Прикрыв глаза, Бурель улыбнулся, вновь увидев перед внутренним взором янару в роскошном алом платье в свете ярких ламп, блистающую на балу в честь своего совершеннолетия. Его янара. Открыв глаза, приблизился к зеркалу, рассматривая себя изменённого, хмыкнул. Кожа перестала быть бледной, глаза чёрные, а ресницы и брови белые. Нанёс тоналку на губы, чтобы прикрыть их яркость, поморщился от противного вкуса. Взбил волосы пятернёй, радуясь, что не отрастил их по последней моде. Осталось сменить защитный костюм на что-то повседневное и можно в клуб или бар. Но прежде отплатить телохранителю. Достав упаковку успокоительного из кармана брюк, подкинул на ладони. Надо и охранникам порой вздремнуть.
В дверь постучали. Гри обернулся, прислушиваясь к разговорам посетителей кафе, куда он зашёл преобразиться. Специфический запах санузла, тёмная подсветка комнаты, чёрные пластины на стенах, всё это как нельзя лучше подчёркивало настроение Гри. Шиямата его обидела своим поступком, своей дерзкой выходкой. Решила найти ему замену для внучки, перестала доверять. Ну что же, она сама сделала свой выбор, теперь ход за Гри.
Политика дело такое, хочешь выиграть, перехитрить оппонента, никому не доверяй и не поворачивайся спиной к тем, кого считаешь союзником. Всему этому он обучит Марию. Он станет тем, кто проведёт её по этому шаткому мосту до самого трона и будет охранять её до самой смерти. А телохранителю придётся довольствоваться малым и рук не распускать, иначе лишится всего.
Убрав капсулу в карман, Гри ещё больше взбил чёлку, придавая ей вид разорённого гнезда, молодея на глазах. Девочка хочет повеселиться, и он ей это позволит. Любая прихоть за поцелуй прекрасной янары. И сегодня он точно получит главный приз вечера. Самодовольно усмехнувшись отражению, Бурель поспешил покинуть санузел. Время, отведённое Марией, у него закончилось минуту назад, а еще нужно найти молодёжный прикид, чтобы быть на одной волне с любимой.
Стемп
Шагая рядом с Марией, Мартан оглядывался через плечо, ожидая возвращения Буреля. Даже агенты спецслужб уже не так напрягали, как он. Не отпускало чувство совершённой катастрофической ошибки. Как будто переступил черту невозврата. Ощущение, что останься они на Новомане, всё было бы как прежде, а теперь впереди лишь неизвестность и опасность, которая вошла в двери, открытые им самим. Поправив пиджак, Стемп оглядел Марию, успокаиваясь. Янара золотой звёздочкой радостно улыбалась, общаясь в шией Махтан. Их компания легко лавировала среди плотной толпы, выискивая зазывную вывеску какого-нибудь клуба, где можно потанцевать. Подошёл бы любой, время на исходе. Здравомыслие янару не подвело. Она понимала, что нужно вернуться до рассвета, лишь тогда их вылазка может остаться детской забавой.
Чувство ответственности взывало самому рассказать всё наместнику, потому что так будет правильнее. Он возьмёт всю вину на себя, понесёт наказание, но доложит своему непосредственному начальнику, янарату, что подверг его дочь опасности. Мартан не был глупцом и прекрасно понимал, что охрана янаре нужна из-за её положения и статуса. Поэтому и нельзя ей покидать планету, но держать молодую, здоровую и общительную девушку взаперти ужасно. Пусть его уволят за эту выходку, но преданность наместнику никуда не денется, как и любовь к Марии.
— Вот там, вроде приличное заведение! — воскликнула Елизавета, указывая рукой на полукруглые открытые двери, украшенные вывеской «Бар». Из него выходила и входила бесконечная толпа, грохотала музыка, вместе с клубами пара, переливающегося от неонового света радужными оттенками.
— Слишком многолюдно, — возразил Эсам, а Стемп и Остан дружно вздохнули, чуть не синхронно закатив глаза. Ну кто его просил открывать рот? Лимайн словно специально дразнил свой объект охраны, и та по закону жанра упрямо стала настаивать, что именно туда и надо!
— Давайте зайдём, — предложила Мария, но почему-то не спешила первой ворваться в гущу толпы. Наоборот, медлила, и Стемп оказался как раз за её спиной, чуть придерживая за талию, внимательно вглядываясь в чернильный мрак танцевального клуба.
