Приступ злости снова сменился на отчаяние. Парень зарыдал, уткнувшись лицом в ладони.
– Ну все-все, – присел возле него Гордей, – успокойся. Мы тебя отсюда вытащим.
– Как?! Мы на самом дне, я до поверхности не доплыву.
Гордей хотел было возразить, что двадцать метров это не Марианская впадина, но подумал о том, что страхи у людей разные. Кому и двадцатка может безграничной пучиной показаться.
– Мария, нам нужен еще один поцелуй, – колдовал над блюдцем Коготь. В любой другой ситуации Гордей бы посмеялся над двусмысленностью фразы, но почти свихнувшийся парень, потерявший своих друзей и черт знает сколько просидевший в подводном гроте к юмору не располагал.
– Шеф, я вас не могу засечь, – послышался голос Маши, – что-то мешает навестись на ваш амулет и на браслет Гордея.
– Это чары мавки, с помощью которых здесь удерживается воздушный пузырь. Гордей, – обратился Коготь к своему помощнику, – выплывай на поверхность, попроси Марию прислать губку на катер.
– Понял, – Гордей направился к выходу из пещеры.
Перед стеной на стыке воды и воздуха он остановился, чтобы запихать губку в рот. Всплытие в одиночку его не радовало. Ориентировался он в воде не очень, и Гордей опасался, что он вынырнет далеко от катера. Только он поднес руку к лицу, как по эфемерной стене пошли концентрические круги.
– Шеф! – окликнул он Георга, понимая, что происходит нечто магическое.
Георгий ответить не успел. Из воды перед Гордеем сформировался кулак размером с его голову.
– Мне кажется, меня сейчас будут бить, – произнес Гордей и угадал. Кулачище с силой врезался ему в грудь и отправил в недолгий полет до стены пещеры.
Гордей только начал подниматься с мокрого песка, а через пленку вода-воздух уже проходила невысокая девичья фигурка, наготу которой прикрывали только ниспадающие до колен волосы необычного голубого оттенка.
– Замри! – навстречу хрупкой девушке двинулся массивный Георг.
Казалось он сможет ее переломить одним мизинцем. Но Гордей смог впервые увидеть, в чем заключается истинная сила синих магов. Мавка не стала метать в Георгия громы и молнии. Не прыгнула на него в замысловатом пируэте, стремясь вырвать ему сердце или свернуть бычью шею. Она просто воздела руки ладонями вверх и запела. Причем запела необычно, отдельных слов было не разобрать, звуки сплетались в нечто цельное и единое. На несколько мгновений Гордей заслушался этой невероятно глубокой и гармоничной мелодией. А потом заметил неладное – Коготь начал двигаться медленно и с огромным трудом. Его лицо исказилось от титанических усилий, но он как будто вяз во внезапно загустевшем воздухе. Спасенный агентами Александр и вовсе застыл на полу неподвижной статуей.
Георг двигался к мавке настолько медленно, что десяток метров, который их разделял он преодолевал бы целую минуту. Будь при нем сейчас штатный комплект зелий, он бы, наверное, смог сбросить с себя оцепенение, но тот остался на катере. Однако, пусть и в одних трусах, Георгий все равно для девушки представлял из себя серьезного противника. Даже не обладающий музыкальных слухом Гордей уловил появившиеся в голосе девушки тревожные и напряженные хриплые нотки. Ошейник-то она Георгу набросила, но чувствовалось что тот на бычьей шее трещит и вот-вот развалится.
К своему удивлению Гордей не ощутил на своем теле никаких оков. То ли мавка прицельно била по Георгу, то ли… А вот оно что! Гордей почувствовал, как в его груди начало разливаться подозрительное тепло. Мавка и его охмуряла, да только ее магией с удовольствием лакомилась пиявка-паразит. Обнаружив, что мавки он неуязвим, Гордей смело прошагал к ней мимо упорно продвигающегося Когтя и оказавшись перед девушкой застыл.
Ну не похожая она на чудовище и грозу морей. Мелкая, едва ему по грудь, хрупкая. Глазищи свои огромные выпятила и… плачет?! Гордею сразу расхотелось хлестать ее грозовой плеткой. А уж убивать и тем более. Вырубить бы ее, но как? Кулаком в висок? Типа плачущих девушек молнией бить нельзя, а рукой по голове можно?!
