Вскоре с началом дня из домов показались и люди. Они особо не спешили и с большим нежеланием выходили на мороз после приятной тёплой постели. Вдруг в лучах восходящего солнца они постепенно начали различать маячащие в воздухе силуэты драконов и тут же громко забили тревогу.
Гримвинд, во всё горло хохоча, только ускорился и начал снижаться с другими драконами вниз. Когда под его лапами наконец оказалась твёрдая почва, вокруг начали толпиться люди. Они выглядели напуганно и растерянно. Каждый из них держал в руке первое, что успел схватить.
Гримвинд, никуда особо не торопясь, медленно окинул взглядом толпу. Он мельком осмотрел каждого, надолго не задерживая взгляд в одной точке. В основном кругом были женщины, мужчин было гораздо меньше. Были дети и старики, они казалось, были настроены куда решительней и воинственней.
Вдруг Гримвинд резко разразился громким приступом смеха, который был слышен на многие километры вокруг. Даже горы содрогнулись от него, а люди в страхе отшатнулись назад.
— Вы глупцы! — сказал Гримвинд. — Бросайте свои бесполезные грабли и вилы наземь и кланяйтесь мне, вашему новому владыке!
— Мы тебя не боимся! — крикнул какой-то мужчина в толпе и ткнул воздух перед собой вилами.
Гримвинд резко перевёл свои горящие глаза на него и мужчина, увидев ужасающий взгляд дракона, который словно смотрел в саму душу, скрылся в толпе.
— Грязные, никчёмные людишки. Вы не знаете с кем имеете дело. Я Гримвинд — Сумеречные крылья! Древний террор, когда-то державший в страхе весь Аонис!
Гримвинд, задрав голову вверх, неожиданно зарычал, грозно выдыхая фиолетовое пламя.
— На колени! — крикнул людям Сзар, но не все скальды покорно послушались его воле. Некоторые, казалось, даже и не шелохнулись.
— Отныне нет у вас больше ярлов, есть только один господин и это я! Ваша земля, вся еда, что вы вырастите и все ваши вещи теперь принадлежат мне!
— Вонючая ящерица! Убирайся обратно в свою пещеру! — послышались смешанные крики.
От толпы отделился и побежал прямо на Гримвинда десяток северян, и тут же он был сражён самым грозным орудием дракона. Не пламя пожрало их тела, а сила, которую он себе когда-то присвоил. Артефакт, что носил грозное название Скипетр Бездны, многие годы хранился в стенах Калниара. Гримвинд за время своей жизни первый, кто сумел овладеть его мощью, а в конечном счёте поглотил это древнее проклятое оружие. Оно стало его частью — огромным, бьющимся прямо в груди дракона, сердцем. Оно торчало наружу и было вместилищем многих поглощённых Гримвиндом смертных душ.
Когда он раскрыл рот и втянул воздух, его глаза блеснули, сердце забилось чаще, а бежавшие на него люди буквально начали рассыпаться на глазах. Их мышцы иссыхали, кожа темнела и обтягивала кости. Молодые и крепкие мужчины на глазах превращались в мумий, предсмертно дрожащих на холодном снегу.
— Теперь вы видите какой силой я наделён?! — кричал дракон людям.
Вся толпа рыдала и хныкала, плотно прижавшись к земле. От этого они походили на один сплошной ковёр. Людей захлестнуло отчаяние от неминуемой рабской участи.
Совсем скоро Гримвинд собрал абсолютно всех уцелевших скальдов. Их он пока не тронул и, разделив на группы, отправил подготавливаться к будущему участию в войне. Мужчин он согнал на рудники, оставив под надзором своих ледяных товарищей, стариков Гримвинд отправил возделывать поля, а женщин и детей бросил на границе Кальдйорда и Мератуга закладывать фундамент его будущей крепости Итглы.
Сейчас он хотел перекрыть возможный путь для отхода мератугцев на север и организовать в том районе свою оборону и временное жилище. В крепость он также собирался переселить остальных сумеречных драконов, чтобы не курсировать между мирами и быстрее получать новости.
Следующий свой ход Гримвинд собирался сделать очень скоро, а именно, в ближайшие пару дней, дав оркам пищу для размышлений о мести за поражения и угнетения, переправив их всех на север. Там их руками будет добыто достаточно хорошей древесины и железа для нужд зарождающейся армии, одним из костяков которой они и станут.
Глава 3
Взяв курс прямиком на орочьи болота, Гримвинд отправился туда, но уже один, без всякого сопровождения. Путь от Кальдйорда к болотам был не близкий и лежал сразу через несколько людских королевств — Мератуг и Сутирию.