— Тут здорово! — воскликнула Лиза, и, ухватив Марию за руку, поволокла её и Дарью на танцпол.
Телохранители переглянулись, но решительно устремились за девушками, которые заняли место возле небольшой тумбы с голограммой извивающейся на шесте полуголой унжирки, показывающей акробатические упражнения невероятной сложности.
Стемп, оглушённый битами музыки, пытался прикрыть собой Марию. Кроме «бумс-бумс» долго не мог ничего расслышать, пока слух не привык. Хаос вокруг, наконец, стал обретать упорядоченность и стройные очертания. Мартан мог с лёгкостью различать лица, определять расы, отличать роботов от живых индивидов, хотя все казались разноцветными из-за неоновой светомузыки. А девушки слаженно и быстро влились в этот вихрь вечного праздника, кружились в танце, виляя бёдрами, весело смеясь.
Остан перестал пялиться на голограмму унжирки, напоследок прокричав в ухо другу:
— Хорошо, что не живая, а то потеряла бы свои тряпочки, которыми прикрыта!
Стемп бросил взгляд через плечо. Да, тряпочки держались на честном слове, но как же плавны и верно отточены движения танцовщицы.
Когда он обернулся к Марии, то дёрнулся отцепить от неё парня, правда, хватка у того отказалась стальная, да и реакция как у манаукца.
— Всё в порядке, — остановил его голос Марии, которая рассмеялась над Стемпом и словно не замечала чужих рук на своей талии. — Это Гри! Не узнал?
Мартан внимательнее присмотрелся к блондину, который подарил в ответ кривую знакомую ухмылку, затем подмигнул и закрутил Марию в энергичном и очень страстном танце под звук барабанов.
— Появился, словно выпрыгнул из гиперпространства, я тоже не узнал его, — проворчал рядом Остан. Стемп недовольно потёр шею, расстроившись. Всё же Буреля не просто так опасались, он был не только хитёр, но еще быстр и силён. Правда, неясно насколько.
Лимайн подошёл к ним и тихо спросил:
— А что за тип с янарой?
— Ши Бурель, — буркнул Чия.
— Чтоб его?! — удивлённо выдохнул Эсам. — Я его и не узнал.
Да и кто узнал бы. Деловой пиджак был сменён на рваную тёмную футболку, а строгие брюки на обтягивающие джинсы, заправленные в невысокие сапоги с широкой голяшкой. Он выглядел как настоящий землянин, да и двигался очень пластично, легко сливаясь с толпой. Подол золотого платья взметнулся вокруг стройных ног Марии, как распустившийся цветок, заставляя гореть кровь в венах Стемпа, а весёлый девичий смех выворачивал душу наизнанку. Увы, Мартан не умел вот так вот вилять бёдрами, как это делал Бурель, которого с детства обучали всяким премудростям обольщения. Стемпа же готовили быть солдатом, охранником, тем, кто защитит, убережёт, но не поведёт в танце.
— Глаза опусти, — шепнул Чия, — а то заметно, что ты ревнуешь.
— Я не ревную, — отозвался Мартан. Полумрак клуба не позволял легко читать истинные эмоции на искажённых световыми вспышками лицах.
— Ревнуешь. — Лимайн развеял все его попытки оставаться невозмутимым. — И мой тебе совет, забудь об объекте, это против правил. Никаких чувств, только долг.
Да, это была правда, только долг связывает объект охраны и телохранителя, но поздно прятать то, что так яростно рвётся наружу.
— Да и плевать, — дерзко выдохнул, продолжая следить за Бурелем, который всё чаще прижимал к себе веселящуюся Марию.
Лиза и Дарья пританцовывали рядышком, с восхищением глядя на пластичного дворецкого. Невозможно было не злиться, когда рядом с совершенством ты становишься тенью, никем, всего лишь телохранителем для янары.
— Он её не получит, — прошипел Стемп, когда чаша терпения переполнилась. Он решительно направился к Марии, потому что музыка сменилась на медленную и Мартан, перехватив руку янары, холодно отчеканил Бурелю: — Смена партнёра.
— Здорово! — радостно выдала юная Шияна, и тут же попросила дворецкого: — А вы девочек пригласите, ши Бурель. Им будет приятно.
