— Потому что жизнь такая. И мир. Но я не говорю, что они не любят друг друга, ни в коем случае. Может и любят, и точно так же, как мы — и другими пользуются по взаимному согласию. Может, в ином случае она бы сидела там, закрывшись, и без тебя игрушкой баловалась. Но совершенно точно, она прекрасно понимает, что он сейчас может быть с другой. И, как видишь, время тоже не теряет… А что, если б ты знал про измены — трахнул бы её?
— Ох, Света! Ну речь же о вашей матери. Я всё-таки промолчу.
— О Дьявол, Юзя, ну не будь моралфагом, ты же не такой! Ну и что, что мать? Лично для меня, может, и соседка — откель тебе знать, даже если я сказала, что ладим? Она красивая женщина в первую очередь. В таком возрасте это важно сохранить. Она в зал ходит и дорогими средствами пользуется. У нас и тут, кстати, велотренажёр есть, и в этих самых трусиках она на нём накручивает километры… Ну так что, Юзернейм, мамку мою того?
— Мне вот подумалось у неё спросить кое-что в следующий раз, как увижу, но вопрос дюже нескромный, и наверное, лучше узнать у вас… Скажите, Света, а мадэмуазель причащается алкоголем? Боюсь представить, что она может вытворять по пьяни… — и тут, не выдержав, он заржал.
— Очень редко, и чаще всего, немножко. Но раз в год круто отрывается, это точно. И всегда как-то спонтанно. При этом погромов не устраивает, соседей не убивает, и даже никого не насилует, представляешь? Потанцевать любит, это учти! Думаешь, пьяненькую лучше, да?
— Знаете, в тот день, наблюдая из ванной, я представил, как это бы мороженое на неё опрокинуть! И вот осознал, что такой шанс сейчас был упущен, эх!
Светочка засмеялась:
— Да ладно, будет тебе ещё. Вон, всегда к твоим услугам, ёпта!
— Гром и молния! Радость моя, пощадите! Даже подумать неловко.
— Ан нет! Ты ушел от ответа со своим мороженым, сладкоежка! Так вот, она изменница. Я сама однажды слышала… И твой поступок ни на что бы не повлиял. Так что?
— Да, Света, да! Я бы получил удовольствие с вашей маменькой, если бы знал это, и также то, что ваше разрешение распространяется и на неё! Даже не угадаю и не хочу знать, сколько ей лет, но разница наверняка немногим больше, чем у меня с вами; а выглядит она на все тридцать пять, так что удивляться здесь нечему.
— Вау, классно! Ну как же нечему? Немного же наверное в мире мужчин, кто могли бы похвастаться, что и мать и дочь оприходовали! Ну, без принуждения, по крайней мере. А что бы ты с ней делал, м?
— Боже! Носки бы сел вязать! Да всё бы делал, Светочка, милая моя, с шикарной женщиной нужно всё успеть! Подозреваю, раз уж она настолько раскрепощённая, то наверняка и в попочку получать любит, — тут Света зашлась истерическим смехом, и ему пришлось подождать, чтоб развить эту мысль. — Знаете, на молодую попку я не зарюсь, потому что и передка достаточно, а со зрелой женщиной это как-то более интересно, понимаете ли, загнать меж этих её налившихся ягодок, и эту приятную тяжесть прожитых лет заштурмовать, вышлепать!
Он и сам начал смеяться, потому что Света уже колотила по постели кулаками. Затем одержимая похотью фемина задала ещё много откровеннейших вопросов, говорила о всяком разврате и долго смеялась ненасытным смехом над его бесстыдными ответами. Видимо, перфоманс мамаши оставил сильные впечатления. Они не могли уснуть ещё долго.
