Серебристая ракета с надписью "Колумб" сорвалась в пропасть… Она задевала выступы обрыва, подпрыгивала на них и скатывалась все ниже, изуродованная, с вмятинами, потеряв усы антенн, обломав посадочные лапы.
Будь это на Земле, от аппарата давно ничего не осталось бы, но здесь, на Луне, где тяжесть была в шесть раз меньше, соответственно медленнее набиралась скорость падения. И только на Луне мог задержаться на незаметном выступе корабль, повиснув над пропастью.
Оглушенная Эллен уцелела только потому, что успела надеть перед посадкой колпак шлема на голову. Удар о потолок кабины пришелся по колпаку и передался на плечи.
Все же сотрясение было очень сильным. Перекатываясь по кабине, Эллен несколько раз ударилась головой о стенки шлема и почувствовала, что куда-то проваливается.
Неизменен лунный мир. Недвижимы даже тени. Казалось, ночь никогда не сменит этот ослепительный день…
По крайней мере за то время, пока Эллен была без сознания, тени, если и передвинулись, то неощутимо. Можно было подумать, что Эллен очнулась через несколько минут, а не через несколько часов. Сутки на Луне равны земному месяцу.
Сознание возвращалось постепенно. Все плыло перед глазами: свод потолка, ночное небо в проеме…
Где она?
Слезы затуманили сводчатый потолок, он вдруг превратился в зеркало, в которое смотрелась космическая Вероника, отстригая себе пряди волос…
Волосы Вероники! Планетная песчинка где-то в глубинах созвездия… и ужас перед необъятностью Космоса.
Эллен приподнялась на локте и осмотрелась.
В окна заглядывали яркие на солнце, в тени черные, острые камни, незакругленные, словно недавно расколотые. И всюду камни, одни камни…
Есть ли что-нибудь на Луне, кроме камней?
На Луне!
Никакой гордости не ощущала первая из людей, достигшая другой планеты, ничего, кроме боли, усталости и ужаса.
Что, если среди этих камней живут неведомые чудовища? Что, если напрасно принес себя в жертву отважный пилот Том Годвин?
Краска стыда залила лицо Эллен. Она даже не сообщила о его подвиге на Землю.
Репродуктор свисал на обрывках проводов у Эллен над головой. Битые стекла циферблатов засыпали оказавшуюся теперь внизу стенку. Там же валялся несчастный дамский пистолет…
Эллен попробовала встать. Голова кружилась. Хотелось вытереть платком лицо, но снять шлем было страшно. Кабина могла быть повреждена, воздух мог выйти наружу!
Но какая страшная тишина небытия вокруг!
Эллен вздрогнула и замерла…
Конечно, это уже галлюцинация слуха. В тишине бывают свои миражи, как в пустыне.
И снова она услышала подирающий по коже, скрежещущий звук.
Эллен отвернулась от окна, заслоненного острыми скалами, и едва не вскрикнула от ужаса.
В противоположном окне она увидела страшную когтистую лапу…
Холод пробежал по спине и мгновенно прояснил голову.
Не спуская глаз со скрежещущей по металлу лапы, она подняла револьвер.
Одну за другой выпускала она пули в лапу, но все они отскакивали от стекла-брони, рассчитанного на встречи с мелкими метеоритами…
В отчаянии отбросила Эллен револьвер.
Лапа исчезла.
Может быть, все это лишь почудилось ей? На Луне не может быть ничего живого.
Но лапа, опровергая все земные гипотезы, снова появилась в окне. На этот раз она держала огромный камень, который на Земле смог бы поднять лишь мощный подъемный кран.
Эллен отступила, прижалась спиной к противоположной стенке. Она не верила глазам. Она поняла, что это конец, сдвинула брови, закусила тонкие губы.
Страшный стук и звон сотрясли кабину. Лапа с непостижимой силой била глыбой по стеклу.
На Луне меньший, чем на Земле, вес, но сила инерции та же, она зависит лишь от массы и скорости ее движения…
Стекло выдержало, но рама окна подалась.
С грохотом полетела она, вышибленная, в кабину.
Эллен стояла окаменевшая, но готовая к борьбе.
В образовавшийся проем просунулись две лапы. Они шарили по кабине, приближаясь к несчастной Эллен.
