– Совсем-совсем?
Надежда, что Хакон хоть мельком увидел лицо этого господина, пропала. Староста только пожал плечами.
– А разве толкователь снов может насылать кошмары? – подал голос Йорд.
Староста вздохнул и покачал головой:
– Да кто теперь уж разберёт. Асмунд был человеком честным. Однако после отъезда господина в деревне стало твориться неладное: начали умирать люди. При этом неясно было что и как. Находили их утром прямо в постели – холодными, будто под снегом пролежали несколько часов. А потом…
Хакон замолчал, словно припоминая события минувших дней.
– Что потом?
– Потом кто-то сказал, что все беды пошли от Асмунда. Ночь – его стихия, да и со снами в ладах только он. При этом будто кто околдовал людей, все отправились к дому Совнов. Называли проклятым колдуном, будто он свёл в могилу их родичей. Нас-то, детей, дома оставили, но крики были хорошо слышны с улицы. В общем, и впрямь безумие какое-то накрыло всех.
– А что натворил Асмунд? – я сделал глоток глёга. Темная история, явно без помощи «господина» здесь не обошлось.
– Ничего он не успел натворить, дом сожгли. До сих пор на краю деревни пепелище, но туда никто не ходит, проклятым считают.
– Всю семью вот так просто? – моему удивлению не было предела.
– Не совсем, – староста перевёл на меня взгляд. – Совн с женой в доме остались, но слушать их никто не захотел, вот сгорели там же. А после сыновья их с Хильдой из города вернулись– на ярмарке торговали. И откуда ни возьмись – снова господин этот в сером плаще появился. Младшие Совны, узнав о смерти родителей, собрались мстить, но… – Хакон вздохнул. – Превратил он их в Холодные камни, а Хильда с горя утопилась в реке.
Мы с Йордом переглянулись.
– Ну, а дальше-то что? Почему нёкк деревню под страхом держит?
– Мстит она нам, – вздохнул староста, – за смерть родителей. Первое время сильно лютовала, но потом кто-то из наших не выдержал, поехал в город и привёз дроттена Спокельсе. Он-то и сумел нёкк обратно в Скьяльвинд загнать. Но сказал, чтобы мы не смели о ней вспоминать, а то вновь вернётся. Да только Линд меня не слушал… Он Хильду и разбудил.
– Спокельсе… – проворчал Йорд. – Не нравится мне это имя.
А уж как мне оно не нравилось! Спокельсе – означает Призрак, второе имя Хозяина Штормов!
…на улице вовсю шла деревенская жизнь. Казалось всё, что произошло ночью, осталось в прошлом. Все были заняты дневными заботами. Едва мы вышли из дома Хакона, как староста появился на пороге.
– Господин Оларс!
Я обернулся.
– Вы… – Он сжал пальцами перламутровый амулет. – Мне очень жаль, что ваш спутник погиб… Если бы не Линд, то и беда не пришла бы. Но поймите и нас, слишком много жизней унесла она, мы боялись.
– Плох ваш дроттен был, – холодно ответил я. – Лучше надо узнавать, кого зовёте на помощь.
Хакон вздрогнул, как от удара, и опустил голову.
– Если бы мы знали кого позвать… Но не захаживают в наши края сильные маги, не говоря уже о Посредниках.
Я хмыкнул. Конечно, откуда им тут взяться?
– А вы присмотритесь, староста Хакон, возможно, найдете.
С этими словами я быстрыми шагами вышел со двора. Настроение испортилось в край, но хотя бы стало кое-что ясно.
Остановившись посреди улицы, я огляделся. Ага, за деревней высокий холм, если забраться на него, то можно увидеть реку.
– Куда теперь? – осторожно спросил Йорд.
– Туда. – Я указал на холм.
Рисе удивлённо приподнял брови, но спорить не стал.
Дорога оказалась не слишком долгой, да и день выдался на удивление теплый, поэтому внезапная прогулка оказалась приятной.
– Что дальше? – спросил Йорд и, тут же споткнувшись о камень, выругался.
– Смотри под ноги, – бросил я, даже не оглядываясь на слугу. – Дальше хочу посмотреть на Скьяльвинд сверху. Обычно, когда прогоняют нёкк, на воде остаётся магический след. А если верить Хакону – дети Совнов превращены в камни. А это означает, обязательно должно что-то остаться, хоть какой-то след.
