Шейд не выдержал первым. Рывком раздвигая белоснежные стройные ноги своего любовника и оцарапывая мраморную кожу своими когтями, оборотень навалился на него сверху. Каэлин не протестовал против такого бесцеремонного обращения. Громадное, пышущее жаром тело его ненасытного оборотня нависло над ним. Шейд был нетерпелив, распален до предела, и Каэлин подозревал, что сейчас температура его тела поднялась почти до пятидесяти, поскольку он был очень возбужден. Шейд начал входить в вампира, стараясь не торопиться сильно, но Каэлин все равно стиснул зубы, бледные высокие скулы напряглись, и вампир вцепился в плечи Шейда так сильно, что даже оборотень зарычал от боли, но не остановился ни на секунду. В узком тугом проходе, где бархатные мышцы обтягивали его член так плотно, было слишком головокружительно хорошо, чтобы он сумел сделать это сейчас.
И только войдя полностью, Шейд замер, а Каэлин расслабился, тяжело дыша сквозь крепко сжатые зубы. Глазные зубы, из которых обычно выдвигались его иглы, чуть удлинились. Вампир шумно дышал. Не удержавшись, он поднял руку и закусил собственное запястье до крови. Ароматная тонкая струйка рубиновой жидкости потекла по мраморному локтю. Шейд потянулся вперед и осторожно провел по нему языком до самого запястья, слизывая вкусные капли.
Каэлин оскалился, обхватил его ногами и притянул к себе.
— Тебе понравилось, — прошипел он, впиваясь пальцами в загривок оборотня. — Эллин поил тебя вампирской кровью.
«Ты же знаешь, что я не стану тебя убивать ради этого», — возразил Шейд.
— Но зато теперь ты понимаешь мою жажду, — оскалился Каэлин и двинул бедрами, заставляя оборотня зарычать.
Впервые их секс был неудержимым, жарким, страстным, необузданным, звериным. Каэлин не сдерживался, как не сдерживался и сам Шейд. Кажется, они, эти два сумасшедших балансира, сломали кровать, упоенные собственной страстью, оставшиеся совершенно одни друг для друга на всей планете.
И Владыка уж точно не жалел, что его игрушка вдруг стала оборотнем. В этом были свои плюсы… Огромные плюсы.
Через неделю, когда холл отреставрировали после небольшой драки двух Древнейших, Каэлин все же нехотя сообщил Шейду, что он снова может стать человеком, потому что те три шприца, что Эллин швырнул в оборотня, не разбились, и артефакт, отзывающий звериную сущность, не пострадал.
— Ты смеешься? — спросил Шейд. — Да ни за что на свете!
Владыка сверкнул красным огоньком в глазах и клыкасто ухмыльнулся.
— Потому что ты теперь большой и сильный мальчик?
— Нет, потому что теперь я могу быть сверху.
Вскоре им нанес визит Адреан Хейл. Удивительно, но он рискнул привести с собой своего человечка, которого Каэлин отпустил. В тот момент он был слишком увлечен своей игрушкой, и к тому же Эмет действительно был бесполезен теперь, когда в его теле зрело семя демона. Ведь Видящий в самом деле не может быть инкубатором. Тот балансир, которому посчастливилось завоевать его первым, обязан защищать и заботиться о своем Видящем всю оставшуюся жизнь. Вполне справедливый негласный закон, установившийся самими балансирами испокон веков со времен появления самых первых Видящих.
— Я, конечно, нарушил условия нашей сделки… — начал было демон, когда все уютненько устроились в кабинете Владыки. Шейд теперь стоял за креслом Каэлина вместо Дэмиса. Некромант полностью перешел в распоряжение маленького лорда, чему Дэмиэн был очень рад. Эмет и Адреан устроились на кожаном диване.
— Сукин сын, — лениво бросил Каэлин.
Адреан изящно вскинул бровь. Шейд невольно сглотнул, отводя глаза, пораженный легкой рябью магии очарования. Эмет хихикнул.
— Сукин сын, — повторил Каэлин. — Прекрати расшвыриваться флюидами на мою собственность, иначе я не посмотрю, что ты спас мою шкуру. Шейд, налей нам коньяка.
Шейд кивнул, с облегчением отворачиваясь от инкуба, и открыл дверцы стеклянного бара, достав четыре стопки и новенькую бутылку «Courvoisier L’Es» из личной коллекции Каэлина.