Йусернэйм всегда чувствовал, когда крепко и хорошо высыпался — и это был второй такой раз после того, как они проснулись после ночи Инициации, в джакузи, среди погруженной во полумрак гостиничной ванной комнаты. Светочка уже проснулась и сидела всё в том же нижнем бельишке в кресле, за своим супер-ноутом и в наушниках как у босса гоночной команды, чтоб рёв двух моторов рядом не мешал. Поэтому она его и не услышала, а заметила, как меняется с пульта освещение, и вдруг, начинает подниматься вверх полотно, закрывающее окно. Вот уж чего Юзернейм никак не ожидал, нажав красную кнопочку, и в таком случае остальные лампы погасил. Стеклянная гладь с городом снаружи явилась почти целиком, кроме верхней прямоугольной части, и дневной свет падал на стол, постель, но до клубной части комнаты с пианино у стены дотягивался слабо — очаровательный занавес делал своё дело. Хозяйка сняла наушники, отложила лэптоп, развернулась в кресле и прыгнула в постель, рыча:
— Кто посмел нарушить вампирский покой? Кто заминусовал мои хепешки этим мерзким светом?! Глупец, брось чёртов пульт и вылечи меня сейчас же!
Он всасывал её, трогал и ласкал за всё те же места, ощущал её торжествующее в страсти единения естество и где-то в глубине подсознания бесконечно удивлялся — как же это не ново, но безумно истинно, и ни на один процент, никак в принципе не может себя исчерпать?… Параллельно она таки нашарила пульт и погрузила помещение во тьму.
Вскоре Йус отправился совершать обыкновенный утренний моцион, впервые с умиротворённым чувством, что в этой квартире не нужно больше прятаться, а также попросил разрешения выстирать всю свою одежду, и получив его, был даже снабжён новейшим комплектом нижнего белья. Вернувшись, он поднял тему своего вчерашнего желания — такого страшно объяснимого, а потому порочного и неизбежно криминального. Это вызывало у Светочки определённый мандраж, но в то же время и удивительное любопытство. Авантюра, впрочем, не гарантировала быть реализуемой, и злодей сам патетически напоминал об этом, но и отсюда же черпал мотивацию, мол, давайте же хоть попробуем! Сознание милой девочки, говорил он, может быть иной раз не предсказуемым; и даже если им повезёт найти совсем отчаянную особу с подходящим настроением, встанет вопрос — как скоро удастся получить доверие и будет ли вообще возможно развиртуализироваться? Нюансов могло быть полно, и кроме того, злоумышленник признавался — время является главным фактором: его не было много и потому следовало торопиться. Ждать и медленно чатиться даже неделю, считал он — совсем изнурительная и крайняя мера; и в случае, если жертва, например, тупо уйдёт со связи или под каким-то предлогом не выйдет в реальность, то весь план обернётся катастрофической и непростительной потерей времени. «Да я бы тогда пошел на улицу и зафражил первого попавшегося бомжа!», — отчаянно фантазировал он, а Светочка хохотала.
Затейник долго размышлял вслух о возможных сценариях, постепенно приходя к мысли, что чем шире будет раскинута поисковая сеть, тем лучше, а значит, следовало разжиться вай-фай приёмником, левым оборудованием, поставить известное ПО и мирно гулять по тем просторам сети, где, он имел основания предполагать, можно встретить искомое; но не ограничиваться только этим, а довериться воле случая, пытать реальность и посещать различные её уголки тоже.