Но мавка вдруг сама помогла Гордею – девушка набрала полную грудь воздуха и выдала особо мощный перелив, от которого у Гордея заложило уши. Но и только, паразит в груди разогрелся, а сама девушка закатила глаза и ухнулась в глубокий обморок.
– Перенапряглась, – заметил подошедший к Гордею Коготь, – слишком много сил влила в последний удар.
Несмотря на прохладу в пещере, Георг выглядел, как будто только что вышел из парилки.
– Мне не хочется ее добивать, – честно признался шефу Гордей.
– Я этого и не предлагаю, – Коготь снова поднес блюдце к лицу, – Мария, нам еще кандалы понадобятся, отправь пожалуйста.
Поняв задумку шефа, Гордеи просиял. Ему очень не хотелось бы видеть, как беззащитное тельце, лежащее у его ног, Коготь пронзит огненным мечом.
Вопреки неприятным предчувствиям, до катера он добрался без приключений, а там его поджидал и поцелуй Амфитриты и усыпанные рунной гравировкой кандалы.
– Убейте ее! Убейте! Убейте! Убейте! – прыгал возле Георга, надевающего кандалы на бесчувственную мавку, спасенный ими парень.
– Успокойся, – отвел его в сторонку Гордей, – она больше не причинит зла. Ни тебе, ни кому-либо другому. С ней разберутся. Ту лучше вот что, возьми это в рот.
Гордей протянул пареньку поцелуй Амфитриты.
– Зачем? – недоверчиво покосился тот на губку.
– А вот зачем, – сказал Гордей и продемонстрировал принцип действия натурального «акваланга».
– Ааа! – спасенный с воплем забился в закуток спасенный, увидев, как лицо Гордея превратилось в мешанину из щупалец и натянутой между ними пленки.
Перепугался он до икоты и Когтю пришлось даже шлепать его по щекам, чтобы привести в чувство. Как только он перестал всхлипывать, ему запихали в рот губку. Гордею с Когтем пришлось навалиться на паренька и прижать его к земле, пока магическая тварь полностью охватывала его голову. После чего спасенный забился в не прекращаемой истерике и его пришлось силком вытаскивать из грота. На поверхность он поднимался в медвежьих объятиях Когтя, Гордей же вынес на руках до сих пор пребывавшую в обмороке мавку. Утопление ей не грозило, русалки, одной из разновидностей которых была мавка, не тонут.
– Куда вы меня отвезете? – забился под сиденье перепуганный паренек, после того, как Гордей снял с его головы губку.
– На берег. А потом – домой, – ответил Коготь, вытаскивая якорь.
Он завел мотор, развернул катер и лихо погнал его к берегу. Агенты управились со спасательной операцией засветло, садящееся солнце только-только раскрасило небо и воду в багряные тона.
– Так как говоришь мавка прокралась к вам на борт? – спросил Гордей у парня, чтобы хоть чем-то занять обратную дорогу.
– Мавка? – сперва не понял, о чем речь, парень, – ааа, эта? Мы ее сами подняли. У меня друг вдруг услышал пение. В шести километрах от берега. Мы выбежали на палубу и действительно – плывет он и поет! Мы с друзьями решили, что она с другой какой-нибудь яхты вывалилась. Бывает такое, перепьются до визга и не замечают, что кто-то за борт выпал. Ну понеслись мы ее спасать, достали из воды, а она взяла и на мне повисла…
– Как повисла?
– Ну обняла и целоваться полезла!
– А теперь расскажи им, что было дальше, – неожиданно раздался глухой девичий голос.
Гордей обернулся, пришедшая в себя мавка сидела закинув ногу на ногу и скрыв свою наготу под рассыпавшимися по ее телу волосами.
– Я Георг…
– Коготь. Глава Службы. Я знаю, – ответила девушка, продолжая бурить взглядом спасенного из ее лап парня.
– Ну тогда ты знаешь, что тебя ждет наказание…
– Мне плевать на наказание, – перебила Георга мавка, – пусть он расскажет, что было дальше.
– Эй, чего молчишь? – потормошил паренька Гордей, – расскажи, что она с вами сделала дальше!
– Я сделала?! – девушка напряглась и символы на кандалах засветились, гася ее магический выпад.