– А почему вы сразу тогда не почувствовали?
– Как теперь понимаю, почувствовал, – я горько усмехнулся, – только не понял, природу распознать не сумел. Арве тоже чувствовал, поэтому всё время смотрел на Скьяльвинд.
Ветер доносил запах реки и хвои, глубоко вздохнув, я остановился и огляделся. Так сразу и не понять. Река и река, вон как блестит на солнце, даже глаза слепит, только ничего необычного здесь нет.
– Спокельсе, – протянул Йорд за моей спиной. – Я знаю это имя. Думаете… и здесь Хозяин Штормов успел натворить дел?
– Да, – кивнул я. – К тому же, подозреваю, что господин в плаще тоже он.
– А может, кто-то из его слуг? – засомневался Йорд.
– Может, но чутье подсказывает, что всё же он сам.
Рисе замолчал. Ещё немного посмотрев на реку, я понял, что ничего не добьюсь.
– Так дело не пойдёт. Придётся подготовить кое-что и поговорить с младшими Совнами.
– С кем? – Йорд был поражён. – С камнями?
– Да, есть один способ.
– И какой?
Я ещё раз посмотрел на спокойные воды Скьяльвинд, потом перевёл взгляд на слугу и чуть улыбнулся.
– Всё просто, Йорд. Если хочешь говорить с камнями – научись молчать.
Глава 4. Говорить с камнями
Я никогда не был магом. Даже учитель-южанин, приютивший меня и давший немало знаний, открыто говорил: колдовство для тебя – закрытая дверь. Кое-что я могу, но при этом намного хуже прирождённого мага, да и то, потом чувствую себя, словно Аян несколько часов выплясывал на мне традиционные ванханенские танцы. Единственное, в чём меня мало кто сумеет обойти – это ворожба мёртвых – основное оружие Посредников. Но использовать её постоянно – опасно. Никогда не знаешь, чем обернётся тот или иной ритуал. А рисковать нужно с умом.
Хакон тенью скользил за окнами, лишь изредка мог заглянуть и спросить – не нужно ли нам что-нибудь. Как позже я выяснил, Йорд рассказал ему, кто на самом деле заглянул в их деревню. Работе Посредника никто не мешал. Желая избавиться от ненавистной нёкк, некоторые даже предлагали помощь. Единственный, с кем бы мне и хотелось потолковать – Линд. Но его здоровье вновь ухудшилось, поэтому стоящего разговора не получалось. Приходилось опираться на свои знания и способности. Даже побывав на пепелище дома толкователей снов, ничего интересного я найти не сумел.
Поэтому пришлось заняться подготовкой к ритуалу. Чтобы поговорить с заколдованными Совнами, нужно хоть немного стать подобным им. Конечно, превратиться в камень у меня не выйдет, но частично измениться – вполне возможно. Задуманное получалось из ряда вон плохо, вставать приходилось до рассвета, весь день работать и к ночи падать на кровать, мгновенно засыпая. Подготовить живую плоть к чему-то чуждому и холодному – камню, металлу или ещё чему – не так легко.
Сегодня узор заклинания ложился уже как надо, а найденные у реки камни оказались прекрасными проводниками.
– У всех хозяева, как хозяева, – услышал я за спиной ворчание, – едят, спят, девок на сеновал тягают, не то, что тут.
Что-то звякнуло, Йорд засопел и выдал искреннее троллиное ругательство.
– Господин Оларс, отдайте мне тот кусок ткани.
– Какой? – удивлённо спросил я и обернулся к нему. В рот тут же сунули кусок лепёшки.
– Получилось, – удовлетворённо отметил он, – а то ещё немного и я буду на службе у скелета.
Лепёшка оказалась божественной: свежей, хрустящей и немного сладковатой. По-моему, ничего вкуснее я в жизни не ел! Кстати, а когда в последний раз ел вообще? Откусив и на секунду довольно зажмурившись, я всё же спросил:
– А что за ткань?
Рисе тем временем уже забрал старую рубашку, служившую мне подстилкой для камней, и принялся вытирать пол. Оказалось, звенело ведро, из которого их неуклюжее величество умудрились разлить воду.
– Я тут это… воды принёс. Из реки.
