— Ну, теперь ты будешь сговорчивей? — спросил он у неё.
— Чудовища! Монстры! — рыдала она. — Я хочу домой!
— Если не хочешь стать кормом для стервятников, — сказал Гримвинд, — будешь отвечать на мои вопросы. Кто ты и что забыла внизу? Мародёрничала?
— Там погиб мой отец! Я искала его тело, чтобы попрощаться и положить ему монету в путь на тот свет!
— Глупые людские поверья. Хедалу не нужны ваши деньги. Он собирает все души без разбору, и богатых и мёртвых. Твой отец был рыцарем или может графом?
— Ничего я вам не скажу!
— Это мы уже проходили. Хочешь расшибиться в лепёшку и отправить к отцу? Дхул…
— Нет! — оборвала его девушка.
— Как тебя зовут?
— Джена… Меня зовут Джена. Мой отец, сэр Таздин, он был рыцарем при дворе лорда Керона.
— Хм-м… Будет ли от тебя нам прок… Не знаю… Наверное нет. Дхул, бросай её, а то ещё расскажет о нас.
— Сжальтесь, умоляю!
— Ты знаешь эти земли?
— Да… Да я знаю некоторые территории Валбатара и в Талабвире бывала в детстве, тогда время было спокойней.
— Сзар, отправляйся с Дхулом в крепость. Отведите её к прислуге моих жён, работа ей не повредит. Но смотрите чтоб никто из орков её не трогал и другие драконы не сожрали. Я вернусь позже.
— Как прикажете, повелитель.
Сзар перехватил пленницу и посадил её на спину своего товарища и вместе они полетели за море. Гримвинд и Калдрон отправились в Чаланду на переговоры с асирами.
Глава 5
По возвращению домой Гримвинда ждал хаос. За время его отсутствия у Фалдарона и Перригната от безделья и отсутствия контроля сорвало крышу. Сначала они искали драки и бились друг с другом, затем решили начать нападать на окрестности Мератуга и тем самым вывели людей к твердыне Гримвинда. Следующим их шагом была попытка поделить всех самок в замке, но они же и дали отпор озверевшим драконам, почитая только своего единого господина. За безопасностью Рарот следила мудрая Ларасади. Она призвала Гал’Даргота на помощь, и совместными усилиями они схватили обезумевших драконов.
Фалдарон и Перригнат оставались в темнице до самого возвращения Гримвинда, а когда он явился в замок, то первым делом получил доклад от Гал’Даргота.
Вдвоём они стояли на заснеженном балконе одной из башен. На улице было холодно и темно. Дул сильный ветер.
— Почему ты не вмешался раньше?! — рычал он на орка. — Ты поставил под угрозу безопасность нашей крепости и моих жён!
— Я признаю свою трусость, — покорно склонив голову, ответил орк. — Я думал, что мне хватит духу дать бой одному дракону. Но при виде двух, вся уверенность испарилась.
— Хвала богам за то, что у меня есть более решительная чем ты жена. Почему ты не убил этих двоих как я тебе приказывал? Где оружие, что тебе дали?!
— Оружие я так и не применил, но вернул владельцам. А этих двоих оставил на ваш суд. Негоже трусу, что почти не содействовал поимке, убивать их.
— Эту возможность, Гал’Даргот, ты упустил. Не видать тебе повышения по службе. А если ещё раз так крупно подставишь меня…
— Знаю…
— Не верю, что внутри ты оказался таким жалким ничтожеством.
Гримвинд хмыкнул, а затем развернулся и ушёл в глубины крепости. Вскоре он оказался у двух высоких медных дверей ведущих в большой зал. За ними находилась комната, где жили его жёны.
Войдя внутрь в нос сразу ударил душистый аромат благовоний. Вдоль всей длины зала стояло два ряда высоких колонн. Они были такие же чёрные, как и всё в этом замке, а украшали их резные узоры и изображения животных. Между колонн находились мягкие подушки из нежнейшего шёлка и тёплого пуха. На них лежали супруги Гримвинда. Рядом с ними стояли металлические чаши в которых на камнях лежало от одного до нескольких яиц. В них время от времени они испускали своё жгучее пламя и поддерживали нужную нерождённым дракончикам температуру.
Все жёны Гримвинда хоть и не имели за спиной гор сокровищ как у Рарот, были, однако, не обделены другими украшениями. Каждая из них имела в коллекции множество тяжёлых перстней, так ослепительно сверкающих на пальцах светом десятка драгоценных камней, что казалось они были украдены из другого мира. На свои лапы и хвосты они надевали толстые браслеты, какие не снились даже самым алчным королям, а шеи обвешивали всевозможными ожерельями и медальонами.
