— Живут.
Они еще прошлись по дорожкам, но Юрик вздрагивал всякий раз, как видел сагари, Дамир решил поберечь его нервы и повернул к выходу.
— Почему ты совсем не нервничаешь? — с некоторой обидой спросил Юрик.
Он в очередной раз вскрикнул и шарахнулся в сторону от вороной сагари, Дамир поддержал запнувшегося об камушек неразлучника и почувствовал, что тот едва заметно дрожит. Сам колдун испытывал лишь легкое любопытство — он еще никогда не лицезрел стольких сагари одновременно. Тут были и пегие, и вороные, и в яблоках. На любой вкус — с роскошной длинной гривой, с короткой, явно кем-то подстриженной и даже — с заплетенной в косы. Наверное, кто-то захаживал сюда и расчесывал «лошадок».
— Юрочка, я в своей жизни встречал множество существ более опасных, чем сагари. И остался жив. Уверяю тебя — вовсе не потому, что встреченные мной экземпляры были миролюбиво настроены.
— Ты умеешь драться? — Юрик широко распахнул глаза и внимательно осмотрел своего спутника.
— Нет. Воины проводят в тренировках всю свою жизнь, начиная с детского возраста, а я лишь изредка балуюсь клинком. Но сопротивление оказать могу, не сомневайся. Мое спокойствие — следствие опыта, не более того.
Дамир поддержал запинающегося парня под локоть и повел его по тихой безлюдной улочке, попутно втолковывая расстроенному неразлучнику, что он еще слишком юн.
— Слишком юн для того, чтобы быть храбрым? — с досадой переспросил Юра.
— Нет ничего храброго в том, чтобы не бояться безвредных существ…
— Ага, но я-то боюсь! — с горечью перебил Юра.
— Но, — продолжил Дамир так, словно и не заметил замечания, — когда к озеру прискакала Федорова одежда, ты не убежал, хотя это было бы проще всего, а тащил и Ло, и его яйцо.
— Тащил, конечно, а куда бы я делся? Но я так перепугался, что… — Юрик запнулся и решил все-таки не признаваться в том, что с ним чуть не случилось при вышеозначенных событиях, — ну, в общем — сильно я тогда испугался. Ты вот был спокоен. Даже, когда понял, что заклинания не подействовали.
— Юрочка, дорогой мой, не ставь меня на пьедестал, я тебя умоляю! Немного опыта, чуточку выдержки, элементарное умение держать лицо.
Парень тихо вздохнул и пообещал себе, что когда-нибудь он тоже сможет как Дамир. Колдун, заметив, что спутник приуныл, ласково улыбнулся и предложил сходить в центр:
— Мы там с тобой еще не были, здесь новострой, а в сердце города остались старинные дома. Некоторым более пятисот лет. Думаю, там еще остались весьма специфические постройки, характерные для того народа, что проживал ранее на этой территории.
— Дамир, я что-то не очень разобрался со всем этим, — задумчиво произнес Юрик, оглядывая плотно стоящие многоэтажки, — за границей живут маги, верно?
— Да.
— А резервации — это для разных существ? А почему их, то есть нас, существ, тогда не переправить на магическую часть, здесь вот нормальные города, а меня все время какой-то деревушкой в лесу стращали!
— Э, ну эмигрантов нигде не любят. Если есть связи, то резервация не грозит, достаточно получить вызов из какого-нибудь города или разрешение на въезд, но это только на словах просто. На деле же тебя примут с распростертыми объятиями только в какой-нибудь закрытой земле, где участь твоя скорее всего будет незавидна.
— Почему? — Юрик удивленно приподнял брови.
