Ванная комната выглядела старомодной, «но не по-уродски», — решила Кэсси. Ее украшали очаровательные мелочи в виде разноцветных баночек с солью для ванн, ароматических смесей из сухих цветов, пестрых полотенец и прочих удачно расставленных банных принадлежностей.
Кэсси влезла в уютные белые тапочки, предусмотрительно оставленные Дианой, и прошлепала в коридор. Дверь напротив была приоткрыта: девушка робко постучалась и, не дождавшись ответа, толкнула ее, вошла и смущенно остановилась на пороге.
Диана сидела у окна, разложив на коленях свитер Кэсси. С верхней рамы окна свешивались светоотражающие кристаллы: когда солнце попадало на одну из их граней, по комнате разлетались маленькие переливчатые фигурки — фиолетовые, зеленые и алые дужки. Они скользили по стенам, танцевали на полу, порхали по рукам и волосам Дианы, будто помещая ее в центр калейдоскопа. Вся комната искрилась и переливалась.
Диана оторвалась от работы, подняла глаза на Кэсси и улыбнулась.
— Заходи, я пытаюсь привести в порядок твой свитер.
— Ох, он же кашемировый; боюсь, это будет сложно.
— Не беспокойся, станет как новенький, — Диана сняла с дивана какой-то приличного размера талмуд и переложила его в стоящий у стены шкаф. Кэсси обратила внимание, что она сразу же заперла шкаф на ключ. Потом вышла из комнаты вместе со свитером.
Кэсси окинула любопытствующим взором рабочее место у окна, где только что трудилась Диана: ни малейших следов пятновыводителя — лишь пакетик сухих цветов да кучка камушков с пляжа.
Потом она стала рассматривать комнату. Та была бесподобна: симпатичная мебель антикварного образца так уместно соседствовала в ней с современными предметами интерьера, что казалось, прошлое и настоящее живут здесь в абсолютной гармонии.
На кровати лежало покрывало небесно-голубого цвета с узором в виде молодых стелющихся побегов, легких и воздушных. На стенах, вместо привычных афиш и постеров, висели художественные репродукции. Все вместе выглядело, как бы это лучше выразиться, — первоклассно. Комната была стильной, элегантной, артистичной и, что немаловажно, комфортной для проживания.
— Тебе нравятся репродукции?
Обернувшись, Кэсси обнаружила, что Диана вернулась и стоит у нее за спиной. Бедняжка кивнула, мучительно отыскивая в своей бедовой головенке какую-нибудь умную фразу, чтобы сказать ее новой знакомой, которая, конечно же, интеллектуально была на двадцать пять голов выше, чем она сама.
— Кто здесь изображен? — она наконец выдавила из себя гениальный вопрос, уповая на то, что ответ на этот вопрос не должен быть известен любому первокласснику.
— Это греческие боги, вернее, богини. Вот Афродита, богиня любви. Видишь, вокруг нее вьются голубки и херувимы?
Кэсси принялась разглядывать женщину на картинке: она полулежала на некоем подобии кушетки, красивая и томная; что-то в ее позе или, может, в откровенно неприкрытой груди напоминало Сюзан.
— А это Артемида, — Диана повернулась к другой репродукции, — богиня охоты. Ни разу не была замужем; если мужчина заставал ее во время купания, она спускала своих собак, и те разрывали несчастного на кусочки.
Изображенная девушка была стройна и грациозна; ее руки и ноги слегка смуглели от загара; она стояла на одном колене, натянув тетиву лука. Темные локоны струились по спине легкими непослушными волнами. Вся ее поза отражала сосредоточенность и вызов. Кэсси подумала, что так иногда выглядит Дебора. Потом перевела взгляд на следующую картинку и ахнула.
— А это кто?
— Царица богов, Гера. Она могла быть иногда довольно… деспотичной.
«Оно и видно», — подумала Кэсси. В высокой горделивой молодой женщине чувствовалась неуемная жажда власти. Кэсси поразили глаза царицы: градус страсти, воли и опасности в них настолько зашкаливал, что казалось, еще немного, и они прожгут картину. Страшные глаза крадущейся рыси.
Девушка вздрогнула и отвернулась.
— Ты в порядке? — забеспокоилась Диана.
