' Вот оно!' - понял Андрей, имея ввиду своё пробудившееся было чувство опасности. Одновременно с этой мыслью он метнулся к начинающему запрокидываться навзничь Валевскому, целясь чуть правее двери, чтобы не попасть под следующий выстрел. Он немного не рассчитал силы толчка и довольно ощутимо ударился о переборку. Каминский, совершив такой же манёвр, правда, несколько изящнее, прилип к переборке с другой стороны двери.
Зденек медленно продолжал запрокидываться на спину, давая возможность видеть чёрный, с оплавленными краями разрез, проходящий поперёк кирасы скафандра. Он уже не кричал. Только ноги, висящие в воздухе, продолжали совершать судорожные движения, словно пытаясь найти опору. Видимо, у пилота была разорвана аорта - из разреза толчками била кровавая струя, распадаясь, потеряв силу, на рой красных пузырей, весело разлетающихся во все стороны и образуя красные кляксы при соприкосновении со стенами, полом и потолком.
Труп, а в том, что Зденек мёртв, Андрей не сомневался, медленно перемещался от двери к центру отсека. Проём двери освободился, ожидая следующего гостя.
- Чем это его?- справившись со ставшим вдруг непослушным языком, просипел Андрей.
- Похоже на монтажный резак,- голос Кшиштофа звучал почти спокойно. Только по подрагивающему стволу парализатора, направленного в сторону двери, можно было догадаться, чего стоило спасателю это спокойствие.
- Откуда они его взяли?- задал, в общем-то, ненужный вопрос Горелов. Каминский покачал головой, давая понять, что не знает.
Лазерный монтажный резак, предназначенный для резки металла обшивки сборных конструкций, в умелых руках мог превратиться в смертельное оружие. По-крайней мере, в ближнем бою - эффективность этого луча составляла не более трёх метров. Но на расстоянии менее этих трёх метров, для того чтобы разрезать металл скафандра и всё, что под ним, ему требовались доли секунды. Что и было продемонстрировано на Зденеке.
Андрей ещё раз глянул на уже переставшее биться тело пилота. Нужно было принимать какое-то решение. Расклад был скверным. Неизвестно, сколько человек в комнате, есть ли у них ещё какое-то оружие. Опять же, при проникновении в комнату, Андрей и Кшиштоф будут как на ладони, а сами они разглядеть что-то и сориентироваться сразу не смогут. Можно было, конечно, подождать тревожную группу, вернее, это было единственным разумным решением. Но при взгляде на медленно дрейфующее по отсеку тело, в Андрее поднималась слепая ярость, которой вроде бы было не место в сложившейся ситуации. Ярость, однако, не подчинялась логике и глушила голос разума, толкая на активные действия.
Всё же нужно было, вначале, попробовать поговорить с негостеприимными хозяевами. Включив внешние динамики скафандра и с максимальным дружелюбием, которое он смог из себя выжать, Андрей крикнул в дверь:
- Мы пришли помочь вам! Не стреляйте!
Голос, раздавшийся в ответ, быстро погасил чувство ненависти, охватившее, было, Андрея. Голос был женский и, судя по всему, принадлежал сумасшедшей.
- Уходите!- вопила женщина.- Вы все покойники! Не прикасайтесь ко мне! Прочь! Вы умерли! Прочь!
Женщина всхлипнула и замолчала.
- Как думаешь, она там одна?- переключившись на внутреннюю связь, спросил Андрей.
- Похоже на то,- отозвался Кшиштоф.- Что будем делать?
- Она должна сидеть где-то неподалёку от входа,- вслух размышлял Андрей.- Зденек, ведь, не успел даже войти. Значит, ствол резака был не более чем в трёх метрах от пилота. Притом, прямо перед ним - луч ударил в грудь. Ты хотя бы примерно представляешь размеры и планировку этого помещения?
- Размеры...- протянул Кшиштоф.- Примерно пять на пять. Может, чуть больше. Это что-то вроде кают-компании. Вероятно, в центре должен быть большой стол со стульями или креслами вокруг, привинченными к полу, естественно. Тогда под столом она и должна затаиться, а как прикрытие использует кресло. Если так - вытащить её оттуда будет сложно. Сразу не ухватить, а пока добираешься, она успеет исполосовать нас резаком.
- Хватать вовсе не обязательно. Достаточно одного удачного выстрела из парализатора. Главное - разглядеть, где она прячется.
- Темно...
- А нашлемный прожектор? Отойди подальше и посвети, а я попробую что-нибудь разглядеть отсюда.
