На третий день, однако, двигаться вперед стало неимоверно трудно. Японцы поставили на прямую наводку зенитные орудия. Длиноствольные зенитки, первоначально создаваемые для нужд флота, могли стрелять не только шрапнельным или фугасным выстрелом. Бронебойные унитарные снаряды для них тоже были. Правда, на суше сперва в них нужда не ощущалась и японские интенданты их завезли лишь потому, что так полагалось. Командиры же батарей, по сути дела забыли про то, что у них есть и такие. Но пришло время – нашлось кому вспомнить. А американцам пришлось в тот день хорошенько умыться кровью. 75 мм зенитные орудия по бронепробиваемости мало уступали пушкам Канэ такого же калибра. Ну а 63 мм зенитки, метров с 400 тоже были в состоянии пробить лобовую броню.
Целый день шел поединок между зенитками и танками. Подавить зенитки удалось с помощью подтянутых поближе 107 мм гаубиц. Но на поле боя остались неподвижными 15 американских танков и восемь БТР. Продвинулись в этот день едва на пару километров. Пришлось бригаде Першинга прерывать наступление и заниматься эвакуацией и ремонтом подбитой техники. Решение на вывод из боя, было принято лишь по этой бригаде. Зато остальные войска продолжали гнать в наступление. И потери сразу возросли. Три дня бойни лишний раз убедили американцев в том, что без танков у них ничего не выйдет. Поэтому, по мере восстановления подбитых машин, их немедленно, поодиночке, придавали атакующим войскам. Конечно, это помогло слегка уменьшить потери и добиться продвижения на километр в день. Но то, что одиночный танк мало чего решает, американцы уже поняли. Поэтому, бригаду Першинга не стали применять в дальнейшем сражении, до тех пор, пока она не восстановится полностью. После восстановления, она аккурат накануне рождественских праздников снова была направлена на фронт. Это уже были последние бои уходящего года. Дойти до Клирустера наступающим не удалось. Но до Абердина вполне вышло. Правда, положения японцев это не ухудшило, а американцам успех лишь добавил сложностей. Японцы теперь совершенствовали оборону в Олимпийских горах, куда танкам ходу не было и где держаться можно было очень долго.
Все это время я получал сведения о ходе дел от прикомандированных к американским штабам, наших офицеров Генерального штаба. Меня сильно интересовал вопрос: какие выводы сделали американцы, получившие опыт применения бронетехники в ходе наступления? То что мне сообщали, наполняло мою душу радостью. Действиями бригады Першинга, командование Северной Армии было довольно. Интересны были замечания самих танкистов. Они пришли к выводу, что им нужны более совершенные танки и БТР. А дальше шел перечень пожеланий: усилить бронирование, поставить более мощный двигатель, более надежную трансмиссию. 107 мм гаубицу на танке, сочли лишней. Хватит и 63 мм на спонсонах. Уж лучше создать отдельный, чисто артиллерий танк, вооруженный шестидюймовой гаубицей, который, следуя позади основных танков, будет подавлять противотанковую артиллерию. То есть, в полезности сверхтяжелых танков никто не усомнился. Пришелся ко двору и «вспомогательный пулемет». Правда, пехота хотела иметь их уже по два на отделение. Ну и конечно, устранить присущие новому оружию «детские болезни». Карабины СКС-4.5 тоже вызвали одобрение. Правда, Браунинг их собирался значительно улучшить. Ну а фирма «Кольт» готовилась выполнять заказ по производству этого карабина для нужд экипажей танков, кораблей, полиции, вспомогательных и тыловых подразделений армии.
А в Китае, с возвращением Дансаранова в Ургу, все происходило согласно достигнутой договоренности. Председатель Ли подготовил часть войск к уходу из Северной Маньчжурии. Маршрут следования был выбран не самый легкий. Предстояло идти через Большой Хинган и Гоби, в основном по территории Монголии в сторону Ордоса. Это позволяло избежать столкновений с японскими войсками. Правда, природа была не менее сурова, чем войска противника. Но хорошая подготовка к походу позволяла пройти путь без больших потерь. Что собственно говоря и было сделано. Часть продовольствия и фуража пришлось тащить собой, а часть пришлось покупать у монголов. Учитывая, что больше половины людей в Особой колонне составляли солдатские жены и дети, нашим военным советникам пришлось подойти к вопросам планирования и снабжения очень ответственно.