– Из реки? – я поперхнулся. – Йорд, я же просил из колодца! Из реки ещё рано, нам не нужен голос нёкк днём.
– Колодец чистят, – невозмутимо ответит тот, продолжая вытирать лужу и даже не соизволив повернуться ко мне. – А вы не сказали, для чего вода нужна.
Я молча дожёвывал лепёшку, прекрасно помня, как и что говорил. Однако… Я вздохнул, ну и ладно, что невнимательный слуга, зато кормит неплохо.
– Ещё вот что. – Рисе принялся выкручивать тряпку в ведро. – Линд пришёл в себя, через старосту просил, чтобы вы заглянули.
Я вскочил на ноги:
– Что ж ты сразу не сказал?
И не дожидаясь, пока слуга что-то ответит, рванул к двери. Но тут же поскользнулся на ступеньке и едва не рухнул вниз, чудом удержавшись за косяк.
– С утра подмораживает, господин Оларс, – философски заметил Йорд, – будьте осторожнее.
Выпрямившись и отмахнувшись от рисе, я быстро спустился со ступенек. На улице стало заметно прохладнее, не стоило вылетать в одной рубахе. Местные жители косились на меня, но глупых вопросов не задавали.
Жилище старосты находился за четыре дома от нашего, поэтому долго идти не пришлось. Собака на привязи – огромный волкодав – начала громко лаять, однако выскочивший на порог Линд тут же прикрикнул на неё:
– Брун, тихо!
Собака недоумённо глянула на хозяина, словно не понимая, зачем в доме полумертвец?
– Господин Оларс, проходите, она вас не тронет, – тихо произнёс парень. Кстати, он оказался моложе, чем мне показалось сразу.
Пока я шёл по узкой дорожке, Брун, ворча, спряталась в будке.
– Спасибо, что пришли. Я и не надеялся…
– Всё в порядке, ты мне тоже нужен.
Линд удивлённо вскинул брови, но кивнул и пропустил меня в дом. После пробежки по холоду тепло показалось неземной сказкой. Но наслаждаться было некогда.
Опустившись на первый попавшийся табурет, я посмотрел на него:
– Что ты хотел сказать?
Парень немного смутился, он явно не знал о чём говорить, точнее, с чего начать.
– Ваш слуга всё рассказал, вы – Посредник.
Я молча кивнул, отметив, что глаза собеседника загорелись восторгом.
– Простите, – он смутился ещё больше, – раньше я только слышал о таких… как вы. Никогда не мог подумать, что судьба пошлёт счастье увидеть живого Посредника.
Я закашлялся:
– Ну-ну, и откуда же такой интерес к Посредникам?
– Мне от матери достались магические способности, а от отца – лекарские. – Видимо, стоять у двери ему надоело или интерес к Посреднику взял своё, и Линд, приблизившись ко мне, сел на лавку. – Отец своему делу учит, а вот с магией… Мать умерла, когда мне было три года, а магов в деревне больше нет. Вот и…
Я изогнул бровь. Так-так, а Хакон говорил несколько другое. Или просто решил не упоминать покойную жену?
– Говоришь, у матери были способности мага?
– Небольшие и не всегда она могла с ними управится – мало знала. А потом, – парень замолк и тихо вздохнул. – Потом нёкк её убила.
Так, теперь понятнее, но всё равно есть вопросы.
– А как получилось, что ты разбудил Хильду?
При имени нёкк Линд вздрогнул и тут же передёрнул плечами.
– Сам не знаю. Я тогда… поругался с отцом сильно. Пошёл бродить по округе и случайно забрёл на пепелище – бывший дом Совнов. Там ничего не осталось, не знаю даже, сколько времени там пробыл, но после почувствовал что-то странное. Так, будто кто наблюдал за мной. А потом… потом увидел серебристую девушку и пошёл за ней. Сам не понимая почему. Шёл, господин Оларс, как очарованный, не мог остановиться. А как почувствовал, что уже стою по пояс в воде, словно очнулся ото сна. Начал отбиваться, пытался выбраться, но чувствовал, как сильнее впиваются в бёдра острые когти, и нёкк с силой тянет меня дальше. – Он шумно выдохнул. – Уж не знаю, что было бы, если б не прибежал ваш Арве…
Линд отвёл взгляд, понимая, что в каком-то смысле из-за него погиб мой фоссегрим, поэтому не решался продолжать.