- Понял. Только осторожнее, ради бога.
В голосе Кшиштофа прозвучала почти материнская забота. Принимая во внимание суровую внешность спасателя, это звучало довольно забавно. Впрочем, ситуация к веселью не располагала.
Каминский оттолкнулся от переборки, завис метрах в трёх от двери, напротив проёма и включил прожектор. Луч света, ударив темноту, высветил стол, расположенный в центре комнаты и массивные кресла вокруг него. Вдоль стен стояла ещё какая-то мебель, рассмотреть которую толком было невозможно из-за недостатка освещения.
Андрей заглянул в дверь сразу, как только Кшиштоф зажёг прожектор, рассчитывая, что женщина, ослеплённая и напуганная внезапным светом, как-то выдаст своё присутствие, и оказался прав. Он уловил за ближайшим ко входу креслом движение, а наружные динамики шлема уловили слабый вскрик. Андрей с трудом подавил желание воспользоваться замешательством обитательницы комнаты и ворваться в кают-компанию - неизвестно было, насколько свет лишил её возможности совершить прицельный выстрел. А выстрелить прицельно самому мешало массивное кресло.
- Ты оказался прав в своих рассуждениях,- сообщил Андрей результаты своих наблюдений Кшиштофу.
- Я вижу,- отозвался Каминский.- Есть какой-то план?
- Нужно заставить её высунуться из-за этого чёртова кресла.
- Она высунется, только для того, чтобы выстрелить. А выстрелить она должна по чему-то. Может, мне сыграть роль живца? Скажем, я прыгну в дальний угол комнаты, а ты срежешь её, как только она выглянет.
- Нет уж. Обойдёмся без жертв,- решил Андрей. У него уже родился план нейтрализации сумасшедшей без особого риска.- Вот только...- он замялся.- Придётся потревожить Зденека.
- Говори, что делать,- голос Кшиштофа звучал напряжённо.
- Снимешь с него шлем, включишь нашлемный прожектор и, по моей команде, бросишь в комнату. Думаю, она должна будет показаться.
Кшиштоф, оттолкнувшись ногами от пола, подлетел к телу Зденека, прижатому потоком воздуха к вентиляционной решётке, и, нажав на стопорную кнопку, бережно снял шлем с головы погибшего. Андрей не стал вглядываться в видимое в профиль искажённое предсмертной мукой лицо - нужно было полностью сосредоточиться на предстоящей задаче.
- Ну как, готов?- ещё раз проверив парализатор, спросил Кшиштоф.
- Готов.
- Бросай!
Андрей вскинул оружие и прицепился чуть повыше кресла. Кувыркающийся шлем полетел в комнату, выхватывая мечущимся лучом нашлемного прожектора скрывающиеся в тени углы кают-компании. По ушам резанул истеричный женский визг и над креслом, взятым Гореловым под прицел, возникла сверкающая отражённым светом фигура. В летящий шлем ударил рубиновый луч резака. Почти одновременно с этим Андрей нажал спуск. Выстрел был направлен в грудь женщины. Однако он не произвёл ожидаемого эффекта. Издав ещё один вопль, в котором слышалось торжество, фигура скрылась за своим укрытием. И теперь только до Андрея дошло, что женщина была облачена в тяжёлый вакуумный скафандр, кирасу которого тонкая игла парализатора пробить, конечно же, была не в состоянии. Горелов скрипнул зубами от досады на себя. Шлема на женщине не было и, казалось, что бы стоило сообразить направить выстрел в незащищённое лицо. Правда, стрелять в голову, особенно в лицо, не рекомендовалось. Игла, попавшая в глаз, могла искалечить. Но случай был исключительный, да и с его навыками в стрельбе можно было найти на лице более-менее безопасное местечко для иглы. Оправдать такой ляп могло только то, что Андрей никак не ожидал, что на женщине окажется скафандр. Оправдание, следует признать, слабое.
- По-моему промах, командир,- раздался комментарий Кшиштофа.
Андрея охватила злость. Главным образом на себя.
- Прикрой!- рявкнул он.
- Что?!- удивлённо воскликнул Каминский.
- Прикрой, говорю!- уже бросаясь в дверной проём крикнул Андрей и, не слушая проклятий пилота, метнулся в левый дальний угол кают-компании.
