— Глаз исчез!
— Верно. — Безглазая голова Атвар Ххсиал утвердительно кивнула. — Исчез бесследно, несмотря на то, что существовал все то время, пока люди находились в системе Мэндела и наблюдали за ним. А это поневоле наводит меня на размышления. Если транспортная система Строителей на Гаргантюа пропала, значит, велика вероятность, что вход в эту систему на планетоиде Жемчужина тоже исчез. И действительно, я не обнаруживаю никаких следов Жемчужины, даже при помощи самых мощных поисковых систем корабля. А теперь, поскольку Жемчужина пропал…
Ненда взревел от ярости. Он прекрасно понял, к чему она клонила. Жемчужина пропала. А значит, и корабль «Все — мое», единственная его собственность, тоже.
А все вместе взятое — наверняка часть какой-то направленной против него аферы, которую Атвар Ххсиал пыталась провернуть.
Он бросился на кекропийку и с размаху ткнулся в нее головой.
Оценивая физическую силу Атвар Ххсиал, Луис ошибался: она оказалась сильнее его раз в десять.
Подняв его, беспомощного, за ноги двумя передними конечностями, она укоризненно засвистела — таков был ее эквивалент грубой брани.
— И куда же я могла бы его спрятать, Луис Ненда? И каким образом? С тех пор, как мы улетели с Дженизии, я нахожусь на «Поблажке» вместе с тобой. Конечно, скромность — не моя добродетель, но в данном случае уверяю, обвести тебя вокруг пальца так, как ты думаешь, — выше моих сил, независимо от того, входило это в мои планы или нет. Я еще раз тебя спрашиваю, каким образом я могла заставить исчезнуть Жемчужину и «Все — мое», пока мы летели из Свертки Торвила?
Луис Ненда продолжал отбиваться с единственной целью — вздохнуть.
— Ну ладно, ладно. Ну же, отпусти. Полегче! — Она так быстро его перевернула, что Луис едва не свалился. — Послушай, попробуй взглянуть на это моими глазами. Если «Все — мое» был твоим кораблем, а я пришел бы и сказал, что он исчез — разве ты не разъярилась бы точно так же, как я?
— Злость, если она подразумевает потерю самоконтроля, незнакома кекрокопийцам. А учитывая нашу разницу в габаритах и силе, ты должен радоваться, что я не ответила тебе тем же.
— Действительно. Но ты задела меня за живое.
— Взаимно. Потеря «Все — мое», конечно, несчастье, но исчезновение транспортной системы Строителей несравненно трагичнее. Мы утратили надежду посетить Ясность и разыскать находящиеся на ней богатства Строителей. А кроме того, мое убеждение, что серьезные изменения претерпевает весь рукав, получило новое подтверждение. События на Гаргантюа и вокруг него показывают еще яснее, чем раньше, что причины этих перемен кроются в Строителях.
— Не занимайся самообманом, Ат. Они ушли по меньшей мере три миллиона лет назад.
— То, что ушло, может вернуться. Артефакты Строителей до сих пор господствуют над рукавом. Нам необходима помощь специалистов по Строителям. Мне бы хотелось…
— Что хотелось? — Ненда уловил в феромонах послания скрытый намек на чье-то имя, которое едва не прозвучало.
— Ничего. Но поскольку глаз Гаргантюа пропал вместе с Жемчужиной, похоже, бессмысленно приближаться к самому Гаргантюа. Хотела бы я знать…
Феромоны не принесли словесного образа. Вместо этого Луис Ненда увидел две планеты — Тектон и Опал, вращающиеся вокруг друг друга.
— Жаждешь вернуться и еще раз взглянуть на Тектон, Ат? Летний Прилив давно прошел, поэтому там наверняка спокойно.
— Садиться — нет. Но подойти поближе — возможно, это будет… интересно.
Пока «Поблажка» держала курс на дуплет, Атвар Ххсиал не произнесла ни слова. И это заставляло Луиса Ненду внимательно смотреть на экраны и ломать голову над ее «интересно».
Тектон и Опал — двойная система, в которой Тектон был меньшим по размерам. Расстояние между ними составляло всего двенадцать тысяч километров, а сутки длились лишь восемь часов. Но во всем остальном эти миры резко контрастировали друг с другом. Опал — водное царство, в котором не было иной суши, кроме плавучих растительно-земляных конгломератов, именуемых слингами; Тектон же был пустынным миром, враждебным человеку и сотрясаемым в периастроне мощными землетрясениями.
