— Поттер? Вы что, за лето забыли, где находится ваша гостиная? Вы заблудились? Может, вам дать карту?
— Нет. Я просто…
— Нет, «СЭР»!
— Извините, СЭР. Я просто хотел поговорить с профессором Дамблдором. Мне не спится…
Гарри тут же пожалел, что сказал последнюю фразу, но, к его удивлению, Снейп не стал на него ругаться или даже ехидничать по этому поводу. Он только задумчиво посмотрел на Гарри и с какой-то тоской в голосе произнёс:
— Шоколадная лягушка.
Задвинувшаяся было горгулья вновь отъехала в сторону, открывая проход, а Снейп, не удостоив Гарри больше ни единым взглядом, быстро зашагал прочь. Гарри открыл рот от удивления и пробормотал: «Спасибо», — но уже после того, как Снейп скрылся за поворотом.
Гарри поднялся по лестнице, постучал в дверь и вошёл в кабинет. Дамблдор копался в каких-то книгах, но при его появлении оторвался от своего занятия и радостно поприветствовал:
— Добрый вечер, Гарри! А я ждал тебя раньше.
Гарри не стал удивляться.
— Добрый вечер, сэр. Извините, я разговаривал с профессором Люпином. О Сириусе…
— Понимаю, — Дамблдор медленно закивал. — Что ж, присаживайся, угощайся.
Он подвинул к Гарри вазу с леденцами, и тот машинально взял несколько штук.
— Профессор, я хотел вас спросить… Я не сделал этого летом, потому что… тогда не подумал. Вы знаете, что это за Арка? Откуда она взялась и… Что происходит с теми, кто туда попадает?
Дамблдор вздохнул.
— Я ждал этих вопросов от тебя, Гарри. Впрочем, я рад, что ты не задал мне их тогда, потому что у меня ещё не было всех ответов. Я всегда знал, что она существует, но, к своему стыду, не задумывался над тем, что она из себя представляет. И только после гибели Сириуса я решил разузнать про неё побольше, потому что знал, что тебя это рано или поздно заинтересует.
Гарри весь обратился в слух, а Дамблдор продолжал, грустно глядя перед собой:
— Если бы ты спросил тогда, я бы ответил, как и все, кто знает о её существовании: Арка — это портал в никуда, никто не знает, что скрывается за тёмной пеленой, и ещё никто не возвращался оттуда. Сейчас я знаю не намного больше, но расскажу о том, что сумел выяснить. Одни говорят, что Арке несколько сотен лет, другие — что несколько тысяч. Доподлинно известно лишь то, что она уже была в то время, когда четыре волшебника основали Хогвартс. Говорят, что её изобрёл друг Салазара Слизерина, который преподавал в школе алхимию и был знатным любителем тёмных искусств. Его имени уже никто не помнит, но зато помнят, что он был одержим желанием познавать всё новое и самосовершенствоваться. Ему принадлежит немало открытий в области алхимии, которые теперь принято приписывать «неизвестным волшебникам». К концу жизни он достиг почти всего, о чём может мечтать человек, но решил пойти дальше… гораздо дальше… Никто не знает, как ему удалось, но он сотворил эту Арку. И назвал её «Аркой смерти». Потому что она забирала любого, кто проходил сквозь неё.
Дамблдор на минуту умолк. Гарри не понимал.
— Ну и что? Волдеморт убивает всех Авадой Кедаврой, в убийстве нет ничего удивительного!
— Дослушай, Гарри. Он не просто сотворил Арку смерти. Он также сумел сделать к ней и ключ, который открывает её, выпуская наружу те жизни, которые она забрала. Иными словами, он изобрёл орудие смерти и устройство, которое может воскрешать людей. Думаю, он считал, что таким образом победил смерть.
Гарри сидел не шевелясь. Потом еле слышно произнёс:
— А что это за устройство? Что это за ключ?
— Ну, Гарри, — рассмеялся Дамблдор, — это только легенда. Я не знаю, есть ли этот ключ на самом деле. Правда… — он задумался. — Мне кажется, что я его даже видел, но не уверен… Ты, наверное, слышал о тёмном волшебнике Гриндевальде?
Гарри кивнул.
— Вы победили его, так на шоколадных лягушках написано.
— Да, но до того, как состоялся наш поединок, мы… хм… немного общались. У меня были идеи, у него — желание их воплощения… Ну, неважно. Одним словом, я как-то видел у него одну очень интересную книгу. Большую, тяжёлую — её страницы были сделаны из металла. Он одно время с ней ни на миг не расставался, всё перелистывал, изучал. Там были древнейшие руны, половину которых он едва мог прочесть. Наверное, это был какой-то шифр. В общем, он говорил, что эта книга — ключ от врат смерти, и что её можно победить, если расшифровать то, что там написано. Но я тогда не придал этому значения, думал, очередная красивая сказка и загадочная книжка. Но, возможно, это была она.
— Как она попала к Гриндевальду? — спросил Гарри.