— Потому. Посуди сам — среди существ почти не попадаются высококлассные специалисты, они редко имеют возможность закончить какое-либо высшее учебное заведение, так что как работники они интереса не представляют и первое время, скорее всего, будут находиться на иждивении. Для города это невыгодно, поэтому получить разрешение на въезд и проживание достаточно сложно. Другое дело закрытые земли. Как ты, наверное, знаешь, закрытыми землями называют территории, населенные достаточно агрессивными народами. У них там свои законы, наказания зачастую достаточно суровы, и тем, кто суется в эти мрачные места, приходится действовать на свой страх и риск. Туда легко получить разрешение на въезд, но после того как граница пересечена никто не сможет гарантировать безопасность, даже если это обычный туризм.
— Это все вроде понятно. А почему ты говоришь, что участь незавидна?
— Ну, обычно новоприбывшие, помыкавшись и поголодав, находят прибежище в доме терпимости, которые есть практически в любом городе. Или оказываются на арене — поединки, и совсем не спортивные, весьма популярны на многих территориях.
— Жуть! — искренне произнес Юрик, зябко передернув плечами.
— Да. Поэтому власти даже не предлагают существам такой вариант, говорят только про резервацию. Смотри — здесь можно нанять настоящий экипаж! Хочешь прокатиться?
Дамир резко сменил тему, указав Юрику на стоящие возле тротуара кареты. Некоторые были запряжены двумя лошадьми, некоторые — поменьше, одной. Юрик с интересом приблизился. По центру его родного города тоже летом иногда ездили кареты — развлечение для туристов, но сам он ни разу не проехался, как-то даже в голову не приходило, он же не приезжий! А тут, сразу видно, кареты были не аттракционом, а дополнением к другому транспорту. Дамир перекинулся парой слов с возницей и помог Юрику залезть внутрь.
— В центр! — бодро скомандовал Дамир. — Посмотрим, что тут у вас интересного!
Возница кивнул, что-то скрипнуло, и карета тронулась.
(5) Рокурокуби (яп. ろくろ首, 轆轤首?) — ёкаи из японского фольклора. В легендах говорилось, что они выглядят как нормальные люди днём, но ночью получают способность вытягивать свои шеи на огромную длину, а также могут менять свои лица, чтобы лучше пугать смертных.
Согласно японским преданиям, некоторые рокурокуби в обычной жизни часто живут неприметно, могут иметь супругов-людей; некоторые из них предпринимают отчаянные усилия, чтобы не превращаться в демонов по ночам, некоторым, наоборот, это нравится, а некоторые вовсе не знают про своё второе естество.
========== Глава восьмая или приключения дракона и джинна ==========
Федор и джинн проговорили допоздна, затем немного подремали на диванчиках, что стояли в комнате. Джинн, видимо, все еще злился на инкуба, потому что прилег на соседний диван, вместо того, чтобы отправиться наверх. Федор хотел было сказать, что лучше бы перед уходом инкуба «покормить», да прикусил язык — у джинна своя голова на плечах и чужие советы ему не надобны, чай не дитя. Дракон подозревал, что «Руся» постарше его самого будет.
Едва рассвело, джинн растолкал недовольно бурчащего дракона и потащил на первый адрес. Потащил в буквальном смысле — схватил, и уже через мгновение они очутились напротив простенькой металлической двери с номером четыре.
— Ух, ты! — дракона качнуло, настолько перемещение было неожиданным. — Не, спасибо, конечно, что донес, но как же жрачка? А умыться-побриться? У меня во рту опять вкус гари, а ты мне даже прополоскаться не дал!
— Быстрее начнем, быстрее закончим, — мрачно ответил джинн, сегодня он выглядел иначе: черты лица те же, но тело было худым, даже дрищеватым, а рост уменьшился.
— Эй, я на голодный желудок не работаю! — возмутился дракон. — У меня режим. Не поем, летать потом не смогу! И вообще, огнем дышать будет сложно.
Джинн демонстративно вздохнул и притворно-покорно произнес:
— Ладно, проверим квартиру и зайдем куда-нибудь подкрепить драконью силу. Доволен?
— Пока нет. Как будем заходить? Ломать, что ли?
