Бронемобиль движется быстро, но особо спешить не следовало, могут и свои расстрелять по ошибке. Что же рация и связь есть, нужно лишь предупредить командование:
- Говорит младший лейтенант Артем Боровиков. Кто на связи?
- Полковник Спицын слушает.
Мальчишка улыбаясь ответил:
- Так вот я только что захватил важного "языка" группенфюрера Ганса Фридмана вместе с документами.
Полковник кашлянул и растеряно ответил:
- Поздравляю!
- Везу на бронемобиле марки "Зидрих" На ней написано, по-немецки "Железная воля".
- Как на бронемобиле?
- Это наш трофей. - Артем вдруг заметил что Группенфюрер стал шевелиться и даже потянулся к поясу: - Извини пленный слишком грубо себя ведет! Дай его успокою.
Мальчишка врезал каблуком в нос с расчетом отрубить минут на двадцать. Немец успел выхватить пистолет, но так и застыл с ним.
- Ух не люблю ехать вместе с трупами. Вы меня полковник слушаете!
- Да товарищ лейтенант!
- Ну и отлично! Так что прикажите солдатам, особенно артиллеристам чтобы они огонь по бронемобилю не открывали, можно потерять такого ценного пленного.
Полковник запинаясь ответил:
- Я сейчас доложу генералу.
- Но приказ отдайте сами! Бронемобиль едет быстро! Или вам не дороги погоны. Впрочем если я пожалуюсь Анастасии Петровне.
- Все сделаю! - Полковник не на шутку испугался. - Сам отдам приказ.
Артему стало весело, похоже его напарницу боялись сильнее Сталина. А что женщины способны на не имеющую претендентов жестокость. А немцы все еще пребывали в панике, не наступления, ни отступления.
Броневик въехал в расположение советских войск, его сразу же окружили. Артем вынес генерала на руках. Мальчишка снова стал героем. Да группенфюреру не так уж и плохо, ведь война для него кончилась. Обычно в НКВД пытали своих, а немецких генералов допрашивали вежливо, лишь намекая не будут откровенничать: отправим в Сибирь. А это было очень убедительно, кому охота мерзнуть в обжигающий сибирских снегах.
Артему впрочем некогда было почивать на лаврах, война ведь еще только начиналась. Он вернулся к своему взводу.
Слухи распространяются быстрее телеграфа. Солдаты встретили Артема приветственными криками:
- Ты победил!
Старший сержант заметил:
- И где это вас так хорошо готовили?
Артем лаконично ответил:
- В советской школе!
- А почему не все такие как ты?
- В этом случае война слишком быстро бы кончилась, а надо предоставить и вам возможность совершить подвиг.
- Еще совершим, впереди вся Европа.
Артем прилег на дно окопа:
- Я сосну на часик, прошу меня не будите.
- Само собой! Ты ведь и так уже двое суток на ногах.
Артем свернулся калачиком и провалился в царство грез. Он и спал и одновременно видел все как бы в реальности.
Фюрер только что проснулся и еще подштанниках ходил по кабинету. Ему только что донесли о мощном ударе советских войск.
- Как русские посмели! - Проорал усатый бандит. - Они должны были как крысы трястись от страха в ожидании смертоносного удара. Что вы скажете на это фельдмаршал Идоль.
Главнокомандующий сухопутными силами простонал, его буквально трясло в лихорадке:
- О мой фюрер! Случилось то, что невозможно было предвидеть. У русских хватило наглости обрушить удар на нашу территорию. Фактически это наглая провокация Сталина. За нее этот гнусный грузин полужидок, заплатит своей кровью!
- Нет кровью заплатишь ты! Где Канарис, почему Абвер ничего не сообщил.
Гимлер вступил в разговор:
- Абвер был создан всего несколько недель назад и еще не успел набрать силы. Главный ответственный за советский участок это Шелленберг.
- А ты слизняк заткнись! - Прорычал Гитлер. - Подставили меня, обесславили. Теперь над Гитлером будет смеяться вся Европа.
Геринг хрюкнул:
- Потери среди нашей авиации минимальны, мы готовы нанести серию сокрушительных ударов.
Гитлер сорвал с груди Геринга половину орденов:
- Жирная свинья, и куда только смотрела твоя воздушная разведка! Так подставить мою непобедимую армию. Сколько мы потеряли!
Идоль замялся:
- Потери уточняются...
- Что урод, хочешь чтобы тебя повесили ребрами за крюк или вниз головой?
Маршал простонал:
- Я всего лишь выполнял ваши приказы мой фюрер!
- Так каковы потери хоть приблизительно!
- Не менее тысячи танков и самоходок, несколько десятков различных машин, а потери в авиации уточняются.
Гитлер вцепился Идолю в лицо, стал царапать морду:
- Так что ты ничтожество даже этого не знаешь?
Маршал со стоном ответил:
- Почему! Кое-что могу сказать! Но это Геринга.
Гитлер как это часто у него бывало сразу переключился избрав себе более жирную жертву. Одновременно загорелся зеленый свет, Штерн видя что фюрер не в себе приказал включить цвет мира, рассчитывая что Гитлер успокоиться. В болотном свете Адольф стал похож на вампира или ожившего покойника.
- Так ты жирный скот Геринг можешь назвать точные потери.
