Я чуть нахмурился. Высокая женщина в синем праздничном наряде. Золотые косы короной уложены вокруг головы. Возле её ног – огромные серые волки. Рядом с ней Сирген Бессмертник. Он держит руки женщины в своих. Через миг я понял, что это Сигрид. Как-то странно он на неё смотрит. Неужто муж и жена могли обладать таким поразительным сходством?
– Слышал ли ты о Волчьей пророчице, йенгангер?
Я вздрогнул, голос скрёмта вывел меня из какого-то странного оцепенения. Что ж, кажется, Сирген собирается поиграть по своим правилам. Если это будет недолго, то можно и выслушать.
Я повернулся к нему. Скрёмт сидел напротив в вырезанном из ванханенского черного дуба кресле. Волк положил ему голову на колени, словно не грозный лесной зверь, в котором живёт хранитель рода, а преданный пёс.
– Сядь, нам предстоит долгий разговор. Утаивать правду я не собираюсь.
Приглашающим жестом он указал на стоявшую рядом скамью. Судя по изяществу, с которым она была выполнена, здесь могли сидеть только уважаемые гости.
Волчья пророчица… пророчица… В голове что-то крутилось, но точно вспомнить я не мог. Только обрывки старой легенды о том, как женщина из сгинувшего гордого рода могла говорить с волками и предсказывать будущее.
– Кое-что, легенду.
В серых глазах Бессмертника появилось какое-то странное выражение. Он глянул на женщину на стене, потом снова на меня. Выражение тут же исчезло.
– Четыреста лет назад это не было легендой.
Я замер. Четыреста лет! Значит, предположение оказалось верным. И замок, и одежда Сиргена, и…
– Четыреста лет назад род Бессмертников владел третью всего Ванханена. Слава о нашем флоте разнеслась как на север, так и на юг. Мы открыли торговый северный путь. Мы сумели заинтересовать лаайге.
Я знал эту историю, но почему-то никаких имён толком не сохранилось. Бабушка рассказывала о прошлом Ванханена, но не называла род Бессмертника. Старая Ингва Глёмт считала, что имена могут привести к беде. Особенно, если с этими именами связаны тёмные истории.
– Женщина, которую ты видел возле склепа и здесь. – Он махнул в сторону росписи. – Сигрид – моя родная сестра.
Сестра. Значит, внешнее сходство – не прихоть судьбы, а наследственность. Но взгляды… Невольно я снова посмотрел на неё. Может, мне уже после бессонной ночи кажется всё?
– У неё был дар, – тем временем продолжал Сирген. – Видеть то, что скрыто от простых людей. Слышать голоса, которые никогда не были человеческими. Здесь я был глух и слеп. Но у меня был другой дар – слышать море. Куда бы я не вёл корабль, он приходил в целости и сохранности. Бури обходили нас стороной, а морские жители не строили козней. Торговля была успешной, после каждого похода мы возвращались с полными трюмами. Казалось, что сам Гунфридр – владыка морей, черпал со дна сокровища и благодать, осыпая ими мои корабли. Злые языки говорили, что наша мать не зря ходила в одинокий храм на скале, и вовсе мы не дети Ансуна Бессмертника – бесстрашного воина и хозяина замка. Говорили, будто продала она душу и тело Гунфридру и родила от него «проклятых близнецов».
Хриплый голос словно вернул на родные берега, дал возможность увидеть аквамариновые волны, бьющие о скалистый берег и высокие мощные стены замков. Одинокий храм на скале. Я часто там бывал: деревянные стены, маленький алтарь, окружённый плоскими камнями. На камнях высушенные травы и матовый жёлтый янтарь, там всегда запах хвои и моря. Изображение Гунфридра находится на стене, но можно разобрать человекоподобную фигуру в сплетении водорослей. Говорили, что его подняли со дна моря. В этом храме никогда не было служителей и жрецов. Если человек хотел поговорить с богом, он приходил сюда. И никто не задавал вопросов, что происходило дальше. Это личное дело каждого.
– Мы не обращали внимания. Сигрид я всегда понимал лучше кого бы то ни было. Так же, как и она меня. Порой на нас бросали косые взгляды, но нас это не волновало.
Я удивлённо изогнул бровь, но промолчал. В конце концов, было ли у них что-то или нет – это не моё дело.
– Беда пришла в тот год, когда сестру посватал Хозяин Штормов. Наших родителей уже не было в живых.