И хотя всего не предусмотришь, операция по передислокации проходила образцово и где то в ноябре, избежав встреч как с японскими войсками, так и с частями регулярной армии Пекинского марионеточного режима, Особая колонна дошла до провинции Шенси. Для закаленных в боях с японской армией бойцов НОАК, имевшиеся в распоряжении губернатора провинции войска, достойным противником не были. Да они и не стали сопротивляться внезапно появившемуся противнику. После бегства местной администрации, часть солдат просто дезертировала, а оставшиеся присоединились к войскам Председателя Ли. Но вы сами подумайте: Что могли противопоставить провинциальные войска, воинам Председателя Ли? Артиллерия? Так горные орудия на основе 63 мм полковушек и «батальонные гаубицы» калибром 63 мм (типа минометы), вполне превосходили устаревшие британские дульнозарядные орудия. Более того, НОАК давно применяла НУРСы. Удивляться этому не стоит. Ракеты Константинова большим секретом не были. Производство черного пороха – для китайцев не секрет. Вот и применяли партизаны Председателя Ли РСы самых разных калибров, до восьми дюймов включительно.
Установив свой контроль над провинцией, товарищ Ли, послал гонцов во временную столицу Северной Цин. Именно от гонцов, притаившиеся до поры до времени хунвейбины и получили сигнал к началу действий. Через два дня после получения сигнала, отряд хунвейбинов внезапно атаковал временную императорскую резиденцию. С дворцовой охраной боевики справились быстро и покончив с ней, взялись за обитателей дворца. В ходе резни, была убита вдовствующая императрица и множество придворных. Сделав свое черное дело, хунвейбины благополучно покинули место преступления. Целые сутки Североная Цин обходилась без верховной власти, а сама Урга без всякой власти, ибо многие чиновники либо не вышли на службу, либо сбежали из города. И тем не менее, никаких беспорядков не возникло, хотя именно для их пресечения в город вошел Селенгинский кавалерийский полк. Тем не менее, взяв на себя всю ответственность за дальнейшую судьбу империи, Дансаранов провозгласил новорожденного Пу И новым Сыном Неба, а Айсиньгёро Цзайфэна регентом. Сам он как и было договорено, стал военным министром.
Замена одиозной правительницы на пусть и недееспособного ребенка, в целом принесло Северной Цин несомненную пользу. Убив и разогнав множество придворных, хунвейбины облегчили регенту жизнь. В частности, он сумел выполнить обещанное, но так и не осуществленное покойной Цыси обещание об превращении империи в двуединую монархию. Теперь, далай-лама официально получил статус соправителя. Председатель Ли, наоборот, был объявлен мятежником – как раз то, чего и добивались от Цыси западные эмиссары. Правда, пользы теперь от этого не было. Уйдя в Шэнси, товарищ Ли избавил новых правителей от необходимости делать нелегкий выбор. Зато племянник Дядюшки Хо, не имевший никаких грехов перед британской плутократией, теперь официально считался наместником в Маньчжурии. Это никак не повлияло на наши отношения с Особым Коммунистическим районом. А уж с Кореей, тем более. Корейский император признал себя вассалом Северной Цин. А почему бы и не признать? Ведь грудной младенец Пу-И, устами регента, признал корейской территорией провинцию Яньбянь! Этот вассалитет в данный момент для Кореи ничего не значил, но зато китайцы могли «сохранить лицо». И не только лицо. В Сеуле уже несколько лет работал университет, а в Пхеньяне – Политехнический институт, где были факультеты, обучение на которых велось, как на корейском, так и на китайском языках. В общем, Корея внезапно стала центром конфуцианской культуры. Ну а корейский народ, стал чувствовать себя очень неплохим народом. Настолько неплохим, что даже король Сиама начал брать с корейского императора пример. А почему бы и нет? Корейцы с нашей подачи успешно модернизируют страну. Даже успешней, нежели мы свой Дальний Восток.