Кэсси кивнула, хотя чувствовала себя неважно. Как ни странно, теперь, когда она оказалась в безопасности, страхи стали возвращаться: события уходящего дня, прошлой недели, вся боль, все унижение. Одноглазая кукла в шкафчике, «шутка» с резиновой змеей, игры в «картошку» с ее рюкзаком, отверженность…
— Кэсси? — теплая рука коснулась ее плеча.
И стала той каплей, которая переполнила чашу: захлебываясь от рыданий, наша героиня бросилась в объятия Дианы.
— Все хорошо. Все будет очень хорошо, правда. Не бойся… — Златокудрая красавица обнимала ее и успокаивающе похлопывала по спине.
Все слезы, которым не удалось вылиться ни перед мамой, ни перед бабушкой, обрушились на едва знакомого, но уже близкого человека. Кэсси вцепилась в Диану и плакала навзрыд, как малое дитя.
Она вдруг опять почувствовала себя семилетней девочкой, которую успокаивает мама. Так же, как тогда, в библиотеке. И, как по щучьему веленью, по Дианиному хотенью, неожиданно появилась уверенность, что все действительно наладится.
Рыдания пошли на убыль, сначала уменьшившись до икоты и похрюкиванья, а потом и вовсе прекратившись.
— Знаешь что? — сказала старшая подруга, протягивая Кэсси платок. — Оставайся-ка ты на ужин. Папа приходит поздно, он у меня адвокат. Я позову подружек, закажем пиццу. Как тебе мысль?
— Она мне нравится, — пробормотала Кэсси, от смущения покусывая губы. — То есть безумно нравится!
— Надень вот это, пока твои вещи не высохнут. Может, окажется слегка великовато, но не смертельно. Потом спускайся, — Диана остановилась, сфокусировав взгляд изумрудных глаз на Кэсси. — Что не так?
— Да нет… ничего, просто… — бедняжка запуталась и, рассердившись на себя, затрясла головой. — Просто… я не понимаю… почему ты так добра ко мне? — выпалила она быстро, чтобы не застесняться еще больше.
Еще несколько секунд Диана пристально смотрела на новую подругу, потом улыбнулась — только глазами, губы при этом оставались серьезными — и ответила:
— Не знаю… просто мне показалось, что ты хороший человек, достойный хорошего отношения. Если хочешь, я могу попробовать относиться к тебе похуже.
Кэсси снова затрясла головой, на этот раз уже вовсе не сердито.
— Кроме того… — Теперь Диана смотрела куда-то в космос, взгляд ее зеленых глаз словно видел нечто нездешнее, далекое. — Мы все сестры, понимаешь?
Кэсси затаила дыхание.
— Ты так думаешь? — прошептала она.
— Да, — убежденно промолвила златовласка, все еще пребывающая в далеких далях, — сестры. Невзирая ни на что, — потом вернулась на землю. — Маме можешь позвонить вот с этого телефона, — сказала она Кэсси, указывая на трубку, — а я пойду вниз и закажу пиццу, — и вышла.
8
Подруг звали Лорел и Мелани.
С Лорел Кэсси уже встречалась. Смешливая девушка, утащившая Диану из библиотеки, при ближайшем рассмотрении оказалась стройной лисичкой с длиннющими русыми волосами в хиппанском платье с цветочным орнаментом и высоких розовых кедах.
— Надеюсь, пицца вегетарианская? — вот первое, что она спросила, захлопнув дверь ногой, поскольку обе руки ее были заняты контейнерами с продуктами. — Ни за что не поверю, что ты могла заказать какую-нибудь допотопную пепперони!
— Скажем мясу «нет», — успокоила ее Диана, снова открывая дверь, так неловко захлопнутую прямо перед носом терпеливо дожидающейся своей очереди следующей подруги.
— Упс, извини! — прокричала Лорел по пути на кухню. — Я тут кое-что прикупила для салата.
Диана с новоприбывшей девушкой обернулись и, как по команде, закричали: «Только не тофу!»
— Успокойтесь, здесь нет ничего, кроме овощей и зелени, — крикнула она в ответ; услышав это, девушки вздохнули с заметным облегчением.
Кэсси ужасно стеснялась, но работала над собой; подруга, которую она видела впервые, казалась страшно взрослой — наверное, училась в выпускном классе — и страшно строгой. Высокая, изысканная, с гладко убранными назад волосами и трезво-проницательным взглядом серых глаз, только она из всех людей, известных Кэсси, выглядела так, будто была в очках, хотя никаких очков на ней не наблюдалось.
