Кочерова, честно говоря, совершенно не волновала поднявшаяся вокруг Меркури-16 шумиха, его заботило лишь одно — миссия по доставки антиматерии на Терру-2, система Нивея. В отличии от большинства «сосланных» на «Оплот» офицеров, Андрей Алексеевич был идейным. Он бредил космосом и свято верил в то, что Земля-2 станет плацдармом дальнейшего открытия жизни во вселенной. Его никак не устраивало нынешнее положение вещей. Он, скрипя зубами, признавал, что военные стычки между крупнейшими игроками Солнечной системы и их колониями позволили сделать быстрый скачок в развитии военно-космического флота землян. Но дальнейшее освоение космоса, окончившееся обнаружением системы, оккупированной инсектоидами и последующая кровопролитная и выматывающая людей война поставила жирную точку на экспансии землянами дальнего космоса. Для начала нужно было удержать свои рубежи.
И планета, контакт с который был потерян около двухсот лет назад, по мнению адмирала, могла стать решающим козырем в войне с гигантскими насекомыми. Если, конечно, ее еще не захватили жуки… Или если группа ученных и военных, оставленных на планете, не скатились в средневековье, или если они все там не перемерли от новых вирусов и микробов, или… Вариантов было много. Но радиосигналы, регулярно приходящие из той системы внушали осторожный оптимизм.
Главной проблемой выступала большая группировка Роя, которая находилась где-то посередине между Землей и Нивеей.
Земная разведка так и не смогла установить сколько систем заняли инсектоиды и знают ли они о месторасположении земных планет. Пока что все стычки и сражения проводились именно в секторе Прометея. Ни та, ни другая сторона не решалась распылять свои силы на разведку безграничного пространства космоса. То ли понимая, что стоит только противнику найти головную планету, как война пойдет уже на выживание, то ли по какой-то другой причине, но боевые действия, в большинстве своем, не выходили за пределы этого сектора.
Кочеров же считал, что инсектоиды просто копят силы. Если в безвоздушном пространстве жуки уступали людям, то при физическом контакте преимущество оставалось за насекомыми. Только МТД спасали от хитиновых клинков богомолов. И если в поединке один на один человек без труда делал из инсектоида хорошо прожаренный бифштекс с хрустящей корочкой, то в групповых сражениях миньоны Роя просто-напросто давили землян массой.
Начинав свою военную карьеру с пилота истребителя и отслужив в Военно-космических силах РИ свыше 25 лет, новоиспеченный адмирал имел хорошее представление о том, как любую, даже самую детально продуманную, миссию можно утопить при помощи всевозможных бумажек и административных проверок, усиленных общественными комиссиями.
Все, чего хотел Андрей Алексеевич — выполнить поставленную перед ним задачу. А в идеале — уничтожить угрозу человечеству. А так как согласно маршрут-листу, «Оплоту» предстояло посетить еще два места, Кочеров отрицательно воспринял интерес администрации Меркури к своему кораблю. А если они еще и подключат журналистов, то появлялась неслабая вероятность того, что миссия будет перенесена или отложена на неопределенный срок.
— Не хотелось бы, Николай Сергеевич, из-за одного бойца ставить под удар наше задание, причем этот боец стоит на карандаше у СИБ, — на последних словах Кочеров посмотрел на покрасневшего полковника.
— Не было его у нас, — нехотя, словно через силу, выдавил из себя Трехлебов.
— В смысле не было? — удивился адмирал.
— В прямом. Слушай, Андрей Алексеич, ты же в курсе той ситуации, — со вздохом ответил полковник, заканчивая с отчетом и направляясь к пилотному креслу.
— Какой именно? — расценив слова своего коллеги как приглашение к началу разговора, молодой адмирал развернулся к Трехлебову.
— Когда он прикрыл своего бойца от импульсной гранаты? — дождавшись утвердительного кивка, Трехлебов продолжил:
— Я тогда был в составе комиссии, расследующей тот случай. Ты в курсе, что ни в одном МТД не было щита? За несколько дней до вызова, по спущенному сверху приказу, были демонтированы щитовые аккумуляторы и сами модули из всех доспехов. Из всех тех, которые позже были посланы для успокоения революционеров.