Было решено ехать в какой-нибудь крупный компьютерный маркет, чтоб приобрести всё необходимое. Выбор пал на один известный торговый центр, где кроме множества серьёзных магазинов были ещё и полчища мелких частных ларьков, в коих сбывали даже списанное офисное оборудование. Оказавшись в длинных ровных коридорах меж стеклянных стен, заставленных коробками от видеокарт, кулеров, процессоров и материнских плат, а где-то и целыми рядами корпусов; между прилавками, заваленными всевозможным oem-добром и аксессуарами; в среде сплошной компьютерной техники и всевозможной электроники — настроение Юзернейма обрело окрас радостной ностальгии. Света тоже встречала известные для себя наименования, и даже приобрела красивый голографический коврик для мыши. Вайфай-роутер же какой-то особенной модели с очень большими антеннами был единственным аппаратом, купленным в серьёзном магазине, а стальное вразнобой было взято в лавках широченного сектора частников. Примечательно, что в одной лавке со всякой всячиной за кассой был обнаружен брутальный длинноволосый барыга, и Юзернейм приобрел не обязательный, но и не бесполезный для старого ноутбука и конспиративных целей USB-адаптер беспроводных сетей. Разглядев в покупателе своего человека и особую заинтересованность, продавец шепнул, что в наличии есть анонимные сим-карты и телефонные трубки с обнулёнными IMEI. Вряд ли мужик ожидал, что продаст сейчас целых три таких аппарата: два бюджетных, на всякий случай, и полноценный смартфон для Светочки (коим она отныне будет пользоваться) вместе с россыпью десяти симок. Благороднее было поддержать подпольщиков, чем покупать новые аппараты в салоне связи.
Туда они приехали на метро, что на трезвую голову было довольно скучно, а музыку в подземке он принципиально не слушал — даже с хорошей шумоизоляцией это было кощунственно; а на обратный же путь планировалось такси. По выходу из торгового центра Йус выкурил заранее свёрнутый косячок, ибо путь был не близкий, и забавы ради любовнички заказали бизнес-класс в другой конторе. Через двадцать минут, которые они просидели в кафе, приехал белоснежный знатный английский автомобиль. Забавно, что проехав немного и свернув на оживлённое шоссе, они впервые угодили в пробку, и из-за итогового прайса не оставили водителю чаевых.
По возвращению, мадэмуазель внезапно порадовала парочку лазаньей, приготовленной по собственному рецепту. Разумеется, леди под своим праведным предлогом обошлись скромной долей, и большая часть блюда ушла в одно рыло.
Закрывшись в комнате, Света сказала, что это хороший знак — маменька готовит нечто эдакое только в крайне экзальтированном расположении духа. Юзернейм даже покраснел. Тем вечером покраснели и его глаза — он ставил 'ксубунту' на свой новый лэптоп, и некоторое время провозился с первичной настройкой системы под себя. Света, тем временем, тоже была максимально сконцентрированна — раздавала люлей в режиме боя "игроки против игроков" в своей любимой игре, и скоро, тоже выдохнув, захлопнула крышку с неустанно светящейся головой гуманоида. Закончив с ноутом, Юзернейм переместился за Светин стационарник, разжился специальным плагином для известного фоторедактора и принялся обрабатывать цифровые негативы фотосета с ВДНХ. Портреты были восхитительны; парень был настоящим талантом. Также они изучили содержимое карточек памяти с его мобильника и 'гоупро' — на последней был только материал, записанный с ними на объекте (и увековеченный теперь на её ПК), а на первой множество разнообразных фото, опять таки, из путешествий и со всяческих дружеских встреч. Это интереса не вызывало, да и смотреть было как-то совестно. Отправив карточки памяти в рюкзак, Юзернейм вырезал дырочку в заблаговременно приобретённой, согнутой в утёнка бутылочке, и через несколько мгновений они славно накурились. Сативы осталось уже меньше половины, индики было поболее.
Они слушали нетленный paranoidальный Black Sabbath, хаусовый "сборник" Psychic TV образца восемьдесят восьмого года и феноменальный Sigh две тысячи первого.
Протрезвев в где-то середине ночи, Йус расположил на подоконнике шайтан-пеленгатор, успешно всё настроил, и подключился к далёкому ресторанному вайфаю, подобрав название оного в качестве пароля. Они со Светой сидели в креслах подле пианино, с чашечками чая на журнальном столике. Связь была отличная. Первым делом он подключил флешку и перекачал на пустеющий хард всю папку "xxx", затем разжился торрент-клиентом, после чего отправился на один порнушный торрент-трекер и зарегистрировался… Теперь можно было создать и оформить раздачу с Янычевскими камшотами.