– Да ничего мы особо и не творили! – затараторил парень, – просто предложили ей носик пылью припудрить. А потом немного повеселились…
«Понятно, что это было за веселье», – сразу догадался, о чем идет речь Гордей, – «сначала накачали голую девчонку наркотой, а потом…». Сочувствие, которое он испытывал к парню мгновенно улетучилось, уступив место презрению. Переворот в осознании, , заставил его поднять лежащий на сидении пиджак и накинуть его на плечи мавке. Та даже не шелохнулась, как будто бы даже не заметив жеста Гордея.
– Вот ты утырок, – процедил сквозь зуб Гордей, обращаясь к парню.
– Да чего я-то?! Голая телка, плавала песни пела. Она сама напрашивалась! Да и не я первый к ней полез, а кент мой…
Гордей почувствовал через ткань пиджака, как затряслись плечи девушки. Он отвесил парню звонкую оплеуху.
– Заткнись.
Парень скусился, отвернулся и тихо бормоча, разглядывал линию горизонта.
– Всем тихо, – скомандовал Коготь, – мы подходим к берегу. Не надо привлекать внимания.
В сумерках Гордей сначала услышал прибой, а уже потом увидел береговую линию. Возвращались они не в клуб, где было сложно объяснить появление в катере утопленника и голой девушки в наручниках, а на безлюдный пляж.
Увидел небольшую песчаную косу, прячущуюся в скалах, мавка ожила, встрепенулась и в упор посмотрела на парня.
– Помнишь это пляж? – с укором спросила она.
Паренек ничего не ответил, продолжая разглядывать небо и море.
– Ты, когда его спасла в первый раз, то вынесла сюда? – за него ответил Коготь.
– Да… но… но… откуда ты знаешь?!
– Догадался. Поэтому не стал тебя убивать в пещере. Его приятелей ты уничтожила, а его самого нет. Мавки так не поступают. Поэтому я и решил, что вас что-то связывает.
– Погодите, так вы уже были знакомы? – картина произошедшего начала доходить и до Гордея, – то есть когда этот утырок потопил яхту в первый раз, ты его спасла?!
Девушка кивнула.
– Потом ты встретила его в море во второй раз. И поплыла к нему…
– Потому что полюбила. И страшно по нему соскучилась. Когда я его вытащила его на берег после шторма, то мне пришлось отогревать его теплом своего тела. Мы разговаривали всю ночь.
– И не только разговаривали, – ехидно заметил «утырок» за что схлопотал от Гордея еще одну затрещину.
– Я не могла вернуться на берег. Я сбежала из Магистрата…
– По причинам, которые нас не касаются, – тактично перебил ее Георг, – нас не просили тебя вернуть. Нам дали задание найти его.
– А меня убить? – похоже, мавка хорошо была знакома с нравом Елены Прекрасной.
Под днищем катера заскрипел песок, Коготь первым перемахнул в воду через борт. Гордей помог выбраться девушке, руке и ноги которой все еще были в кандалах. Не желая оставаться в одиночестве, за ними вылез и «утырок». До берега они добрели молча.
Коготь опустился на песок возле ног мавки, закрыл глаза и прикоснулся к кандалам на еще щиколотках. Те звякнув разжались. Вслед за этим он освободил от оков и ее руки.
– Вы что?! Вы ее отпускаете?! – разорался парень, – она же людей убила!
– Не людей, а подонков, – поправил его Гордей, – подонки не считаются.
Вдруг откуда-то сверху на них упал яркий луч прожектора.
– Магистрат? – спросил Гордей, подняв руку, чтобы прикрыть глаза и рассматривая мощный источник света на одной из окружавших пляж скал.
Коготь посмотрел на блюдце.
– Нет, это кто-то другой. Засветок вообще нет.
– Стойте там, мы сейчас спустимся, – приказал кто-то в мегафон.
– Шеф, что делаем? Бежим или…
– Или стоим, ждем. Смотри – они спускаются.
Прожектор погас, зрение понемногу пришло в норму, и Гордей заметил, что по извилистой дорожке со скалы спускается группа людей. Каких-то особенных деталей ему в сгущающихся сумерках было не рассмотреть.
– Долго ждать, может пойдем им навстречу? – предложил он.
Георгий, соглашаясь, кивнул и они двинулись к подножию скалы. Мавка, кутаясь в пиджак, пошла за ними следом.
– А я сваливаю, эй, слышите? Мне с вами не по пути!
– Шагнешь в сторону – прибью, – пообещал «утырку» Гордей. Он помнил, что паренька надо было сдать из рук в руки Елене. Хотя очень хотелось отвезти его обратно в грот, но у Службы были сейчас серьезные неприятности и один сорванный заказ ей мог слишком дорого обойтись.
