Ли отстегнул баллоны и раскрыл скафандр. Он отвернулся, предпочитая не видеть, что произойдет с Гансом.
После этого он двигался как будто во сне – как и в прошлый раз, когда треснул купол.
Он шел пешком, пока не обнаружил один из громадных карьерных тракторов, доехал на нем до шлюза, где должны были находиться Петр и Грета, и с помощью плазменной горелки трактора проделал дыру в стене. Из отверстия вырвался поток воздуха, и когда он достаточно замедлился, Кроуфорд зашел внутрь, нашел Грету, пытающуюся надеть скафандр, и застрелил ее.
Из глаз и рта Петра сочилась кровь, но Ли затащил его в шлюз и восстановил нормальное давление. Телепат сидел, смахивая красноватые слезы, дрожа всем телом.
– А теперь, – сказал Ли через систему громкой связи на скафандре – мы немного поболтаем. И если ты дашь ответ, который мне не понравится, дверь шлюза откроется. Усек?
Телепат кивнул, и они начали разговаривать. И довольно быстро Ли получил ответ, который ему не понравился.
– Спасибо за то, что спасли мне жизнь, – сказала Элис Кимбрелл. Ее лицо было покрыто красноватой сеткой из лопнувших сосудиков, но она сумела слегка улыбнуться.
– Это результат общий усилий, – сказал он. – Когда вы доказали мне, что этот гигант не телепат – или очень слабый телепат – я понял, что у нас есть шанс. Вы достаточно быстро догадались, что я собираюсь делать, и прыгнули за мной.
– Я подумала, что если не прыгну, то он вначале убьет меня, а потом спустится к вам и, возможно, поаккуратнее.
– Вероятно, вы правы, – он вытащил из-за спины букет цветов и положил его рядом с кроватью. Ее глаза расширились.
– Я даже не буду пытаться угадать, сколько денег вы заплатили за цветы на Луне.
– Не так уж и много. Я хотел бы узнать, не сможете ли вы сказать мне кое-что.
– Конечно.
– Я по-прежнему не знаю, почему вы пришли ко мне. Почему бы вам не рассказать все сенатору Токашу или кому-то еще?
Она закрыла глаза.
– Полагаю, мне следует покаяться. Еще в детстве я безумно влюбилась в вас. Герой колонии Гриссом. Возможно, часть меня все еще нуждается в таком герое. Вы не разочаровали меня.
– Это самая приятная вещь из всех, которую мне сказали за долгие годы, – он сделал паузу. – Я чертовски не люблю получать выгоду от своего статуса героя, доктор Кимбрелл, мне было бы приятно увидеться с вами вновь. Без всяких киллеров, тайн и прочего.
– Думаю, это можно будет устроить, – сказала она, пристально глядя на него.
Вернувшись в номер, Ли включил коммуникатор и набрал номер. Через несколько мгновений на экране появился разгневанный сенатор Владимир Токаш. Его волосы были в беспорядке, и, кажется, он был в халате.
– Кроуфорд? – спросил он. – Что заставило вас позвонить мне в такой час?
Ли улыбнулся.
– Не стоит так говорить с вашим лучшим другом, Влад.
Глаза сенатора чуть не выпрыгнули из орбит.
– О чем, черт побери, вы говорите? Если насчет комитета…
– О, будьте спокойны, Влад, это насчет комитета. О том, почему вы собираетесь снять свою кандидатуру. Видите ли, я только что немного пообщался с одним из ваших приятелей – родственной душой, как вы сказали бы, – и он рассказал мне о вас много интересного.
– Не имею ни малейшего представления, о чем это вы говорите.
– Влад, сигнал на вашем конце кодируется? Потому что у меня есть серьезные новости.
Токаш кивнул.
– Хорошо. Знаете, я нашел способ выявить телепатов. Оказалось, существует генетическая метка. Теперь все становится интереснее, не так ли? Я собираюсь объявить об этом завтра. Есть два способа разыграть это – и в соответствии с обоими первыми будут протестированы сенаторы. Но какое освещение получат эти тесты – вот в чем разница.
Токаш сжал губы.
– Понимаю.