— А что это ты делаешь? — спросила балдеющая Света.
— Создаю раздачу. Презентую миру наследие Яна.
— Ох! Мы же сами ещё не посмотрели!
— Полагаю, ничего неожиданного мы там не увидим. В любом случае, это снималось не для публики и хранилось в личной коллекции, а потому ценится высоко и критике не подвергается.
— А почему же ты публикуешь?
— Думаю, что он бы одобрил. Может, он наснимал бы ещё девять десятков таких видео, смонтировал в часовую компиляцию и сам бы раздал.
Светочка понимающе кивнула. Через пару минут появились первые личи, отдача шла уперевшись в 500 кб/с — вероятно, ресторан не мог позволить больше. Раздающий поднял ноут и переместил на журнальный столик, откинувшись в кресле. Суккуба не заставила себя ждать:
— В чем дело, дорогой? Ты какой-то тоскующий.
Он улыбнулся:
— Нет, всё хорошо, и даже очень. Это я так, засмотрелся в его файлы. Хотя… Наверное, одичавшая часть меня, бросившая всё и отправившаяся бродяжничать, всё никак не может привыкнуть к вашей восхитительной комнате, к целым суткам, проведённым здесь, да и собственно к вам, любовь моя. Это существо, — он оглядел себя, — было отправлено в этот город чтоб предаться абсурду, вершить любое возможное безумие, любую свою идиотскую прихоть…
Светочка нежно-нежно расцеловала его и была объята, расцелованна в ответ. Помолчав, она сказала:
— Ну, я не держу тебя здесь. Можем пойти прямо сейчас, уехать, куда пожелаешь, м?
— Нет, поймите, я невыразимо благодарен за возможность с таким удобством расквартироваться. И чёрт с ним, с бродяжничьим существом… Сейчас есть идея и теперь всё подготовлено, чтоб попробовать реализовать её. Нет смысла усложнять ситуацию. Уехать ещё успеется. Давайте наслаждаться!
Приободрившись, погладив её по спинке, прижав и засосавшись, Юзернейм горячо доказывал свою признательность, словно плохой питомец, рисковавший стать выкинутым за порог. Разве что, не было ни риска, ни необходимости что-то доказывать. Были только два возлюбленных сердца.
Через несколько мгновений Света самозабвенно прыгала на его стержне, трава плотно окутала её разум и чувства, вознося в эти моменты на седьмые небеса; Йус распластался на кровати, удерживая её за талию, позволяя отгибаться и запрокидывать голову — её одержимое пение разливалось в пространство громко и уверенно, без какого-либо контроля. Девушка терялась в экстазе и припала на своего мучителя, накрыв лицо волосами, прижавшись сисечками к его торсу. Он подтянулся и продолжил терзать её в скоростном режиме, слушая музыку голоса в максимально возможной близости. Вскоре, сцепив за её спинкой руки, поднявшись, он уложил её спиной на постель. Образуя миссионерскую позицию, Юм доводил суккубочку до готовности на медленном огне, играя с сосочками, удерживая за шею, вынимая своего змия и теребив головкою о клитор, внезапно запуская обратно по самую глубину, заставляя её пищать, дрожать всем тельцем, погружаться в неровных криках очень далеко, в блаженный горячий космос, в сладкие пучины бесовского оргазмического блаженства.