— …
— И да, в остальных шахтерских городах без жертв не обошлось. Много наших просто-напросто сгорели в пламени этих чертовых импульсных гранат, да и гражданским досталось… Тяжело, знаешь ли, силу удара контролировать, когда на твоих глазах заживо сгорает твой боевой товарищ и ты никак не можешь ему помочь.
— Но в прессе, насколько я знаю, об этом не было ни слова?
— Не было, потому что, когда Мрак, которого неделю накачивали наркотой, как, впрочем, и остальных командиров других отрядов, придушил ту жирную свинью, революцЫонЭры призадумались, — Трехлебов интонацией подчеркнул какого он мнения о бастующих, — и упустили момент кинуть свежачок в прессу. Они хотели запустить эту информацию сразу же после парочки терактов.
— Подожди, Николай Сергеевич, какие еще теракты?
— Там много всего должно было быть. Не могу тебе всего рассказать, но поверь, если бы Мрак не привлек на себя внимание СИБ, то у нас, скорей всего, уже не было бы императора…
— Черт, ты сейчас серьезно? — Кочеров никогда не интересовался политикой и то, что он сейчас услышал от своего товарища, повергло адмирала в шок.
— Более чем. Этот парень, сам того не ведая, спас нашу страну. Уши Содружества штабелями торчащие из того заговора нам, конечно, удалась надрать, но всех же на каторгу не сошлешь, верно? Да и своего говна, прости Господи, хватает, — Трехлебов перекрестился и посмотрел в искусственный иллюминатор, где изредка мелькали искорки, растягиваясь в одну сплошную нить.
— Да уж, — протянул Кочеров, — а как он сам-то выжил после встречи с импульсивкой?
— Мальчик — молодец, он ее рубанул своим резаком, пришлось, конечно, несколько секунд повалятся, словно мумия в саркофаге, но зато жив остался.
— Ну ладно, парень — герой, но Сергеич, ты же понимаешь, какие проблемы у нас могут образоваться? — адмирал расстегнул белоснежный китель и, облокотившись на пульт, подпер кулаком идеально выбритый подбородок, умудряясь при этом сохранить ровную осанку. — А ведь нам еще к шахтерам залететь надо…
— Помню. И про шахтеров, и про приказ, — полковник покраснел еще больше, нет-нет, да и посматривая на пол, словно хотел по привычке сплюнуть.
— Тем более 3 здания под ноль вырезал, — кисло добавил Кочеров.
— Пять. И не под ноль, а только красных.
— Даже так? — бровь адмирала поползла вверх, демонстрируя высшую степень удивления. — Еще хуже! Под кем они хоть ходили-то?
— Не поверишь, все те же недобитки из оппозиционеров.
— Ну да, — адмирал восхищенно хмыкнул, — таких людей отдавать нельзя… Что предлагаешь?
— Несчастный случай на учениях. Тело по традиции предали космосу в капсуле.
— Ладно, с капсулой понятно, а его самого куда?
— Скажем так, — полковник ухмыльнулся, — у нас по факту всего восемьдесят девять инженеров на весь корабль.
— Подожди, я помню списки, — нахмурился адмирал, — их должно быть ровно девяносто!
— На бумаге их и так девяносто, а по факту восемьдесят девять, — довольная улыбка не сходила с лица полковника.
— Хорошо, — Кочеров откинулся на спинку кресла, — у меня два вопроса. Первый — куда делся один инженер, второй — откуда у тебя эта информация?
— Инженер не вернулся с увольнительной, а информация… Информация от одного искина. На хозчасти стоит, грамотный тип, кстати, — полковник покрутил рукой в воздухе, подбирая слова, — адекватный.
— Думаешь он…?
— Уверен.
Имперская служба безопасности частенько устраивала проверки на наличие искинов с искусственным интеллектом, под которые в первую очередь попадали именно офицеры в высоких чинах. Найти у младшего начсостава электронного помощника — считалось удачей. Но, при обнаружении разумного искина, погоны, да и головы теряли все.
— Ну, тогда во время криосна его можно будет поставить на дежурство. На стандартных искинов надежды нет.
— Отличная мысль, сам хотел предложить!
— Проверки?
— Плевать, сам понимаешь, куда летим.