Раздался уже знакомый затравленный визг. Не смотря на неуместность такого чувства, Андрей испытал невольную жалость к этому несчастному существу. Однако, в следующий миг, когда комната озарилась красным светом работающего резака, ему стало не до жалости. Лучу не хватило, чтобы достать до Горелова, сантиметров пятьдесят. А положение, в котором он оказался, было не из завидных. Прыжок получился исключительно неудачным. Тяжёлый скафандр заклинился между стеной и привинченной к полу банкеткой. Самым же неприятным было то, что правая рука с парализатором оказалась зажатой и пользоваться ей Андрей не мог.
С демоническим хохотом женщина выскочила из своего укрытия и, выставив перед собой резак, направилась к Андрею. Её встрёпанные рыжеватые волосы, благодаря невесомости, стояли дыбом, глаза светились злым торжеством. Словом, было от чего похолодеть от ужаса. Женщина уже миновала расстояние, с которого могла бы с гарантией развалить Андрея на две дымящиеся половинки, но почему-то медлила с выстрелом. Горелов попытался, не делая резких движений, перехватить парализатор левой рукой, молясь о том, чтобы сумасшедшая еще чуть-чуть подождала стрелять. Казалось, его молитва была услышана - женщина продолжала приближаться, вглядываясь горящими безумными глазами в лицо Андрея. Ему тем временем всё же удалось перехватить свободной рукой оружие и в этот момент раздался хлопок выстрела. Женщина, словно прихлопывая комара, ударила себя ладонью по щеке у левого уха. Лицо её передернула судорога, ноги подогнулись и, выпустив из рук резак, она зависла над полом, продолжая медленный полёт в сторону Горелова.
В комнату вплыл Кшиштоф.
- Ну, слава Богу, жив!- пошарив вокруг прожектором и увидев целого и невредимого Андрея, воскликнул он.- Ну и напугал же ты меня! Какого чёрта тебя сюда кинуло!
Он подобрался к Горелову и выдернул его из ловушки.
- Между прочим, пытался осуществить твой план,- переводя дух, оправдывался Андрей.- А вообще-то, если бы не ты, мне была бы крышка. Спасибо.
- Спасибо ей скажи,- кивнул Кшиштоф на бесчувственную женщину.- Не промедли она с выстрелом, мне бы не успеть.
Каминский схватил сумасшедшую за буксировочную скобу скафандра и выплыл с ней из кают-компании. Андрей последовал за ними. При свете Кшиштоф всмотрелся в лицо женщины и покачал головой:
- Нет, не помню её.
- Буйное помешательство?- полувопросительно-полуутвердительно произнёс Андрей.
- Похоже,- вяло отозвался Кшиштоф.- Ах, Зденек-Зденек...
В голосе спасателя звучала неподдельная боль. Андрей посмотрел на тело пилота и вздохнул. Слова утешения сейчас были бессмысленны.
- Какого чёрта здесь всё-таки случилось?- ворвался в шлем голос Яна Полторжицкого - командира тревожной группы.
- Ну, наконец-то,- пробормотал Горелов и, забыв о шлеме, попытался вытереть сбегающую по лицу струйку пота.
Глава 3.
Из-за поворота показался последний контрольный пост, отделяющий автомобиль Андрея от белеющего в километре комплекса зданий штаба ВСК. Увидев выстроившуюся перед приземистым строением очередь, Горелов удивлённо присвистнул. Такое количество автомобилей он здесь видел только три года назад во время Южноатлантического инцидента. На этом посту по твёрдо установленным правилам, не делающим исключения даже для самого шефа Службы, проводился тщательный осмотр автомобилей, багажа и самих пассажиров. Проверка документов и выяснение цели прибытия производилась на двух предыдущих контрольных постах. Осмотр занимал, обычно, не более трёх минут - персонал был вышколен и обеспечен самой современной техникой. Но, похоже, сегодня поток машин был слишком плотен и образовалась несвойственная здесь очередь. Хочешь - не хочешь, придётся ждать. И ждать не менее получаса.
Андрей загнал свой потрёпанный, взятый на прокат 'Бьюик', на медленно двигающуюся ленту транспортёра, заглушил двигатель и, поставив автомобиль на ручной тормоз, выбрался из салона. С удовольствием потянувшись, он окинул взглядом окружающий пейзаж.