— Не знаю, — пожал плечами Дамблдор, — он никогда этого не рассказывал. Но я точно знаю, что после ухода Салазара Слизерина из школы по стране прошла волна арестов. У магов искали тёмные артефакты. За этим алхимиком тоже пришли. Арку отвезли для изучения в Министерство. Но книгу он успел спрятать где-то тут, в замке. Думаю, потом кто-то из студентов нашёл её, увёз из школы, и так она начала свой путь, дойдя и до Гриндевальда.
— А где теперь эта книга? — спросил Гарри, зачарованный рассказом директора. Но тот опять пожал плечами.
— Последний раз я видел её у Тома Риддла, когда тот ещё учился в школе. Уж не знаю, где он её нашёл… Но и он не упустил случая попытаться победить смерть. Насколько мы теперь знаем, и ему это не удалось.
Гарри сразу сник. Если книга действительно у Волдеморта, то он вряд ли по-дружески поделится ей с Гарри. Дамблдор словно прочитал его мысли.
— Гарри, — серьёзно заговорил директор, — ты должен мне кое-что пообещать. Пожалуйста, не пытайся найти эту книгу, особенно если она ещё у Волдеморта. Всё, что я рассказал, не более чем куски легенды и мои личные домыслы. Возможно, это вовсе не ключ к Арке. Возможно, оттуда вообще никого нельзя вернуть. Я знаю, как ты скучаешь по Сириусу, но не тешь себя напрасными ожиданиями.
Гарри понимал, что Дамблдор прав, но та небольшая искорка надежды, которая в нём загорелась, даже не думала гаснуть, когда он, дав обещание не лезть куда не надо, покидал директорский кабинет.
Глава 4. Неприятная ночь
Первая учебная неделя прошла довольно спокойно, но заканчивалась не самым приятным образом. В пятницу на первый урок Гарри, Рон и Гермиона спустились в подземелья.
За пять лет обучения привыкшие к манерам Снейпа, они пропустили мимо ушей его вступительную речь о том, как сильно он бы не хотел их всех видеть в этом году у себя на уроках, и принялись варить какое-то странное зелье не совсем понятного назначения. Состав его был не сложным, зато работа кропотливой, потому что все ингредиенты приходилось отмерять по драхмам и по нескольку раз взвешивать для точности. Гарри понял, что Снейп специально дал им на первый же урок такую нудятину, чтобы окончательно отбить желание большинства брать на ТРИТОН Зельеваренье. Ко всему прочему, эта Арка всё никак не шла у Гарри из головы, а книга даже начала сниться в последние две ночи. Вот он идёт по коридору Министерства, впереди маячит знакомая дверь, он открывает её… В центре комнаты на подставке стоит, освещённая факелами по бокам, большая металлическая книга с древними рунами и какими-то символами на обложке. Он тянет к ней руку…
— Поттер! — негромкий голос вернул его к реальности. Гарри поднял голову: профессор сидел за своим столом, уткнувшись в пергамент, но обращаясь к нему. — Для чего вы носите очки? — спросил Снейп, не отрываясь от чтения.
Гарри посмотрел на свой котёл: тёмно-синее, почти правильно сваренное зелье, быстро становилось бордовым, на поверхности стали вздуваться и лопаться большие пузыри — он вовремя не убавил огонь, как было написано в инструкции на доске. Уже подозревая, чем это может кончиться, Гарри быстро направил палочку на котёл и произнёс: «Evanesco!», — прежде чем Снейп лениво поднялся из-за стола, чтобы сделать то же самое. Гарри посмотрел на слизеринского декана, с облегчением заметив, что тот опускается обратно в кресло, даже не отпустив в его адрес ни одного ехидного замечания. Гарри это удивило.
После следующего урока, которым была ЗОТИ, он подошёл к Люпину и спросил его о странно миролюбивом поведении профессора Снейпа.
— Ну, видишь ли, Гарри, — начал тот, отодвигая парты, чтобы освободить место для следующего урока третьего курса — изучения боггарта, — с учётом того, что произошло летом, все учителя сейчас стараются к тебе поменьше придираться.
— Но только не Снейп! Во-первых, он ненавидел Сириуса, во-вторых, он ненавидит и меня, так что с чего бы ему вдруг так добреть?
— Гарри, — Люпин посмотрел на него с укоризной. — Это не так. И ты это прекрасно знаешь, просто не хочешь в этом признаться. Но если тебя действительно так интересует этот вопрос, спроси об этом сам у профессора Снейпа.
— Ага, — съехидничал Гарри, помогая передвигать последнюю парту, — вот сейчас прям подойду к нему и спрошу: «Профессор Снейп, а почему это вы не назвали меня ленивым и бездарным, как мой отец, и не сняли десять баллов с Гриффиндора на уроке?»
Люпин ничего не ответил, только вздохнул. А Гарри поплёлся на обед в Большой зал. Есть совсем не хотелось, так что он только угрюмо ковырял вилкой в тарелке, слушая Гермиону, которая взахлёб рассказывала, как профессор МакГонагалл разрешила ей взять на ТРИТОН сразу шесть предметов. Гарри пока определился только с двумя. Он, конечно же, хотел взять ЗОТИ и Заклинания — сейчас для него это было самое полезное. Ему также не хотелось обижать Хагрида, но он отчётливо понимал, что Уход за магическими существами теперь будет для него совсем не кстати. Что касается Рона, он до сих пор не мог определиться с выбором будущей профессии, поэтому решил взять всё то же, что и Гарри, чтобы не отставать от друга.
