– Потом! – крикнул я и постарался выбраться через заваленный деревянными обломками коридор обратно на верхнюю палубу.
Стоило мне открыть люк, как я увидел перед собой лежащую мачту на палубе, сломанную в нескольких местах. Но самое плохое, что она при падении упала прямо штурвал, уничтожая его в щепки. Это и почувствовалось сразу, так как корабль стал неуправляемым и его начало бросать на успокаюивающихся волнах из стороны в сторону. Честно скажу, я растерялся, когда увидел это всё. Я не был готов к подобным повреждениям корабля.
Поднявшись на палубу понял, что мы приплыли. Все три мачты были уничтожены переворотом корабля. Одна кормовая надстройка была снесена за борт также. Вообще всё, что находилось на верхней палубе, было так или иначе повреждено либо переворотом, либо падением мачт. Было кое-что и похуже. Через дыру, которую проделал наш последний противник, в корабль в момент переворота залились десятки тонн воды. Переборки, которые мы перед выходом из порта задраили, не пустили воду дальше по кораблю, но даже так мы были серьёзно накренены в сторону дыры массой воды.
Думаете, на этом всё? Как бы не так. На горизонте вновь появился корабль, и он приближался на малом ходу в нашу сторону. На таком расстоянии понять, принадлежит корабль нашим врагам или нет, было тяжело. Но сомневаюсь, что тут среди моря ходит много кораблей, а значит, шансы на то, что противник к нам возвращается весьма высоки. А всё, что у нас осталось, – девять плазменных снарядов, которые они могут принять на свой щит. Сбежать в таком состоянии мы тоже уже не могли никуда. Так что оставалось лишь продать нашу жизнь подороже. Сдаваться в плен уж точно никто из нас не собирался.
Судя по скорости корабля, у нас было немного времени. И им необходимо было воспользоваться по полной. Во-первых, это Сальмира. То, что я собирался сделать, было глупо, но лучшей идеи у меня не было и сделать это лучше мне самому, так как в своём выживании при этом я не был сильно уверен.
Спустившись в трюм к команде, я понял, что команды-то у нас уже и нет. Остался лишь Сайрон. Двое лежали переломанными куклами. Судя по всему, мертвы они были уже больше пяти минут, а значит, без высшего исцеления их не вернуть к жизни. Ещё двое висели на гике, который пробил потолок и нанизал их, лежащих на двухъярусной кровати.
– Сайрон, жить хочешь? – спросил я у единственного выжившего. Он тоже не остался без травм, но ему повезло – всего-то расплющена рука упавшей балкой и стёсана кожа на половине черепа.
– Диар, конечно хочу, – произнёс он с трудом. Боль была адская. Будь он человеком, потерял бы сознание от болевого шока, но он нитири, куда выносливее человека.
– Отлично, тогда держи, – сказал я, доставая из пространственного кармана серебряный артефакт. – Это телепорт, ты его активировать не сможешь, так как нет маны. Но вот у Сальмиры она есть. Она находится на нижней палубе. Я настроил его так, что едва ты попадёшь в радиус её седьмого начала души, артефакт активируется и перенесёт вас двоих на остров. Артефакт может унести лишь двоих за раз.
– А как же вы? – спросил Сайрон, взяв артефакт.
– Мне надо спасти ещё твоих товарищей. Я потом позже доберусь до острова. – Он явно понял, что я вру, но решил сделать вид, что поверил мне. С трудом встав Сайрон направился на нижнюю палубу. Уже в проходе он обернулся и благодарно кивнул мне.
– Я понял всё, она не вернётся сюда, – произнёс он, не оборачиваясь, и начал спуск на нижнюю палубу.
Я же, как и обещал, приступил к спасению остальных. Да, они умерли, и в этом есть плюс. Их можно переместить в пространственный карман, а потом уже когда-нибудь оживить при помощи высшего исцеления. Правда, шансы у них на выживание, как и у меня, не слишком высоки.
Срезав с гика двоих нитири, я приступил к переносу в пространственный карман всей четвёрки. Когда переносил третьего, почувствовал искажение метрики, что говорило о сработавшем телепорте. Также пропало ощущение ауры Миры, а значит, Сайрон сделал всё правильно.
Убрав четвёртого нитири в пространственный карман, я поднялся на палубу и осмотрелся. Как и думал, корабль не был случайным торговцем, решившим нам помочь. Это корабль из той троицы. Тот, который остался рядом с уничтоженным нами кораблём, и не был повреждён мною.
Сейчас он лёг в дрейф в километре от нас и спустил на воду шлюпку. На шлюпке, приближающейся на малом ходу к останкам нашего корабля, виднелось десять голов. Ауры трёх даже на таком расстоянии светились достаточно ярко, что говорило как минимум о десятом ранге. Пару минут у меня ещё было, а значит, надо подготовиться.
