— Военизированная охрана, — вполголоса сообщил Чекан. — Владеют магией, вооружены электроперчатками.
— Магия сильная? — так же вполголоса, не оборачиваясь и почти не разжимая губ, уточнил я у вставшего за правым плечом воина. Паритет надо блюсти. У путейца вооруженная свита имеется, а я чем хуже? Можно вообще всех наших сзади поставить, но это будет уже перебор. Противник тогда наверняка решит, что мы сюда не на переговоры пришли, а захотели силой забрать то, что принадлежит Имперским Железным Дорогам. Поэтому-то я и взял с собой только Хэма. Остальные, включая Анисима и его ребят, остановились в сотне шагов от разъезда…
— Это рядовой состав. Собственно, магами они не являются. Магический уровень достаточно низкий — хватает лишь на подчинение артефактов. В своё время сталкивался с такими.
— Успешно?
— Можно сказать, что да. Три имперских гвардейца против пяти вохровцев. Выжили двое. Оба гвардейцы, — отчеканил Чекан.
— Какое вам назначили наказание?
Хэм усмехнулся.
— Никакого. Свидетелей не нашли и дело спустили на тормозах.
— Повезло, — глубокомысленно заключил я.
— Повезло, — согласился воин. — Но сейчас…
— Сейчас может и не повезти.
— Может, милорд.
— Значит, не будем и пробовать.
— Как скажете, господин барон.
В Чекане я был уверен. В себе — тоже. Если начнётся заварушка, мы этих парней уделаем в две секунды. Рядовые вохровцы, если верить Анисиму, Гиляю и Хэму, вооружены только перчатками-артефактами. То есть, в рукопашную не пойдут, будут швыряться молниями. Но поскольку как маги они довольно слабые, дистанция уверенного поражения не превысит и пяти метров. Вот их начальники, которые настоящие маги-путейцы, те могут послать заряд на расстояние в десять раз большее, и с ними действительно связываться себе дороже… Но всё равно, в драку лезть как-то не хочется. Лучше решить вопрос полюбовно. Превращать недружественных нейтралов в настоящих врагов желания пока нет.
По праву хозяев, переговоры открыли железнодорожники.
— Вы здесь что-то забыли, господин Буслай? — отчетливо произнёс дежурный по станции.
Между нами было около десяти шагов. Всё строго по «этикету». Внезапно атаковать с этой дистанции не получится ни у нас, ни у них.
— Пожалуй, что да, господин техник второго ранга. Прошу простить, что не обращаюсь по имени, поскольку не имел чести узнать его.
— Можете звать меня Дмитрий Андреевич, — ответил путеец.
Хм. Это хороший признак. Явный намёк, что консенсус возможен.
— Хорошо. Но в таком случае и вы можете называть меня Василий Иванович.
— Договорились, — кивнул дежурный.
Эх, жалко, что не на что записать видео разговора. Это же натуральный анекдот получается. Фурманов и Чапаев разыгрывают в «очко» чужую мотрису, а Петька и бдительные «латышские стрелки» следят, чтобы начдив с комиссаром не передёргивали…
— Ну вот и отлично, — я азартно потер руки. — А теперь к делу, уважаемый Дмитрий Андреевич.
— К делу, так к делу, — пожал плечами железнодорожник. — Итак, повторяю вопрос. Что вам здесь нужно, госпо…эээ… Василий Иванович?..
— Что мне здесь нужно? Да, собственно, ничего. Просто мы с друзьями хотим максимально быстро попасть в Карухтан.
— Нет ничего проще. Купите билет на экспресс. Кольцевой останавливается в Буслаевке дважды в сутки. Ближайший в четырнадцать ноль четыре. По сорок чешуек на каждого и в двадцать три тридцать пять вы уже в Карухтане.
Я нарочито шумно вздохнул.
— Увы, мой друг. Обычный поезд нам не подходит.
— Позвольте спросить, почему?
— У нас с собой шесть единиц заговорённого оружия.
Оппонент почесал в затылке.
— Да. Это причина. По правилам перевозок я должен изъять у вас это оружие, но вы наверняка будете против.
— Даже не сомневайтесь.
Дежурный покачал головой.
Я молчал.
Мы оба молчали.
— Вот что, ребята. Дрезину я вам не дам, — прервал наконец подзатянувшуюся паузу Дмитрий Андреевич.
Сказал, как отрезал. Её-богу, если бы он добавил сейчас: «Мне за державу обидно», я бы не удивился.
— Инструкция прямо запрещает передавать кому бы то ни было или сдавать в аренду состоящие на учёте транспортные средства, оборудование и подвижной состав, — неторопливо продолжил путеец. — А чтобы не возникало соблазна угнать дрезину или мотрису, на время хранения из них, по той же инструкции, положено изымать тяговые артефакты. Вот такие.
Он вытащил из кармана небольшой сверток, не спеша развернул и продемонстрировал мне содержимое.
— С виду обычный энергокристалл, от прочих отличается только насыщенным цветом и чистотой. Но стоит нам взять маг-очки и посмотреть вооруженным глазом, то мы увидим…
Нет, дальше дежурный говорил не про «две, три… лучше всего, конечно, пять звездочек», а совсем о другом. Он долго и нудно перечислял технические характеристики артефакта, поворачивая его то одной, то другой стороной ко мне, словно хотел, чтобы я как можно лучше его запомнил. Анисим был абсолютно прав, говоря, что всё так и будет. Поэтому для меня главное сейчас — не зевать. Слепок ауры тягового кристалла надо заучить как стихи про мишку без лапы и брошенного хозяйкой зайчика…
— …а украсть кристалл не получится. Он защищен паролем, который ставили маги высоких рангов. При передаче в чужие руки кристалл рассыпается в пыль в течение трёх секунд, — закончил дежурный, затем устало вздохнул, убрал артефакт и, чуть прищурившись, внимательно посмотрел на меня. — Надеюсь, что вы, Василий Иванович, всё поняли правильно.
Слово «правильно» он выделил интонацией. Почти незаметно для окружающих, но — «кому надо, тот слышит».
— Я вас прекрасно понял, Дмитрий Андреевич. У меня и моих друзей и в мыслях не было посягать на собственность Имперских Железных Дорог. Они, как известно, работают на благо всего Рингарола. Моё предложение заключается совершенно в другом.
— В чём же, если не секрет? — в голосе собеседника появились нотки «заинтересованности».
— Вон там, — я указал рукой на тупиковую ветку разъезда, — если я ПРАВИЛЬНО понимаю, вы складируете то, что невозможно ни починить, ни использовать в качестве запчастей.
— Не совсем так, — наклонил голову оппонент. — По факту, для ремонта мы их использовать можем, но…
— Но это будет не по инструкции.
— Да. Согласно регламента, вторичное использование отработавших деталей является в большинстве случаев нарушением правил и норм безопасной эксплуатации подвижного состава, — Дмитрий Андреевич явно цитировал какой-то из ведомственных документов. — Все списанные изделия поступают в распоряжение ответственного по станции…
— А дальше?
— Чаще всего мы продаем их как лом, три с половиной когтя за тонну, доставки нет, всё самовывозом. Выручка делится пополам: половина уходит региональному оператору, половина идёт на хозяйственные нужды объекта.
— Три с половиной когтя? Дороговато выходит.
— Тарифы нам сверху спускают, — развёл руками дежурный. — Дороже продать можем, дешевле — запрещено.
Я мысленно выругался.
«Ленина на них нет, монополистов проклятых!»
Но вслух сказал совершенно другое:
— Что ж. Это логично.