– Вы со мной или против меня, Влад? Вы пытались играть против, и в результате трое мертвы. А ведь мы с вами могли бы стать приятелями. Сколько наших коллег телепаты, как вы полагаете? Вероятно, их притягивает политика – в конце концов, добрая половина успеха в политике заключается в знании того, что думают другие. Лично я полагаю, что было бы неплохо иметь в Сенате возможность представить точку зрения телепатов – единственную и единую – но боюсь, избиратели не разделят моей убежденности. Однако то, чего избиратели не знаю, не оскорбляет их чувств, верно? Итак. Вы со мной или против меня, Влад?
Токаш обхватил руками голову, а затем устало посмотрел вверх.
– С вами, сенатор Кроуфорд.
– Зовите меня Ли. Первое, что я хочу получить утром, – список известных вам телепатов, в особенности тех, кто работает на вас. Теперь они будут работать на меня.
– Хорошо.
– Еще одно, на случай, если вы по-прежнему думаете о каких-нибудь фокусах. Вам известно, что вы – продукт генной инженерии?
– Что?!
– Анализ генов доказал это со всей очевидностью. Думаю, лучше всего не разглашать эту информацию, верно?
– Боже мой, конечно.
– Вот видите? Мы думаем одинаково. Полагаю, вместе мы сможем скрыть этот факт. Кроме того, мы можем выявить телепатов. Как мы сделаем это – вопрос глобальной системы безопасности, и контролировать этот процесс лучше всего Комитету по метасенсорному регулированию. Поскольку вы не хотите быть его главой, я, конечно же, предложу вам место моей "правой руки". – Он мрачно усмехнулся. – Правильно, то, где я могу за вами присматривать.
И отдохните немного, Влад – вы ужасно выглядите.
Глава 4
Publisher Weekly, 6 февраля 2117 года
Во время слушаний в Сенате сегодня представитель издательства Random House, Inc. заявил, что литературный агент-телепат может причинить "неисчислимый ущерб" издательской индустрии в целом. Издательство настаивает на немедленном генетическом тестировании всех лицензированных и добровольных агентов при условии серьезного наказания отказавшихся. Глава Комитета по метасенсорному регулированию, сенатор Ли Кроуфорд сказал: "Последствия очевидны, и мы благодарим всех участников за тщательный и продуманный анализ ситуации. Этот вопрос нужно решать, вооружившись знанием и благоразумием, но надеюсь, не раньше окончания переговоров об издании моей биографии". Позднее сенатор объяснил, что последняя фраза была "всего лишь шуткой".
The Boston Globe, 21 мая 2117 года
Трайяна Нисом из города Перт, Австралия, сегодня выступила с обвинением против ее дантиста Грэхема Маккейя, доктора-стоматолога, за нарушение конфиденциальности частной жизни. Маккей – недавно выявленный телепат – с негодованием отверг обвинение в том, что он "воспользовался мыслями Нисом", когда истец находилась под общим наркозом для чистки зубного канала.
Weekly World News, 15 июня 2117 года
В постели они были не одни!
Дамы, будьте осторожны! Девушка из Манчестера, Великобритания, (по ее просьбе мы не называем ее имени) недавно в руках – и именно "в руках" – телепатов испытала то, что может оказаться ужаснейшей "первой ночью" в истории.
Образцовая студентка и девственница, Джорджи (имя вымышленное) праздновала в ночном баре свой двадцать первый день рождения вместе с друзьями. Заметив, что она привлекла внимание красивого молодого человека, ее подруги настойчиво советовали ей прекратить затянувшееся воздержание. Приободренная крепким напитком, девушка уступила настойчивому давлению и в конце ночи оказалась в квартире молодого человека. Казалось, все шло хорошо, пока – в самый деликатный момент – она не услышала похотливые возгласы, стоны и даже аплодисменты, донесшиеся из соседней комнаты. Заглянув в дверь спальни, она увидела пятерых мужчин и женщин, которые при виде ее вновь зааплодировали. К своему ужасу она осознала, что они – и молодой человек, с которым она была, – являлись телепатами и только что приняли участие в ее сексуальном посвящении, наблюдая и ощущая все самые интимные и красочные подробности. Она оказалась жертвой группового телепатического изнасилования!
