— Арс, ты меня только крепко держи. Я попытаюсь взлететь на счет три.
— Чего?
— Раз, два, три! Тяни! — и закрутила пером, опустив опахало вниз.
Поток воздуха вытолкнул меня, как пробку из бутылки. И если б не Арс, то я улетела бы далеко. Он притянул меня, и мы с ним оба повалились на землю, и, слава небесам, уже за пределами ямы. Свобода!
Охая и ахая, встали на ноги, посмотрели на себя и ужаснулись.
— Два грязных поросёнка. — сделал вывод Арс. — Куда нам таким теперь идти, чтоб не выгнали?
Куда? Хороший вопрос. Но меня мучило другое. Состояние, которое я не могу объяснить. Сначала я думала, что переживаю за Арса, но он жив, а тревога не прошла. Осмотрелась по сторонам. Где-то рядом происходит нечто ужасное, и, я чувствую, беду, страдания и как кто-то взывает о помощи. Чья-то жизнь под угрозой. Если я сейчас проигнорирую этот зов, то меня просто сплющит от боли и тоски.
— Арс, мы должны пойти на север. — сказала я и пошла туда, откуда шел сигнал о помощи.
— С чего ты взяла, что там север? И с чего ты взяла, что нам туда надо?
— Там … Там нас ждут. — и с шага перешла на бег.
Рюкзак мешал развить более высокую скорость, да и Арсений не самый крутой бегун на свете.
— Ярина, подожди. Кто там нас ждёт? — с тяжелой отдышкой спросил Арс.
Я остановилась и огляделась. Лес кругом изменился. Стал серым и безжизненным, птицы не пели, не раздавался хруст сучьев. Вроде те же стволы деревьев, те же ёлки, снег, но как будто душа из них исчезла. Душа леса…
— Дед Лёша! С ним беда! Поэтому и дом его обвалился. Арсюха, пожалуйста, давай поторопимся.
Арсений больше не задавал вопросов. Мы побежали на безмолвный зов и останавливались лишь для того, чтобы перевести дыхание. Уже показался просвет в деревьях, за ними проходила дорога, на которой стояли люди и грузовики. Чуть дальше в справа мелькали маячки работников дорожной службы, а слева был тупик, который заканчивался высоким забором.
Арсений встал позади меня и смотрел в ту же сторону, что и я поверх моей головы.
— Ярина, это сверхъестественный отдел! Не стоит нам к ним идти. Дед не зря нас запер. Он хотел нас защитить. Пожалуйста, давай уйдем подальше отсюда.
Мы стояли в метрах ста от этих людей. Не слышали и не видели, что именно у них происходит. Но я знала, что дед Лёша там. Принимала душой его мучения и не могла уйти. Если нас поймают то, что нас может ждать та же участь, что и Лешего. Арс обнял меня за плечи и развернул в обратную от дороги сторону. Я сделала шаг, и в этот момент оттуда, где стояли грузовики, раздался смех. Вся толпа противно смеялась, как стая гиен. Они над ним издеваются. Я вырвалась из рук Арса и побежала к той компании. Мне плевать, что со мной сделают, мне все равно, что меня лично ждёт. Я не могла оставить Лешего с ними. НЕ МОГЛА!
Огонь закипал и по мере того, как я приближалась к ним, его ярость нарастала вместе с моей. Я бросила рюкзак у дороги и подбежала ближе к толпе. Шесть мужчин стояли и нагло смотрели на странное поваленное замшелое бревнышко с растущими из него ветками. Бревно дергалось, а ветки, на которых виднелись черные браслеты- наручники, шевелились, что и вызывало безумный восторг у публики. Бревно перевернулось и показало свой длинный крючковатый нос и искривлённую от боли щель вместо рта. Глядя на него такого, моя душа застонала, и я не в силах больше была молчать.
— Хватит! Прекратите немедленно?
Мужчины все, как один повернулись в мою сторону. Они явно были удивлены моим появлением, и не стесняясь стали выкрикивать что-то вроде…
— Это еще что за х…?
— Иди помойся, девочка. Или ты мальчик?
— Чё надо? Иди отсюда…
Их выкрики меня не интересовали. Они не освободят деда Лёшу, знаю. Значит, я сама это сделаю. Хотела приблизиться к Лешему, но путь перегородил двухметровый громила.
