Они же с ней целый месяц вместе отдыхали. Как поймала она тогда его у самого Витебского вокзала, так и не расставались. Мадам Боунс в разговоре с дедушкой Мойше неожиданно согласилась с его доводами и отпустила Сьюзен с ними в Крым. А сама она осталась в Ленинграде, решать личные дела. Как дедушка объяснил потом, в поезде, грозная с виду мадам Боунс – ведь помнил же ее Гарри по прошлогоднему суду – во времена оны была помолвлена с Сириусом. И теперь, получается, прилетела именно за этим. Сьюзен же было не на кого оставить – там, в Англии… которую сам Гарри теперь вспоминал исключительно как что-то далекое и давно ушедшее.
Так что теперь, за этот месяц, Гарри и Сьюзен по сути познакомились друг с дружкой заново. Им было много о чем рассказать, собеседницей Сьюзен оказалась просто замечательной. А курортная обстановка – море, солнце, соленый ветер, изобилие свежих овощей и фруктов – только способствовала сближению. Тем более что без опостылевших школьных мантий его подруга выглядела более чем очаровательно. А в купальнике, каковой она приобрела в Алуште – тем более. Они специально ездили на базар, и при виде Сьюзен в довольно откровенном пляжном наряде Гарри поначалу краснел, словно советский флаг.
Сьюзен, явно довольная реакцией Гарри на ее преображение, отметила про себя, что и он-то не такой дохлый, каким был в школе. Более сведущий в порядках и обычаях Советского Союза Гарри взялся обучать подругу русскому языку, а она его – плаванию. Ветераны не вмешивались.
- Во, Мойше, гляди, опять твоего Гарика его подружка на пляж потащила, – говорил Борис своему давнему другу за доминошным столом.
- Ага, вижу. Опять плавать его будет учить. Гарику-то в своей Наглосаксии негде было, – отвечал Моисей.
- Это да, там вода холодная, как и у тебя в Питере.
- Ну не всем же в Крыму жить! Если все сюда переедут, у тебя тут места не хватит.
- Кто б сомневался. Однако на будущий год я тебя тут опять жду. И молодое поколение тоже чтоб притащил. Не, глянь, что они там вытворяют!
- Дело молодое, пусть. Гарик от нее без ума, и она от него, судя по всему, тоже.
- Ты не видел, а я видел, как они вдвоем на берегу вечером сидели. Ну, мешать не стал.
- Я тебе помешаю! Мне Гарика еще женить надо. Других подружек у него и нету. С нашими, питерскими, он не очень-то и общается. А тут хотя бы знакомая...
От Бродяги не было никаких известий, и Гарри уже начал было беспокоиться за судьбу крестного. Но, как всему миру стало известно, двадцать второго июля неизвестная группа русских гангстеров прошлась по Лондону и обчистила один из респектабельных английских банков.
Шестнадцатый день рождения Гарри, тридцать первого июля, он впервые отмечал в столь приятной обстановке – проплавал полдня в теплой морской воде, а вечером дедушка Мойше и его фронтовой товарищ, который просил называть себя «дед Боря», устроили веселый пир с шашлыком. Как шестнадцатилетнему, Гарри впервые налили вина, и вкусом оно не шло ни в какое сравнение с тем, что доводилось пить раньше. Но самым большим подарком для него был поцелуй от Сьюзен. Это не шло ни в какое сравнение с неудачным первым опытом общения с Чжоу Чанг – в отличие от китаянки, Сьюзен целовала его со всей нежностью и любовью, которую, как Гарри теперь уже знал точно, она к нему испытывала. За этот месяц их чувства стали только прочнее.
Но, увы, каникулам подходил конец, и вскоре дед Борис отвез их всех на вокзал – на ленинградский поезд. Прощаясь, снова пообещали приехать через год.
СССР, Ленинград, 5 августа 1996 года
- Здорово, Сохатый Младший! – заорал Сириус, едва Гарри, держа за руку Сьюзен, вышел из вагона на перрон Витебского вокзала. – Как отдохнул?
- Спасибо, Бродяга, очень даже, – Гарри и Сьюзен посмотрели друг в дружке в глаза и синхронно покраснели.
- А-а, вижу, вы вдвоем зря время не теряли! Как и мы с Эми, кстати, тоже.
- И ты, Бродяга?
- И я. Так что привыкай, крестник, никуда от тебя теперь твоя подруга не денется, в одном городе будете жить.