А между ними, словно тонкая башня, протянулся мост — Пуповина.
Ненда пристально вглядывался в экраны, ожидая появления Пуповины. Ее серебристо-металлическое сияние было видно издалека, несмотря на то, что поперечник этой нити составлял всего сорок метров. Сначала из мрака проступала звездочка Ворота…
Но этого не произошло. У Ненды уже имелся опыт приближения к Тектону и Опалу. В прошлый раз он увидел Пуповину с гораздо большего расстояния.
Где же она?
Он взглянул на Атвар Ххсиал. Погруженная в свои ультразвуковые дисплеи, кекропийка застыла сбоку от него.
— Я ее не вижу. А ты?
Сначала он подумал, что его послание не дошло до адресата. Но когда ответ все-таки вернулся, в нем чувствовалась растерянность:
— Мы ее не видим потоку, что ее там нет. Пуповина такой же артефакт Строителей. И она тоже исчезла.
— Так что же происходит, Ат?
— Не знаю.
— Но ты, черт возьми, предсказывала это.
— Я ожидала аномалий в разумных пределах. Но такого…
Напрасно Ненда ждал более внятного объяснения. Однако за это время он сумел уловить в феромонах тончайший след некоего имени — того самого, которое перед этим промелькнуло в голове Атвар Ххсиал и столь же быстро исчезло.
— Дари Лэнг! — громко выкрикнул Ненда, одновременно облекая эти слова в феромоны. — Я знаю, где мы найдем ее.
Атвар Ххсиал оставалась непреклонной.
— Зачем ты произнес это имя?
— Потому, что ты думала о ней и пыталась это скрыть. Дари — ведущий специалист рукава по Строителям. И тебе это известно. Она должна знать, что здесь творится.
— Сомневаюсь, что Дари Лэнг знает больше меня. — На этот раз Атвар Ххсиал «говорила» обтекаемо и неубедительно.
— Еще одна полуложь. Ведь вдвоем вы добьетесь гораздо большего. Одна голова хорошо, а две лучше — даже если одна из них принадлежит кекропийке.
Это было жестокое и чрезвычайно изощренное оскорбление. Ненда пустил пробный шар. Но ответ Атвар Ххсиал оказался неожиданно мягким:
— Я вовсе не оспариваю компетентность профессора Лэнг — в том, что входит в сферу ее профессиональной деятельности. Я не уверена в разумности встречи с ней. Даже если, как ты утверждаешь, известно, где она сейчас находится.
— Она дома, на Вратах Стражника. Но если ты боишься, что будешь бледно выглядеть рядом с ней…
— Меня беспокоит другое, и ты прекрасно об этом знаешь, — послание кекропийки прямо-таки исходило желчью. — Встреча с ней может плохо повлиять на тебя, а не на меня.
— Я ведь никогда не утверждал, что я эксперт по Строителям?
— Святая наивность! Ты ведь понимаешь, почему меня беспокоит ваше свидание. Можешь отрицать, Луис Ненда, если захочешь, но тебе очень нравится эта человеческая самка. В прошлый раз рядом с ней ты терялся, не мог рационально мыслить, а все твои решения она тотчас же подвергала сомнению.
— Ну это уж ты загнула. Разве я не бросил ее, чтобы улететь с тобой на «Поблажке», когда мы решили, что нас ждет прибыль? Ты совершенно не разбираешься в людях. Дари уже нашла своего мужчину. Она выбрала Ханса Ребку, этого всезнайку из Круга Фемуса.
— И с этим выбором ты до сих пор не можешь смириться. Человеческие самки совершенно не похожи на кекропийских самцов, хранящих верность до самой смерти.
— Ты не веришь ей?
— Ни ей, ни тебе. Однако встреча с Дари Лэнг может оказаться весьма полезной с точки зрения получения большей информации об изменениях в артефактах.
— Послушай. — Ненда встал перед Атвар Ххсиал, чтобы та лучше его «слышала». — Мы летим на Врата Стражника и попробуем выудить из Дари Лэнг как можно больше. Только факты, чистый бизнес и ничего личного. Задержимся там не больше чем на день. Как только узнаем от нее все, что можно, улетим. Только ты и я. А из полученной информации попробуем сделать деньги. Вот и все.
