— Проще было бы зачистить все следы. — сообщила она, видя мое изумление. — Но дом Трилистника уже попробовал так поступить пятьсот лет назад. И мы видим, к чему это привело. У меня есть вопросы к твоей помощнице, очень много вопросов, но они могут подождать. Потом, когда мы закончим с Ингвиаэлем, я все их задам. Пока же давайте сосредоточимся на «короле-мертвеце».
И она со значением посмотрела на меня.
Глава 18 (не вычитано)
Я как-то фильм посмотрел, полицейский детектив, вроде. Там события происходили в Москве, но в памяти, словно на фотографии, отпечаталась только одна сцена: маленький, уютный даже дворик, в котором работала дежурная следственная бригада. Густая крона березы, закрывающая едва видимое тусклое солнце, серые фигуры криминалистов, тело убитого возле обшарпанного подъезда. Вселенское уныние — так и должно выглядеть место преступления.
А потом, какое-то время спустя, это же место я увидел в репортаже по федеральному каналу, тоже из столицы. Что-то там праздновали, то ли тезоименитство нынешнего императора, то ли очередную годовщину образования города — неважно. Но: воздушная крона березы играла с проникающими сквозь листву лучами солнца, вокруг бродили ярко одетые люди с флажками в руках, и даже знакомый обшарпанный подъезд смотрелся не уныло, а будто благородный, увенчанный морщинами ветеран.
Одно и то же место. Две картинки. Разные обстоятельства. И кардинально отличающиеся друг от друга впечатления: тоска и сопричастность к празднику.
Так было и сейчас. Деловой центр Екатеринодара обычно вызывал у меня глухое раздражение. Сотни, тысячи спешащих в разных направлениях людей, гудение моторов, агрессивная реклама уличных зазывал и продавцов еды — все это вызывало желание побыстрее оттуда сбежать в более тихое место. Каждый раз, когда дела или служба заносили меня туда, я буквально минуты считал до отъезда в другой район.
Сегодня, глядя на кадры со знакомых мест на экране Ларинового коммуникатора, я мог подобрать только одну фразу, описывающее увиденное — чумное кладбище. Трупы, разбросанные по улицам, как забытые игрушки расшалившегося ребенка. Оцепление из казаков в дыхательных масках и защитных костюмах. Полицейские, сдерживающие за ограждениями тысячи рвущихся внутрь людей. И дым. Знакомый мне уже, зеленоватый дым, уже начинающий распадаться бесформенным хлопьями.
«По предварительным оценкам властей, количество жертв может исчисляться сотнями! — с нездоровым оживлением на фоне жуткой записи с дрона, вещал за кадром женский голос, словно бы его обладательницу невероятно заводил факт одновременной смерти такого количества человек. — Полиция выставила казачьи кордоны, препятствующие нашей съемочной группе попасть внутрь. Все, что нам удалось снять, видно на этих кадрах!»
— Сука! — то ли в адрес дикторши, то ли обращаясь ко вселенной, выдохнула всегда славящаяся выдержкой и манерами Шар’Амалайя.
В небе над местом происшествия дымным следом самолета была вычерчена фраза: «Это не я раздул пожар».
— Повышает ставки. — без тени эмоции, сообщил Годрох. Как будто без его реплики это было кому-то непонятно.
Король-мертвец нанес второй удар.
А так хорошо все начиналось. Ну ладно, пусть не хорошо, но удовлетворительно — точно. Мы планировали атаку на домик Ингвиаэля — Амалайе было известно место, которое тот сделал своей базой — и собирались этой ночью поставить точку сразу в двух моих делах. Я даже собирался участвовать в силовой акции. Меня, правда, отговаривали, но потом все же выдали отличную снайперскую винтовку «Кремлин» и доверили прикрывать штурм. Понятное дело, пластунам я был не ровня, но со ста пятидесяти метров спокойно укладывал пули в ростовую мишень. В полигонных условиях, конечно.
Но мне бы и не пришлось. Орк-ментат, способный смешать в голове противника реальность с вымыслом, гном, обвешанный боевыми артефактами, как новогодняя елка, эльфка, разъяренная долгим бездействием и всплытием незакрытого, как выяснилось, гештальта… Кем бы ни был этот Ингвиаэль, и чему бы он не научился за последние пятьсот лет, я бы не поставил на его удачу и ломанного гроша.
