Внутри все оказалось обычным, просмотревшие в свое время огромное количество фантастических фильмов, мы оказались готовы к виду принимающих форму тела шаров, стоило в них присесть. Имплантат подсказал, что надо делать, для того, чтобы форма зафиксировалась. Дублируя голосом нужные действия, я опять отметил, что Катя все исполняет чуть раньше, чем я успеваю сказать. Девушка явно лучше меня ориентировалась в ситуации, хоть и не показывала этого слишком явно.
— Женя, у меня запрос от корабля курьера на дополнительную оплату, — подала голос Катя.
— Какой еще запрос? — удивился я.
— Я не хотела тебе говорить, но, в общем, я беременна и для безопасного путешествия требуются какие-то платные условия, — не поднимая глаз, произнесла она.
— Сколько? — горло перехватило от новости, с трудом удалось выговорить единственное слово.
— Четыреста пятьдесят тысяч галокрон, — сказала она.
— Держи, — встав из выпустившего меня кресла-шара, я подошел к продолжавшей сидеть Кате.
— Я тебя люблю, — сказала она чуть слышно, стоило закончиться нашему поцелую.
Старт, как и начавшийся полет мог пройти для меня в состоянии прострации, если бы не сообщение от имплантата.
«Вы самостоятельно покинули территорию планеты двенадцатого класса. Депортационная программа аннулирована. База данных генного инженера удалена из вашей памяти. Обратитесь в иммиграционный центр».
Не сразу уловив смысл, я перечитал сообщение еще пару раз, после чего перешел на внутреннее зрение. К счастью имплантат продолжал работать, позволяя просмотреть оставшиеся не тронутыми данные от Кирилла и подростков. Информации с матрицами ген библиотек больше не было. Тут-же перейдя в раздел лицензий, я с облегчением выдохнул. Получившие патент, самостоятельно созданные мной схемы сохранились, позволяя использовать их в будущем.
Полет на курьере занял всего девять часов. Во время движения было запрещено вставать и для удобства имелась возможность оказаться в легком транс-сне. Судя по закрытым глазам, Катя находилась именно в таком состоянии, лишая меня возможности поговорить о нашем ребенке.
— Это шутка, я не беременна, — стоило выйти из внутренностей прибывшего в точку назначения курьера, как Катя расставила все на свои места.
— Что? — не желая верить собственным ушам, переспросил я, остановившись в шлюзовом проходе.
— Я пошутила и вообще, я ухожу, — ее глаза были холодными, ставшая привычной за время совместной жизни красота, стала вновь яркой, желанной.
— Куда? — ошарашенно выдавил я.
— Подальше от тебя, — наметив движение развернуться и уйти, она предупредила: — и не вздумай за мной таскаться.
Оставшись стоять, я безучастно наблюдал за тем, как она вышагивает по отдающему металлическим гулом переходу. Какое-то шуршание за спиной, вывело меня из охватившего тело ступора. Две малолетки стояли в нескольких шагах от меня, на их лицах не было ни удивления ни растерянности.
— Что встали? Тоже валите! Не держу, — проснувшаяся злоба выплеснулась на первых попавшихся.
Оставшиеся на месте, девчонки лишь взялись за руки, продолжая молчать.
«— Блин, я же теперь как-бы за них в ответе», — подало голос мое воспитание.
Двинувшись в том же направлении, куда ушла Катя, я мысленно пытался абстрагироваться от переполнявших меня чувств. Воспоминание о том, как невзначай девушка спросила о том, хватит ли нам денег на наем курьера, и мое хвастливое, что на моем счету почти полмиллиона галокредитов, заставило лишь сжать зубы.
Моя девушка, теперь уже бывшая девушка, только что выбралась с родной планеты с хорошим начальным капиталом, модернизированным телом и чистым гражданством. Перед ней были открыты все дороги, на перекресток которых Катя уверенно вступила поступью «от бедра». За ее спиной остался ненужный теперь балласт, разыскиваемый карантинной службой Звездной коалиции и, ко всему прочему, нищий.
Глава 25
Жалкие остатки на галосчету позволили арендовать жилой бокс на одном из средних ярусов торговой станции. В проходах было грязно, встречающиеся разумные сторонились нас так же как и мы их. Оказавшись втроем в тесном помещении, я только сейчас сообразил, что мы разного пола.
— В детдомах еще и не так тесно бывало, — обойдя мою замершую на пороге фигуру, Саша прошла вперед, по своему оценив причину моей заминки.
— Тем более, что по законам Звездной коалиции, мы теперь совершеннолетние, — добавила Марина, понявшая все правильно.
Девчонки самостоятельно разобрались как управлять кухонным комбайном. Встроенный в стену, он выдал серую буру, после того как проанализировал предоставленный ген код и выработал безопасный и питательный состав еды.
— Спасибо, — молча съев предложенное, я не смог остаться равнодушным к заботе обо мне.