— Что не поняла? Пошла отсюда, б…
— Извините, мы сейчас уйдем. — раздался голос Арса из-за спины. — Это моя сестра, она очень любопытная.
— Еще один урод. Идите играть в другое место, детишки. Тут взрослые дяди работают, не видите?
Противное их ржание меня только бесило. А по выражению лица громилы было ясно, что наша неприязнь взаимна.
— Слышь, пацан, бери сестру и сваливай отсюда.
Арсений тянул меня, уводя назад, но огонь, готовый вырваться в любую минуту, был не согласен с этой идеей.
— Отпустите Лешего! — крикнула я, и противные улыбки мужиков превратились в оскал.
Здороый мужик, который у них был, наверное, главным, с прищуром на меня посмотрел.
— А это не та ли это девка, которая числится в розыске… — не успел договорить он.
Леший застонал, от боли причиняемой оковами на руках. Я подняла руку и запустила огонь в его сторону. Старалась, не задевая его самого, сжечь браслеты. А дальше все происходило очень быстро. Главный кинулся в мою сторону, но Арс остановил его ударом в живот. Да, Арсению далеко до этих качков, но он оказался крепким парнем. Он не стал ждать и на второго уже налетел сам. Хотел и третьего устранить, но был вырублен ударом в нос. Арс отлетел, и ударился головой об асфальт.
— Арс! — это было последней каплей моего терпения.
Меня всю окутало пламя, такое же, как и в роще Берегинь, безжалостно испепеляющее то, что ему так ненавистно. Поток огня полетел в пятерых из этих чудовищ. Один успел забежать в машину, стоящую за грузовиком. Из неё он уже вышел с оружием, нацелил на меня пистолет и выстрелил. Время замедлилось. Стрелявший — молодой симпатичный парень, смотрел на меня с искаженным от злобы лицом. Я чётко видела траекторию неспешного полёта пули. Её целью была я. Она была бы достигнута, но коснувшись моей куртки, пуля отскочила и отлетела в сторону. Снова сработала защита Сварожьей кольчуги. Хорошо, что хоть этот артефакт срабатывал автоматически, потому что еще несколько пущенных в меня пуль, не причинили мне никакого вреда.
— Извините дяденька, но сегодня я не планировала погибать.
Сгусток огня полетел в него, сразу же, как он опустил пистолет. Дед Лёша, лишившись черных браслетов, снова возвращал свой человеческий облик. Моя помощь ему была больше не нужна, и я сконцентрировалась на людях из отдела. Шесть фигур корчилось на асфальте, от моего разящего огня. Я не убью их, даже если они заслуживают этого больше всего на свете. Я не в праве их лишать самого ценного — жизни. Но продолжала жечь. Что-то было с ними не так, из-за чего мой огонь не собирался останавливаться. Через минуту тела обмякли и уже лежали на дороге без движения. Огонь ослабил хватку и вернулся ко мне. Мужчины начали тяжело дышать, так, будто их кто-то душит. Из горла одного стала вытекать черная жидкость. Это была не кровь, а что-то что внешне напоминающее нефть или мазут, и это «что-то» было живым. У остальных произошло тоже самое. Из ртов, а у кого-то из ноздрей, ушей и даже из глаз стали отделяться ручьи черной жидкости. Они словно ртуть притягивались друг к другу и собирались в единое целое, похожее на огромную змею размером с удава. И теперь змея ползла ко мне, явно желая отомстить. Откуда бы ни взялась эта черная мерзость, её — то я уничтожу без зазрения совести. Снова выпустила огонь, и он лился из меня целенаправленным лучом, сжигая змею. С каждой секундой мне становилось тяжелее поддерживать в пламени силу. Огонь слабел, а вот черное «нечто» уменьшалось слишком медленно. Оно шло в наступление, подползая ко мне всё ближе и ближе, раскрывая свою пасть и выпуская клыки. Ой, мамочки! Я не готова становиться его жертвой. Помогите мне кто-нибудь!
Блеск, яркая вспышка и у меня в руке увесистое копье. А вот и еще один дар богов! Думаю, это- то самое копье Перуна, которым Белояр победил змея в битве под Белой горой Алатырь. Мой огонь влился в металл оружия, и сила его увеличилась в сотню раз. Чёрное нечто, спешившее ко мне, остановилось и поползло вспять.