Потом все и случилось. Одновременно. Сперва запиликали входящими сообщениями коммуникаторы Годро и Ноба, но прежде чем они успели прочитать поступившую информацию, в комнату бесцеремонно ворвалась Тсах’Лариенн. Забыв о запрете со стороны старшей эльфки входить сюда, она словно магический щит выставила перед собой активированный экран телефона.
— Смотрите! — закричала она. — Смотрите! Госпожа, это что — Элжинн?
Три городских квартала в центре неторопливо затягивал густой, движущийся будто живой, бело-зеленый дым.
— Три активации заклинания. — произнес ошарашенный гном, глядя на свой коммуникатор. Поднял на нас глаза и спросил беспомощно. — Это что, война?
А потом уже был репортаж с одной из местных инфолент, и гигантская надпись над местом происшествия, которую, должно быть, было видно из любого конца города.
«Это не я раздул пожар».
Ингвиаэль, устав ждать пропавшую Амалайю, снова предложил ей выйти из тени. Да так, что становилось понятным — отказа он не примет. Если его бывшая любовница не решит снять блокирующее сканирование заклинание, он продолжит подрывать живые бомбы. Скорее всего, каждый раз увеличивая их число. Черт его знает, сколько у него таких «закладок».
Разве что фраза в небе вышла у него какой-то не очень серьезной. Будь я могущественным колдуном, который хочет выманить свою соперницу, то написал бы что-то вроде: «Каждые два часа я буду взрывать по одному человеку». А тут — пожар, я не при чем, это ты во всем виновата! Какая-то духовная незрелость. Детский сад.
Кроме меня, однако, так никто не считал. Да и я так не думал, просто разум не мог совладать с масштабом трагедии и искал прибежище в иронии.
Все трое агентов Секции быстро собрались и двинулись к выходу. Шар’Амалайя на ходу отдавала распоряжения.
— Ноб, свяжись с казаками. Уточни, достаточно ли у них артефактов, блокирующих распространение летучих соединений. Годро, на тебе саперы — нужно будет прочесать местность на вторичные закладки, после того, как спадет дым.
Оглянулась на меня. Я выжидательно замер, подсознательно готовясь получить какой-нибудь приказ — ситуация была страшной и каждая пара рук могла пригодиться.
— Антон, оставайся здесь, на связи.
— Э-э… — протянул я. — А Ингвиаэль? Мы же знаем, где он находится!
Мне почему-то казалось, что поехать за город и попытаться прикончить колдуна — единственное верное решение. Но, видимо, я чего-то не понимал.
— Предполагаем. — поправила она меня. — Сам понимаешь, у меня только косвенные указания на то, что он там может быть. Подобраться поближе я не могла, опасалась раскрыться.
«А планировать штурм на основе неполных данных — могла!» — мог бы возразить я, но не стал этого делать.
В тех условиях, когда над нами не висела угроза взрывов, это было оправданно. Ставка на один удар — в крайнем случае мы бы убедились, что Ингвиаэль уже сбежал. Однако сейчас, стоит нам ошибиться, он мог активировать новых смертников.
— А может он специально это устроил, чтобы вы от него отвлеклись?
— Я этого не исключаю. И считаю, что лучшим из возможных вариантов, будет снять защиту от сканирования и отправиться устранять последствия взрывов.
Годрох деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Погибшие люди уже погибли. — эту фразу он буквально снял у меня с языка. — Им помочь уже нельзя. А вот предотвратить новые взрывы — можно. Если убить «короля-мертвеца».
Гном согласно кивнул. Я, неохотно признавая себя циником, тоже.
— Нет. — решительно тряхнула волосами Амалайя. — Могут быть повторные закладки. У нас есть обязанности, а у меня еще и ответственность…
В этот момент зазвонил мой телефон. Я среагировал не сразу, обычно он у меня на вибрации стоит, но потом вспомнил, что мой забрали эсбешники, а пользуюсь я старым аппаратом Ноба. Нажал «принять» и услышал голос шефа. Бывшего шефа, в смысле.
— Она рядом? — без предисловий начал Лхудхар.
