечем. Если постоянно выбирать лучшее из худшего — ничего хорошего получиться попросту не могло, а именно этим Вэл все время и занимался.
И в этот — и не в первый — раз он был отчасти виноват сам: не учел, что лорд-канцлер и верховный пристав города, человек честный, но бестолковый — близкие друзья…
Разговор стоило строить по-другому; и стоило хоть как-нибудь наладить отношения с приставом — но не получалось…