Маршал заявил:
- Из строя выведено приблизительно тысяча двести, тысяча триста самолетов, но половина в ближайшее время может быть возращена в строй. Русские использовали специальные маленькие бомбошки, а так же угольную пыль которую подожгли. В целом ничего такого уж страшного не случилось.
- Что? Что ты сказал! Да я тебя разжалую! Сорву все погоны, ты ничтожество! - Гитлер попробовал оторвать погон, но он выскальзывал из трясущихся рук. Фюрер активно крыл отборной русской руганью. Потом вдруг отошел:
- Позвать сюда Шелленберга!
Гимлер угодливо заявил:
- Уже вызвали!
Гитлер затряс рукой, белокурый адъютант налил апельсинового сока с валерьянкой. Фюрер выпил, тупые глаза прояснились:
- И что вы предлагаете мне?
Геринг как всегда интуитивно угадывал настроение фюрера:
- Я думаю надо всеми силами обрушиться на русских. Они израсходовали почти все свои боеприпасы, кроме в своей самоуверенной наглости думают что мы не рискнем наступать. А этот комариный укус лишь разозлил немецкого солдата!
Гимлер поддержал предложение Геринга:
- Если мы сами не перейдем в наступление, то тогда рванут русские, а наша армия не готова к тому чтобы вести оборонительные бои. Кроме того мы в основном обучали солдат воевать на своей территории, а не защищаться. Если русские ударят будет очень плохо!
Гитлер насупился, допил стакан, попросил еще. Его взгляд стал веселее, в валерьянку была подмешена порция анфитаминов. Со стены строго смотрел портрет Бисмарка. Один из немногих деятелей Германии кого фюрер уважает. Правда слова Бисмарка: если мы не хотим повторить судьбу Наполеона, то не должны воевать с Россией, он приказал вычеркнуть из учебников истории. Гитлер еще когда учился в школе говорил.
- Почему примитивные русские имеют столько земли, а нам немцам величайшей нации досталось так мало! Я не успокоюсь пока Германия на востоке не достигнет Тихого океана.
Одни ученики смеялись на слабым и низкорослым учеником, но многие одобряли. Буду с детства физически слабым и тщедушным Гитлер с помощью ума и хорошо подвешенного языка стал вожаком. Он изобретал различные игры, придумывал хитрости, изощренные проказы. И поднимался в высоту. Правда когда поступил в реальное училище в Вене, чтобы стать чиновником его живо обломали. Никто не хотел чтобы ими командовал деревенщина. Конечно били издевались над юношей уверовавшем в собственную исключительность. Гитлер неплохо, вернее отлично рисовал, и решил стать художником. Первоначально из ста пятидесяти заявок его рисунок стал одним из первых. Но длинный язык подвел будущего фюрера, он что-то нелестное обронил в адрес евреев, а председателем академии был именно еврей. Адольфа с позором отчислили объявив что у него нет способностей. Родители умерли и Гитлер голодал, вынужден был подрабатывать за гроши. При этом Адольф не забывал посещать Библиотеку. Много читал и обладая хорошей памятью сумел стать незаурядным эрудитом. Так он жил пока не началась первая мировая война.
В армии Гитлер не служил по состоянию здоровья. Да и желания не было идти в казарму, стать чем-то на подобии раба. Да он ценил свою личную свободу и желал для себя больше чем быть просто частью конвейера. Война обрадовала его, это был шанс вырваться из глубокой нужды. Как позже Гитлер напишет в Майн Кайф: кто не побывал тисках этой гадюки, не может познать насколько мучительная отрава ее ядовитых клыков. Теперь Гитлер мечтал сделать карьеру военного и совершить какой-нибудь подвиг. Незадолго до начала войны, один знаменитый медиум предсказал фюреру:
- Ты станешь самым знаменитым воином Германии! Пули будут свистеть над твоей головой, но пощадят тебя!
Что же Гитлер записал добровольцем в Баварский полк. Как напишет в Майн Кайф, после битва на Марне из полутора тысяч солдат уцелело всего двести тридцать.
Спустя три месяца за отчаянную храбрость, ему присвоили первый орден: железный крест второй степени. Адольф Гитлер никогда не был пьяницей, но на радостях впервые напился и чуть не замерз, было холодно. Целый месяц будущий фюрер пролежал с воспалением легких в больнице и поклялся после этого ничего не пить крепче пива. За войны Гитлер получил четыре ордена, в том числе редкий для рядового железный крест первой степени. Ему удалось взять в плен несколько французских офицеров. Но выше ефрейтора так и не поднялся, военная карьера не сложилась. Кроме того Гитлер под конец войны, серьезно отравился газом и чуть не ослеп. С тех пор у него возникли проблемы со зрением. Да и сама война была проиграна. Самая большая трагедия фюрера. Когда лежал в госпитале то познакомился с одним Адвентистом Седьмого Дня. Этот скромный солдат обозник (Адвентисты Седьмого Дня могут служить в армии, но не принимают присягу, так как убивать грех), прочитал книгу пророчеств Даниила и изрек.
- Даниил говорил что страны Европы не сольются более! Так как глина и железо не смешиваются.
Гитлер спросил:
- Что это значит?
- Это значит что Европа не сможет надолго объединиться, не смотря на то что подобные попытки, будут все время продолжаться. Последний раз это произойдет незадолго до второго пришествия Христа. Будет достигнута видимость единения после чего и придет конец.