Ли откинулся в неудобном кресле и продолжил смотреть на монитор. Дипесо только что начал свой монолог, усевшись на антикварном диване и вращая в руке бокал с мартини.
– …и он говорит, как телепат накормит собаку? А я ответил: очень сытно, если только заранее измельчить его как следует.
Аудитория взвыла, и он вяло глотнул мартини. Все эти остроты были из разряда "какая ужасная шутка".
– О, давайте дальше, – сказал Дипесо, выкатывая глаза на публику. – Моя бывшая жена была из телепатов – когда я хотел секса, она одаривала меня головной болью.
Итак, сегодня мы приготовили для вас великолепное зрелище. У нас будет Анна Кек, которая расскажет о съемках своего недавнего фильма, "Путешественник из Арканзаса". Кьён Пинг собирается сыграть вам свой хит "Зооморфий", а баскетбольная звезда Джоэл Трэнсом поведает нам о вколачивании гвоздей в корзину note 13 и сексе – не слишком ли это? – на Луне.
– Но в начале мы побеседуем с сенатором Ли Кроуфордом, героем колонии Гриссом и главой Комитета по метасенсорному регулированию. – Он сделал паузу и снова поднял свой бокал с мартини, задумчиво приподняв голову. – Знаете, говорят, что сенатор еще не разу не встречался с цензурой, которая не пришлась бы ему по вкусу – но мы спросим его об этом через минутку, после пары объявлений по местным…
– Сенатор, через три минуты вы будете в эфире, – сообщила яркая девушка в форме посыльного.
– Буду, – ответил Ли, застегивая воротничок.
Кресла на сцене тоже были неудобными, и Ли пришлось подавить внезапное желание протянуть руку и дернуть Дипесо за длинный нос – или, что лучше, стукнуть его по носу. Вместо этого он улыбнулся и протянул руку.
– Привет, сенатор. Последнее время вы все время в новостях. Позвольте мне начать с вопроса, который, несомненно, мучает всех нас. Раз вы и ваш комитет контролирует судьбы сотен людей – и зная, как тщательно вы в Женеве относитесь к возможным злоупотреблениям властью, – вопрос таков: каково заниматься любовью с телепатом?
– Ну, – медленно проговорил Ли, – лично я не смогу прокомментировать, но мои эксперты рассказывали, что секс с телепатом чертовски похож на ощущения от интервью вам.
– Но все-таки, сенатор, – какие-то космические впечатления?
– Не совсем. Больше похоже на ситуацию, когда ты делаешь всю работу, а другой получает удовольствие за двоих.
– Что же, это образ! – резюмировал Дипесо. – И не самый приятный для нашей аудитории. Ладно, теперь серьезно. Как вообще дела в вашей метасенсорной штуковине?
– Очень хорошо – теперь, когда мы можем выявлять телепатов…
– Хотя и не всех.
– Нет, но почти 70 процентов можно распознать с помощью медицинского экспресс-тестирования. Это значительное число, к тому же достаточно высокий процент телепатов приходит к нам добровольно.
Дипесо надел свою "серьезную маску".
– Что ж, это классно, верно? Но не признаете ли вы тем самым, что не можете защитить нас от остальных 30 процентов?
Ли потер руки.
– На самом деле, если не возражаете, я бы хотел представить нескольких людей, от которых я вас "защищаю".
На лице Дипесо проскользнул отблеск разочарования, но он сразу же сумел прикрыть его выражением "вот как?".
– Что ж, уверен, если они с вами, то нам не о чем беспокоиться. Приведите их. Но, ребята, повторяйте за мной… – Он начал тереть виски и повторять: – Думай о чистом… Думай о чистом… Никаких мыслей об Анне Кек…
Аудитория засмеялась и начала тереть виски, и тут на сцену вышли пять телепатов. Но стоило публике увидеть двух первых из них, как в студии воцарилась тишина.
Первым пришел в себя Дипесо.
– Анна, радость моя, вы немного поспешили. Ваше выступление…
– Прямо сейчас, дорогой, – ответила Анна. Достигнув зрелого возраста, Анна сумела сохранить ту же грацию и спокойную чувственность, которые сначала влюбили в нее весь мир, а потом превратили ее в одну из самых уважаемых актрис. – Я была на этом шоу – сколько, уже раз тридцать, – и ни разу не сказала ничего важного. А теперь скажу.