Скафандр для ВКД лежал у меня в пространственном кармане. Он был очень хорошо зачарован ещё дома. Лингрет от себя добавил сферический щит, который в теории должен выдержать даже взрыв мощностью около двадцати тонн тротилового эквивалента. Правда, выжить при этом всё равно не получится, так как меня размажет по внутренностям скафандра. Но плазменные ракеты не взрывчатка, хоть по мощности они и схожи. Тут основным уроном идёт именно температура, близкая к миллиону градусов. Даже без защиты Лингрета скафандр должен выдержать секунду-полторы такой температуры, а с защитой шансы становились гораздо более высокими.
Спустившись на самую нижнюю палубу к люку, ведущему в межкорпусное расстояние, я достал из кармана скафандр, который уж очень давно не надевал. Активировав его при помощи наручного компьютера, влез в него.
– Карл Дорет, глава экспедиции «Изида-4», приветствую вас, – произнёс встроенный в скафандр компьютер. – Фиксирую серьёзные травмы организма. Рекомендую воспользоваться стимуляторами Е5 и О7.
– Активируй. – Мне на самом деле было хреново, и я едва не терял сознание. – Подключи внешний модуль «кольчуга», поставь время реакции на развёртывание одна десятитысячная секунды.
– Предупреждение: это повысит расход аккумуляторов и износ системы реагирования на семь целых три десятых процента. Продолжить? —уточнил компьютер. Ранее я не пользовался голосовым управлением, но пару месяцев назад решил, что это в принципе неплохая функция и не надо будет набирать коды на компьютере, после чего и включил её.
– Да, – произнёс я. – Уменьшить энергопотребление до минимума в целях маскировки от стороннего обнаружения.
– Принято, – сказал компьютер. – Обнаружен ранее недоступный раздел памяти. Инструкция принята, подключён блок маскировки, идёт настройка передатчика. Система связи не фиксирует активных сверхсветовых передатчиков. Есть сообщение от командования экспедиции. Открыть? – Вот от этого я сильно удивился. Думал, всё просмотрел в скафандре и никаких скрытых разделов памяти, как и блока маскировки, не видел.
– Открыть, – произнёс я, выведя на дисплей в шлеме изображение того, как нитири поднимаются на борт. Следом за первой шлюпкой направилась и вторая. Пока они стали обследовать палубу, у меня время было прослушать сообщение от командования экспедиции.
– Карл, если ты слушаешь это сообщение, то ты стал главой экспедиции. Экспериментальный тактический модуль решил, что сейчас самое время для сообщения. Я не могу представить такого варианта, чтобы он осуществился в реальности. Но регламент требует подобную запись сделать и для тебя, – произнёс генерал О’браянс, глава военного крыла нашей экспедиции. – Так, это я немного не то начал говорить. В общем, если ты видишь это сообщение, все остальные погибли. Не сладко тебе, наверное, одному на мёртвой планете? Ну, не расстраивайся. Если повезёт, мы твои останки лет через десять доставим родителям. Так что ты там держись. И когда соберёшься умирать, сделай это в легкодоступном месте, чтобы членам последующей экспедиции не пришлось долго искать твоё тело. Извини за чёрный юмор, тебе сейчас явно не сладко. В приложении к сообщению есть перечень ранее заблокированных функций скафандра. Но учти: за каждое использование спецфункции с тебя будут спрашивать. Не буду надоедать, инструкции в приложении. – После этих слов картинка изменилась. Это всё был тот же генерал О’браянс, но судя по мешкам под глазами, это было не снято в тот же день, что и предыдущее сообщение. Таким генерала я видел за пару дней до помещения нас в карантин перед стартом. И я даже, кажется, помню день, когда запись была сделана. Мы тогда ещё обсуждали, почему генерал не убрал большой свежий порез на лице. И вот с этим порезом он на видео и был. – Если ты слышишь это сообщение, то произошёл невероятный случай: ты – глава экспедиции, единственный выживший и встретил враждебную разумную жизнь. Поздравляю! Если выживешь и вернёшься домой, то от академии наук ежемесячная премия в размере пятисот тысяч до конца твоей жизни тебе обеспечена. А теперь к главному. Это сообщение активируется, только если тактический модуль определит, что возможна утечка технологии враждебной разумной расе. Я понимаю, что ты гражданский по сути, но ты обязан не допустить утечку наших технологий. Ты должен или выбраться, или уничтожить все образцы наших технологий. А теперь к тому, что тебе поможет. Наши научники-маги совершили невозможное. Они научились обманывать весь мир, они создали невероятную вещь. Модуль нереальности. Что это за вещь, я не понял сам, несмотря на то что я маг не из последних. Но главное, что он поможет тебе выжить. Скафандр и его содержимое на время становится нереальным для мира. Модуль одноразовый, используй его с умом и не допусти утечки наших технологий чужакам. И ещё один нюанс. В случае опасности утечки технологий скафандр испарится вместе с тобой внутри. Это тебе для стимула попытаться выбраться. И нам нужны данные об этом виде. Это новая твоя миссия. Ты должен собрать всё что только можно об этом виде, особенно об их возможностях в обороне и атаке. – На этом сообщение закончилось, и в компьютере скафандра стала доступна инструкция к модулю нереальности. Ничего сложного: просто активировать его, и на полчаса скафандр превращается в морок, ну и ты вместе с ним. Честно говоря, о таких штуках я никогда даже и не слышал, уж слишком они выглядят фантастическими. Ведь получается, что с такой штукой можно выжить в эпицентре ядерного взрыва.