Пролетая над Мератугом Гримвинд видел как во всю пылают кузницы, как в их пламени из железа рождаются мечи и доспехи. Он видел как на верфях строят новые суда, и как в полях тренируют целые полчища солдат. Ещё от его взгляда не ускользнули стягивающиеся к городам стражники. Это означало только одно — король ослабил надзор за границами. Гримвинд подумал, как неплохо было бы прямо сейчас навредить людям, но пока было ещё слишком рано, и он поборол внутреннее желание уничтожить где-нибудь целый полк солдат.
Промчавшись над густыми лесами полных различных деревьев, Гримвинд заметил на горизонте, стелющийся серой пеленой, туман. Когда он оказался ближе, то мог различить тёмно-зелёные кривые деревья и мутные болота, полные ила и грязи. В этом крае cреди жуткой вони жили униженные племена орков.
Когда-то первая война в истории планеты произошла именно по их вине. Зеленокожие, и орки, и гоблины, были созданы из крови первого бога по имени Тираникус. Они были злы и жестоки. Когда одни народы любовались красотами планеты, орки плевались от неё и желали осквернить все земли. Они первые взяли в свои руки оружие и прошлись по Лоторану, захватывая на своём пути мелкие королевства людей. Вскоре нашлись смельчаки, что организовали восстание и прогнали их в это гиблое место.
Была ещё одна попытка орков отомстить людям, когда они пошли за группой колдунов под названием “Алый круг”. Под их руководством они напали на земли Сутирии, но были разбиты подоспевшей армией Княжества Фельсирии, их западных соседей.
Сейчас орки были злы на людей как никогда. Годами они взращивали в себе ненависть и Гримвинд знал, что она станет его ключом к управлению ими. Ему не придётся ни запугивать их, ни убивать одного за другим вождей. Они сами пойдут за ним, когда услышат сладкие речи дракона о мести. Тогда он направит все накопленные ими обиды и превратит их в один мощный удар по Мератугу.
Заметив наконец кучку огней внизу, Гримвинд полетел на их тусклый свет. Он оказался посреди большого лагеря орков. Множество зеленокожих переговаривались на своём грубом языке, но они не рискнули даже поднять оружие в сторону непрошеного гостя.
“Мудрое решение” — подумал Гримвинд.
Кругом были построены простые деревянные хижины и разбиты палатки. Весь лагерь был обнесён частоколом и повсюду на его территории горели высокие факела. В его центре, где находился Гримвинд, была большая площадка для сражений.
Наконец, после пары минут ожидания, из самого большого дома показался вожак орков. Он отодвинул грязную ткань, игравшую роль двери и, пригнувшись, вышел на улицу.
Их лидер был самим воплощением мужественности — необычайно высокий и широкоплечий воин, усеянный множеством шрамов. Кожа у него была настолько тёмной, что зелёный цвет в ней почти не угадывался и оттого она казалась чёрной. Его лицо, плечи и грудь покрывал слой белой пудры. На ногах были чёрные штаны и кожаные сапоги. Широкие руки орка были одеты в железные браслеты. На тяжёлом поясе с обеих боков висело два крупных топора.
— Я Гал’Даргот, лидер племени Мёртвой песни, — сказал вождь на всеобщем языке Анитиле. — Что тебе нужно, дракон?
“Такой дикарь, а так разумен” — про себя позабавился Гримвинд.
— Меня зовут Гримвинд и я прибыл к вам с дружескими намерениями. Я всего лишь прошу выслушать моё предложение.
— Говори.
— Очень скоро состоится война Мератуга и Талабвирской империи.
При упоминании Мератуга орк сжал кулаки и плюнул на рыхлую землю.
— У вас есть шанс отомстить людям за старые обиды. Я собираю армию и предлагаю всем орочьим кланам вступить в неё.
— Отомстить людям… — вслух призадумался орк, — А что мы с этого получим?
— Вы станете ходить среди них повелителями. Они станут рабами, ничтожествами, грязью, — перечислял дракон, — а вы будете на несколько голов выше. Даже называться животным станет почётней, чем считать себя человеком.
— Я согласен. Дай нам оружие и мы выступим против них.
— Сначала ты, Гал’Даргот, присягнёшь мне на верность. Я соберу и других вождей и возьму с них клятву тоже. Тот кто не встанет на мою сторону будет считаться врагом и познает страшные муки.
— Орки свободное племя! Наш народ никому не присягает на верность.