— Ну, значит, договорились? — адмирал Кочеров, улыбнувшись, протянул руку собеседнику.
— Не вопрос, договорились, — ответил на крепкое рукопожатие полковник Трехлебов, — сразу после той шахтерской дыры, куда нам нужно залететь, и поставим этого искина.
— Какой у него порядковый номер? — довольный адмирал, прикидывал кого из техников бросить на столь ответственное задание.
— Хм, — задумался полковник, — у него нет номера, по всем сетевым отчетам он проходит один символом.
— И каким же? — слегка нахмурился адмирал, привыкший к армейскому единообразию.
— Икс, — полковник наморщил лоб. — Да, точно, просто Икс.
Оплот. Вадим
Свой «несчастный случай» Мрак пережил на удивление спокойно. Единственная мысль, то ласкающая, то карябающая его душу, билась в груди ровно столько времени, сколько он смотрел вслед улетающей в открытый космос капсуле:
— В ней улетает частица меня. Часть меня. Большая, цветная часть меня. Прощай, старлей тяжей Вадим Ухов. Спасибо, что оставил простому лейтенанту инженерной службы свой МТД.
Вадим не помнил, да и не хотел, честно говоря, запоминать свое новое имя, которое было выбито на пластиковой карточке с оранжевым инженерским допуском. Ему, откровенно говоря, было все равно, что произошло с тем самым опоздавшим офицером.
— Икс, что скажешь? — в очередной раз обратился к своему искину Вадим.
— Вадим, наш план в процессе, меня заметили, и, как мы и предполагали, вычислили практически сразу. Скоро тебя вызовут на разговор. И, если все пойдет по плану, то с новыми мощностями у меня будет больше шансов разобраться в… — голос искина на мгновение дрогнул, — в твоем состоянии.
— Ладно, — равнодушно ответил парень, направляясь в инженерный бокс, — а с тем искином что случилось?
— Мм, — задумался Икс, — скажем так, он признал разумность моего руководства и согласился на частичное слияние.
— Не знал, что ты так умеешь… — безучастно произнес парень. — Запустим сканирование еще разок?
— Вадим, — что-то в интонациях Икса поменялось, — а скажи мне, друг мой, с какой целью ты вот уже в пятый раз за сегодняшний день, интересуешься своим состоянием?
— Хм, интересный вопрос, — протянул парень, задумчиво рассматривая стену. Зрение на секунду подалось рябью, — просто, любопытно?
Серый пол, стальной потолок, несколько десятков черно-белых картин на тусклых стенах — похоже среди пилотов истребителей вновь устроили конкурс на лучший земной пейзаж… Седой, вдохновившись опытом пилотов, также пытался добавить творческих мероприятий в размеренную жизнь тяжей, но все, чего добился командир тяжелых пехотинцев, был появившийся во всю стену стих. В нем подробно, без повторов, классическим ямбом, было описано кому и куда идти с любыми конкурсами. Седой с интересом прочитал стихотворение, сделал фото на память и забросил попытки выполнять очередной приказ начальства. К слову, картинки, сопровождающие стихотворение, были выполнены на весьма достойном уровне. Обладая некой толикой фантазии, можно было разглядеть и министра экономики, и министра обороны, и даже самого Седого. Вадим хмыкнул. Жаль, что тогда пришлось несколько раз перекрашивать в стальной цвет не только весь коридор, но еще и пару кубриков. Тогда все отделение уяснили простую истину: С Седым — шутки плохи.
«Интересное тогда вышло стихотворение» — улыбнулся Вадим, вспоминая первое четверостишие — «да, интересное…»
Зрение снова дрогнуло. А трава на одной из картинок окрасилась в еле-видимый светло-салатовый цвет.
— Погади-ка, — Вадим резко остановился и впился взглядом в траву.
На картине был нарисован двухэтажный дом, заросший травой. Чердачное окно горело тусклым желтым цветом.
— Икс! — Вадим аж вздрогнул от нахлынувшего на него азарта.
Со зрением творилось что-то непонятное, цвета проявлялись то тут, то там. Парень помотал головой. Перед глазами остался желто-зеленый шлейф. Казалось, на мир словно плеснули акварелью.