Все ближе были растопыренные когтистые пальцы… Да, да! пальцы! "Значит, у них здесь, на Луне, тоже пальцы", - мелькнуло в мозгу Эллен, словно это могло бы иметь сейчас хоть какое-то значение.
Пальцы коснулись Эллен. Она брезгливо увернулась. Лапы упрямо искали именно ее.
Эллен в отчаянии оттолкнула лапы руками, исступленно била их ногами. Раздавался металлический звон, очевидно от ее магнитных подошв.
Но лапы страшилища сжали тщетно вырывающуюся Эллен и выволокли ее через проем выбитого окна наружу, на поверхность Луны.
Поднятая высоко над камнями Эллен успела увидеть, как "Колумб", потеряв равновесие, качнулся и сорвался в пропасть. На выступе обрыва космический корабль подпрыгнул и исчез в кромешной тьме трещины.
С ним все было кончено.
Г л а в а в т о р а я
МИРАЖ И СЕЛЕНА
Газеты вышли трижды тройным тиражом. Особенно преуспела "Уорльд курьер", специальная корреспондентка которой стала космической героиней.
Почти всех девочек, родившихся в день необычайных событий в Космосе, называли Эллен, Еленами, Аленами и Леенами. А мальчики получали имена Тома, Томаса, Петра, Пьера и Питера.
Не было семьи на Земле, где не считали бы своими близкими лунных путешественников, где не тревожились бы о них. Специальные бюллетени ежечасно сообщали о движении ракет.
Люди, даже незнакомые, встречаясь, прежде всего говорили, что "Колумб" уже спустился на Луну и автоматическая радиостанция, подававшая сигналы бедствия, почему-то замолкла.
Из сообщения ТАСС мир узнал об уходе "Искателя" в сторону от Луны и спасении американского звездного пилота Тома Годвина.
Президент США прислал правительству СССР телеграмму с сердечной благодарностью от имени всех американцев.
Об Эллен Кенни ничего не было известно. Ее портреты, напечатанные в миллионах экземпляров, все до последнего были вырезаны читателями газет, спрятаны в бумажники, сумочки, наклеены в тетради, альбомы, приколоты на стенах…
Маленькая американка, щурясь, улыбалась людям Земли.
Эллен зажмурилась. У нее не хватало силы открыть глаза. Сейчас когти начнут рвать ее тело. Если бы сбросить шлем, покончить все разом! Но страшные жесткие лапы держали крепко.
Она почувствовала, что ее осторожно поставили на камни и… отпустили.
Глаза открылись.
Лунные скалы, свет и тень, черное небо, косматое солнце, звезды… Нет! Ничего этого она не заметила. Перед ней стояла знакомая танкетка, а в ней за стеклом кабины сидел земной, близкий, встревоженно улыбающийся Евгений Громов в голубой тенниске с короткими рукавами…
Эллен сквозь слезы улыбнулась молодому Громову, ничего не понимая.
- Да! А лапы? - спохватилась она.
Они лежали, огромные, металлические, у ее ног. Боже! Да ведь это же манипуляторы, механические руки, которыми была оборудована предназначенная для Луны танкетка. Ими управляет этот юноша изнутри…
- Мисс Кенни! - услышала Эллен в шлемофоне. - У вас включено радио? Как это получилось? Я искал "Колумб"; но рассчитывал на разговор с Годвином.
- Оказывается, я совсем не знала его! - борясь с рыданием, воскликнула Эллен. - Когда мы с вами вернемся на Землю…
Громов смутился:
- Мисс Кенни, я первый встречу вас на Земле…
Эллен побледнела. Она вдруг поняла все, вспомнила… Этой танкеткой управляют с Земли. Никакого ее спасителя нет на Луне, он находится на Земле, в корпусе Космического института на липовой аллее. А здесь… в этом чужом страшном мире, среди нависших скал и бездонной тьмы провалов, здесь она одна.
И она рванулась вперед, прижалась к металлу земной машины.
- Я с вами, мисс Кенни… с вами, - твердил Евгений.
- Вы правда со мной? - прошептала она. - Я так испугалась… этих лап… А сейчас еще страшнее… Можно мне к вам?