– Закрыть сообщения, – произнёс я. – Деактивировать модуль нереальности, приготовиться к запуску модуля «кольчуга».
– Принято, – ответил компьютер.
Модуль нереальности я использовать сейчас не собирался. Если то, что говорил генерал, правда, то лучше его предоставить на изучение Лингрету. Как это сделать, буду думать потом.
Так как, судя по всему, тактический модуль записал во враги всех нитири, как он при этом не считает меня врагом, было непонятно. Явно что-то перемудрили научники с этими секретными модулями: тут и маскировка, тут и вовсе что-то фантастическое. Я надеялся на то, что хватит и «кольчуги», созданной Лингретом, для защиты от того, что я решил использовать. Тем более находиться на самом корабле в момент активации не собирался.
К этому моменту вторая шлюпка причалила к останкам нашего корабля и нитири из неё поднялись на борт. Можно было начинать, но вначале надо покинуть корабль. В скафандре протиснуться между корпусами невозможно, а значит, к люку на внешнем корпусе я не доберусь таким образом. А потому, встав на внешний корпус изнутри, который был всего на расстоянии тридцати пяти сантиметров от внутреннего корпуса, я телекинезом поднял острый камень и начал как пилой водить вокруг себя по поверхности внешнего корпуса.
Незамеченным это не осталось, и уже через минуту в помещение ворвались маги, но было уже поздно. Именно в этот момент я смог прорезать себе проход в зачарованной древесине и упасть в воду. Чтобы меня обратно не внесло потоком воды, используя сервоприводы скафандра, я вытолкнул себя наружу и после этого активировал оставшихся девять зарядов ракет из плазмы.
«Кольчуга» вовремя активировалась, плазма лишь лизнула меня по защите, испаряя воду вокруг на несколько десятков метров вглубь. Что случилось с кораблём, я точно не знал, так как связь с камерами на борту была утрачена, а внешние сенсоры скафандра ничего не видели. Благо, плазма была короткоживущей. Уже через три секунды всё исчезло, и надо мной сомкнулась вода. Какой бы высокой температуры ни была плазма, её количество было весьма ограниченным и много воды она не испарила.
Сразу после того как вода сомкнулась надо мной, я начал погружаться на дно. К сожалению, двигаться мог исключительно за счёт телекинеза, применённого к скафандру. И это было очень тяжело. Конечно, в воде и скафандр, и я весили гораздо меньше. Но всё же прилично для моего не сильно развитого телекинеза. Мне пришлось сконцентрироваться исключительно на телекинезе, чтобы прекратить погружение на дно моря.
Скафандр не был рассчитан на большее внешнее давление. Конечно, у него был запас прочности, позволяющий погружаться на довольно большую глубину, – всё-таки его создавали специально для агрессивной внешней среды – но опуститься на дно и остаться при этом живым я вряд ли смогу. Сенсоры скафандра сразу после отключения «кольчуги» смогли достигнуть дна, и глубина была тут больше полутора километров. Судя же по датчику внешнего давления, я мог опуститься максимум метров на пятьсот, после чего скафандр, несмотря на его прочность, вмяло бы внутрь. Не рассчитан он на подобные нагрузки.
Сейчас я находился на стометровой глубине и надеялся, что этого хватит для того, чтобы меня не обнаружили маги на корабле. Сомневаюсь, что я уничтожил корабль, стоящий в километре от нашего. Я уничтожил лишь прибывших на шлюпках на борт нашего корабля. Надеюсь они подумали, что мы решили покончить с собой, но не достаться им. Очень на это надеюсь, иначе все мои действия будут бесполезными.