– И всё?
Я встал. Не слишком густо, что ж, и такое бывает. Но нечего рассиживаться, работы ещё немало.
– Да, всё. Только я вот что ещё хотел сказать… – Парень посмотрел на меня почти умоляющим взглядом. – Я знаю, что вы не обязаны помогать нам и оплату берёте немалую, да и после произошедшего, но…
– Но?
– Пожалуйста, помогите нам избавиться от нёкк. Мы найдем, чем вам заплатить, только сделайте что-нибудь, пожалуйста. Отец бы и сам вам это сказал, но почему-то медлит, что-то его удерживает. Но, господин Оларс, очень вас прошу… пожалуйста.
Несколько секунд я молчал, взвешивая и обдумывая: идёт это вразрез с моими планами или нет. Получалось, что нет.
– Линд.
– Да? – Он встрепенулся. А в глазах было такое безнадёжное выражение, что даже сердце сжалось. Интересно, он знает о словах призыва?
– Если действительно хочешь стать магом, уезжай в город. Здесь ничему обучиться не получится.
Линд хотел что-то сказать, но я развернулся и вышел из дома – больше задерживаться было ни к чему.
***
Тучи заволокли небо, скрыв луну и звёзды. Плохо, придётся тратить больше сил, но откладывать ритуал я не собирался. Йорд стоял чуть поодаль и наблюдал за происходящим. Всё же рисе – живое существо и подвергать его опасности не стоит.
Я сделал глубокий вдох. Тишина, покой, волны Скьяльвинд с еле уловимым шелестом накатывали на берег. В двух шагах от первого Холодного камня поставлена глиняная плошка с водой и несколько камней, пропитанных магией, разбитых и собранных заново при помощи заклинаний. Одежду пришлось снять, слиться с чем-то неживым лучше как есть… чтобы ничего не мешало. Ворожба мёртвых умеет служить своему хозяину, если он ничего не боится. Боялся ли я нёкк? Боялся ли безмолвных Холодных камней, угрюмо взиравших на пришедшего чужака и посягавшего на их покой? Нет. Не боялся даже того, что может пробудиться.
Но ни слова над шелестящими волнами, молчание – мой голос. Я окунул пальцы в воду, по ней пошли круги, что тут же вспыхнули лиловым светом. Ночная тьма сгустилась, рухнула в воду, растворяясь в тысячах пляшущих искорок. Лиловый и чёрный в одно мгновение переплелись, словно две змеи, и призрачно замерцали. Ожившая вода – нет и следа от прозрачного спокойствия, бывшего ещё несколько мгновений назад. Я бросил в плошку камни, лилово-чёрная вода зашипела и ослепительным фонтаном вырвалась вверх. Камни засияли аметистовыми огнями и рассыпались на мелкие осколки. Вода плеснула на камень, осколки кинулись ко мне, впиваясь в обнажённую кожу. Я стиснул зубы, утбурд забери эти ритуалы, как же больно. Но ни звука! Нельзя, иначе ничего не выйдет. Выступившая кровь устремилась к камню, алой лентой разрезала тьму и прошла сквозь лилово-чёрную завесу. Послышался громкий треск, странный вздох, будто каменный великан сбросил своё многолетнее оцепенение. Воды Скьяльвинд забурлили с неистовой силой, ещё мгновение и…
Моё тело онемело: ни холода, ни боли больше не чувствовалось. Я медленно поднял руку: мраморная белизна, странная угловатость движений. И тихий шелест волн:
– Неживой… Родной…
Холодные камни, казалось, ещё немного – превратятся в жидкий огонь, только не оранжево-золотой, а ослепляющий лиловым серебром, который рванет в бурлящие волны Скьяльвинд.
Налетел жуткий ветер, но что ветер камню? Я даже не шевельнулся, оставшись немым изваянием на берегу. Снова затрещали Холодные камни, заплясали хоровод лиловые искры вокруг них, вода хлынула на берег. Я протянул руку и коснулся ближайшего камня, ладонь тут же укололо, но странно, непонятно… Будто безжизненная скала признала своего и радовалась встрече.
Конец ознакомительного фрагмента.