— Что гаденыш, испугался? Ну, уж нет, не уползёшь.
Догнала и воткнула в него копьё. Змей вырывался, и мне требовалось немалых усилий удерживать эту чёрную тварь. Змееподобное чудовище извивалось и хвостом пыталось задеть мои ноги. Касаясь меня, оно шипело и отползало обратно. Оно уменьшалось на глазах, извиваясь и скуля от боли. Мне не было жаль его, ни капли сострадания к этой черной гнили не зародилось в моём сердце. И было лишь одно желание — уничтожить, как можно скорее. Силы мои на исходе, но я справлюсь, чего бы мне это не стоило. Еще немного и змей больше не внушал мне страх, он стал размером с червяка и, в конце концов, просто исчез.
Копье, находившееся в моих руках, теряло плотность металла и превращалось в бестелесный луч света. Оно мне больше не нужно. Воевать тут больше не с кем. Шесть тел работников отдела лежали на дороги без сознания. То, что они живы, выдавали их еле заметные движения рук и ног, рты открывались и закрывались, заглатывая воздух. Уверена, с ними всё будет в порядке.
Леший, поднявшись на локти, полз в сторону леса, дыша, как рыба, выкинутая на сушу. Он уходил с дороги, чтоб снова соединится со своим лесом. Из последних сил я подошла к нему и приподняла сухонькое тельце дедушки.
— Я вам помогу. Держитесь за меня.
Два метра дались нам с большим трудом. Мы добрались до ближайшего дерева. Дотронувшись до него, дед Лёша вздохнул глубоко и гораздо свободней. Он поднял руку и указал в сторону дороги.
— Ярсик. — прохрипел дед.
Арсений лежал на дороге, из его носа текла алая кровь. Подошла к нему и попыталась привести в чувства. Потерла ему руки и щеки, он не приходил в сознание. Арс дважды за сегодня бился головой, его сильно ударили по лицу и скорее всего, сломали нос. Ему нужна медицинская помощь.
— Арсюшенька, ты меня слышишь? Держись, пожалуйста. Я вызову скорую. Только телефон найду.
Стала искать в карманах куртки Арсюхи телефон, но не нашла. У этих, что испортили нам сегодня жизнь, точно должна быть какая-то мобильная связь. У одного прям из кармана торчал мобильник, но он даже не включился. У второго тоже. О нет! Это я их сожгла! Мой огонь и техника- несовместимы. Что ж теперь делать? Огляделась вокруг, в поисках хоть какой-то помощи, но увидела лишь забор, а за ним уродливый столб вышки мобильной связи. И это значит, что люди из особого отдела уже получили сигнал моего такого мощного излучения. И, наверное, уже едут сюда. Ну и пусть едут. У меня больше нет сил бегать. Приедут, и хоть будет кому оказать медицинскую помощь Арсюхе. Правда, когда он придёт в себя, ему придется долго оправдываться, зачем он связался с такой, как я. Но ничего, он соврёт, а я подтвержу, что удерживала его силой. Его обязательно отпустят, а главное он будет жить.
— Эй, Яринка! Чего попусту таращишься? — пропищал кто-то сзади. — Ты жениха своего в чувства приводи и бегом отседова.
Мой маленький домовой Сёма стоял на груди Арса и тревожно на него поглядывал.
— Не нравится мне, как он выглядит. Быстро помогай ему. — торопил Сёма.
— Как?
Я села рядом с Арсом. Кровь и грязь смешались на его лице. Распухший нос, подбитая губа, но голове приличных размеров ссадина. Грудь его вздымалась от тяжелого дыхания. Я и рада бы ему помочь, но как?
— Как? Вот дурная твоя голова! — уже начинал кричать на меня Сёма. — Домового или ёлку оживить — это она может, а как жениха подлатать так сразу «как?».
— Ну, же духов из упокоя доставала, а тут живой человек. Я не знаю, как его надо лечить.
— А в чём разница — то, человек он или нет? — возмутился Сёма. — Ну — ка быстро свети на него или что там еще ты делаешь. Спасай, давай, хворобого и много не болтай!
А он прав. Попробую излить на него свет. Хуже уж точно не будет.
— Хорошо, я постараюсь.