— Право твоё, но как я могу убедиться в том, что ты меня не предашь?
— Мы честны в своих словах и дерёмся только с равными.
— Слова всегда остаются всего лишь словами. Дай мне клятву Гал’Даргот или оставайся гнить на болотах до скончания времён. Такого шанса у тебя больше не будет.
Орки смотрели на своего вожака. Их глаза были полны надежды наконец убраться из этого места, вновь вдохнуть свежий воздух и увидеть яркое солнце на небе.
— Клянусь. Клянусь своей жизнью и кровью, клянусь всем что у меня есть, что я — Гал’Даргот, присягаю тебе на верность, Гримвинд.
— Теперь мы союзники. Но я буду главным лидером, стоящим над всеми орками. Собери своих людей в дальнюю дорогу, возьмите всё что сможете унести и ждите моего возвращения. Я отправлюсь к другим кланам, а когда вновь вернусь, вы отправитесь мимо границ Мератуга на север.
— На север? — возмутился орк. — Ты говорил мы сможем отомстить людям. Мы хотим биться с Мератугом!
— Сначала мы подготовимся к битве. Кальдйорд в моём распоряжении. Я не сказал как скоро состоится ваша расплата, но я обещаю при всём твоём племени, что ты её получишь.
Орк сначала тихо заворчал, но затем кивнул.
— Тогда возвращайся скорее.
Гримвинд покинул лагерь Мёртвой песни. За полдня он облетел по несколько раз все болота и разыскал множество других племён. Чем больше имён присоединившихся к нему вождей он называл, тем охотнее в его армию вступали новые. Переправляя по границе одно племя за другим, Гримвинд согнал их все на север. Пока границы охранялись хуже чем обычно, он пользовался покровом темноты. Небольшие отряды, оставаясь незамеченными, за ночь успевали проходить огромное расстояние. К концу месяца орки уже трудились в шахтах отдельно от людей и заменили их при постройке крепости. Они работали крайне усердно и трудолюбиво, чего не скажешь о скальдах.
Гримвинд переправил всех пленных женщин и детей работать в поле, а потом отозвал их обратно в почти завершённую крепость, где использовал как прислугу. Туда же он к концу второго месяца переселил и сумеречных драконов. Через несколько дней все самки наконец отложили долгожданные яйца, но вылупиться им предстояло очень нескоро. Пятнадцать самок снесли ему двадцать шесть яиц и каждое могло проклюнуться очень неожиданно. Срок их созревания был от десяти до целой сотни лет! Потому Гримвинд вновь оплодотворил их своим семенем, чтобы к моменту вылупления первых яиц ещё целое множество ожидало своего часа.
Крепость Итгла уже имела ясные очертания. Она была чёрной как сама ночь и огромной как сказочный замок. На возвысившихся стенах из камня и металла были выставлены часовые орки. День и ночь они неустанно следили за её окрестностями. Множество крепостных башен с зияющими в них мелкими окошками использовались как дозорные пункты и казармы.
Внутри крепости было бесчисленное множество комнат, коридоров и тайных проходов. В длинных комнатушках, в жуткой тесноте и духоте, держали рабов. У них почти не было мебели за исключением простых кроватей и настилов, а медные тазы с водой для умывания им приходилось делить на всех. Женщин и детей держали раздельно. Пересекаться и говорить между собой им не разрешали. На нижних этажах крепости располагались кузницы, занимающие целые залы. В них бесперебойно разносилось эхо ударов огромных кузнечных молотов, а самим кузнецам создающих оружие для армии приходилось терпеть невыносимую жару печей. На верхних этажах находились отдельные комнаты созданные специально для драконов. Они были очень просторные в своих размерах, с исполинскими кроватями и высокими потолками. В них жили самцы, а все самки, за исключением Рарот, жили в общих покоях в сердце крепости.
Рарот, которую Гримвинд поселил в огромном чёрном зале, оберегала самую главную ценность — яйцо. Именно из-за пророчества Таксаны он начал держать её отдельно ото всех своих жён и следить чтобы все её прихоти исполнялись.
Остальные супруги Гримвинда постепенно начали терять свои изящные формы. Они становились одна крупнее и жирнее другой, и чем капризней и вредней они себя вели, тем это было внешне заметней.
Среди стен Калниара они чувствовали себя гостями и знали меру своим желаниям, а здесь, избалованные от безделья и вседоступности, они считали себя единственными владыками, стоящими над всеми. Хоть Гримвинд ещё был очень далёк от своей конечной цели, первые плоды его трудов они уже пожинали.