— Как пожелаете, моя…
— Госпожа, — напомнил Стемп о конспирации, и Гри кивнул, соглашаясь, но его взгляд посулил медленную и мучительную расправу, чуть позже, но не сейчас. Стемп усмехнулся ему вслед, затем спокойнее улыбнулся янаре. Наконец-то она в его объятиях, звуки приглушились, отходя на задний план, а мир стал вращаться вокруг неё, единственной.
— Я не умею танцевать быстрые танцы, но кружить в вальсе вы меня научили, — решил начать разговор Стемп, который тонул в своих чувствах. Возможно, это их последний шанс быть рядом. Последняя возможность просто поговорить, кружась в танце на волнах лёгкой музыки.
— Благодарю за то, что пригласили меня на вальс, — задорно улыбаясь отозвалась Мария, сокращая расстояние до ширины ладони. — Только это не вальс, пара должна быть ближе друг к другу, — объяснила девушка, закинув тонкие запястья на плечи Стемпу, который несмело опустил свои ладони на узкую талию, млея от цветочного аромата духов янары.
— Мне нравится этот танец. Как он называется? — спросил, а сам отвёл взгляд только для того, чтобы удостовериться, что дворецкий занят другой.
Елизавета кружилась с ним в паре, тогда как хмурый Эсам пригласил Дарью. Чия, обманчиво лениво прислонившись спиной к подиуму с голограммой унжирки, следил за ними, готовый в любой момент сорваться с места, как сжатая пружина.
— Не знаю, — пожала плечами Мария. — Я потом посмотрю и скажу вам, — заверила она удивлённого Мартана, которому казалось, что в этом вопросе янара хорошо подкована.
Мысль, что ответа он может так и не получить, заставила руку блондина сжаться. Мария охнула, оказавшись прижатой к его груди, посмотрела на него широко распахнутыми глазами. Стемп сам не понял, как это произошло, но жар уже гулял в его крови от желания.
— Так правильнее, — оправдывая себя, альбинос кивнул на соседнюю пару, где партнёрша разве что не висела на высоком унжирце.
— О, и вправду, — пробормотала Мария и не стала отодвигаться.
Стемп осторожно провёл пальцем по её виску, где выступили бисеринки пота, восстанавливая слой тонального крема.
— Ненадёжное средство, — сообщил он девушке, которая замерла в его объятиях и даже сбилась с шага. — Сейчас незаметно, — прошептал Стемп, наклоняясь к самому уху, чтобы Мария могла услышать и расслабиться. — Лучше в следующий раз использовать автозагар.
Их взгляды соприкоснулись, и Стемпу показалось, что в глубоких глазах девушки он увидел не испуг, а что-то другое. Но чёртовы линзы скрывали истинные эмоции.
— Используем, — кивнула янара, даря очередную надежду, но тут же пряча лицо за занавесом волос.
Музыка неожиданно закончилась, и янарой вновь завладел Гри.
— Смена партнёров, — прошипел он, но Мария покачала головой и кивнула дворецкому на Дарью.
— Сейчас её очередь, а я пока с Эсамом потанцую.
— Я пас, — тут же отозвался Лимайн, вскидывая ладони в защитном жесте. Не только Стемп стеснялся своих навыков танцора, кажется, и у Лимайна были такие же комплексы.
— Может, перерыв? — предложила Дарья, с опаской поглядывая на приближающегося к ней Гри. — В горле пересохло, — добавила она и демонстративно покашляла в кулак.
— Отличная идея! — обрадованно воскликнула Лиза. — Давайте попробуем местный алкоголь. Всё равно не запьянеем!
— Точно! Это мегазвёздно! — поддержала её Мария, а Стемп оглядел столики, чтобы проводить к свободному.
Мария
О, нонарская богиня Ниара, хотя я в тебя и не верю, но как же это восхитительно быть на минуточку как все! Мы с девчонками ушли в отрыв, танцевали под заводные, жаркие танцы, модные в этом сезоне. Лиза удачно выбрала заведение. Мне всё звёздно нравилось, и я кружилась, счастливо смеясь. Наконец-то можно сбросить с себя груз ответственности и не оглядываться на своё положение, чтобы не портить репутацию. Это чудесно — утонуть в ритме энергичной музыки, качаться на её волнах, ныряя с головой в затягивающий вихрь танцоров, урывками видеть беззаботные лица подруг. Было тесно, ароматы чужих тел смешались воедино, сердце билось в унисон с ритмом.