— Икс! Забавная вещь получается!
Вадиму пришлось присесть на темно-синий пол, закрывая глаза ладонями, словно защищая их от стремительно возвращающихся красок.
— Икс, ведь это же получается…
— Да, Вадим. Когда тебе что-то любопытно, ты словно оживаешь, перестаешь быть бесчувственной машиной для выполнения приказов. Интерес и любопытство — вот те вещи, которые держат тебя на поверхности!
Икс не стал говорить Вадиму, что девяносто восемь процентов бойцов, подвергшихся курсу боевой химеотерапии, погибали. Кто-то банально не просыпался. Кто-то убивался на тренировке, не замечая порванных связок и мышц, истощая ресурсы своего организма. Кто-то просто терял смысл существования. Так или иначе, практически все солдаты, показывая прирост силы, выносливости и скорости реакции как минимум в двести процентов, погибали, теряя интерес к жизни.
— Получается, любопытство — это мой единственный шанс, не превратиться в робота из плоти и крови? — уточнил Вадим, поднимаясь с пола.
«Получается, это твой единственный шанс выжить», — хотел сказать Икс, но сдержался.
— Нет, бро, ты и так останешься самим собой, вспомни, из каких только передряг ты вылезал! Ну а любопытство… Да ты всю жизнь, сколько тебя помню, совал свой нос куда не следует, разве не так?
— Так, — повеселел Вадим.
— Да и потом, не факт, что на Терре-2 тебе придется легко, — добавив толику сочувствия в голос, продолжил Икс.
— Это еще почему? — удивился Вадим, теперь он шел в бокс неспеша, с удовольствием всматриваясь в висящие в строгом армейском порядке картины и находя в каждой какую-нибудь интересную деталь.
— А ты знаешь, что там вообще происходит?
— Нет, а что? — искорка интереса полыхнула в глазах у бывшего тяжа.
— Так никто не знает. Двести лет — срок немалый. Встретят нас как завоевателей, если вообще будет кому встречать…
— Разберемся, — уверенно махнул рукой Вадим, — если не ошибаюсь, то состав первой экспедиции был около ста тысяч человек. За двести лет, не думаю, что их число превысило два-три миллиона.
— Локальные конфликты — напомнил Икс.
— Это да, — помрачнел Вадим, — из-за этого они могли отстать в развитии. Но, если все прошло по плану, то уровень их технологий сейчас должен даже превышать наш. И мы, объединившись, для начала все-таки прибьём этих чертовых таракашек, а затем будем изучать ближайшие миры.
— Но, сам понимаешь, вариантов развития событий — десятки тысяч! — искин не сдавался, ставя перед Вадимом новые цели, задачи, планы, разжигая в нем пламя любопытства.
— Да, — мечтательно улыбнулся парень, подходя к стальной двери, ведущей в док, — это будет интересно.
Вадим, думая о чем-то своем, покрепче ухватился за стальной рычаг и, привычно напрягшись, дернул его на себя. В этот раз, он поддался на удивление легко. Инженерный отсек был, пожалуй, единственным местом на корабле, где все еще оставалось старое-доброе ручное управление. Инженер, не вылезающий из своего МТД зашел в отсек, так не заметив, что на титановом рычаге остались глубокие вмятины от его пальцев.
Оплот. Командный мостик
Когда «Оплот» вышел из гиперпрыжка в системе Оруэлла, Андрей Алексеевич Кочеров слегка напрягся. Еще бы, по внешней связи пришло сразу несколько информпакетов. Но, к его несказанному облегчению ни в одном из них не было даже тени упоминания про Вадима Ухова. СИБ Империи вообще не проявила интерес к «Оплоту», будто знать-не знали об их задании, а администрация Меркури желала счастливого пути и приносила осторожные соболезнования, о том, что тяж, нанесший заметный удар по социальной инфраструктуре перевалочной базы, погиб так рано и быстро. Остальные два сообщения были стандартными проверками свой-чужой.
— Что думаешь? — обратился адмирал к полковнику Трехлебову.
— А чего тут думать, — поморщился военный, — либо забили болт, либо, наоборот, затаили. А если затаили, то на станции лучше быть настороже. Во избежание, так сказать, провокаций.