Юзернейм проспал недолго, проснулся раньше ненаглядной и с трепетным чувством ожидающей миссии взялся за ноут. Наследие Яныча весом чуть менее трёх гигабайт раздалось на восемь — очевидно, если б не "слабый" сигнал, было бы больше. Он вышел из торрент-клиента и сменил ресторанный вайфай на чей-то домашний, не защищенный паролем, выбрал другой сервер в VPN-клиенте и запустил анонимный браузер. Интересное было ощущение — прибегнуть к таким средствам, просто чтоб посетить самые безобидные ресурсы для молодёжи. В виду необходимости сохранения его божественного неведения ото всей мирской календарной суеты, они ещё заранее договорились, что Светочка будет его оператором ПК, так как на всех необходимых ресурсах все посты и сообщения обязательно будут содержать недавние даты; да и в теории, обмениваясь где-либо сообщениями, оные тоже неизбежно будут датироваться, посему в одиночку он справится с этим никак не мог. Свету же это очень позабавило, и она с удовольствием стала соучастницей.
Следующие пару часов они посвятили прокрутке нескольких онлайн-дневничков, где, если верить указанному возрасту, уже не маленькие феминочки распускали чуть ли не пубертатные сопли, со скидками на некоторые жизненные реалии. Нашлись и два блога, где девочки-подростки открыто высказывались о ненависти к жизни, но записи эти были далеко не новые, а авторы давно не появлялись онлайн. Из четырех авторов последних месяцев, но записей категории "ни рыба, ни мясо" только одна была симпатичной, две — не очень, и у одной фотографии не было вовсе. Йус задумался, почему это вдруг является критерием? А было это действительно важно, и всё тут. «Если красота спасает мир — значит и уничтожает его тоже. Или должна быть уничтожена?… Не суть, — размышлял он, — Ян был приятным парнем, и разменяться за него следует достойно».
Но дневнички дневниками, и погружая в скопированные для него в отдельный блокнот девичьи откровения всё своё внимание, рано или поздно он повсеместно замечал какую-нибудь жизнеутверждающую ниточку, зацепку, слезинку — жал на крестик и велел разворачивать браузер. «Я же не убийца», — напоминал он. Когда последний дневничок был отправлен в невидимый список Шиндлера, а навигация по тегам и сортировка по свежести привели искателей в пласт уже не особенно актуальных блогов, стало ясно, что придется расчехлять фейки, а то и заводить новые в некоторых социальных сетях. Как человек, пользующийся всемирной паутиной с двухтысячного года и познавший эту великую стихию почти в первозданной дикости и необузданности, Юзернейм навсегда остался этим очарован. Поэтому он люто ненавидел современный интернет, превращённый в эрзац-телевидение, адаптированный для безмозглой массы населения, и всю их смрадную, инфекционную культурку умножаемых приколов. Разумеется, соцсети он ненавидел как ничто другое, брезгливо обходил и никаких именных аккаунтов в нигде и никогда не регистрировал, что даже определял поводом для гордости. Однако, со студенческих времён остались некоторые пароли-логины к страничкам вымышленных персонажей, подтверждённые на выкупленные виртуальные номера телефонов, и сейчас пришло время их использовать.
Недолго поискав девушек по отдельным интересам, была выявлена критическая нехватка информации "о себе" у восьми из десяти случаев. На фотографиях они могли выглядеть сколь угодно мрачно, готично и многообещающе, но содержимое так называемых "стен" а то и профилей в целом выдавало примитивных представительниц потерянного поколения. Это, впрочем, их ценность для затеи только лишь увеличивало, однако, можно было бы сойти с ума в попытке завести столько диалогов и вразумительно их вести. Но самый главный фактор заключался всё-таки в том, что почти пустой аккаунт обязательно показался бы многим собеседницам подозрительным, и надо было бы долго искать девушку, у которой это не вызвало бы как минимум недоверия. «При долгом и кропотливом пользовании, несомненно, можно было бы добиться всего — и выявить персон с особенными интересами, и придать более-менее приличный вид поддельному профилю… Но сейчас, — понял он, — можно было только потерять время».