Вдруг сильные руки легли мне на талию, и я оказалась прижата к крепкой мужской груди. Замерла на миг, решая как ударить наглеца и при этом не переломать ему кости. Телохранители почему-то замешкались, а рядом стоящая подруга широко улыбнулась, подмигнув.
Меня крутанули вокруг оси, и я охнула, когда горячая ладонь мужчины со знакомой такой улыбкой на смуглом лице поймала мою ладошку. Белые в неоновом свете волосы стали голубыми, как и зубы незнакомца.
— Потанцуем, моя янара? — спросил этот паяц, а точнее замаскированный Гри.
Я прыснула в кулак, удивившись неожиданному преображению, а затем рассмеялась, когда он повёл меня в сальсе. Бурель как-то раз пытался сам обучить меня ему. Я часто вспоминала те уроки, которые запомнились лучше, чем всё остальное, вымученное в танцевальном классе. Я решила показать ему всё, чему научилась, чувствуя, как раскрылись крылья под озорной улыбкой дворецкого. В меня словно бесёнок вселился, или энергетика влили тонну. Я смеялась, виляя бёдрами, быстро переставляя ногами, боясь запутаться в них и очередной раз расписаться в своей неуклюжести.
Но Стемп, оторвавшись, наконец, от полуголой голограммы унжирки, решил помешать мне сдать своеобразный экзамен. Гри прижал меня к груди, а я, забавляясь ситуацией, с трудом успела выставить руку, чтобы остановить телохранителя. Вот честно, в таком виде дворецкого было не узнать. Мой приказ он выполнил и перевыполнил, как, впрочем, делал всегда. Я пребывала в диком восторге от него, особенно сейчас, когда в крови ещё гулял адреналин от знойного танца. Я хотела продолжить наше небольшое представление и вскоре уже кружилась по воле своего партнёра, видя, какими восторженными глазами смотрели на меня подруги.
Конечно же, никто не знал, каким танцам обучал меня Гри. Это был наш небольшой секрет. Я до сих пор помню его слова, что сальса поможет мне научиться танцевать любой танец. Освою его — и все остальные дадутся легко, но я трусила и каждый раз спотыкалась. Бурель настаивал на большем, добиваясь моего доверия, просил не бояться поддержек, заверял, что не даст мне упасть, как буквально, так и «в грязь лицом». Но я трусила, каждый раз спотыкалась перед прыжком, но сегодня поддержки и не были нужны. Я тонула в бешеном ритме, в ощущениях сильных рук на своей талии, трепетала в крепких объятиях. Когда музыка умолкла, сердце продолжило петь соло. Я даже не запыхалась, замерла, глядя в лицо Гри, особенно остро чувствуя его ладони на своей спине. Мы улыбались друг другу, и каждый чего-то ждал. Чего? Я не знаю, мне было просто комфортно стоять вот так вот, нарушая все мыслимые правила этикета. Скорее бы услышать новые аккорды, и еще раз ощутить этот драйв парного танца, но зазвучали лирические ноты, и Стемп меня вырвал из объятий Буреля.
— Смена партнёра, — возвестил он, а я не могла ничего с собой поделать от изумления и засмеялась, вдруг понимая, что телохранитель меня просто спас. Удивительно, как легко Гри удавалось разжечь меня, а Стемпу успокоить и заставить здраво мыслить. Как же стыдно. Я совсем забылась в объятиях дворецкого, совершенно не вспомнив о своём обещании в него не влюбляться. Как он ни был хорош, но его преданность шиямате не испарилась за годы, проведённые им на Новомане. Перед ним поставлена задача, и я не хочу её упрощать, потому как не хочу быть всего лишь миссией, всего лишь целью.
Благодарно улыбнулась Стемпу, наслаждаясь близостью с ним. Он моё лекарство от Гри. Ему я могла доверять на сто процентов. Он точно не участвует во всей этой политической игре, где я лишь шахматная фигура, которую упорно хотят подчинить своей воле. Отец обещал мне свободу выбора, и я не хочу терять право сделать свой собственный ход, когда буду к этому готова сама.
Танец с Мартаном приобрёл неожиданный оттенок чувственности без моей на то инициативы, однако ненавязчиво приятно. Но испугалась, когда он вдруг погладил по щекам, опять смотря прямо в глаза, напряжённо, словно гипнотизировал, и я забыла как дышать, ожидая его слов. Ведь он должен же сказать что делал, почему нарушал все правила, рискуя нарваться на скандал.