Были среди них и те, кто был особенно очарован золотом. Такие драконихи нанизывали на торчащие из тела шипы золотые кольца, а порой даже не гнушались вдевать их в перепонки своих крыльев.
В зале часто находилось множество служанок. Обычно их было от восьми до десяти. Они выполняли самую разную работу, например, чистили и подстригали когти своих хозяек, тщательно мыли их чешую от самых малейших пятнышек, а также приносили еду из кухни и кормили их. Ещё очень часто они помогали с уходом за яйцами: где-то нужно было перевернуть, где-то переложить.
— Наш господин вернулся! — оповестила других о приходе Гримвинда Вьенра.
— Я пришёл наконец вас проведать, — сказал он.
Вдруг его взгляд пал на одну из пленных рабынь, которая со спины почему-то казалась ему очень знакомой. Когда она повернулась в его сторону, он тотчас узнал её по светлой коже и чёрным кудрям.
— Джена? — спросил он у девушки. — Как тебе, нравится в моей обители?
Девушка промолчала. От недовольного ответом Гримвинда её мигом закрыла и подвинула к себе лапой лежащая рядом Ларасади.
— Джена очень послушная, повелитель. Она хорошо выполняет свою работу и превосходно следит за моей чешуёй.
— Ларасади, — переключил на неё своё внимание Гримвинд, — тебя-то я должен поблагодарить в первую очередь.
— Меня?
— Моя дорогая, в отличие от моего военачальника ты оказалась не жуткой размазнёй. У тебя есть крепкий стержень внутри. Ты угомонила этих разбушевавшихся увальней и сохранила в нашем доме порядок. За это я и люблю тебя. Молодец. Никогда меня не подводишь.
Смущённая его речью драконица лёгко засмеялась.
— Я так польщена, — улыбнулась она. — Очень рада, что вы остались довольны. Но что теперь будет с бедными Фалдароном и Перригнатом? Пощадите ли вы их, повелитель?
— Такие вещи не должны никому сходить с рук. Всех предателей и заговорщиков ждёт мучительная смерть, — прозвучал суровый ответ.
Когда Гримвинд развернулся, чтобы уйти, он услышал резкий крик Ларасади.
— Молю вас, не делайте этого! — жалостно молила она. — Они ведь были такими славными драконами! Может быть их ещё можно вылечить? Дайте им немного времени, чтобы прийти в себя!
— Те, кто по настоящему мог обуздать свою силу, — не поворачиваясь ответил дракон, — уже сделали это. Мне не хочется без причины убивать собратьев, но судьба распорядилась иначе. — После небольшой паузы он добавил, — Я пожелаю им за тебя спокойной ночи.
Когда он оказался уже у самой двери, он вдруг вновь услышал голос Ларасади у себя за спиной. На этот раз она говорила не с ним. И когда он обернулся, то увидел как она беседует с Дженой.
— Голодна? — тихо спросила она у девушки.
Та с некоторой грустью смотрела на серебряный поднос с едой стоящий рядом с драконицей.
— Нет…
— Но я вижу как ты смотришь туда. Вот, — Ларасади подвинула к ней поднос, — бери что хочешь и ешь.
— Но это ваше. Нам полагается совсем другое…
— Брось, я же не чудовище и не монстр. Это будет всяко получше того, что вам обычно достаётся. — Ларасади ещё ближе подвинула поднос. — Не стесняйся. Тебя никто не накажет.
Джена пару секунд смотрела вниз пустыми глазами. На серебряном блюдце у её ног лежала целая куча всевозможных яств и угощений. Среди них была частично обглоданная Ларасади жареная свиная туша, хлебные лепёшки и различные фрукты из далёких стран. Рядом с едой стояло несколько больших бутылей с вином и молоком, а также пара глубоких чаш, из которых драконы их лакали.
Девушка неуверенно наклонилась вниз и взяла в руки одну единственную лепёшку. Та была самой маленькой и неказистой из всей кучи. У Джены попросту не хватило совести выбрать что-то другое.
Даже после этого она перевела взгляд на Ларасади, безмолвно спрашивая у своей хозяйки ещё раз разрешение. Та подбадривающе кивнула ей. Тогда Джена начала медленно есть хрустящее тесто, тщательно пережёвывая и смакуя каждый кусочек. В этот момент, после всей той гадости, которой обычно кормили слуг, этот остывший кусочек хлеба показался ей таким вкусным, что по её лицу медленно покатились слёзы.
Джена ела и молча плакала. Перед её глазами застыло воспоминание о родном доме.
Ларасади с материнской заботой погладила девушку по спине лапой и предложила ей отведать вина.