— Э нет, только три, — поспешно вставил Адреан. — Эми нельзя.
— Что?! Но почему? — возмутился парень, уже размечтавшийся было о блаженном послевкусии от дорогого напитка.
— Я сказал: нельзя, Эми! — Демон бросил на него строгий взгляд и выразительно приподнял бровь.
Парень надулся и отвернулся от него.
Шейд пожал плечами и разлил коньяк по трем бокалам.
— Так вот, — продолжил Адреан. — Я нарушил условия сделки, но все же сдержал свое слово. И врага твоего убил.
— Да-а-а… — лениво протянул Каэлин, развалившись в своем кресле. — Так что теперь ты хочешь? Мальчишка твой у тебя.
— Я собираюсь остаться в Нью-Йорке. И поскольку этот город является твоей территорией, то я надеюсь, что ты будешь держать своих мальчиков под контролем… Ну и предупреждать в случае чего. Ты ведь первый узнаешь о появлении новых балансиров.
— Само собой, — ответил Владыка задумчиво. — Весьма неплохая сделка. Люблю сделки. Отлично, по рукам, Хейл.
Демон улыбнулся и поднялся, подходя к столу. Одним глотком выпив предложенный коньяк, он направился к двери. Ковра с пентаграммой на полу уже не было. Эмет тоже поднялся с дивана и вышел следом за своим демоном.
— Тогда до встречи, дю Шарм.
========== Эпилог ==========
Келли был дома. После катастрофы, в которой разбились его родители, парнишка переехал жить к своим дяде и тете и занял комнату Эмета. Эмет приезжал во время летних каникул, но все остальное время Келли его не видел. И созванивались они редко, несмотря на дружеские отношения. Сестра Эмета — Энни — тоже уехала жить в общежитие при колледже в другом городе, так что он остался тут один. Дядя и тетя работали каждый день до позднего вечера, приезжали домой поздно, и парень был полностью предоставлен сам себе. После того, как он чудом — как заявляли врачи — вылечился от лейкемии, его жизнь стала еще лучше. Он и до этого не жаловался, хотя со смертью родителей многое в его жизни изменилось, но он справился. Жизнь продолжалась, и Келли был просто счастлив.
Только все же он не мог не думать о том, что же случилось в тот день, когда ему привиделся настоящий дроу. Все гадал, как же так вышло, ведь чудес не бывает. Какие уж тут чудеса? Он больше не задротничал в свои компьютерные игры, помогал по дому тете, готовил еду, ухаживал за ее домашними цветами, читал книжки, потому что в школу ему еще некоторое время ходить было не нужно, так сказать, каникулы для восстановления после тяжелой болезни.
Сейчас Келли стоял на кухне и ждал, пока его суп окончательно дойдет до последней стадии приготовления. А еще он поставил в духовку пирог с мясом. Вроде получился, осталось только подождать, пока он испечется. Только бы не прозевать время приготовления. До приезда дяди и тети было еще три часа, и Келли не торопился, пролистывая поваренную книгу.
Неожиданно за спиной раздался тихий шелест, Келли резко обернулся. В дверях кухни, прислонившись к дверному косяку, стоял мужчина, одетый более чем экстравагантно: черные джинсы, белая рубашка в красную клетку, небрежно застегнутая на пару пуговиц, с закатанными до локтей рукавами. Келли мог видеть красивые черные узоры татуировок на смуглой коже рук. Широкий кожаный ремень на поясе; его, помимо ножен с большими кинжалами, украшали серебряные толстые цепочки. Джинсы хоть и выглядели новехонькими, только что с витрины бутика, на коленях были изорваны, словно когтями. И потерты кое-где. На смуглой шее висела цепочка с красивой подвеской в виде маленького дракончика, у которого вместо глаз были рубины. Завершали весь этот стайл белые кроссовки на толстой подошве. И это не говоря уже о пышной пепельной гриве с мелированием из редких черных прядок, достававшей до поясницы, куче колечек, вдетых в остроконечные ушки… И в уголке правой пепельной брови у этого странного персонажа тоже имелся пирсинг в виде колечка. И в завершение — золотые гипнотизирующие глаза.
— А-а-а… Вы кто? Вы из совета попечителей при школе? — только и смог спросить Келли.