В оставшихся вкладках всё было также отчаянно — на маленьких сайтах знакомств для неформалов анкеты милых девочек были хороши и в половине случаев даже подробны. Но большинство из их досадно скромного вообще числа были довольно приятными и нормальными, для затеи не подходящими, хоть некоторые никнеймы и предвещали что-то интересное. Самая горькая досада заключалась в почти отсутствующей активности. Растроганный Юзернейм поделился впечатлением:
— В моё время здесь обитало много народу. А сегодня соцсети погубили всё. Самая большая соцсеть встала над рунетом как могильная плита. Конечно, основной наполнитель соцсеточки не заслуживает никакого интернета, но туда были вынуждены уйти и хорошие люди. А те, кто не ушли, также сейчас потеряли почти все места для знакомств. Прогресс прогрессом, но это в первую очередь монополия и деградация.
Закрыв последнее такое прибежище, отобразилась последняя оставшаяся вкладка — походу просмотра содержимого анкет Йус попросил открыть чью-то страницу на 'last.fm' по ссылке из "о себе", но далее оба забыли о ней. Нарекаемый многими людьми "музыкальной соцсетью", хотя и характерных черт оных практически не имеющий, ластэфэм скорее выглядел прототипом соцсети. Сайт отнюдь не имел целью помогать людям искать друг друга, хоть и располагал поиском по пользователям с учётом их вкусовых пристрастий. Юзернейм, как любитель статистики, и сам некоторое время этим сервисом пользовался. Ластэфэм являлся огромной базой данных по музыке — отдельные страницы имелись у любых исполнителей, групп, проектов и даже когда-либо живших композиторов, а также у всех их творений — как у альбомов, так и у композиций. Кроме того, наличествовали странички для всех мыслимых жанров и немыслимых стилистических разновидностей. И абсолютно повсюду можно было оставлять комментарии и участвовать в дискуссиях, за что сайт и воспринимался очень "социальным", учитывая, что сообщество включало в себя много миллионов пользователей со всего мира, а сам ресурс прочно обосновался в двадцатке самых посещаемых сайтов в интернете. Но это был не просто музыкальный каталог. Главным образом ресурс строился вокруг идеи о сборе индивидуальной музыкальной статистики (т. н. "скробблинге") и всяческих интересностей, отсюда вытекающих. Реализовывалось же это так: пользователь устанавливал на компьютер программку, следившую за играющей в плеере музыкой и в режиме реального времени отправляющую эту информацию на сайт, коя и отображалась на странице пользователя как в виде хронологической истории, так и топа за последнее время, а кроме того составлялась целая музыкальная библиотека с подсчётами всего прослушанного добра. На основе же этих самых персональных чартов формировались мировые тренды; а на страницах исполнителей подсчитывались впечатляющие цифры прослушиваний; и что самое главное, сервис анализировал пользовательские предпочтения и рекомендовал похожую музыку и новых исполнителей. Это был незаменимый ресурс для любого ненасытного меломана.
Собственно, в профиле некоей девушки, которую они даже и не вспомнили, где нашли — не содержалось ничего интересного, и судя по чартам, владелица слушала мейнстримный тяжеляк. Йус подвинулся поближе и из любопытства пригляделся к облаку тегов. Через несколько мгновений он взял управление и пустился по-старинке сёрфить по сайту, и вскоре вышел на сводку статистики по жанру 'depressive-suicidal black metal'. Тут-то его осенило! Светочка, ластэфэмом никогда не пользовавшаяся, только с удивлением наблюдала, как у него загорелись глаза и возникло торжественное вдохновение. Настроив фильтры поиска, Юм получил профили девушек из России, регулярно обдающих свои ушки и больные души остервенелым скрежетом гитар и глухими погребальными барабанами, не говоря уж о бесчеловечном вокале. Примечательно, что почти у всех были чёрно-белые аватарки. Юзернейм отправился в новую вкладку, чтоб открыть такую же подборку населения по жанру 'funeral doom'. В обоих списках обнаружилось в сумме семь пользовательниц из Москвы — он создал на рабочем столе папку, а в ней по отдельному текстовому документу для каждой особы; позже отобрав ещё и тех, кто угорали только по одному из жанров, и в сумме их стало тринадцать. Конечно, это были только лишь девушки, наслаждающиеся какими-то замогильно мрачными шумами. «Но уж я-то знаю, что просто так ими никто не наслаждается», — подумал он. Управление было возвращено Свете.