— Ручаешься? — Атвар Ххсиал уже приготовилась поверить — или по крайней мере притвориться по каким-то своим соображениям.
— Истинный крест. — Ненда перекрестил свою грудь.
— Этот жест, как тебе прекрасно известно, ничего не значит для кекропийцев. — В ее послании присутствовал легкий аромат раскаяния с оттенком одобрения. — Очень хорошо. Я согласна. Мы отправляемся на Врата Стражника — и никаких эмоциональных контактов с Дари Лэнг.
— Верь мне. У меня совсем другие планы.
Но последнее предложение Луис Ненда не стал облекать в феромонную форму.
4
Луису Ненде условия на Вратах Стражника должны были понравиться — чего не скажешь об Атвар Ххсиал. И любое разумное существо не нашло бы в этом ничего странного. Население исключительно человеческое, гравитация, состав атмосферы и даже местные продукты питания словно специально созданы для людей. Родной дом, да и только. Но для кекропийки, ведущей свое происхождение с маленькой, покрытой облаками планетки, освещенной тусклым светом красного карлика. Врата Стражника представлялись чрезвычайно жарким, сухим, тяжелым и ослепляюще-ярким местом. А чтобы найти пригодную для нее жидкую пищу, пришлось бы изрядно потрудиться. Кекропийцам здесь было неуютно.
В то же время любое разумное существо могло и ошибаться.
На Вратах Стражника Атвар Ххсиал, вне всякого сомнения, выглядела довольно странно. По-другому и быть не могло в силу необычной внешности, размеров и метаболизма. Никаких вопросов это не вызывало.
Луис Ненда тоже казался на Вратах Стражника чужаком, но без тех смягчающих обстоятельств, которые имелись у Атвар Ххсиал. Белокурые и светлокожие местные жители — включая женщин — были гораздо выше его. Глаза у них лучились чистотой и искренностью. Ненда всегда смотрел исподлобья, словно опасался чего-то. Мужчины предпочитали носить шорты и майки, оставлявшие грудь и руки открытыми.
С ногами и руками у Ненды было, слава Богу, все в порядке, даже если они и выглядели слишком короткими и мускулистыми. Но его грудь после операции наращения — серого цвета, покрытую бугорками и глубокими оспинами, которые служили для генерации и восприятия феромонов, — показывать окружающим не стоило, даже если бы она и не вызывала повышенного интереса. Ведь это его секретное оружие, позволявшее ему отныне наравне с речью кекропийцев читать человеческие эмоции!
Луису пришлось нелегко. Из Иммиграционной службы он вышел в облегающем черном костюме, закрывавшем его по горло, и в тесной и неудобной черной шляпе с подобранными под нее волосами. Раз уж ему пришлось стать шутом — он ни на йоту не выйдет из образа.
И вот он ступил в этот мир: мир, где даже в домах было полно птиц, света и цветов, и где каждое строение, казалось, так и тянулось к небу. Находясь здесь, не верилось, что где-то рядом есть такие мрачные миры, как Карелла, Перечница или Опал с Тектоном. Трудно было смириться с мыслью, что во многих местах рукава жизнь изо дня в день представляла собой борьбу за существование; но труднее всего воспринималось утверждение Атвар Ххсиал, что прямо сейчас по всему рукаву происходят события, которые могут изменить все и вся, включая судьбу немногочисленных счастливых планет вроде этой.
Луис и сам до конца не разобрался — верит он в это или нет.
Дари работала в Институте артефактов — Луис запомнил это название наизусть. Проблема состояла в том, что в космопорту никто даже не слышал о таком. Он переходил от одной справочной к другой, выделяясь своим странным одеянием. Правда, фигура кекропийки, ползавшей за ним следом, бросалась в глаза еще сильнее. Атвар Ххсиал ощущала на себе множество вопросительных взглядов и поэтому старалась вести себя как можно неприметнее.
Наконец на шестой запрос Ненда получил снисходительный кивок и краткий путеводитель с инструкциями, из которых следовало, что исследовательский институт Дари занимает одно из последних мест в списке мало-мальски значительных учреждений Врат Стражника. Он считался диковинкой, но не более того.
Институт располагался у подножья холма в городке под названием Боуэр. Луис навел еще кое-какие справки и вернулся к Атвар Ххсиал.