По телу пробежала дрожь. Ненавистное имя заставило сжать кулаки. Убью.
Повисла тишина, я вдруг сообразил, что Сирген, прищурившись, смотрит на меня. Волк тоже поднял голову и глянул в мою сторону. Ждут что сделаю, утбуржьи дети.
Губы Сиргена чуть дрогнули в улыбке, будто он остался доволен увиденным.
– Сигрид перед его приездом бросала руны. После этого она сказала, что скорее бросится со скалы в море, чем станет женой чудовища. Я был единственным защитником сестры и никогда не отдал бы её против воли даже самого могущественному и богатому жениху.
И почему я чувствую, что главные здесь слова «никогда не отдал»? И неважно кому.
– Хозяин Штормов был оскорблён. И хоть отказ принял с достоинством, но перед уходом сказал, что уничтожит нас всех, если Сигрид не изменит решения. Угрозы мы слышали часто, но почему-то именно в этот раз почувствовали, что быть беде. Ночью сестра пришла ко мне…
Волк почти по-человечески вздохнул и неожиданно тихонько заскулил.
Сирген погладил его по голове:
– Тише, Уло, тише. Я знаю.
– Хозяин Штормов держит свои обещания.
Скрёмт хмыкнул:
– Да. Хотя сразу казалось, что он про нас забыл. Прошло восемь месяцев. Я вышел в плавание. Наши корабли шли к лаайге. И в первый раз за всё время мы попали в бурю. Безумную, ледяную, не дающую передышки. Наш драккар носило по морю очень долго. Очень…
Серые глаза смотрели куда-то сквозь меня. Да, сейчас Сирген смотрел в прошлое, ничего не видя и не слыша.
– Моя команда погибла. На борту не осталось ни единого живого человека. Не знаю, сколько всё это продолжалось. Порой мне казалось, что я сам давно мёртв. А потом произошло что-то странное. Я увидел Хозяина Штормов, он ничего не говорил, лишь криво улыбнулся и вдруг рукой сделал жест – нарисовал в воздухе кольцо, а потом скрестил руки, развернув ладонями к себе.
Мне стало не по себе. Старый жест, сильный, пришедший к нам ещё из тех времён, когда на земле почти не было людей. Как Посредник я знал его очень хорошо. Круг в воздухе – мир живых, скрещённые руки – запрет на жизнь, развёрнутые ладони – служба тому, кто сделал человека мертвецом. Не каждый может воспроизвести этот жест. Нужны огромные знания и опыт, чтобы самому не угодить в ловушку. Ведь можно сделать так, что сам окажешься на службе у убитого тобой существа.
– После этого корабль сквозь шторм и дикий ветер стрелой помчался вперёд. Спустя время я понял, что оказался возле родных берегов. При этом не чувствовал больше боли и усталости. Было странное ощущение, будто я вмиг сумел исцелиться. Единственное, что не давало мне покоя – странное оцепенение. Будто всё уже произошло, а я знал, что ничего не изменишь.
Уло снова заскулил, но тут же умолк.
– Единственным живым существом, встретившим меня, был он.
Пальцы чуть сжали густую шерсть зверя и тут же погладили.
– Никого… ни слуг, ни гостивших в замке южан, ни… Сигрид. Обойдя весь замок, я отыскал два склепа. В моём… да, там ты сможешь увидеть тело, принадлежавшее Сиргену Бессмертнику. Представляешь, Оларс, как это смотреть на себя мёртвого? – на губах скрёмта появилась кривая усмешка. – Склеп Сигрид оказался пуст. Не знаю, сколько времени я так провёл… Много… Хуже всего было то, что я не мог добровольно покинуть замок. Мне не нужны были пища и сон. После этого несложно было догадаться, что каким-то образом Хозяин Штормов сделал меня скрёмтом. Потом явился и он сам. Сказал, что пока не отслужу положенный заклятьем срок, буду привязан к замку. Сигрид он забрал с собой, даже не стоит надеяться увидеть её ещё раз…
Да, хоть и сильно заклятие, но нельзя сделать так, чтобы тебе служили вечно.
Он замолчал, потом внимательно посмотрел на меня:
– У тебя свои счеты с Хозяином Штормов?
Вопрос, как удар хлыстом.
– Если ты знаешь моё имя, то должен знать и остальное.