— А насчет Катьки, она еще на Земле все решила, — убирая грязную посуду со стола, сказала Саша и видя возникшее на моем лице недопонимание, пояснила: — когда вещи паковали, она сказала, что как доберемся до космической станции, она покажет нам еще один мастер класс.
— Что? — вырвалось у меня: — еще один?
— Ну, в первый раз было, когда мы в два ночи вернулись, а ты на радостях, что она не сбежала, даже не стал требовать назад свои 220 галокрон, — сказанное девочкой Сашей спокойным голосом, дало выход зациклившимся в моей голове мыслям.
До последнего момента я перебирал в памяти свои поступки, думая, что же я такого сделал или не сделал в последний день, что заставило Катю уйти. Но стоило мне расширить диапазон анализируемого промежутка времени, начав со дня нашего знакомства и заканчивая моментом отбытия с планеты, как сотни мелочей вылезли наружу.
Я не знал, каково это жить в семье, где есть достаток, где отец любит мать, а та остается с ним не потому что некуда идти, а потому что тоже его любит. Катя, по мере своих сил, пыталась создать подобный уют в нашей квартире, но сыгранные с фальшью ноты не настораживали меня, считавшего, что так и должно быть. Чем больше я находил подтверждений ее неискренности в своей идеальной памяти, тем меньшую боль испытывал. В конце концов осталось только сожаление, но не о том, что она ушла, а о том, что невозможно забыть о месяцах совместной жизни.
— Теперь зато понятно, что она имела ввиду, — подала голос Марина, продолжавшая сидеть напротив меня за столом.
— И? — подал голос проснувшийся во мне интерес.
— Ну, я про то, что с ее внешностью, а так же деньгами, можно отлично устроиться на какой-нибудь курортной планете, — обобщив сказанное Катей, детдомовка повторила чужие слова, сопроводив их кривляющейся мимикой и манерно-передразнивающим взмахом кистью руки.
Сначала я прыснул, потом улыбнулся и хмыкнул, затем хохотнул, после чего уже не мог сдерживаться и стал смеяться в полный голос. Обе подружки с удивлением, а потом и опаской, уставились на меня. Замахав руками, пытаясь показать, чтобы не обращали внимания, я сделал еще хуже. Детдомовки заняли оборонительную позицию, готовые защищаться, если спятивший я, на них наброшусь.
— Все нормально, — я поторопился их успокоить, стоило смеху слегка отпустить мои голосовые связки: — просто очень смешно.
— А что смешного, ты скажи, нам тоже не помешает посмеяться, — продолжая подозрительно смотреть в мою сторону, сказала Саша.
— Мы пока до бокса шли по коридорам станции, много встретили людей? — спросил я.
— Ни одного, — ответила она.
— А из тех разумных, что вы видели, хоть один вам понравился? — задал я очередной наводящий вопрос.
— Уродцы все, — Саша была категорична.
— Собаки какие-то и еще эти, на ящериц похожие, — Марина внесла свою лепту в разговор.
— Теперь представьте себе, кого будут видеть перед собой все эти инопланетяне при встрече с Катей? — я довел свою мысль до конца: — она для них настолько же уродлива, насколько они для нас!
— Ой, — Марина прикрыла ладошкой рот, сдерживая смех.
— Сами они уроды, — Саша продолжала быть категоричной.
На торговой станции, висящей в космосе, не было дня и ночи. Свет в боксе выключался тогда, когда арендовавшие его разумные собирались спать. По времени Земли уже было утро, а мы еще не ложились. Устроившись вдвоем на полу, детдомовки пожелали мне спокойной ночи. Я тоже не долго ворочался на узкой шконке, но, несмотря на эмоциональное потрясение, заснуть удалось довольно быстро.
Первым делом, после того, как мы проснулись и позавтракали, встал вопрос что делать дальше.
— Сами-то вы на что рассчитывали когда в космос собирались? — спросил я.
— Я Марину сопровождаю, — ответила Саша.
— Марина? — переведя взгляд на вторую девочку, я решил услышать и ее мнение.
— Ну, так Катя сказала, — поняв, насколько нелепо это звучит в нынешней ситуации, она сникла.
— Ну а ты чем жить собирался? — Саша тут же бросилась на защиту подруги.
— Пристроиться на космический корабль, — честно сказал я.
— А мы? — почти синхронно, в два голоса, детдомовки уставились на меня.
Для того, чтобы девчонки понимали, как устроено управление и обслуживание звездной техники, мне пришлось сделать небольшой ликбез на тему необходимости покупки лицензированных схем и появляющуюся после этого возможность эксплуатировать оборудование.
— А что с гражданством? — задала правильный вопрос Марина.
— Надо выяснять, — подытожил я: — предлагаю вам остаться в боксе, пока я пройдусь по станции и не соберу необходимую информацию.