— Это Мелани, — представила подругу Диана. — Она тоже живет на нашей улице, в доме номер четыре. Мелани, познакомься, это Кэсси Блейк; она недавно переехала в дом номер двенадцать. Миссис Ховард — ее бабушка.
Задумчивые серые глаза придирчиво осмотрели соседку, после чего их хозяйка сдержанно кивнула и сказала:
— Привет.
— Привет, — ответила Кэсси; она благодарила судьбу и Диану за то, что хотя бы помылась перед таким строгим судом; теперь оставалось только надеяться, что чужая одежда идет ей чуть больше, чем корове седло.
— Мелани — наш мозг, — ласково пояснила Диана. — Она умна до безобразия. И знает все, что только можно знать о компьютерах.
— Не все, — произнесла Мелани без тени улыбки, — иногда мне кажется, что я о них вообще ничего не знаю, — она посмотрела на Диану. — Знаешь, я слышала что-то о Кэсси в связи с нашей дорогой Фэй. Какие-то невразумительные обрывки информации!
— В том-то и дело! Я сама только сегодня узнала. Мелани, ну ладно я. У меня действительно не всегда получается уследить за всем, что происходит в школе. Но ты-то, ты, после того, как услышала, почему ничего мне не сказала?!
— Потому что людей много, а ты одна и не резиновая, к тому же. Тебя не хватит на всех, Диана.
Златовласка с грустью покачала головой.
— Кэсси, не посмотришь, как там у Лорел обстоят дела с салатом? Сходи, я думаю, вы подружитесь, вы с ней одного возраста.
Лорел стояла перед кухонным столом, заваленным овощами, и орудовала ножом, как заправский повар.
— Диана попросила тебе помочь. Лорел обернулась.
— Ну и чудесно! Раз ты здесь, помой сумочник пастуший — он такой свежий, что, скорее всего, кишит всякими милыми букашками.
«Сумочник пастуший?» — Кэсси с сомнением взглянула на гору зелени. Имеется в виду, что она должна знать, как он выглядит?
— Эээ… это он? — спросила она, приподнимая темно-зеленый лист треугольной формы, мучнисто-белый с обратной стороны.
— Не-ет, это дикий шпинат, — сказала Лорел и указала локтем на кучу длинных, тонких листьев с зазубренными краями, — а вот это — сумочник пастуший. Но, если хочешь, помой и то и другое.
— А ты добавляешь в салаты… э, девичью траву? — нерешительно спросила Кэсси, промывая листья.
Она радовалась, что может помочь: эти девушки были такими умными, самостоятельными, такими нормальными — она умирала от желания произвести на них хорошее впечатление.
Лорел улыбнулась и кивнула.
— Да, но с ней надо поосторожнее: если съесть тишком много, можно сыпь заработать. У девичьей травы, кстати, много других применений: из нее помучается недурственное средство от укусов насекомых и превосходный любовный… — она неожиданно прервалась и начала излишне сосредоточенно резать овощи. — Вот, черноголовник готов. Зелень всегда нужно брать прямо с грядки, — добавила она, — тогда и салат вкуснее получается, и жизненная сила Кормилицы Земли в нем сохраняется.
Кэсси посмотрела на нее с сомнением: может, Лорел не такая уж и нормальная? «Жизненная сила Кормилицы Земли?!» Вдруг вспомнился момент, когда, облокотившись о кусок гранита, она услышала гул внутри камня; точнее, когда ей показалось, что она его слышит. А, может, Лорел и нормальная. Кэсси вдруг увидела замечание Лорел в новом свете: может быть, в том, что свежесорванные растения сохраняют жизненную силу Земли, есть доля здравого смысла.
— Ладно, с этим разобрались вроде! Скажи, пожалуйста, Ди и Мелани, что салат готов. Я достану тарелки, и можно подавать на стол, — бодро тараторила Лорел.
Когда Кэсси вернулась в гостиную, Мелани с Дианой увлеченно болтали и не заметили, как она вошла в комнату.
— …подбираешь ее, как бездомного щенка. И так каждый раз, — Мелани говорила менторским тоном, а Диана спокойно ее слушала, скрестив руки на груди. — А дальше что?…
Внезапно она замолчала, почувствовав прикосновение Дианы, которая только что обнаружила присутствие Кэсси.
— Ужин готов, — проговорила Кэсси, помирая от неловкости.