- Так вы не собираетесь возвращаться?
- Зачем? – удивилась Амелия. – Наш дом теперь здесь. Я не намерена никуда уезжать.
- Это еще не все, крестник, – поддержал Сириус. – Может, ты не слышал, но мои друзья недавно съездили в Лондон, подломили «Гринготтс» и привезли нам все наши капиталы!
- Они сделали что? – не поняли Гарри и Сьюзен.
- Братки наши в «Гринготтсе» погром устроили. Обчистили все до нитки, наши сейфы выпотрошили и привезли сюда, а хранилища Малфоя, Фаджа, Дамблдора и остальных из той компании себе забрали.
- Вот это да… А Хагрид говорил тогда, что «Гринготтс» – это самое защищенное место на земле… – широко разинув рот, пробормотал Гарри.
- Как оказалось, это не так, – засмеялся Сириус. – Более того, они и самого Дамблдора сюда приволокли и в милицию сдали.
- Серьезно?
- Как то, что я твой крестный. У здешних ментов на Дамблдора давно зуб вырос, вон, Эми меня просветила.
- Это так, Гарри, – сказала Амелия. – Как мне сообщил Анатолий Павлович Шишкин, в отделе у которого я сейчас стажируюсь, на Дамблдора заведено дело еще с двадцатых годов.
- Ничего себе… – ахнула Сьюзен.
- Четыре дня назад пришел приказ из Москвы о повышении в званиях всех сотрудников отдела, занимавшегося делом Дамблдора. Причем говорят, что это еще не всё, и сейчас в Москве готовят указ о награждении.
- О награждении?
- Оказалось, в Москве сочли, что за те дела, какие наворотили в Лондоне наши братаны, вполне можно дать им по ордену. Ограбление «Гринготтса», мол, того стоит.
- И все-таки, как им это удалось? – не успокаивался Гарри.
- Знаешь, крестник, лучше они об этом сами тебе расскажут, – ответил Сириус. – Как-нибудь организуем встречу. Они про тебя уже знают, я им рассказывал. Созвонюсь с ними, да все и решим. А пока пойдем, отвезем вас до дома.
СССР, Ленинград, 7 августа 1996 года
- Пацаны, блин, смотрите, чо в газете написано… – читавший свежую «Правду» Садист не верил собственным глазам. Там на открытой странице русским по белому было напечатано его собственное имя и фамилия, а кроме этого – имена и фамилии всех тех, кто громил лондонский банк. Собственно говоря, гражданин Олег Левашов и все прочие упоминались в указе Президиума Верховного Совета СССР о награждении группы лиц государственными наградами.
- Вот это да… – промолвил Паниковский. – Выходит, мы все теперь орденоносцы!
- А прибыльное дело, скажите, пацаны, – сказал Горыныч. – Ездишь по миру, устраиваешь там погромы, а тебе за это ордена дают.
- Смотри, друг Даниил, не переборщи, – не дал расфантазироваться Денис. – А то вместо ордена получишь судебное разбирательство. То, что нас тут за Англию награждают, это вполне естественно, так как ни у нас, ни в Кремле англичан не любят, ибо не за что. А вот если ты устроишь то же самое в пределах нашего блока, то тебя поймут не так.
- Так я недавно в Праге одного напоил до отключки, вроде француз был.
- Ну, это не считается. Чехи, чтобы ты знал, в отношении алкоголя очень похожи на нас, и к любому проявлению здорового образа жизни относятся примерно так же, как родичи нашего большого друга Миши.
Присутствовавший здесь же Ортопед согласно кивнул, ибо в его родимой деревне все так и было.
- Я имею в виду то, что мы там в Лондоне устроили, – продолжал Денис. – Такой деятельностью, хочу всех предупредить, можно заниматься только в тех странах, что не входят в наш блок и не питают к нам дружественных настроений. То есть, США, Англия, Канада и им подобные.
- Так чо, нам американцев грабить можно? – переспросил Кабаныч.
- Не можно, а, я бы сказал, даже нужно, ядрён-батон, – сказал подошедший к братанскому коллективу полковник Шишкин. – Добрый вечер.
- Добрый вечер, Анатолий Палыч, – поздоровался Денис. – Тоже отмечаете?
- Как видите. Позавчера весь наш отдел в званиях повысили, как раз и обмываем. А завтра в Москву ехать, за орденами. Указ, небось, тоже читали?