- Конечно. Забирайтесь на корпус танкетки. Я помогу манипулятором. Можно?
- Да. Теперь можно…
- "Искатель" пошел спасать человека в Космосе.
- Как? Его можно спасти? Боже! Вы можете запросить о нем Землю? Ах, да! Вы же сами на Земле!
Сигнальная лампочка замигала на пульте "Искателя".
- Внимание! Вызывает Земля! - крикнул Аникин.
Петр Громов и американец Годвин, стоявшие у окна кабины, повернулись к пульту.
- Это Евгений. Он разыскал "Колумб" между Озером Снов и Заливом Мертвых. Он выручил девушку из неприятности. Пляши, Том!
- Можно было бы выбрать более приятные названия, - ворчливо отозвался Годвин, тщетно стараясь скрыть радость.
- Вы хотели сесть за руль, Годвин, - позвал Громов. - Выводите корабль на вычисленную орбиту. К сожалению, не придется облететь Луну…
- Спасибо за честь, командор. Никогда не хотел быть пассажиром. Теперь я спокоен за девочку. А что касается другого лунного полушария, то нам и на этом дело найдется. Луна - планета сокровищ. Надо только нагнуться. Я сумею вам хорошо заплатить, командор. Спасательная экспедиция, топливо - все за мой счет.
Американец говорил совершенно серьезно. Петр Громов сдержал улыбку и промолчал. Но Аникин лукаво спросил:
- А у тебя много на банковском счете, приятель?
- Пока только тридцать пять прожитых лет, - ответил Годвин.
Танкетка двигалась под отвесными скалами. На серо-пепельной равнине застывшими волнами поднимались длинные гряды камней. Пепел не удержался на острых гребнях, и они, беловатые, издали напоминали барашки, с которых морской ветер срывает брызги…
Эллен вспомнила остров Капри, исполинскую, поднявшуюся из моря скалу с отвесными обрывами берегов, с которых когда-то император Тиберий, прославившийся жестокостью, сбрасывал в море неугодных ему римлян.
Луна была девственно чиста, она никогда не знала человеческих страстей, жестокости, ненависти… и даже любви и дружбы.
Эллен задумчиво сказала об этом Евгению и добавила:
- Может быть, теперь здесь будет не так?
Конечно, она имела в виду не жестокость и ненависть.
За танкеткой тянулся след гусениц. Они отпечатались в пепле, оттененные черной, как сажа, кромкой.
Танкетку трясло и бросало. Ровное каменное море оказалось "бурным". Эллен не удержалась бы на кузове, если бы ее не полуобняла, заботливо поддерживая, механическая рука манипулятора.
Эллен переводила взгляд с бело-черных лунных красок на мягкий голубоватый ласковый тон панели, видимой через прозрачную полусферу, на пластмассовые ручки цвета слоновой кости, на ткань тенниски, на волосы Евгения, отливавшие на солнце…
Эллен поджала ноги и сказала, смотря вниз:
- Древние в горе посыпали пеплом голову. Здесь в пепле целая планета.
Танкетка остановилась. Вторая рука-манипулятор протянулась к следу гусеницы и подобрала блеснувший в колее камешек. Железные пальцы осторожно протянули находку Эллен.
- Ой! Какая прелесть! - воскликнула она.
- Для вас, мисс Кенни. Первый лунный камень.
- Как вы думаете, я буду хранить его всю жизнь? - задумчиво спросила Эллен. В ее руке мерцал алый огонек.
- Я совсем не знаю вас, - смешался Громов.
- А вам этого хочется?
- Боюсь, что сюрпризов в вас не меньше, чем на Луне, - нашелся Евгений и добавил: - Эллен - по-русски Елена. Можно мне называть вас… Селена?
Эллен посмотрела наверх, где сверкали в солнечных лучах верхушки скал:
- Селена - по-гречески Луна. Мне это нравится. А вы ведь не вы… только ваше изображение. Я называю вас Мираж. Когда я с вами, то как будто не на Луне.
