− Он жив, − уклончиво ответил Каминский, всё также держа девушку за руку. – Лена, что она делала, чтобы найти убийц?
− Я сказала ей о клубах. Настя призналась, что Ланс звонил ей где-то за несколько часов до смерти, но в полиции она об этом не сказала, потому что её вообще не захотели слушать. Следователь заверил, что потом вызовет её, но так и не вызвал. – Каминский бросил быстрый взгляд на Егерева, на лицо которого накатила грозовая туча. − Она решила действовать сама. Ланс сказал, что в двух клубах искали в основном девушек, в двух других местах он не подошёл по профилю, а из последнего, уже после отказа, неожиданно позвонили и пригласили на собеседование. Сказали, что он заинтересовал владельца клуба, который пожелал с ним лично поговорить и обсудить условия. Тот, мол, мог приехать только вечером, потому собеседование было назначено на позднее время.
− Ни фамилии владельца, ни названия клуба?..
− Нет. Ланс иногда бывал слишком суеверен. Настя решила обойти все клубы, где должны были проходить кастинги с фотографией Ланса. Если где-то бы ей улыбнулась удача, она непременно сказала бы мне. Но когда я звонила ей, она уверяла, что пока ничего не нашла.
− Наверное, Настя хотела тебя защитить и поэтому не ставила в известность о своих действиях. Лена, давайте мы сейчас отвезём тебя к нам и запишем показания. У нас есть прекрасный следователь Мезенцев Михаил Сергеевич. Он обязательно тебя выслушает. То, что ты нам рассказала на самом деле очень ценно, Лена. Согласна?
− Да. У меня сегодня выходной, так что время есть. Я очень хочу помочь, − девушка быстро вытерла глаза и кивнула головой. Егерев молча завёл мотор и тронул машину с места.
Егерев в душе был несказанно рад, так как прекрасно понимал, что им крупно повезло. Они ведь могли не найти эту девочку Лену, не узнать известные ей подробности и в итоге продолжили бы топтаться на месте. Иногда работа следователей и оперов основывается не только на тяжелой марудной работе по поиску свидетелей, улик и много другого, но и на такой эфемерной вещи как удача. Сегодня им точно повезло!
*****
Егерев проводил долгим взглядом хрупкую фигуру молодой девушки и повернул голову в сторону злого напарника. У того из ушей едва дым не шёл. Странно, что тот ни на кого не набросился, пока Мезенцев брал показания у Лены.
− Ты скоро взорвёшься, − бросил майор, выезжая со двора.
− Как можно было упустить подобное?! Как, скажи на милость? Это же даже не нить, канат, твою мать!
− Бедные ноги Ерёмина, − без тени сочувствия бросил Егерев. – Ему теперь по клубам бегать.
− Официально посетить ночные дорогие клубы города? О да, какой несчастный лейтенант.
− У тебя другая специализация, Каминский. Тебе просто не понять, каково это, когда на шее висит куча нераскрытых дел, в темечко клюёт начальство всех рангов, а в дверь стучатся родственники и друзья потерпевших. Поверь, иногда крыша едет. Нервы, как старые канаты, а ничего не поделаешь. Мы все обычные люди, не супермены из стали, не гении из комиксов, способные раскрыть запутанное дело одним щелчком пальцев.
− Я знаю, Хищник. – Каминский, наконец, медленно выдохнул и уровень кипения в его голове начал снижаться. – Просто обрати следователь внимание на Дёмину, девочка, возможно, была бы жива. Эдик легко нашёл доказательства её связи с Ланским. Почему на этот факт не обратили внимание раньше?
− Не было зацепок. Спасибо Стариковой. Деталь маленькая, но она дала нам шанс. Теперь Ерёмин найдёт нужный клуб, а там… Может, ниточка потянется дальше. А следователь… Может, замотался, потому и не обратил внимания на настойчивую девушку. Может, подумал, что очередная инфантильная любительница приключений. Да мало ли причин? Нас создали как раз после смерти Ланского. Не один Николай Иванович приложил усилия, чтобы восемь убийств объединили в одно производство. Согласись, никому не хочется искать маньяка в собственном городе. Все надеются, что такое произойдёт у кого-то другого. Вот и упустили. Бывает. Ошибки совершают все, а следователи не святые ангелы.