***
Учебный день подошёл к концу удивительно быстро, поэтому Гарри долго не мог заснуть, уже лёжа в постели. Едва только он успел ненадолго задремать, ему опять приснился знакомый кошмар: Арка, красные глаза, дикий смех Беллатрикс. Гарри проснулся в холодном поту и пролежал ещё около часа с открытыми глазами. Наконец, поняв, что сегодня он уже точно не уснёт, он вынул из сундука мантию-невидимку и пошёл бродить по замку. Через пятнадцать минут прогулки по коридорам, Гарри пришла в голову мысль, а почему это он не додумался гулять по Хогвартсу в прошлом году, когда его мучили кошмары — движение успокаивало и помогало расслабиться, выбросить из головы все лишние мысли. («Вот чем нужно было заниматься перед уроками окклюменции», — подумал Гарри).
Он сам не заметил, как ноги принесли его в Трофейный зал. Гарри снял мантию и машинально направился к стенду с колдографиями команд по квиддичу. Нужная колдография отыскалась сразу: гордо держа в руке новенькую отполированную метлу, ему улыбался симпатичный мальчик в очках, в другой руке он держал пойманный снитч. Гарри тоже улыбнулся отцу и подумал, что Сириуса нет на этой колдографии потому что, наверное, на третьем курсе он ещё не играл в школьной сборной. Гарри стало любопытно, есть ли Сириус на других, более поздних снимках, и он стал пристально вглядываться в лица игроков на других колдографиях. Увлечённый этим занятием, он даже не услышал тихих шагов сзади, поэтому чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда противный скрипучий голос произнёс у него над ухом:
— Вот ты и попался, нарушитель школьной дисциплины! — это был Филч и выглядел он, разумеется, очень довольным. — Идём за мной, — проскрипел он, недобро ухмыляясь.
Гарри даже не стал сопротивляться или что-либо доказывать, он незаметно подхватил мантию, которую школьный смотритель так и не заметил, и поплёлся вслед за Филчем.
«Наверняка заставит драить полы в коридоре или пыль протирать, — подумалось Гарри. — Ну и пусть! Всё равно сегодня мне уже точно не спать, а физический труд…»
Он не успел подумать, что же хорошего в физическом труде, потому что заговорил Филч:
— Я бы заставил тебя вылизывать трофейную, но там, к сожалению, пока ещё чисто. Так что для тебя есть работёнка поинтереснее. Поможешь учебники разобрать, — голос Филча с каждой фразой становился всё тоскливее: наверное, копание с книгами казалось ему недостаточным наказанием для «ночного шатуна». Но Гарри был вполне доволен: помогать мадам Пинс гораздо приятнее, чем возить тряпкой по холодному полу. Но тем сильнее было его удивление, когда они прошли мимо коридора, ведущего в библиотеку.
«Действительно, зачем это мадам Пинс нужно посреди ночи разбирать учебники?! — пронеслось в голове. — Тогда кому же я тогда должен помогать?»
Ответ стал очевиден, когда Филч начал спускаться в подземелья, дрожащим в руке фонарём освещая себе путь. Они остановились перед кабинетом Снейпа, и Филч постучал.
«Нет, уж лучше было бы драить пол в трофейной», — была последняя мысль Гарри, прежде чем они вошли внутрь.
Кабинет зельевара был просто неузнаваем: всюду на партах или на полу стояли многочисленные стопки с книгами. Сам Снейп ходил между ними с кислым выражением лица и пергаментом в руке, что-то то и дело вычёркивая и подписывая. Он явно не обратил внимания на вошедших.
— Я привёл вам помощника, профессор, — заговорил Филч.
Снейп перевёл взгляд сначала на него, потом на Гарри и поднял бровь.
— Где? Не вижу.
Гарри зло поджал губы.
— Вот — Поттер, — сказал Филч, не уловив сарказма Снейпа, — опять бродил ночью по замку. Я подумал, если ему не спится, пусть вам поможет, так до утра и закончите.
— Мистер Филч, спасибо, конечно, — усмехнулся Снейп, — но от Поттера вреда всегда больше, чем пользы. Он не справится даже с расстановкой книг на полках, не говоря уже о составлении списка…
— Я справлюсь! — вдруг зло выкрикнул Гарри.
Снейп и Филч изумлённо не него уставились, повисла тишина. Гарри понимал, что только что сделал какую-то страшную глупость, но просто ему уже надоели уничижительные высказывания профессора относительно его умственных способностей. Он точно не знал, что и кому хочет доказать, он, скорее, ляпнул это в противовес словам Снейпа. Филч первым нарушил затянувшееся молчание.
— Ну тогда я пойду, профессор, — проскрипел он и неспешно вышел из кабинета.