«Утырок» не стал испытывать судьбу и поплелся за девушкой. Но чем ближе к ним подходила группа людей, тем уверенней был его шаг. Последние несколько метров он вообще пробежал и прыгнул в объятия возглавляющего шествие мужчины.
– Отец! Отец! Папа, спасибо! Спасибо, что не бросил! – без умолку повторял он.
Коготь и Гордей застыли, не доходя нескольких шагов до незнакомцев. И Гордей сразу же узнал мужика, у которого на шее рыдая висел «утырок». Он сидел у Елены Прекрасной в кабинете, когда они зашли туда с Георгием. Ручку ей еще на прощание поцеловал!
– Еще раз здравствуйте, – произнес мужчина, подтвердив догадку Гордея, – я думаю, что мне вас надо благодарить за спасение моего сына?
– Нет. Оставьте свои благодарности для Елены Игоревны. Мы лишь выполняли свою работу, – бросил Коготь и развернувшись, собрался уходить.
– Одну секундочку, – остановил его отец «утырка», – вы выполнили свою работу не до конца. Мы с Еленой договаривались, что виновный в похищении моего сына должен быть наказан. Строго наказан. Насколько я понимаю, это совершила эта особа?
– Вас это не касается, – через плечо бросил Коготь.
– Вы ошибаетесь, меня интересует все, то связано с благополучием моей семьи. Если эта девка, посмела…
– Вы собственным отпрыском лучше займитесь, – посоветовал ему Гордей, – а мы уходим. И девушка идет вместе с нами.
– Со мной одиннадцать человек, – не согласился с ним мужчина.
Рядом стоящий с ним «шкаф», вышел вперед и отогнул лацкан пиджака так, что стало видно кобуру подмышкой.
– И что это меняет? – обманчиво задорно ответил Гордей, – разве что могил на этом прекрасном пляже нам выкопать придется больше.
– До свидания, – оборвал Коготь любую возможность для продолжения переговоров.
– И что? Они просто так уйдут?! – завизжал сынок в спины удаляющейся троице, – папа, она меня чуть не убила! Ты ее отпустишь?!
На лице его отца была видна внутренняя борьба. Одиннадцать вооруженных телохранителей это очень серьезный козырь. Но когда Елена Игоревна описывала людей, которых она планировала отправить на поиски его сына, она охарактеризовала их как элитнейших наемников. По ее словам, всякие там спецназы и группы по освобождению заложников и рядом с этими двумя не валялись. И он очень не хотел рисковать своей жизнью и жизнью сына на пустынном пляже. Да и не зачем это было делать – он вернется в Москву, свяжется с Еленой Вахровой и потребует головы и ее наемников, и этой девки. У них слишком сильно завязаны дела, чтобы Елена могла ему отказать. План в его голове созрел великолепный, поэтому он улыбаясь смотрел на удаляющуюся троицу. Они еще увидятся, обязательно увидятся.
Но как это обычно случается, наши самые великолепные планы рушат наши самые близкие люди. Сынок перестал биться в истерике, подскочил к телохранителю и выдернул из его кобуры пистолет.
Глава 6
— Лови, сучка! – услышал Гордей. А затем прогремел и выстрел. Гордей в спину стреляли первый раз в жизни, поэтому он с испуга присел. И прислушался к своим ощущениям. Говорят, что огнестрельная рана только в первые мгновения себя никак не проявляет. А вот затем приходит адская боль. Но она почему-то не торопилась появляться.
Зато рядом с ним со стоном осела на песок мавка.
– В спину?! Девчонке?! Ну все, утырок, ты доигрался!
– Гордей! — окрикнул Коготь, но того уже было не остановить.
Молния, сразу с двух рук, с правой и тут же с левой. Гордей действовал бездумно, как на тренировках. Оба заряда угодили точно в грудь «утырку» и он упал на землю, все еще сжимая в руках пистолет. Время, на то, чтобы опомниться Гордей обалдевшим телохранителям не дал. Кроткий разбег, прыжок и сальто в воздухе. Приземлился он у них за спиной. И сразу же из правой ладони Гордея выскочила плеть. С вооруженными многочисленными противниками лучше не пытаться соревноваться в меткости на дистанции, их надо связывать близким боем. Размахивая плетью, он ринулся в толпу врагов, которые еще не совсем пришли в себя от изумления.