Не нужно быть гениальным сыщиком, чтобы понять, о ком он спрашивает. А вот о том, где он добыл мой новый номер и узнал, что я в компании со всем составом Серебряной Секции, стоило бы.
— Да.
— Трубку ей дай.
Я не то, чтобы раньше в чем-то подозревал Агриха Дартаховича, но у меня имелись к нему вопросы. Много вопросов, если быть совсем точным. Но все они раньше балансировали на тонком лезвии между совпадением и закономерностью. Этот звонок сместил баланс.
Однако, судя по его тону, он сейчас без понимания отнесется к тому, если я начну у него что-то спрашивать. И поэтому я молча протянул коммуникатор эльфке. Не забыв, впрочем, включить режим громкой связи — не до тайн.
— Очень не вовремя, Агрих. — произнесла та холодным тоном.
— Мы не об этом договаривались, Лая! — рявкнул тот в ответ.
Ого! Они что, спали? Не мое дело, конечно, да и не важно это сейчас, но какого черта пожилой орк сокращает имя эльфки до «домашнего» варианта?
— Как сейчас вообще можно говорить о каких-то договоренностях?
— Именно сейчас и надо! Ты просила дать тебе фору — я дал. Но ты не предупреждала, что твой псих будет разрушать мой город!
— Инфраструктуре ущерба не нанесено.
— Не будь сукой, Лая! Тебе не идет!
— Мне тоже жаль этих людей, Агрих, но я не предвидела такого варианта развития событий. Похоже, поведенческий паттерн Ингвиаэля изменился за последнее время.
— Серьезно? За пятьсот лет? Как такое могло случиться? — в голосе шефа злость мешалась с нескрываемой издевкой.
— Что ты хочешь от меня услышать? — устало вздохнув, спросила Амалайя.
— Место, где прячется этот отморозок! Я знаю, что ты его нашла и собиралась атаковать своими силами.
Вот, блин, даже как! Он и про это в курсе? Следил? Или она ему докладывала.
— Ты же не собираешься пластунов посылать на мага?
— У меня в приемной две тройки штурмовых магов Морсъёрда сидит. Справятся.
Что? Кого? Какого черта!
— Ты вызвал «замирителей»? — в голосе эльфки послышался страх.
Я и сам испытывал схожее чувство. Морсъёрд, твою ж мать! Замирители Моръсёрда в приемной у главы УБОМПа. Самые сильные маги Земли, фанатично преданные организации, стоящей на страже мира. Те, кто при необходимости, могли уничтожить всю верхушку правительства какой-нибудь богом забытой страны, а потом отправиться пить чай. Я очень много не знаю про своего бывшего начальника.
— А что мне оставалось делать, Лая? В городе запретной магией только дворовые мальчишки не промышляют, а глава местной Секции пропала со связи и закрылась от сканирования! Да, я вызвал «замирителей».
Шар’Амалайя довольно быстро оправилась от шока. Быстрее меня. Я еще губами шевелил, укладывая в голове новые вводные, а она уже говорила.
— Встречное предложение, Агрих. Чтобы наверняка. Годро и Ноб займутся локализацией взрывов и зачисткой территории, а я стану приманкой в ловушке. Двинусь к окраинам, сам скажи куда. Начну периодически «мигать», будто у меня резервуар вот-вот опустеет. Он должен клюнуть.
— Согласен. Хорошая мысль. Так будет даже надежнее, чем штурмовать его берлогу, без уверенности, что он там находится. Давай сделаем так…
Он начал сообщать Амалайе, куда ей следовала двигаться, чтобы Ингвиаэль поверил, что напуганная его противница стремиться сбежать из города. Я слушал в вполуха, поскольку данная информация никакой ценности для меня не имела. Даже такой самонадеянный тип, как я, сообразит, что напрашиваться на операцию, которую будут проводить «замирители» не стоит.
Вместо этого я продолжал складывать новые кусочки головоломки в голове, и довольно скоро пришел к выводу, теперь уже очевидному, что пожилой орк, возглавляющий мою родную управу, на само деле является кем-то вроде спящего агента Морсъёрда. Тем, вокруг которого строится временная иерархия управления на территории, где произошел кризис.