− Как у вас всё сложно, − проворчал Каминский.
− А у вас разве иначе? – Егерев задал вопрос, на который не ждал ответа. Вот только в какой-то миг в его голову пришла мысль, что его странный напарник говорил о чём-то совершенно другом.
*****
Наступило утро и принесло с собой очередную неприятность. Хотя разве можно назвать таким банальным словом двенадцатый, «юбилейный», как хмуро юморнул один из оперов, труп? Это было хуже, чем неприятность. Егерев и Каминский выехали вместе со всей остальной группой на место происшествия, где уже работал оперсостав. Парни оградили территорию, чтобы сохранить следовую обстановку на месте преступления, сделали первое визуальное исследование, провели первичный опрос свидетелей. Как только подъехали, Николай Иванович, прихватив свой увесистый чемоданчик, поспешил за вещдоками, ворча, что опять ему всё затопчут. Зря, конечно. Пропесоченные давным-давно опера теперь едва ли не летают, как феи, чтобы ничего не напортачить. Никому не хочется оказаться крайним. Они вежливо и осторожно всё осматривают, потом вызывают группу Мезенцева.
− Ну, что? – Егерев подошёл к криминалисту и вежливо поинтересовался.
− На 100% наш клиент, − ответил тот, осматривая труп молодого парня, завёрнутого в простыню. Обычную, белую, без всякой маркировки. Как всегда. Одежда и личные вещи лежали рядом в пакете. Таком же безликом. – Подробный масштабный план места происшествия не составлю, извини, ибо это самое место хрен знает где. Убили юношу не здесь, сюда привезли после. Как всех предыдущих жертв. Играют с нами, сволочи. Умело играют.
− Почему вы так думаете, Николай Иванович? – Каминский присел на корточки и наклонился к голове трупа. Егерев не заметил какого-либо волнения на его лице. Неужели привычен? Каминский тем временем потянул воздух ноздрями, удивив майора ещё больше и заставив повторить действие.
− Есть соображения, парни. Потом скажу, когда на базу приедем.
− Какой чудный аромат, − удивлённо произнёс Каминский. Он поднял голову, глянул на принюхивающегося Егерева и попросил: − Хищник, загляни, будь добр, в пакет с вещами, а? Какие там шмотки?
− Обычные, не особо дорогие и не брендовые, как твои. – Егерев аккуратно просмотрел руками, одетыми в перчатки, содержимое пакета.
− Я же говорю, что дивный чудный аромат. Если не ошибаюсь, волосы жертвы впитали запах «Ambre Topkapi». Мужской аромат для любителей, наполненный специями и цитрусовыми нотами. Плюс добавьте к ним ананас и лаванду и… вот вам флакончик за 600 с хвостом долларов!
− Чего?! – Гришин, фотограф, прикреплённый к группе, от шока едва камеру не выронил. – Шутите? Это кто же такую водичку покупает?
− Я же говорю, аромат для любителей. Понтов, к примеру.
− Ты тоже любитель? – Егерев, в тот момент стоявший совсем рядом с напарником, насмешливо поинтересовался.
− Уволь, Хищник. Мне и без лишних понтов хорошо живётся. Предпочитаю естественность. А что? – Каминский произнёс последний вопрос почти в ухо майору, а затем ещё и тихо добавил: − Тебе интересен мой аромат? Нравится?
− Иди ты… лесом, − проворчал майор, пугливо отходя в сторону от неугомонного провокатора. Заняв безопасную позицию, он задумчиво произнёс: − Нашу жертву зовут Артём Фёдоров, двадцать лет, студент. Документы, спасибо, как всегда, на месте. Тут вы, Николай Иванович, явно правы. Издеваются! Ещё как. Словно на блюдечке нам выкладывают, чтобы облегчить идентификацию. И если Каминский прав, то у обычного студента на такой парфюм денег и за весь год не наберётся. Значит, что?
− Запах остался от убийцы. Волосы, особенно влажные, надолго впитывают сильные запахи, − Николай Иванович, не отрываясь от своего дела, покивал головой, выражая полное согласие с майором. – Можно эксперта пригласить, чтобы зафиксировал. В суде сомнительна такая улика, но… Кто знает, может, чем нам поможет. Не думаю, что многие в нашем городе балуются такими ароматами.