Джинн закатил глаза, явно показывая, что думает о мыслительных способностях некоторых драконов, а потом обратился в дым и втянулся в щель между дверью и коробкой. Появился через несколько секунд, коротко отрапортовал: «Пусто» и обхватил Федора за талию. Миг — они уже на улице, точнее — в безлюдной подворотне.
— Еб, перестань, а? — тоскливо протянул Федор, сгибаясь пополам — ощущения от моментального перемещения были не самые приятные.
— Чего перестань-то? Я ж тебя к еде поближе, да побыстрее. Сам же ныл! — мирно пробурчал джинн и первым пошагал в сторону проспекта, Федор, вздыхая, потащился за джинном.
В забегаловке они наскоро перекусили, дракон погрустил об особой травке, что заваривали брауни, но — что уж поделаешь, придется денек перетерпеть. Может, если не летать, то и спина болеть не будет?
— Руслан, а в той квартире никакой защиты не было? — догадался уточнить дракон.
— Нет.
— Это странно. Должно же было иметься что-то, кроме человеческих замков.
— Наверное, все дело в том, что там ничего стоящего нет. Мебель потрепанная, из техники только древний телевизор, а трав, амулетов и артефактов я не почуял — нет смысла защищаться.
— Понятно. Наверное, надо как-то поосторожнее, вдруг у этого дядечки какой-нибудь злоебучий артефакт есть, — проговорил Федор.
Джинн только презрительно фыркнул в ответ, он был уверен, что страхи дракона и инкуба пустые, ведь за много веков лишь хитроумная Таа-Нуш смогла побороть его, да и то уловкой, а не силой. Потому в следующую дверь он зашел тем же манером — в виде дыма. Федор опять остался стоять снаружи.
В отличие от предыдущего раза, джинн появился не сразу; дракон мысленно отсчитывал секунды, он знал, что джинны обладают сверхъестественной способностью мгновенного перемещения, потому гению должно было быть достаточно нескольких секунд, чтобы все осмотреть, но счет дошел уже до ста, а Руслана все не было.
В душе дракона зашевелилось беспокойство. Не хотелось бы, конечно, выглядеть в глазах джинна паникером, но тревога все росла. Отсчитав «двести», Федор принял решение выломать дверь. Останавливало его только то, что соседи переполошатся, это плохо. Может, как-то иначе поступить? Скажем — через окно залететь? Ага, на глазах тех же соседей…
Железная дверь с честью выдержала несколько ударов, но потом все-таки прогнулась, затрещала и дракону удалось вырвать ее из коробки. Человеку нипочем бы не удался подобный трюк, но полудракону — вполне. Джинн нашелся в комнате. Он стоял напротив стеллажа и завороженно глядел на светящийся кристалл.
— Руслан?
Джинн не отозвался, продолжая вглядываться в поверхность небольшого камня на тоненькой тусклой цепочке, от граней которого поднимались полупрозрачные синие искры, как от костра, в воздухе плыло низкое гудение. Федор позвал товарища еще несколько раз и, не добившись никакой реакции, подошел поближе. Руслан, судя по всему, пребывал в каком-то трансе, связанным с воздействием камня.
— Вот ведь! — пробурчал Федор, с досадой рассматривая попавшего в ловушку напарника. — Неуязвимый он! Великий джинн, понимаешь ли!
Джинна надо было выручать, еще неизвестно, что там этот артефакт с ним вытворяет, может, потихоньку жрет душу, или еще что-нибудь такое же гадкое и необратимое. Взять цепочку в руку и унести подальше? А если это повредит? Вдруг джинн впадет в магическую кому или затеряется навсегда внутри кристалла? Нет, надо сначала понять, что это за артефакт такой. Вообще говоря, драконы ведают почти все, и Федор понимал, что где-то на задворках его памяти содержится информация о темном предмете, но в получеловеческом теле он никак не мог добраться до сокрытого в глубине собственного мозга знания.