По такому же, кстати, принципу, формировались и вооруженные силы Морсъёрда — небольшой штат узких специалистов и администраторов, которые разворачивались в полноценный батальон или полк, случись в них необходимость.
А еще я с ужасом вспомнил, что мой офис находится не так чтобы далеко от места взрывов. И там до сих пор сидит, и ждет меня Кэйтлин. Которая уже, наверное, поседела от ужаса.
Дождавшись завершения разговора Лхудхара и Амалайи, я довольно невежливо вырвал у нее из руки телефон, тут же набирая номер офиса. Оказывается, я даже дышать забыл, пока слушал длинные гудки — с таким облегчением вздохнул, когда услышал голос девушки.
— Да?
Который немного дрожал. А кто бы не испугался?
— С тобой все в порядке?
— Думала, война началась. — по голосу Кэйтлин было понятно, что она тоже испытала облегчение, когда поняла, кто позвонил. — Ничего не понятно, за окном вопли и крики, потом какой-то броневик проехал из которого всем велели оставаться на своих местах и не поддаваться панике. А знаешь, когда просят не поддаваться панике? Когда уже поздно паниковать!
Я услышал нервный смешок и тоже хохотнул, чтобы поддержать девушку.
— Хорошо, догадалась в интернет зайти. — Кэйтлин часто так называла глобальную инфосеть, даже объясняла, почему она именно так в ее мире называет. Оказалось, что термин имел такое же значение, что и у нас, только почему-то на английском языке. — Там и увидела, что твориться. Это теракт, да?
— Что?
— Террористы взорвали газовую бомбу? Я смотрела видео, там все дымом покрыто.
— Что-то вроде этого. Кот, слушай меня. Оставайся на месте, я сейчас к тебе приеду и увезу в надежное место.
— Хорошо.
— Никуда не выходи!
— Да я поняла!
Пока мы с ней разговаривали, агенты Секции уже ушли, и мы с Ларой остались в квартире одни. При этом, эльфка смотрела на меня таким странным взглядом, что я даже забеспокоился — не собирается ли она приложить меня каким-нибудь смертельным заклинанием.
— Ты чего?
— Любишь ее?
— Лара, слушай, сейчас не время это обсуждать.
Надо сказать, я не самый большой специалист по женскому полу. То есть, когда все нормально, когда флирт, общение и так далее — у меня все не хуже других. Но вот, когда начинается выяснение отношений — тут я слабоват.
Эльфка была уверена, что Кэйтлин моя любовница и переубеждать ее в этом не было никакого смысла. Хотя бы потому, что я сам придерживался этой легенды, чтобы не рассказывать кто такая на самом деле эта девушка. А сейчас, похоже, мне это выйдет боком.
— Вот почему вы мужики все такие! — воскликнула Лара. В ее голосе, впрочем, гнева я не услышал. — Почему вы вечно прячете свои чувства?
— Лар, правда, может отложим этот разговор?
— А если мы сегодня умрем? Если ты сегодня умрешь? Или твоя девушка? Будет у вас тогда время обсудить свои чувства?
Очень не хотелось верить, что меня сейчас убьет ревнивая эльфка. А я ничего и сделать не смогу — один на один человек против мага не пляшет. Если это, конечно, не человек в высокотехнологичном экзокостюме, напичканном защитными артефактами.
И ведь, вот в чем бред-то! Эльфки не ревнивые! То есть, вообще! И у нас с Ларой отношения были без обязательств. Почему же мне так везет?
— Антон, ты должен это сказать. — спокойно и очень серьезно произнесла Тсах’Лариенн.
— Тебе? — выдавил я.
— Придурок ты, все-таки, Лисовой! Я тут причем? Ей! Кате этой своей! Если любишь, конечно. А то видишь, что твориться вокруг! Любой момент может стать последним. Любой, понимаешь?
И тут до меня дошло. Что было, в общем-то не удивительно — не тем голова была занята. Я неправильно понял свою бывшую. Забыл, что юные эльфки — с ветром в голове. Романтика, отношения, чувства — они с этими вещами играют, как человеческие девочки с куклами. Влюбляются всегда, как в первый раз. И так лет сто, плюс минус.
— Скажу. — покладисто согласился я. Не начинать же сейчас объяснять, что у нас с Кэйт ничего нет и быть не может.