− Пойду, покружу по окрестностям. Меня одного удивляет факт того, что при жертвах всегда присутствуют все вещи? У вас в городе бомжи вовсе не водятся?
− Ага! Как же, − хмыкнул Гришин. – Куда же они денутся? Ночлежки есть, конечно, но эти господа предпочитают волю.
− Тогда почему вещи, вплоть до телефонов и кошельков никто не взял? Ребят, без причин так не бывает. Жертв находят в разных местах, как правило не особо оживлённых с ночи и до утра, но краж не было ни разу. Бомжи даже как свидетели не проходили. Нонсенс!
− Умеешь ты, Каминский, наступить на больное место. А ведь прав! Видимо, у нас глаз замылился. Бомжи у нас либо законопослушными стали, либо их кто-то отгоняет до нашего приезда. – Егерев вздохнул, вынужденно признавая правоту приезжего спеца, к которому с самого начала относился с предубеждением. А Каминский, легко и непринуждённо, начал вызывать у майора уважение. Да, наглец и самоуверенная задница, но умный же! Зараза мажористая! А они вновь просмотрели.
− Ты в какую сторону? Я налево, − Каминский азартно подмигнул, словно вызывая на соревнование «Кто быстрее найдёт улику?». Егерев покачал головой и пошёл направо.
− Правильные мужики всегда ходят налево, − выдал Гришин, меняя позицию. Егерев, проходя в этот момент мимо, наклонился над щуплым фотографом и спросил:
− Гришин, что ты хочешь сказать? Что я неправильный или не мужик?
− Э-э… майор, я пошутил! Егерев, я от твоего рычания весь нервный уже. Иди… направо! Настоящие мужики, как коты, везде ходят, − пролепетал фотограф, рысцой уматывая подальше от грозного взгляда майора.
− Юморист, − проворчал Егерев, повернулся к фотографу спиной и медленно пошёл, пряча довольную ухмылку.
Через десять минут у него в кармане зазвонил телефон. Каминский. Майор, внимательно осматривавшийся кругом, недовольно ответил:
− Да?
− Хищник, я нашёл.
− Убийцу уже нашёл? Какой ты шустрый, Шерлок!
− Ты шутишь? Не пугай меня! Улику я нашёл. Отдал Ивановичу. Попробуй угадай что именно, − тон Каминского был полон предвкушения, но майору было лень играть в «Что? Где? Когда?»
− Лень.
− У-у-у, − недовольный его реакций выдал напарник и признался сам. – Окурок от гавайской сигары. На редкость вонючий сорт. Не самый дорогой, но у нас такие достать не просто.
− Любитель элитных парфюмов и паршивого табака? Странное сочетание, − Егерев прочесал приличную территорию и решил вернуться, логично предположив, что ему не повезло.
− Не думаю, что такая цаца сам будет вывозить труп, а потом его сторожить. Охранник?
− Логично. Слушай, а ты уже примерный психологический портрет составил? Шеф уже изнамекался весь.
− Вечером Мезенцев получит мой доклад. Знаешь, а сегодняшние наши предположения неплохо вписываются в картину, которую я набросал. Думаю, что прав всё-таки ты, Хищник. Это группа, а не один человек.
− Спасибо. Надеюсь, упрямство Мезенцева уступит твоим доводам. Я возвращаюсь к вам.
========== Глава пятая. О жестоких любителях и настоящих хищниках ==========
Как обычно перед окончанием долгого рабочего дня следственная группа Мезенцева собралась в полном составе для подведения итогов. Все выглядели хмурыми и уставшими. Очередная жертва, очередное отсутствие явных улик и очередная головная боль для всех. Эксперт Николай Иванович был на удивление мрачен и задумчив, Чижик едва не засыпал, Ерёмин был похож на зомби, да оно и понятно, ведь парню пришлось пошляться по ночным клубам и отнюдь не для развлечений. Один Эдик в своём углу бодренько отстукивал на клавиатуре. Егерев и Каминский присоединились последними. Мезенцев пошуршал бумагами и, подняв усталые глаза, окинул всех внимательным взглядом.
− Все в сборе? Отлично! Господа, я прекрасно понимаю, как все устали, но работа есть работа. Кто будет первым?