— Я? — Мужчина высоко вскинул бровь и демонстративно фыркнул, на миг показав небольшие белоснежные, контрастно выделяющиеся на фоне смуглой кожи клыки. — По мне заметно, что я из попечительского совета?
— Ты дроу… — выдохнул Келли. — Тот самый дроу, которого я видел в больничной палате!
— Ты меня видишь? — удивился Адан.
— А зубки настоящие? А ушки дашь потрогать? — Келли вскочил с места и подошел к дроу, глаза парнишки горели безумным восторгом.
— О, конечно, я дам такому хорошенькому малышу меня потрогать, — заверил Адан, широко улыбаясь. — Прям даже где хочешь!
— А волосы настоящие или наращивал? — уже вовсю лапая его, спросил Келли. — Это же не парик, нет?
— Детка, да во мне все настоящее — от кончиков вот этих вот когтей! — засмеялся Адан, поиграв пальцами и демонстрируя великолепный маникюр, которому позавидовал бы любой демон или офисная секретарша. — Ну как мне убедить тебя, что я настоящий?
— С ума сойти… — восхитился Келли, прижимая свою ладонь к большой смуглой ладони дроу, и осторожно потрогал указательным пальчиком черные когти. Затем кончики его пальцев пробежались по запястью и осторожно обвели контуры черных татуировок.
Дроу хмыкнул, наблюдая за парнишкой с каким-то любопытством.
— Ну, я тебя убедил, или мне штаны снять? Знаешь, у каждого дроу есть клановая татушка… Даже там, — поддразнил он, кивнув вниз.
— Не надо! — Келли мгновенно покраснел и, отдернув руки, спрятал их за спину и отступил на шаг. — Но я думал, что эльфы только в книжках и фильмах бывают… А тут вот… прямо в моей кухне… целый эльф!
Адан ухмыльнулся, шагнув к парнишке.
— Малыш, ты само очарование. Вот действительно… — Дроу провел кончиком когтя по чуть покрасневшей щеке парнишки. — Подумать только, целый эльф! В твоем распоряжении! На всю ночь! — Он неторопливо наступал на мальчишку, заставляя его пятиться к столу. — Может, уже попользуешься?
— Попользоваться? — Келли удивленно посмотрел на него снизу вверх, ощутив, что отступать уже некуда: позади стоял большой обеденный стол. — Но… разве эльфы… они не того? Не натуралы?
До парня наконец дошло, что он дома наедине с незнакомым мужчиной, который вполне ясно выражал свои намерения, но почему-то Келли не боялся. Каким-то образом он смутно понимал, что этот дроу совсем недавно практически спас его от смерти. Более того, ему очень хотелось доверять эльфу. Да, черт возьми, это же его мечта! Настоящий дроу! Здесь, в кухне! Это же… это… Вау!
— Светлые еще те ханжи. А я вот мальчиков предпочитаю… Особенно таких хорошеньких, как ты, — оскалился слегка Адан, этим же самым когтем скользнув вниз и подцепив подбородок Келли. — Ты, видимо, о-о-очень любишь эльфов, малыш. А я очень люблю таких малышей… Ну… и что скажешь?
Он наклонил голову и лизнул чуть пухлые губы парнишки.
Келли покраснел еще больше, чувствуя, что у него начинают дрожать ноги. Парень никогда всерьез никем не интересовался, а потому не мог с уверенностью сказать, что он стопроцентный натурал. Сколько он себя помнил, его интересовали только компьютерные игры и книги. Но сейчас и здесь… Черт возьми, он почувствовал, что безумно возбудился от звуков чуть хрипловатого голоса, обольстительной, насмешливой ухмылки дроу, от кошачьей грации в его движениях. Эльф был нереально очарователен и сексуален.
— Люблю… эльфов… — пробормотал парнишка.
— Ну вот и славно, значит, мы поладим… — улыбнулся Адан, накрывая губы мальчишки своими и нагло запуская ему в рот свой язык.
Келли крепко зажмурился, позволяя этому странному, неизвестно откуда взявшемуся эльфу себя целовать, и схватился за край стола. Голова у него сразу же пошла кругом.
Дроу приподнял его и усадил на край стола, продолжая мастерски орудовать языком в податливом ротике и попутно раздевать свою разомлевшую жертву. Быстро сняв с мальчишки рубашку, эльф опрокинул его на стол. Келли только тихо млел от прикосновений чутких смуглых пальцев и, постанывая, пытался отвечать на поцелуй дроу.