— Они глазели на меня, словно на сумасшедшего. А я только спросил, сколько будет стоить проезд туда для двоих.
Самым умопомрачительным было то, перед чем меркли буйные цветники и легкие дуновения чудесно пахнущего воздуха. Путешествия на Вратах Стражника были бесплатными, и к этому так привыкли, что воспринимали как должное.
Но только не Луис. На Карелле или Обжигающей путешествие через полпланеты было сопряжено с опасностями и стоило бы целое состояние. На Вратах Стражника, похоже, никто даже понятия не имел, что такое билет.
До Боуэра они добрались на перекладных: гиперзвуковой самолет, железная дорога и воздушное такси. Не имея за душой почти ни гроша, Луис поинтересовался, как оплачивается еда. И приятно удивился, узнав, что еда на Вратах Стражника, как и транспорт, предоставлялась бесплатно. Сиденья в каждом виде транспорта были широкие и удобные, прекрасно приспособленные для сна или созерцания окрестностей. Это была та самая жизнь, о которой можно только мечтать.
Беспилотное такси в конце концов высадило их на вершине пологого холма.
— Институт артефактов — у подножия холма. Дальше проезд запрещен. — Бортовому компьютеру удалось придать своей речи оттенок легкого извинения. — Вам придется пройти пешком или обратиться к кому-нибудь за помощью. — Желаете высадиться или продолжить полет со мной?
— Оставь нас здесь. Мы пойдем пешком. — Луис Ненда подождал, пока такси скрылось за холмом, затем развернулся к своей компаньонке. — Знаешь, Ат, я не совсем представляю, как нас здесь встретят. В Свертке мы удрали от них, не сказав никому ни слова.
— Как выяснилось, Луис Ненда, мы просто не знали, куда нас занесет. Ты полагаешь, профессор Лэнг встретит нас враждебно?
— Не знаю. Почему бы тебе не подождать здесь немного? А я тем временем спущусь и попробую установить с ней контакт. Ты же понимаешь — требуется прощупать почву.
— Контакт, ты имеешь в виду — с Дари Лэнг? — Кекропийка наклонилась так, что ее голова оказалась вровень с головой Ненды. — Опять эта самка. Разве ты не обещал мне и разве мы не договорились…
— Только дела, Ат. Если через полчаса я не вернусь, приходи за мной.
Атвар Ххсиал поднялась в полный рост, а затем медленно села.
— Полчаса, и ни минутой больше. Этого времени тебе хватит, чтобы найти профессора Лэнг и объяснить, что я желаю проконсультироваться у нее. Но я не хочу, чтобы ты говорил за меня. Я должна лично пообщаться с ней.
— Ты не веришь ей?
— Ни ей, ни тебе. — Желтые рожки кекропийки начали закрываться. — Полчаса, Луис Ненда, засекаю.
Институт находился в пяти минутах ходьбы от вершины холма. Этого времени Луису Ненде хватило, чтобы оглядеться и подумать, как приветствовать Дари Лэнг. Когда он видел ее последний раз, много месяцев назад, они едва спаслись от зардалу. Тогда он выглядел героем. Теперь же разговор продолжался у нее дома, где Луис скорее всего смахивал на клоуна.
Изящные белые здания Института с большими окнами и поросшими виноградом балкончиками были связаны между собой крытыми галереями. Ненда тщетно выискивал на домах какие-либо опознавательные знаки. Все они выглядели одинаковыми. Он распахнул дверь одного из домиков и вошел внутрь. Он сразу понял, что это институтская столовая и что она абсолютна пуста. Коренастый робот-официант подкатил с пустой фарфоровой суповницей в руках. Вопрос Луиса он проигнорировал. Тому пришлось встать прямо перед ним и спросить еще раз:
— Ты Дари Лэнг знаешь? Где ее найти?
Робот замер в ожидании, но Ненде в конце концов надоело, и он вышел обратно на улицу.
К одной из увитых цветами беседок направлялась какая-то элегантно одетая женщина.
— Эй! Эй, вы!
Она нехотя повернулась, и ее лицо вдруг выразило полное недоумение. Ненда остался верен своему первому впечатлению, даже приблизившись к ней. Она была высокая, она была стройная, она была блондинка, она была красивая, от нее пахло духами, она была на целый фут выше его, и она смотрела на него во все глаза.