Стояла осень, но здесь, на юге Франции, её дыхание едва ощущалось. Разбросанные по пологим холмам кустарники и невысокие деревца радовали глаз всё ещё яркой зеленью. Правда, трава уже слегка отдавала желтизной. Но была тому виной осень или сухая жаркая погода - Андрей не знал. Он плохо разбирался в тонкостях, характеризующих здесь смену времён года. Горелов спрыгнул с ленты транспортёра на бетонную площадку и направился к её краю, упирающемуся в подошву невысокого холма с живописной группой деревьев на вершине. Андрей поднялся до середины склона и присел на невысокую, но густую траву. Ладони ощутили тепло, исходившее от прогретой за день земли. Не в силах удержаться от соблазна, он мягко упал на спину и блаженно зажмурился. Предзакатное солнце ласкало лицо и шею. Тепло, растекаясь по телу, потихоньку растапливало ледяной ком в груди, оставшийся после последнего задания на орбитальной станции, ставшей могилой для всего экипажа. Сразу же после отчёта Горелова отправили в недельный отпуск - врач, осматривавший его, видимо понял состояние Андрея и подал соответствующее ходатайство. И вот теперь, не дав отдохнуть и трех дней, последовал срочный вызов в штаб. В душе Андрей был почти уверен, что вызов так или иначе связан со случившимся на орбите. Что ж, все это время его не покидало ощущение, что с этим делом ему так просто расстаться не удастся. Да и, откровенно говоря, его самого мучила загадка гибели людей. Не помогал избавиться от этих мыслей поток развлечений, в который Горелов окунулся с несвойственным ему энтузиазмом. Подсознательно он ожидал вызова и вот - дождался. Это принесло даже какое-то облегчение.
В голове снова закопошились предположения о возможных причинах трагедии. Бесполезные при той недостаточной информации, которой он располагал. Чтобы отогнать их, потребовалось значительное усилие.
Полудремотное состояние, в которое он сумел погрузиться, нарушил шум приближающегося автомобиля. 'Ягуар', спортивный вариант - машинально на слух определил Андрей. Заскрипели тормоза и двигатель, рыкнув в последний раз, затих. Хлопнула дверца, Андрей напряг, было, мышцы шеи, чтобы посмотреть на вновь прибывшего, но расслабившееся тело решительно воспротивилось этому, в общем-то, необязательному движению.
'Какая собственно разница', - подумал Горелов и решил в ближайшие десять минут ни на что не обращать внимания. Так хорошо было лежать на мягкой траве без движения, без мыслей, чувствуя, как лёгкий тёплый ветерок шевелит волосы.
Однако через минуту идиллия закончилась. До слуха донёсся шорох травы под ногами идущего к нему человека. Шаги были уверенными, из чего Андрей заключил, что подходит скорее всего кто-то знакомый. Невидимый нарушитель покоя - Андрей так и не открыл глаза - остановился в полушаге слева и носком ботинка деликатно потыкал его в бок. Это уже было слишком! Такую фамильярность Андрей мог простить только одному человеку, и не дай бог, если пришелец окажется не этим счастливцем. Он чуть приоткрыл глаза и скосил их влево. На него смотрел, демонстрируя в улыбке великолепные зубы, Клод Жерар. Лицо Андрея расплылось в ответной улыбке. Он пружинисто подскочил, ткнул кулаком в плечо бывшему напарнику, охнул, получив сдачу, снова сел на землю и хлопнул рукой по траве рядом с собой. Клод уселся на предложенное место и, уперевшись руками в землю позади себя, сладко потянулся.
- Хорошо устроился,- констатировал он.
- Стараюсь,- скромно отозвался Андрей.
С Клодом Жераром Горелов познакомился больше семи лет назад в закрытой школе ВСК, куда был командирован от российского филиала. Молодые люди быстро сошлись, несмотря на свою непохожесть, а может и благодаря ей. Старая как мир история о взаимодополняющих друг друга напарниках. Такие, стихийно возникающие содружества из двух и более человек пользовались в школе особым вниманием у преподавателей и руководства из-за перспективности их дальнейшего использования. Что ж, эта пара оправдала возложенные надежды. Во всяком случае, почти все задания, на которые их посылали, выполнялись успешно. Настолько успешно, что руководство Службы сочло неприличным держать на рядовых должностях таких ценных сотрудников. Андрея и Клода повысили и группа распалась. Конечно, по возможности друзья встречались, а отпуска проводили вместе в обязательном порядке. В силу специфики службы, комфортом они избалованы не были и, поэтому, для проведения полноценного отдыха, выбирали дорогие курорты, где купались в роскоши на всю катушку (благо, жалованье позволяло) и млели от повышенного внимания скучающих красоток. Пару раз, по меньшей мере, каждый из них чуть не женился, но вовремя отказывался от этого рискованного мероприятия.