Он не заметил, как Адан стянул с него и штаны вместе с нижним бельем, оставив в одних белых носочках, и опрокинул на стол, раздвигая коленом его бедра.
— Какой послушный и сладкий малыш, — по-кошачьи проурчал дроу, наклоняя голову.
Наглый умелый язык снова проник в несопротивляющийся рот. Адан целовал его умопомрачительно долго и сладко, не давая опомниться, делая всё для того, чтобы этот восхитительный дурман не рассеялся. У Келли дрожали колени, низ живота сводило в сладкой судороге предвкушения.
— Попробую-ка я тебя всего… — хрипло мурлыкнул дроу, сверкнув золотыми глазами.
Поцелуями спустившись ниже, эльф покусывал кожу мальчишки, кружа языком по особо чувствительным местечкам. Всего пара минут — и Келли извивался под ним на кухонном столе, за которым обедал со своими дядей и тетей, зажимая себе рот ладонью и стараясь не стонать слишком громко.
Когда дроу добрался до живота, Келли попытался сдвинуть ноги и оттолкнуть его.
— Перестань… — жалобно пробормотал он, задыхаясь от удовольствия и с трудом сдерживаясь, чтобы не кончить прямо сейчас. — Пожалуйста… я…
— Пожалуй, ты прав, — философски согласился Адан, заглянув ему в глаза. У Келли мигом пропало все желание сопротивляться. К тому же он пытался оттолкнуть дроу больше от смущения, чем из желания прекратить все происходящее. — Приступим к десерту.
Легко раздвинув ноги мальчишки, наглый эльф нырнул между ними, присев на корточки перед столом. Бесстыжий влажный горячий язык принялся вытворять такое, от чего у Келли вырвался сдавленный всхлип. Он даже не подозревал, что подобное может приносить столько удовольствия. Ноги его совсем ослабели, и парнишка беспомощно развел их в стороны, но Адан просто закинул их себе на плечи, не отвлекаясь от своего занятия и придерживая парня за бедра, чтобы не вырвался.
Его язык настойчиво и упорно проникал в тело Келли, разрабатывая узкий проход.
— Девственник, — констатировал Адан, на секунду оторвавшись и облизнув свои губы. — Обожаю девственников!
Келли хотел что-то сказать, но у него вырвалось только жалобное хныканье, он закрыл пылающее от смущения лицо ладонями, чтобы не видеть ритмично двигающейся у него между ног головы дроу.
— Я сплю, я сплю, я сплю… — бормотал мальчишка себе под нос, выгибаясь от удовольствия и периодически громко всхлипывая.
— Ни хрена подобного, — заверил его в обратном дроу, нависая сверху и быстро раздеваясь.
Келли осторожно раздвинул пальцы, образовав небольшую щелочку, и глянул на эльфа. Тот уже успел скинуть свою клетчатую рубашку, предоставив парнишке возможность любоваться безупречным смуглым телом. Стройное и изящное, и вместе с тем не лишенное мускулов тело эльфа вызывало желание долго и позорно капать слюной. Поджарое, литое, совершенное. Келли застонал и поспешно закрыл лицо ладонями снова, услышав хмыканье дроу.
— Мне так нравится, как ты смущаешься, — заявил он, раздевшись полностью, и забрался на стол, накрыв его сверху своим телом.
Келли задохнулся, ощутив жар этого тела так близко, выгнулся, желая прижаться к нему плотнее, и неожиданно даже для самого себя обвил руками смуглую шею. Он, конечно, хотел познакомиться с эльфами, но не настолько близко! И все-таки… грех сейчас жаловаться. Ему было чертовски хорошо!
— Умничка, малыш, — прошептал дроу ему на ушко, прикусывая мочку. — А теперь закинь ножки мне на талию.
Келли послушался, скрестив ноги у него на пояснице, и зажмурился. Черт возьми, эти белые носки выглядели в данной ситуации чересчур нелепо, неуместно, и вместе с тем… так развратно. Наверное, дроу тоже так посчитал, раз решил их оставить.
Мысли о собственных носках улетучились прочь, стоило Келли почувствовать, как эльф медленно входит в него. Парень стиснул зубы и зажмурился так сильно, что сквозь плотно сомкнутые веки потекли слезы.
— Потерпи немножко, малыш, — прошептал Адан ему на ушко, продолжая проникать в его тело.