− Давайте я начну, − поднял как отличник на уроке руку Ерёмин. Мезенцев кивнул, видимо, оценив видок сотрудника. – Обошёл все пять клубов. Днём там мало кто имеется, так что пришлось и по ночам прогуляться. Ланского вспомнили, парень был ярким, талантливым. К сожалению, не очень везучим. В трёх случаях ему предпочли фигуристых девочек, которые не прочь танцевать почти в неглиже, в одном из клубов выбрали две пары бальников со стажем, в другом отобрали троих парней-универсалов. Правда, в «Нирване» ему предлагали специальную работу, да парень сам отказался. Приватные танцы не его профиль. О личном собеседовании с владельцем клубов никто не слышал.
− Вероятно, приглашение было либо приватным, либо кто-то предпочёл умолчать. – Мезенцев понимающе кивнул. Тихонько тренькнул телефон, сообщая о получении сообщения и Михаил Сергеевич хмуро глянул на Каминского. Тот быстро спрятал телефон в карман и поднял руку, привлекая внимание. – Спасибо, лейтенант. Дальше?
− Прошу прощения, но можно выскажусь я?
− Спешите, господин профайлер?
− Да. Семейные обстоятельства. Простите.
− Все мы люди, Каминский. Говорите.
− Исходя из прочитанных мною материалов следствия и личных наработок, я набросал первичный психологический портрет преступников. И я должен признаться, чем больше погружался в дело, тем больше убеждался, что мнение майора Егерева более верно. Работает не один человек, а группа. Небольшая, человека три. Они, скорее всего, давно знакомы. Общие интересы, общее прошлое, которое вызывает у них доверие друг к другу. Все жертвы разные как по внешности, так и по социальному положению. Я могу предположить, что их выбирают по очереди, исходя из собственных вкусов. Убивает, вероятно тот, кто выбирает. Николай Иванович, кстати, согласен со мной, ведь так?
− Абсолютно, Ян. Удары нанесены тремя разными людьми. В своих отчётах я указывал это.
− Версию майора мы приняли в работу, − вынужденно признал Мезенцев.
− Судя по той наглости, с которой работают преступники, они не питают к правоохранительным органам каких-либо сильных чувств. Не боятся наказания, слишком уверены в себе. Сегодняшняя жертва подтвердила мои предположения. Эксклюзивный, весьма дорогой парфюм, чей остаточный запах был на волосах, говорит о том, что убийца финансово более чем обеспечен. Думаю, что его сообщники также не имеют проблем с деньгами. Они привыкли к безнаказанности, к наглому отношению к другим людям. Они выбирают жертв, как игрушки в магазине. Насилуют в своё удовольствие, потом убивают и… продолжают играть уже с нами.
− Простите, что прерываю, Ян, но не могу дождаться своей очереди. – Николай Иванович смущённо усмехнулся. – Это действительно игры, жестокие игры. Жертв связывают либо верёвками, либо сковывают наручниками. Об этом говорят следы на лодыжках и запястьях. На некоторых есть следы плетей. Лица никогда не трогают, в крови жертв нет одурманивающих препаратов.
− Думаю, что убийцам нравится понимать, что жертва чувствует всё, что с ней происходит.
− Да, Ян. Полностью согласен. И есть ещё один нюанс, который меня сильно беспокоит. Я думаю… − Николай Иванович надолго замолчал, словно не мог решиться произнести вслух то, что его беспокоило. Мезенцев покашлял, подгоняя эксперта. – Д-да. В общем… Я думаю, что убийцам помогает профессиональный эксперт. Либо кто-то из них прекрасно разбирается в криминалистике. Вот.
− Что? С чего такие мысли? – Мезенцев встрепенулся, как охотничий пёс.
− Я давно работаю, многое видел, но, поверьте, каким бы ни был осторожным преступник, он всё равно оставляет хотя бы маленький, пусть крохотный, но след. Наши же жертвы стерильны. Нет ни чужих волос, ни остатков чужой кожи, ни чужой спермы, ни чужой крови. Вообще ничего. Даже в тех местах, в которых обычный человек искать и не будет, только профи, как мы с коллегой, − Николай Иванович кивнул в сторону вышедшего из дрёмы Чижова. – На одежде тоже нет следов. Словно жертвы сами её сняли и сложили в новенький пакет. Такое может быть только в том случае, если над уничтожением улик работает профи. Тот, кто знает, что и где искать, как удалить компрометирующие следы.