По возрастам девушки делились так: три особи по 19; две по 21 и 23; по одной 20, 22, 24, 25, 26. Юзернейм велел загугливать никнеймы, дабы накопать хоть какую-нибудь информацию по пяти самым молодым — у одной нашелся дневник, у двоих соцсети; а у остальных ничего, и в профилях было пусто тоже. Также они ознакомились с самыми старшими — двадцати шести лет была прожжённая меломанка, но с уклоном в меланхолию, а вот на год младше оказался идейный адепт жанра, приятная девушка с фотографиями своих кровоточащих порезов в поле "о себе", и цитатой небезызвестного деятеля: «ONLY BLACK IS TRUE, ONLY DEATH IS FUCKING REAL». Последний визит числился десятью часами назад. Юзернейм надиктовал свой логин и пароль, чтоб они вошли под его аккаунтом (с фоточкой на аватре, краткой инфой о себе и солидной фонотекой) — специальная фишечка сайта определила схожесть его вкусов и её как очень высокую. Недолго думая, он надиктовал личное сообщение, по старинке обязательно отправляемое с заглавием темы, куда велел написать: «прекрасные шрамы!». В самом же сообщении был вопрос — какое из аудиотворений она, как знаток жанра, рекомендовала бы послушать в последний час? Также, на всякий случай, были закинуты удочки ещё двум юным леди с пустыми профилями: всего-лишь комплименты о музыкальном вкусе и предложение пересечься, выпить пивка. В своем профиле он увидел, что последний раз слушал музыку для учёта статистики аж пять лет назад, и скрыл этот блок ото всех в настройках, заодно скрутив себе возраст с 28 на 24.
Оставалось ждать. Света была освобождена, а Юзернейм закрыл лэптоп и признался, что если бы ему довелось встретить вожделенный, кишащий суицидальными намеками дневничок милой девочки, он не решился бы знакомиться от своего лица — а значит, в день-икс ей предстояла бы главная роль.
Бездействие было мучительно, и почти сразу они отправились гулять, условившись просто неспешно побродить — Света обещала показать старые улицы. Была, наверное, середина дня, и выходя за ним из подъезда, в последний момент незаметно прихватив зонт, она сказала «сюрприз» и он узрел — погода была пасмурной. Тем не менее, около трёх часов они бродили по полупустым улочкам из длинных, почти беспрерывных рядов низеньких зданий.
Ближе к вечеру пришло первое сообщение. Отвечала девушка двадцати пяти лет, что не зная человека, музло ему в последний путь посоветовать непросто, но уж если по её мнению — нетленный Burzum 1994 года будет беспроигрышным вариантом. Юзернейм около часа соображал над тем, как лучше ответить и что спросить дальше, как вдруг Света объявила, что пришло ещё одно, от двадцатилетней фемины — эта поблагодарила за комплименты и на приглашение выпить отвечала, что у неё есть парень. Они посмеялись. Разумеется, отвечать на это не было смысла, посему логично было отправить письмо счастья дальше, и теперь приглашение на пивас ожидало ещё троих самых юных — последние их визиты состоялись от трёх до пяти суток назад. Для девушки же с порезами он сообразил сообщение очень вовремя, когда она вновь появилась онлайн, и на протяжении следующих часов парочка худо-бедно с нею ознакомилась. Йус аккуратно развивал дискас и подводил к теме жизнеутверждаемости через такую музыку. Он делал большую ставку на эту девушку, но в итоге они узнали, что пока она чем-то в жизни ещё может наслаждаться, то никуда не спешит, и если случай не распорядится иначе, казнь над собою ещё вершит. Судя по её учтивости и взаимному интересу, можно было бы, наверное, рассчитывать на дальнейшее общение, и Юзернейм озабоченно размышлял вслух о том, насколько было бы позволительно избавить от страданий человека какбы заранее? Он был очень беспокоен, ходил туда-сюда, но в итоге поник и уселся в кресле. «Конечно, нисколько, — рассуждал он, — быть может, она ещё обретёт гармонию?». Злодею было жаль отпускать такой подходящий кадр. Он закрыл ноутбук, и Светочка обняла его:
— Ну-ну, не печалься.