Он ухмыльнулся:
– Два месяца назад он приходил снова, – хриплый голос стал низким и глухим. – Сказал, что осталось сослужить последнюю службу.
– Перенёс даже сюда твой замок? – покачал я головой. Кажется, неприятности куда ближе, чем я думал.
– Да. И дал последнее задание. Сказал, если я выполню, буду свободен.
– И какое же?
Впрочем, я и так знаю, но молчать почему-то не получается.
– Убить…– Тишина, резкий вдох. – Убить Оларса Забытого.
– Но тогда почему не убил?
Глава 6. Призываю тебя
Сирген хмыкнул:
– Зачем, господин Глёмт, убивать того, кто способен уничтожить моего врага?
Всего лишь слова, а кажется, что сердце пронзили ножом. Хорошо, хоть сумел сдержать глупый вопрос, так и рвущийся с губ. Посмотрев в серые глаза, я понял, что в них нет ни капли насмешки.
Не говоря ни слова, Сирген дёрнул шнуровку на рубахе и достал круглый медальон на цепочке.
– Сигрид знала толк в оберегах. Только не успела полностью его доделать, Хозяин Штормов пришёл раньше.
Медальон покачнулся в воздухе, цепочка соскользнула с шеи мужчины.
– Смотри, йенгангер. Смотри внимательнее, что раньше могли ваши предки, – в голосе ни тени превосходства – только горечь и боль, что не вернуть утраченного.
Медальон подплыл ко мне, сам лёг на раскрытую ладонь. Чёрное серебро севера, в центре была изображена голова волка, вокруг неё вились тонкие стебельки колючего бессмертника. Я почувствовал, как начало покалывать кожу. Всё же держать оберег, принадлежащий другому человеку – это… Нет, не опасно, но всё же нужно не забывать про осторожность.
– Благодаря этой вещи Хозяин Штормов не смог меня полностью подчинить.
Медальон резко поднялся с моей ладони и, оставляя в воздухе серебристые искры, понёсся к Сиргену.
– Ты потребовал древнюю клятву. И в этот же миг я почувствовал, что оберег стал горячим, будто твои слова разбудили спрятанную в нём магию. Тогда я понял, что это возможность освободиться.
Звучит невероятно, но… Будь скрёмт скован заклятием Хозяина Штормов, клятву он произнести бы не смог. Я попытался сообразить что к чему. Слишком быстро, слишком странно. И в тоже время всё взвешено и правильно. В таких вещах не обманывают, этого просто невозможно сделать. При этом, если бы он лгал, я бы почувствовал. Доставшееся от бабушки чутьё безотказно работает, когда речь идёт о заклятиях и клятвах. (В остальное время эта зараза предпочитает сладко спать).
– Так почему Ярни? – спросил я.
– Приказ Хозяина, чтобы заманить тебя сюда, – скрёмт криво усмехнулся, – как видишь, его расчёт оказался правильным. Хотя мне пришлось многое узнать о тебе, чтоб суметь подобраться.
Мне ответить было нечего. Разве что стало дико досадно. Да, кинулся восстанавливать справедливость, как мальчишка. С другой стороны, сидеть, сложа руки, я бы не смог.
– Мне… действительно, жаль, – неожиданно произнёс Сирген.
Я хмыкнул. Конечно, жаль. Но собственная свобода дороже чужой жизни.
– Ты бы и меня убил?
– Ты оказался умнее, несмотря на первоначально совершённую глупость.
Хороший ответ. Конечно бы, убил. То, что мы сидим тут, случайность. После смерти человек прекращает ценить жизнь… других. Но теперь хоть я понимаю, почему скрёмт бросился на человека.
– Хозяин Штормов открыл на тебя охоту, Оларс, – неожиданно произнёс он.
– Да, но это не новость, – пожал я плечами.
– Нет, – покачал Сирген головой. – Происходящее ранее было лишь подготовкой. После твоих деяний и учёбы на юге он почувствовал опасность. Слишком хорошо справляешься с делами. Слишком много теней мёртвых сердец бьётся вместе с твоим. Будь ты жив, уничтожить последнего Глёмта было бы не так сложно. А мёртвый ему не опасен. Но ты на грани. Первое время он даже верил, что уничтожил весь род. Но потом понял, что ошибся. Я слышал, как он слал проклятья твоему старшему поколению, особенно Ингве. Знаешь, Оларс, для меня это не меньшая загадка, чем для него. Как ты выжил?