5. Православие, Самодержавие, Народность!
– В наше с вами время, американцы тратили на рекламу столько же средств, сколько шло и на военные нужды, – объяснял мне в свое время Василий Иванович.
То, что реклама, это одно из средств пропаганды, я прекрасно понимал. Вопрос лишь в том, как правильно решить самую главную задачу дьявола? Кто не понял, напоминаю: самая главная задача дьявола: убедить всех в том, что никакого дьявола на свете нет. Именно так и работает хорошая пропаганда. Убедив потребителя, что никакой пропаганды нет и не было, она ненавязчиво внедряет ему в сознание то, что и требовалось внедрить.
В этом плане у меня главным органом пропаганды была газета «Народный Обозреватель». Самое главное достоинство этой газеты в том, что ее редактор прекрасно понимает: простому человеку газета нужна не только для чтения. Поэтому размеры статей и заметок в ней имеют три основных стандарта: махорочный, сортирный и упаковочный. Но и содержанию статей придают огромное значение. Ведь каким образом я борюсь с буржуазным национализмом в Финляндии и Балтийских губерниях? Да очень простым способом! Вот берет какой-нибудь Янис очередной номер «Народного обозревателя» на латышском языке. В один прекрасный момент ему приспичило в сторону отойти по большой нужде. У него, как у человека основательного, в кармане имеются ровно оторванные листки из этой газеты. И вот, в процессе длительного заседания, он заодно читает то, что написано на приготовленном для известных целей листке. А там объявление о том, что требуются работники трезвого образа жизни, аккуратные во всем и обязательные. Преимущество – людям семейным, хотя и холостякам рады. Ну и условия работы. А в конце сообщается о размере жалования, о предоставлении жилья вместе с пригодным для ведения домашнего хозяйства участком. Дрова и керосин – за счет работодателя. Рабочей одеждой обеспечивают. Имеется возможность для обучения детей в школе. Но примерно то же самое прочтет и некая Илзе, которой предлагают поработать не домашней прислугой, а кладовщицей или стряпухой в рабочей столовой.
Самое интересное то, что это срабатывает. На том же Великом Сибирском Пути, большая часть стрелочников, путевых обходчиков, ремонтников пути – это приехавшие на заработки прибалты. Договор о найме предусматривает пятилетний срок работы. Вот только, сколько их назад вернется. Мы ведь не случайно к жилью участок для огорода или сада прилагаем. Учитываем, что человек, кроме казенной работы, обязательно займется чем то привычным. И занимаются. А дальше сами судите: куда он потащит потом всех этих поросят, кур да домашнюю пивоварню? Сад с огородом тоже трудно перетащить из Сибири в родную Земгале. А ведь труд уже вложен и результаты его радуют. Какая там независимая Латвия? Его больше волнуют иные вопросы. А в той же Латвии уже жалуются на то, что нормального батрака трудно найти. Нет, земля не обезлюдела, но рабочей силы стало не хватать. И приходится местным баронам соглашаться на то, что русские батраки – это неплохой выход из положения. В общем, мы лишаем националистов самой активной части народа. Правда, их это не останавливает. Например, украинские националисты добрались аж до Приморья. А узнал я это из доклада Феликса Эдмундовича, с которым меня ознакомил Зубатов.
Дзержинский, неплохо справился с выявлением чисто японской агентуры на Дальнем Востоке. Вся, созданная японцами шпионская сеть им была выявлена и пересчитана по головам. Трогать шпионов из поданных микадо мы пока не стали. Но все было готово к тому, что в случае войны между Россией и Японией, произвести массовую депортацию этих людей, туда, где они нам вредить не станут. В качестве нового места для поселения мною был выбран Тибет. Пусть там шпионят! Если только сумеют найти что-нибудь интересное для японского Генштаба. Или для штаба японского флота.