- Читали. Так вы тоже там же?
- Конечно. Нас за дело Дамблдора наградили.
- А нас… да, в общем, за то же самое.
- Мы ж, блин, этого самого Долбо… вам и притащили, – сказал Садист.
- Помню, помню, – ответил Шишкин. – И его, и еще двоих фигурантов. Заранее вам могу сказать, что сидеть им теперь долго и упорно, двоим из тех, что вы достали, светит двадцать лет, а бородатому фигуранту – вышак за все его хорошие дела.
- Диня, спроси у него, чо там с моей невестой, – попросил Циолковский.
- Вот, еще, Анатолий Палыч, еще мой друг Андрей Королёв просит узнать, как идет дело с легализацией у нас в стране его подруги.
- Нормально все идет. Пускай послезавтра за паспортом заходят.
- Вот это дело! Спасибо! – крикнул Циолковский.
- Не за что! – улыбнулся полковник. – У нас самих в отделе, вон, свадьба намечается.
- Не моя ли это дорогая племянница там? – поинтересовался Сириус. – Она ж вроде у Вас работала.
- Она и есть.
- Т…Товарищи… – заикаясь, произнес капитан Журбин, подойдя к братанскому коллективу. – Мы с Д…Дорой приглашаем вас к нам на св…вадьбу.
- Хо-хо-хо! – удивился Бродяга. – Так значит, ты, Нимфадора, все-таки нашла себе парня по сердцу?
- Еще раз назовешь меня так, дядя Сириус, и пожалеешь, что родился на свет! – вспыхнула Тонкс, перекрасив волосы в красный цвет. – А что до…, так кто еще и кого нашел… – она покрепче обняла жениха, а тот украдкой ее поцеловал.
- Что ж, не мне вам мешать… – задумчиво произнес Сириус. – Совет вам да любовь!
СССР, Ленинград, 10 августа 1996 года
Когда поздно вечером Гарри и Сьюзен вернулись с прогулки, их с порога обрадовала Амелия.
- Тут тебе, Гарри, письмо пришло.
- От кого?
- От твоего однокурсника Невилла Лонгботтома.
- Невилл? – обрадовался Гарри. – Все лето о нем не слышал! Он же, если не считать близнецов, единственный, кто от меня не отвернулся. Как он там?
- Не знаю, я от них ни единой весточки не получала.
- Сейчас узнаем, – Гарри взял конверт, вскрыл и начал читать.
«Гарри!
Будешь ли ты удивлен, или нет, для тебя, наверное, это уже не новость, что какие-то русские гангстеры дочиста ограбили банк «Гринготтс». Малфой был среди тех, кто потерял все, и я видел своими глазами, как он колотит кулаком по земле и орет на весь переулок, что отомстит.
А у нас, по каким-то причинам, ничего не исчезло, когда бабушка сходила в банк, то оказалось, что весь наш сейф сохранился в целости. Помимо нас, ничего не потеряли еще несколько мелких нейтральных семей.
Здесь, в Англии, царит настоящая истерия. Практически все потеряли всё, и особенно усердствовала, кто бы ты думал, Гермиона Грейнджер, та самая, что весной начала травлю против тебя. Она за лето сделалась такой ревнительницей «чистой крови», что Малфой ей в подметки не годится. Уизли №6 не отстает, все обещает, что отомстит вашим за убийство своего старшего брата.
Вообще здесь неспокойно. Говорят, что Фадж заключил перемирие с известными Пожирателями, поэтому бабушка всерьез намеревается продать дом и перебираться из Британии куда-нибудь подальше. Так вот, я хотел у тебя спросить, не найдется ли для нас местечка у вас в России?
Сообщи как можно быстрее, ждем ответа.
Невилл»
- Тетя Эми, тетя Эми! – воскликнули в два голоса Гарри и Сьюзен. – Невилл пишет, что хочет переехать жить в Россию!
- Что? – искренне удивилась Амелия. – Насколько я знаю Августу, она бы ни за что не согласилась никуда уезжать. Видимо, в Британии действительно все пошло не так. Вот что, дети, мы сейчас с Сириусом все обсудим, а вечером напишем им ответ, все вместе. Годится?
- Конечно, – ответил Гарри. – Невилл был одним из немногих, с кем там еще можно было дружить.
- Бросать друзей – последнее дело, – согласилась Амелия. – Так что надо им помочь.