Вскоре сенсоры обнаружили, что в северо-восточном направлении глубина равномерно уменьшается. Вот в том направлении я и начал тащить скафандр с собой при помощи телекинеза. Когда думал, что уже умру от перенапряжения, сенсоры наконец-то сообщили о том, что глубина подо мной будет всего четыреста пятьдесят метров. Это близко к пределу скафандра, но в теории он должен выдержать, а так как сил тянуть дальше у меня уже не было, да и резерв практически подошёл к нулю, я решил довериться показаниям сенсоров и просто отпустил скафандр, после чего вновь начал погружаться на дно.
Изредка помогая телекинезом, чтобы погружаться в нужном направлении, вскоре я достиг дна. Перед самим приземлением затормозил погружение и плавно опустился на дно. Только я не учёл одного: под своим весом я начал опускаться дальше и остановился, лишь когда по пояс опустился в ил. Но мне уже было всё равно. Я настолько устал, что даже не заметил, как начал заваливаться вперёд.
Очнулся лишь спустя шесть часов по показаниям приборов. За это время я оказался полностью поглощён донным илом. И до воды было почти тридцать сантиметров. К счастью, я маг земли, и пусть ил контролировать из-за воды сложно, но возможно.
За время сна я смог полностью восстановить свой резерв, а потому освобождение из донного плена заняло у меня всего пару минут, из которых девять десятых ушло на напитывания ила моей маной.
Следующий перерыв я сделал уже через сорок минут, так как мана вновь подходила к концу. Поскольку двигался в сторону повышения дна, глубина в этом месте была уже триста восемь метров. Ещё несколько таких подходов – и я смогу добраться до поверхности. Перерыв на сорок минут для восстановления маны в медитации – и вновь около пятидесяти минут пути в сторону повышения дна.
Лишь через шесть таких подходов я позволил себе перерыв. Над головой была глубина всего в десяток метров и свет солнца спокойно доставал дна в этом месте. Впереди, всего в паре сотен метров, находился остров, к которому я и направился пешком с некоторой помощью телекинеза.
Ну что могу сказать. Этот прыщ, торчащий из воды, и островом назвать тяжело. Он всего метров сто в диаметре и полностью песчаный. Над водой он поднимался всего метра на полтора в самой высокой точке и, скорее всего, при волнении волны просто поверх него проходят. Не лучший вариант для отдыха, но это лучше, чем отдыхать под водой. Тем более запас воздуха в скафандре закончился и активировался оксигенатор, делая воздух не слишком пригодным для меня. Всё же воздух, которым дышат люди, не сильно подходит для меня.
Выбравшись на самую высокую точку, я осмотрелся. Насколько мог видеть, вокруг не было ни одного корабля, что немного успокаивало меня. Значит, меня не выследили. Правда, был и минус: как теперь выбраться отсюда, я не знал. Тут на острове не было вообще ничего, кроме песка. А хотя постойте, точно песок. Я ведь маг земли, а значит, и с землёй могу делать что угодно. И почему я сразу не подумал об этом? Но пока мне нужен нормальный отдых и без скафандра.
Сняв скафандр, я вздохнул свободной грудью. Всё-таки воздух по вкусу тут гораздо лучше, аж настроение поднялось без причины от вкуса воздуха.
Начертив на песке ритуальный круг, я залил начерченные каналы своей маной, после того как уложил внутрь скафандр. Тот сразу исчез, переместившись в пространственный карман. Из него же я достал припасы, ибо был голодный до безумия.
Первое, что я сделал после отдыха, – обезопасил себя от утопления. Как? Да очень просто: при помощи магии земли создал два пустотелых герметичных поплавка и соединил их между собой. Даже один такой поплавок мог меня удержать на поверхности, но два гораздо устойчивее, чем один. Правда, меня немного смущал их вес. Каждый весил не меньше ста килограммов. Не будь я столь сильным, скорее всего не смог бы ими так спокойно ворочать. Соединял тоже при помощи магии земли четырьмя балками расстоянием около полутора метров между поплавками. Следующий этап шёл уже в нанесении рун укрепления на всю поверхность получившегося катамарана. Без укрепления, несмотря на все мои усилия, конструкция могла развалиться в любой момент, а так она в теории должна быть весьма крепкой.
В планах у меня было создание ещё рулевого управления, швертов и мачты с парусом-крылом, но уже явно не сегодня. Несмотря на отдых, под конец дня я был выжат словно лимон, а потому, плюнув на всё, немного вкопал катамаран в песок, после чего залез на него и, кое-как устроившись, погрузился в сон. Главное не опускать руки. Человек очень живучее существо, а про изворотливость и вовсе говорить не надо, так что я выживу и всё будет хорошо. А то, что сейчас я не человек, роли никакой не играет. Я им был и остаюсь глубоко в душе.