Я выдержал долгую паузу, прежде чем произнести:
– Семейный рецепт бессмертия. Только срабатывает… через раз.
Скрёмт чуть пожал плечами. Он прекрасно понимал, что откровенничать я не буду. Так же, как и лгать.
– Что ж, твоё право.
– Кто из вас нанимал Хишакха?
Даже после рассказанного я не верил, что человек будет служить скрёмту. Нет связи между живым и мёртвым. За службу положено платить, а как взять или дать плату знают либо очень могущественные маги, либо Посредники. Будь Хишакх тем или другим, так просто не попался бы. Да, и ловушку бы сделал получше.
– Хозяин Штормов, – хмыкнул Сирген. – Южанин оказался слишком прытким и очень быстро надоел ему. Поэтому его бросили тебе навстречу. Хозяин хотел посмотреть чего ты стоишь, заодно и избавиться от торговца.
– А почему у него был твой кинжал?
Скрёмт наклонился и вытащил оружие из сапога. Хм, сколько же их? Один у меня, второй в комнатушке, где лежит Ярни, третий где-то в лесу. Это уже четвёртый.
– Подарок Гунфридра, – спокойно произнёс он, будто не Морской владыка преподнёс такой дар, а деревенский староста. – Четыре кинжала, выкованные его подводными слугами. Возможно, Гунфридр и впрямь нам с Сигрид отец, но это только предположение. Хозяин Штормов хотел завладеть этим сокровищем, но ничего не вышло.
Ещё бы. Морской владыка с давних времён не ладит с ним. Но оба слишком сильны, поэтому один не может победить другого до сих пор.
– Но как кинжал оказался у Хишакха? И почему не причинил вреда мне?
Сирген нахмурился:
– В старые времена Бессмертники никогда не воевали с Глёмтами. Хишакх же… Я сам не понимаю, как ему удалось украсть клинок. Иногда он очень неплохо соображал.
– Перед смертью торговец сказал, что убить меня – твой приказ.
Брови скрёмта удивлённо поползли вверх.
– И ты поверил? Скрёмт не может заставить человека служить ему.
– Не поверил, – ответил я, – поэтому и оказался здесь.
– Вот уж не думал, что Хишакх окажется столь преданным слугой, – неожиданно расхохотался он. – Правда, вот господина себе выбрал не того.
– Поэтому ты решил предать его раньше, чем он тебя? – не удержался я.
Смех прекратился, взгляд резко стал холоднее и острее стали Гунфридовых кинжалов. Скрёмт даже подался вперёд.
– Я не выбирал его, йенгангер, – в голосе появились угрожающие шипящие нотки, – единственное, чего я хочу, увидеть, как эта тварь сдохнет в муках.
Я почувствовал, как по телу пробежала дрожь. Несмотря на то, что Сирген Бессмертник уже четыреста лет как мертвец, я понял, почему Хозяин Штормов убил его одним из первых. Слишком сильна древняя кровь. Ох, не зря люди говорили, что без Морского владыки тут не обошлось.
Но всё же собрался и произнёс, криво улыбаясь:
– Я тоже.
Сирген откинулся назад:
– Даже теперь, когда закончился мой срок службы, я всё равно не могу причинить ему вреда. Замок, Уло и я – единое целое. Будь во мне хоть искра жизни, как у тебя…
– Нет!
– Понимаю, йенгангер, не переживай. – Смешок, только вот радостного в нём ничего не было. – Если будешь делиться со всеми, самому ничего не останется. Сколько уже Уз скрепляет твоё сердце?
Во рту почему-то мгновенно пересохло. Чёрная лента Уз – связь, которая навек устанавливается между Посредником и тем, с кем он заключил договор.
– Много. Я не могу об этом говорить.
Сирген знает про Узы. Значит, понимает – когда Посредник освобождает дух покинувшего мир живых, то забирает его долги себе. Такая ноша не каждому по плечу, не нужно желать моей жизни. После того, как Посредник их выполняет, дух отдаёт ему свои силы и знания.
Сердце кольнуло, я шумно вздохнул.
Скрёмт кивнул:
– Понимаю. Но, кажется, станет на одни больше.
Кривая усмешка на губах, но серые глаза абсолютно серьёзны.
– Я призываю тебя, Посредник. Отомсти за Сигрид, Волчью пророчицу и Сиргена, Слышащего море по прозвищу Бессмертник. Уничтожь Хозяина Штормов!