Вдруг речь шла о ней? Вдруг она — щенок с улицы? Говорила, правда, только Мелани, Диана молчала. Поэтому, подумав, Кэсси решила не беспокоиться — мнение Мелани мало ее интересовало.
Во время поедания салата, который стоил бы отдельного рассказа, будь у нас побольше времени, сдержанные серые глаза смотрели на Кэсси не враждебно, скорее задумчиво. Потом прибыла пицца, и в воздухе повеселело. Кэсси дивилась, с какой поразительной легкостью три умницы-красавицы болтали с доставщиком пиццы — парнем лет на пять старше любой из них. Ни грамма заносчивости, ни тени стеснительности. В итоге бедолага настолько увлекся Мелани, что порывался остаться в гостях, куда его никто не звал, и остался бы, не вытолкай его Диана с хохотом и позором за дверь.
Потом они покатывались со смеху, слушая забавные рассказы Мелани о недавней поездке в Канаду, и Кэсси почти забыла о случайно подслушанном разговоре. «Господи, как хорошо быть с друзьями, веселиться, чувствовать себя среди своих. И быть здесь не случайно, а по приглашению златоволосой принцессы, видеть, как она тебе улыбается, смеяться вместе с ней… Чудеса…» Натерпевшаяся героиня до сих пор не верила собственному счастью.
А счастье только начиналось. Впрочем, как и чудеса.
Перед выходом Диана протянула Кэсси аккуратно сложенную стопку одежды, посередине которой красовался серый кашемировый свитер — без единого пятнышка копоти. Потом луносолнцеволосая сказала:
— Пошли, я отвезу тебя. О машине не беспокойся. Дай мне ключи, и Крис Хендерсон отгонит ее к твоему дому.
Кэсси подумала, что ослышалась, и решила переспросить:
— Хендерсон? Ты про… ты про одного из братцев Хендерсонов говоришь?
Лицо Дианы расплылось в улыбке.
— Значит, ты уже о них слышала. Крис хороший, правда хороший, просто диковатый немножко. И не думай волноваться, все будет в полном порядке.
Как только они отъехали, Кэсси вспомнила, что парня, который отобрал у нее рюкзак, звали вовсе не Крис, а Даг, но осадочек все равно остался.
— Мы все здесь, в Вороньей Слободке, как одна большая семья, — мягко объясняла Диана. — Вот, посмотри, это дом Лорел, а рядом с ним — дом Фэй. Все, кто здесь живет, держатся друг за друга. И тебя, поверь, мы не бросим.
— Держатся друг за друга? — Кэсси пришла в голову странная мысль.
— Да, — голос Дианы вдруг приобрел неестественную веселость. — У нас тут своего рода клуб.
— Тот самый клуб?! — Кэсси была в таком изумлении, что даже перебила Диану: — Ты что… тоже в нем состоишь? Ты, и Лорел, и Мелани?!
— Ммм, — замялась златокудрая красавица. — Вот мы и приехали. Я тебе завтра позвоню, может быть, даже загляну к вам в гости. А в понедельник мы можем вместе поехать в школу, если ты, конечно, захочешь, — но, увидев выражение лица младшей подруги, приостановилась. — Кэсси, что тебя тревожит? — взволнованно спросила она. Кэсси затрясла головой.
— Я даже не знаю, как сказать… хотя нет, знаю. Помнишь, я рассказывала тебе о разговоре между Фэй и ее подружками, случайно подслушанном мною в первый день в школе? После которого начались все мои несчастья? Они там такое наобсуждали! Просто кошмар! А ведь они состоят в клубе, и я даже в страшном сне не могу себе представить, как ты можешь быть где-то вместе с этими девицами.
— Ты все немного не так истолковала… — мягкий голос Дианы стал еще мягче и тише. — А я не могу тебе, к сожалению, сейчас объяснить. Зато могу сказать вот что — не суди о клубе по Фэй… Хотя, знаешь, и в Фэй есть много хорошего, если внимательно присмотреться.
Кэсси тут же подумала, что для того, чтобы найти хоть что-то хорошее в Фэй, присматриваться придется не просто внимательно, а в окуляр сверхмощного микроскопа, о чем и сообщила Диане через несколько секунд.
Златовласка рассмеялась:
— Нет, правда. Я знаю ее с младенчества. Мы все тут знаем друг друга тысячу лет.
— Но… — Кэсси посмотрела на нее встревоженно. — Неужели тебе не страшно? Ты не боишься, что она может сделать тебе что-то плохое?