Пожалуй, впервые Дипесо не смог скрыть своего глубочайшего потрясения перед аудиторией. Он даже начал заикаться.
– В-вы… х-хоти…
Ли встал и предложил ей свое кресло. Анна села, отбросила назад блестящие черные волосы и слегка поцеловала Дипесо в щеку.
– Просто продолжай очищать свои мысли, дорогой.
– Боже всемогущий! – воскликнул Дипесо, приходя в себя. – Чудо, что вы раз тридцать не наказали меня пощечинами. Вы были… все время?
Она пожала плечами и улыбнулась публике.
– Я не знала, пока не прошла нового тестирования. Я всегда знала, что хорошо понимаю других людей – зная, что они чувствуют, – но я никогда не слышала слов или мыслей. На самом деле большинство телепатов не могут разобрать их – это ошибочный стереотип. Я не могу прочесть ваших мыслей, Алекс.
– Ну, благодарение Будде за эту любезность. Фу… Вот почему я уверен, что должен существовать закон. Что ж, это…
– Вопрос не обо мне, – прервала его Анна. – У меня еще будет время для разговора, верно? Потому что я все-таки хочу поговорить о "Путешественнике из Арканзаса". Но вначале мне хочется, чтобы сенатор представил публике всех остальных.
– Конечно, пожалуйста…, но мне кажется, что я знаю этого юношу, – он указал рукой на двадцатилетнего парня с профилем Аполлона. – Вы не тот пожарный…?
Ли дружески похлопал молодого человека по плечу.
– Это Гай Гиллори. Большинство ваших зрителей вспомнят, что в прошлом году этот юноша спас тридцать человек во время землетрясения в Сан-Франциско. Гай по доброй воле пришел к нам, когда… – я вернусь к этому через минуту. Телепатические способности Гая помогали ему находить тех, кто оказался в ловушке на обрушившемся шестом этаже здания Тромбла. Я могу добавить, что Гай только недавно встал на ноги: во время его пятого – и третьего после начала пожара в здании – прохода по развалинам его тело было покрыто ожогами третьей степени.
Гай нервно кивнул. Ли похлопал его по спине и подошел к блондинке с приятным, но некрасивым лицом – девушки-соседки или младшей сестры.
– Это Клара Суарес. Она была биржевым брокером, пока не ушла с работы добровольно, когда узнала, что обладает метасенсорными способностями. Теперь она применяет свои таланты в работе в Международной комиссии по торговле, чтобы найти менее честных телепатов, которые продолжают работать на бирже.
Он подошел к мальчику около тринадцати лет с ярко-рыжими волосами.
– Стивен Кэмпбелл. Стивен тоже не знал, что он телепат, – ему просто везло, и в бейсбольных матчах он хорошо отбивал удары подающего. Стива забили почти до смерти и оставили умирать на улице в Эдинбурге. А это… иди сюда, радость моя.
Он вытянул руки, и последняя из пяти телепатов бросилась в его объятия, сопровождаемая дружным вздохом публики.
– Это Констанс. Констанс пять лет, и в прошлом году она видела, как убивали всю ее семью. В нее выстрелили, ударили мачете и оставили умирать. Мы нашли ее под трупом ее матери.
Констанс оглядела всю студию. Девочка была похожа на живую куклу с огромными темно-голубыми глазами и каштановыми волосами, собранными в пышный хвост. Она что-то прошептала на ухо Ли, и тот расхохотался.
– Она спрашивает, может ли она сесть рядом с вами, Алекс.
– Я… да, конечно. Я никогда не отказываю даме.
Анна обняла девочку, когда та проходила мимо. Констанс залезла на колени Алекса Дипесо и посмотрела на него своими огромными глазами. Раздался общий вздох – с левой стороны был виден шрам, начинающийся у пробора, проходивший по уху и исчезавший на шее под платьем.
– Привет, Констанс, – сказал Дипесо. – Что ты думаешь о Лос-Анджелесе?
Она просто взглянула на него и улыбнулась слегка грустно.
– Ты хороший человек. Я вижу, ты хороший человек. Как же ты говоришь такие злые вещи?