Но была и иная проблема. Свои Иуды обнаружились. Контрразведчики Дзержинского выявили целую подпольную сеть украинских незалежников, которой руководил ярый украинский националист и уроженец Полтавщины Трофим фон Виккен. Он и организовал в 1905 году первую украинскую националистическую организацию во Владивостоке. Дело в том, что в представлении украинских националистов это давно уже украинские земли и право на национальное самоопределение местные украинцы безусловно имеют. И мечтали эти ребята о создании независимого украинского государства на территории нашего Дальнего Востока или по их терминологии – Закитайщины. А кем вообще еще был этот самый Трофим фон Виккен? Поручик российской армии. По происхождению – этнический немец с Полтавщины. Фон Виккен долгое время выполнял наши разведывательные задания в Японии. Очевидно, там и был завербован японскими спецслужбами. Как поступать с такими? Да просто! У России в том же Конго хватает своих интересов. И перевели этого самого Трофима фон Виккена служить в разведывательный отдел при штабе Конголезской флотилии. И не только его. Тут у меня подход уже сформировался: коррупционеров – на Гавайские острова, «политических» – в Бельгийское Конго. Не знаю, появились ли у японцев свои интересы в африканской глубинке, но против создания в тех краях одного из украинских государств, я не возражал. Тем более, что королева Серафима была в некотором роде землячкой этим ребятам. Может быть со временем и проникнется их идеями.
Но вообще, заметных проявлений вражды к самодержавию в простом народе не наблюдалось. В большинстве своем, рабочие и крестьяне придерживались монархических взглядов. Что сильно огорчало наших социал-демократов. А на что они рассчитывали? На исключительную возможность использовать популярную в это время идею? Не дождетесь! Я ведь тоже в некотором роде имею отношение к марксизму. И вполне способен возглавить борьбу пролетариата за свои права. Да собственно говоря и возглавляю. Профсоюзы с чьей подачи появились? Плехановцы к этому точно не имеют отношения. Народное самоуправление на низовом уровне – это кто внедрил? Точно, не они. А процесс социализации предприятий? В сочетании с работой Промышленных судов, это является одной из форм классовой борьбы. Причем борьбы не на словах, а на деле. Рабочему классу действительно от этого стало жить легче. И заметьте, это не ссорит его с монархией. Наоборот, как и писал Владимир Ильич, нынешнее самодержавие способно сыграть роль органа диктатуры пролетариата. Не само по себе конечно, а совместно с политическим авангардом – Народно-Монархическим Союзом, большевистской фракцией которой руководит именно Ильич. Честно говоря, он имеет право претендовать на это, так как польза от него питерским пролетариям была огромной. Избавив этого человека от необходимости скрываться в эмиграции, я получил настоящего практика классовой борьбы. Вот только в этом мире Ильич не пролетариев звал на баррикады, а вытягивал на суд проклятых буржуев. Его, как неплохого адвоката, знала вся столица. Причем, не только «чистая публика», но и рабочие окраины. Ведь именно он выступал на суде от имени фабрично-заводских комитетов.
Я конечно не был настолько хорош, как писал в своих статьях Владимир Ульянов, да и меньшевики Шарапова вполне способны составить в этом деле конкуренцию большевикам. И составляют, окучивая умеренные по настрою элементы.
А вообще, к созданию новой для нашей державы идеологии, приложили руку все, кто только мог. Взять ту же партию христианских социалистов. Это достаточно влиятельная партия, которая уверяет народ в том, что Иисус Христос был первым в мире социалистом и потому христианские принципы не чужды идеям социализма. Что социально-ориентированное государство, должно строиться на основе тех заповедей, что даны людям от бога. С этой позицией согласилось большинство делегатов Поместного Собора. То есть, принципы Православия – это принципы справедливой жизни и должны быть приняты за основу. И насчет Самодержавия, у меня свои взгляды, которые я пытаюсь передать своей здешней родне.