— Неа… Не печалюсь. Половина меня уверена, что найти реально, а с другой стороны удивляюсь сам себе — что я вообще делаю, это же безумие какое-то?! Вы так не считаете?
— Хм! — тяжело задумалась Света. — Ты всё логично обосновал тогда о балансе и происходящей несправедливости. Если бы я боялась и не одобряла этого, значит, не любила бы тебя, — они нежно затянулись. — Жаль, что у нас так мало времени. Делай, что хочешь, я поддержу тебя во всём.
Любовнички ещё какое-то время предавались ласке, но вдруг постучалась мадэмуазель — приглашала откушать крольчатину в вине, на что Светочка изумлённо подняла брови и чуть не засмеялась. Кролик оказался инфернально вкусен, а Йус ушастых пушистиков до этого в жизни не пробовал, и потому раскланялся теперь перед Сильвией Григорьевной, пел дифирамбы её кулинарным умениям, даже в тыльную сторону ладошки поцеловал. Чтобы вновь не скучать перед экранами, парочка отправилась на прогулку по свежему после лёгкого дождя и погрузившемуся в сумерки городу; они прошлись по её любимому маршруту, по переулку мимо той самой лавочки у третьяковки.
Вернувшись, они даже не покурили в тот вечер; а перед сном посмотрели его любимую картину — "Possession" 1980 года. Это был первый день, когда Юзернейм не прибегнул к нетрезвому состоянию и не склонил к тому Свету. Но только кролик в вине, поданный с лёгкой руки суккубы-старшей, мог считаться спиртным и знаменовать эстафетную палочку в завтрашний день.
Утром они обнаружили новое сообщение от девушки девятнадцати лет, коей второй из трёх вчерашних дев было отправлено предложение выпить пива. В сабж она написала «ЗБС», а сам ответ гласил, что: «только чур не дерьмовое, а хороший настоящий пивандрий!». Это сообщение было отправлено ею аж в половине пятого утра по московскому времени, о чем Йус, разумеется, был проинформирован только словосочетанием «очень поздно». Стало быть теперь она могла ещё спать, или даже только отходить ко сну, посему злодей приготовился долго ждать. Сию же секунду был надиктован простой ответ с запросом места и времени.
Последовали размышления о том, в каком же составе прибыть и как это объяснять? Юзернейму понравилась недавняя фраза о том, что через всё они теперь пройдут вместе, и он был уверен, что Светочка обязательно поедет. Она же была не против, но по её мнению, ехать лучше было ему одному, чтоб жертва ни на что не отвлекалась, не ощущала себя в компании и общалась только с ним. Это было, конечно, резонно; но только что это вообще окажется за человек и чего ожидать от встречи? Йус признался, что не рассчитывает на многое; и если почти сразу станет очевидно, что это не жертва — скорее всего они тупо осушат по кружке пенного в ближайшем баре, попутно перетирая за музло, и на этом разойдутся. Такой расклад был самым вероятным и заодно скучным, а потому, объявил он, если они явятся вместе, то ничего и не потеряют. Посему злодеем было велено написать быстрее вдогонку, что он может прихватить свою двоюродную сестрёнку, если девушке, конечно, будет угодна компания.
В такой интрижке прошло около двух часов, за которые Света сыграла множество напряжённых боёв, в своей любимой игре, а Юзернейм бдил личку, пока не появилась заветная единичка.