Дракон рассерженно зашипел, мотая головой, он чувствовал, как леденеет затылок — верный признак надвигающейся беды, почему-то возникла уверенность в том, что хозяин квартиры объявится с минуты на минуту, и тогда им с Русланом очень не поздоровится. В отчаянной попытке добыть информацию, Федор начал увеличиваться в размерах, застывая на грани перехода в форму дракона. Его тело приняло облик ящера, покрылось чешуей, встало на четыре мощные лапы, но осталось полупрозрачным, не доросшим до своего истинного размера, окутанным дымкой перехода. Эта полутрансформация оказалась болезненной, а еще дракон точно знал, что она совершенно неполезна для здоровья — потом будет болеть все тело. Ранее ему и в голову не приходило производить над собой подобное издевательство: остановить превращение на полпути, застыть в не-материальном, но и не-разреженном виде, но сейчас выбора не было — маленькая комнатка не уместила бы дракона, а ломать перекрытия, разрушая дом, не входило в планы Федора.
Игнорируя тянущую боль и судороги, скручивающие хвост, Федор задумался о подвесе. Синий камень. Искры. Погружение жертвы в гипнотическое созерцание. Наконец, знания пришли, и Федор содрогнулся от ужаса: артефакт оказался подчиняющим, а так как процесс уже пошел, прямо сейчас обернуть его вспять было нельзя. Внезапно, прямо на глазах дракона, джинн, не меняя позы, ужался до небольшой ярко-оранжевой ящерки. Федор понял, что процесс почти завершен. Зловредный камень запутал джинна, заморочил, окутал туманом разум и уговорил принять безобидную, легкоуправляемую форму. В маленькой головке непостоянной и легкомысленной саламандры не уместится сознание многомудрого джинна, оно опростится, потеряет воспоминания, почти как при проклятии забвения. Не помнящий себя джинн-саламандра будет охотно выполнять команды того, кто наденет на шею подвес.
Просто ужасно! Надо немедленно вернуть Руслана в привычное для него состояние! Но времени на это уже не оставалось. Единственное, что пришло в голову заметавшемуся дракону — тактическое отступление, проще говоря — хватать изменившегося Руслана, артефакт и — бежать. Причем сейчас же!
Федор перешел в форму вещественного полуящера, схватил саламандру, надел себе на шею цепочку и услышал чьи-то тихие шаги. Отсчет пошел на секунды, встречаться с таинственным стариком, влегкую обезвредившим джинна неспецифическим темным артефактом, Федору совсем не хотелось. Что ему оставалось? Только окно! Хорошо, что квартира находилась достаточно высоко, а потому решеток не было. Но был стеклопакет. И заставленный всяким хламом подоконник. Федор краем глаза заметил несколько книг, керамические вазы, запечатанный горшочек, какие-то запыленные листочки в пиале, камушки, по виду — обычная галька. Во всяком случае, ничего откровенно фонящего силой. Шаги замедлились около межкомнатной двери, заскрипела медленно поворачиваемая ручка и дракон, более не сомневаясь, смел мешающее барахло прямо на пол. Зазвенели черепки, попрыгала по паркету галька, а дракон уже открывал створку окна и шагал прямо в воздух. Уже вовсю размахивая крыльями, Федор осознал — что-то не так. Только сейчас, стремительно рассекая воздух, дракон понял, что же ему не понравилось в неприметном кривобоком глиняном горшке — печать Соломона на плотно притертой крышке. А он, Федор, этот горшочек только что разбил. Или нет?
Сзади донесся грозный рев, пахнуло гарью. Точно — разбил!
— Опять джинн! — простонал дракон. — И чего мне в последнее время на них так везет-то?
Разозленный долгим заточением гений, это серьезно. Федор прибавил скорости, надеясь на то, что узник догадается: виновником его пленения был не улепетывающий дракон, а старик.