Так в итоге и сделали. Гарри написал Невиллу ответ, в котором приглашал их с бабушкой и оставшимися друзьями перебираться в Советский Союз.
Великобритания, Лондон, 18 августа 1996 года
- Что Вы хотите мне сказать, мистер Уизерби? – спросил Фадж у вошедшего.
- Вот, господин министр, свежий номер советской газеты, только что сделали перевод, – Персиваль Уизерби, бывший «Уизли №3», а ныне чемпион министерства по вылизыванию начальственных задниц и подхалим восьмидесятого уровня, протянул непосредственному начальству экземпляр «Чародейской правды».
Фадж прочитал газету, и лицо его побагровело.
- Мордред их душу мать! Эти русские настолько обнаглели, что награждают орденами за ограбление наших банков, да еще и публикуют известия о том в своей прессе! Я за две тысячи миль слышу, как они насмехаются над нами! Что за произвол?! Этих тупых горилл никто не научил уважению к культурным нациям вроде нас!
- Эт…это еще н…не все, г…господин ми…министр, – пролепетал Уизерби.
- Что еще может быть хуже того, о чем я только что прочитал? – спросил Фадж, но ради интереса пролистнул еще страницу. Впролчем, уже секундой позже он завопил еще громче прежнего:
- НЕ-Э-Э-Э-ЭТ!!!
Газета упала на пол, и вниманию любого, кто бы зашел сейчас в кабинет, представала статья с говорящим названием:
«СКОЛЬ ВЕРЕВОЧКЕ НЕ ВИТЬСЯ, А СВИЛАСЬ ОНА В ПЕТЛЮ
Трое английских аристократов признаны виновными по «делу Дамблдора»
Комитет государственной безопасности СССР уведомил, что состоялся суд над фигурантами так называемого «дела Дамблдора», о котором мы упоминали ранее. По итогам судебного процесса Люциус Малфой и Северус Снейп были приговорены к двадцати годам лишения свободы каждый. Главный же фигурант дела, собственно Альбус Персиваль Дамблдор, бывший верховный чародей британского Визенгамота, был приговорен судом к высшей мере социальной защиты. В процессе рассмотрения дела суд учел тяжесть всех преступлений, совершенных подсудимым в прошедшие годы. По словам председателя КГБ СССР, комиссара госбезопасности I ранга В.В.Путилова, дело Дамблдора велось с 1926 года, и сейчас, наконец-то, завершено. Матерый антисоветчик и поджигатель мировых войн и антисоветских мятежей получил свое. Теперь наши люди могут спать спокойно…»
СССР, Ленинград, 23 августа 1996 года
- Что уж говорить, хорошего ежа в штаны нагличанам наши запустили, – говорил Моисей Израилевич, когда все семейство ужинало на даче. – Ордена за ограбление банка! А вдобавок ко всему, еще и Дамблдор, поц этот бородатый, высшую меру получил. Вот и все, а как о себе мнил. Вот и отлились кошке мышкины слезки, полной мерой отлились!
- Еще не все, дядя Мойше, – ответил Сириус. – Еще, если помните, там Фадж остался, да и Волдеморт там же. Плюс, хвост свой собачий готов поставить, аристократы невероятно злы на нас после того, как братва банк обнесла.
- Вот это, конечно, может быть проблемой, – согласился Моисей Израилевич. – Но все это решается. Как говаривал в свое время товарищ Сталин, нет таких крепостей, которые не смогли бы взять большевики. Вспомни, кстати, банк этот, который обнесли, он же был священной коровой у вас.
- Так и было, – кивнул головой Бродяга. – Все рода аристократов веками хранили там сбережения. А теперь там в том банке ничего нет. Ну, за исключением некоторых.
- Ага, тех, кто в нацизме замешан не был, те и уцелели. Вроде, вон, Гарикова приятеля Невилла. Как они там, кстати, не писали чего?
- Ответили, дедушка, – сказал Гарри. – Невилл написал, что скоро приедут. Он и несколько его друзей решили не возвращаться в Хогвартс на шестой курс.
- И правильно, нечего там делать, – согласился дедушка Мойше. – Мы тебя со Сьюзен в нашу школу устроим, я знаю пару заведений с чародейским уклоном. Год-другой поучитесь, а там видно будет.
СССР, Ленинград, 28 августа 1996 года
- Объявляю вас мужем и женой! – произнесла сотрудница городского Дворца бракосочетаний, соединяя только что образовавшуюся семью.