Неожиданно легкий тон разговора был не случаен, Эллен выбрала его, подсознательно защищаясь от всего окружающего, что ее подавляло. Евгений все понял и поддерживал этот тон. Он понимал, что если бы она осознала, что очутилась на Луне совершенно одна, то лишилась бы рассудка. Эллен по-женски оборонялась от чуждой и враждебной природы, цепляясь за знакомое и привычное. За прозрачной полусферой виднелся спасительный кусочек земного мира, и ей необходим был такой же спасительный, пусть самый пустой, но только земной разговор, какой так мило умеют вести на Земле женщины. И Евгений попробовал именно так говорить с находящейся на Луне Эллен.
- Когда я с вами, то как будто не на Луне.
Она повторяла это и задумчиво перебирала огромные железные пальцы манипулятора. Устройство было таково, что каждый железный палец был связан с пальцем Евгения, малейшее движение руки которого тотчас передавалось могучим стальным мышцам манипулятора. Евгений чувствовал, как один за другим сгибались его пальцы, Эллен вдруг поняла это и смущенно отдернула от лапы руки.
- Как ярко здесь! - сказала она, тревожно озираясь вокруг.
- Не только ярко, но и жарко, - чуть взволнованно отозвался Евгений. - Выше ста градусов.
- Мне прохладно, - поежилась Эллен.
- На вас хороший американский костюм.
- Вы находите? Он красив?
- В вашем костюме полупроводники двух родов. Одни, нагреваясь, дают электрический ток, а другие под влиянием этого тока охлаждают ваш костюм.
- Как много надо знать, когда быть на Луне, - вздохнула Эллен. - Я без вас уже не могу здесь… Ой! Что это?
Танкетка выехала из-за скалы, и в звездном небе появился огромный полузатененный, ярко сияющий диск. Он был во много раз больше Солнца.
- Селена, - сказал тихо Евгений, - это наша Земля.
- Земля? Боже! И вы там?
- Да. Я здесь, - виновато признался Евгений.
- Я не верю, Мираж. Вы со мной, - упрямо сказала Эллен. - Иначе я сойду с ума. Вы со мной! А там, - сразу изменился ее голос, стал жестоким, - там миссис Хент, газеты, гангстеры, бизнес… Между нами неумолимое уравнение. Остановитесь. Я хочу смотреть на Землю отсюда, с лунной высоты. Дайте вашу руку.
Эллен соскользнула с танкетки и запрокинула голову, держа пальцы манипулятора в своей руке. Евгений ощущал ее пожатие.
- Неумолимое уравнение? - переспросил он.
- О да! - глаза у Эллен сузились. - Миссис Хент прекрасный математик. В ее уравнении с одной стороны бизнес, с другой - подлость. В большом бизнесе чьи-то сто фунтов живого тела не играют никакой роли. Я плохо разбиралась там, у вас, в "математике"…
- Селена, я не могу представить вас… далеко…
- Мистер Громов, не могли бы вы оказать услугу, передать мою корреспонденцию с Луны?
- Миссис Хент?
- Нет, о ней. Кому-нибудь другому. Например… О да! "Юманите"! "Комсомольской правде"! Это будет восхитительное решение уравнения. О'кей! У меня очень злые глаза? Вы согласны?
- Я передам ваше сообщение. Но сейчас нам надо браться за работу, выложить опознавательный знак для посадки "Искателя".
- Хорошо! - согласилась Эллен. - На Луне даже женщина очень сильна. Будем ворочать камни!
И маленькая Эллен схватила огромный камень. Казалось непостижимым, что она подняла его и держит над головой, такая маленькая и слабая.
- Да, да! Вот так! - подхватил Евгений.
Руки манипулятора подняли еще больший камень и, стряхнув с него пыль, положили его рядом с камнем, который бросила Эллен.
Это была спорая, веселая работа. Эллен забыла, где она находится. А главное, она забыла о своем одиночестве. Она наслаждалась своей невиданной силой, способностью перебрасывать огромные каменные глыбы. Она звонко смеялась.
- Эй! Живей! Живей! - кричала она. - Я никогда не думала, что стану тяжелоатлетом.
- Вы здесь весите в шесть раз меньше, чем на Земле!
Танкетка ловко маневрировала, ее стальные руки подбрасывали камни, и пыль с них вздымалась долго не оседающим облаком. Эллен едва различала танкетку в пыльном тумане.
- Мне даже хочется чихнуть, - смеялась она. - Здесь тысячелетиями не стирали пыль.