Королевская кровь. Темное наследие - Котова Ирина Владимировна 8 стр.


В один из моментов оглянулся, недоуменно задержал взгляд на воротах.

– А это кто?

– Второй ученик, – сообщила Светлана жалостливо. – Наказан.

Макс задумчиво всмотрелся в едва видимую тень и вдруг хмыкнул – представил себя там, на воротах. И ведь встал бы.

– Хороший метод воспитания, – сказал он насмешливо и совсем по-человечески, – студентов бы так учить. Хорошо, что наш ректор с драконами знаком не был.

Он потер переносицу, встал.

– До свидания, Света.

– Может, переночуешь у нас? – спросила она с сомнением. – Тут такой воздух, знаешь, как спится? Я еле по утрам вылезаю из кровати.

– Нет, – ответил инляндец ожидаемо. – Я пойду. Четери мое почтение.

Макс исчез, а Света решила все-таки идти спать. И легла ведь, но сон не шел – вся изворочалась, сбила простыни, и тщетно накрывала голову подушкой, и ложилась на место мужа – не могла заснуть, и все тут. Вздохнула, накинула легкое платье и пошла во внутренний двор.

Тяжелое дыхание стоящего на воротах парня она услышала еще с галереи. Остановилась, переживая. Нарушить просьбу Чета? Или все же не помогать?

Все-таки подошла.

– Эй, – позвала она тихо. – Как тебя там? Май Ши? Спускайся давай. Хватит с тебя.

– Уходи. Как великий воин мог взять в жены женщину простых кровей? – раздался сверху злой голос. – И тебя он предпочел моей сестре? Прекрасной деве рода Ши?

Света улыбнулась и пообещала себе приласкать Чета по возвращении.

– Скажу твоему мужу, что ты мужчину без него принимала, – продолжал очень уж дерзкий ученичок. – И что приказ его нарушила не отпускать меня. Вот он тебя и выгонит.

– Ну ты и дурачок, – без обиды сказала Светлана. – Спускайся, герой, кому говорят. Я тебе приказываю. Отоспишься – и завтра на кухню.

– Учитель сказал стоять, значит, буду стоять, – высокомерно ответила тень на воротах. – И меня зовут Вей Ши, женщина. Такие, как ты, обращаются ко мне господин Вей Ши.

– Господин Вей Ши, – с иронией произнесла Света, – ты будешь с беременной женщиной спорить? А что скажешь учителю, если я ноги сейчас застужу?

Парень молчал, и пришлось пойти на военную хитрость.

– Ой, – крикнула она и чуть не рассмеялась от ненатуральности, – живот прихватило! Ох, не дойду до кровати!

И для правдоподобности согнулась и обхватила себя за живот.

Рядом раздался стук – парень спрыгнул с ворот и застонал, тряся затекшей ногой.

– Ну что ты, – произнес он растерянно, – обопрись на меня, говори, куда идти.

– Да конечно, – едко ответила Светлана, – тут еще кто на кого опираться будет. Пойдем, покажу тебе твою каморку. Покоев не заслужил, уж извини, поселю, куда муж распорядился. И ко мне нужно обращаться на «вы», господин Вей Ши. Ну что? Обратно полезешь? Или пойдешь со мной? Все равно ведь уже спустился.

Она, не оглядываясь, пошла вперед. За ней, нахмурившись и прихрамывая, шагал наследник Желтой империи, мрачно рассуждающий, что все женщины коварны, а простых кровей – особенно. И теперь учитель будет уверен, что он слаб и воспользовался первой возможностью уйти от наказания.

Чет прилетел во второй половине следующего дня. Обнял подошедшую Светлану, оглянулся на ворота.

– Пожалела-таки? – спросил он и усмехнулся. Аккуратно провел ладонью по ее животу, поцеловал в висок.

– Я заснуть не могла, – жалобно ответила Света, ластясь к нему, гладя по спине и просительно заглядывая в глаза. – Не сердись. Тебя не было, я себя каким-то палачом почувствовала. Совесть замучила. Четери?

– Я так и думал, – сказал он и добавил со строгостью: – Я не сержусь, но, Света, не балуй мне учеников. Насколько ты сумеешь, конечно.

– Я постараюсь, – пообещала она. Муж только хмыкнул недоверчиво. – Очень-очень. А сейчас нас ждет обед, – проворковала она ему в шею. – Вкусный.

– Самое время, – проворчал дракон. – У меня от этих пе-ре-го-во-ров голова гудит. Так что срочно кормить меня и ласкать.

– Это как раз то, что я умею, – успокоенно пробормотала Светлана. – Кстати, Чет, сюда Макс приходил. Не дождался сигнала, забеспокоился.

– Усердный, – проговорил Четери с удовольствием. – Вот что, жена моя. Задание кормить, – он сжал ее и куснул за ухо, – и ласкать, – Света замурлыкала и потерлась о него, – остается в силе. А потом я тебя снова покину ненадолго. Увлеченность нужно вознаграждать… хотя и рано ему, но рискну.

* * *

Профессор Максимилиан Тротт завершал дела в лаборатории, когда на запястье мягко завибрировала и сжалась сигналка от Четери. Однако природник, заканчивающий плести сложную вязь заклинания нового зелья для министерства здравоохранения, даже не дернулся. Чуть отвлечешься – и погубишь плод почти недельной работы. Настойка на основе сафары южной. Человек, принявший ее, может не спать до пяти суток, а потом, вколов деактиватор, спокойно вернуться к нормальному режиму. Мозг и тело на пятый день действовали так же четко и бодро, как на первый, правда, отоспаться после деактиватора было жизненно важно.

Макс запечатал флаконы с экспериментальными образцами, рядком выставил их на полку, оглядел свою сверкающую лабораторию – и шагнул в Зеркало, как-то мимоходом вспомнив, что не обедал и не ужинал.

На Тафию уже спускались ласковые бархатные сумерки. Все так же мирно плескал фонтан во внутреннем дворе и витал над лазурно-белой плиткой душистый, чуть приторный аромат южных трав и цветов. В стороне, на ступенях у выхода из дворца, угрюмо и упорно начищал какой-то котелок молодой йеллоувинец, видимо, тот самый второй ученик, и скрежещущие звуки от его усердия казались в этой мирной тишине неуместными. На вышедшего из перехода Макса парень посмотрел с любопытством, тщательно скрываемым под маской равнодушия. Тротт присмотрелся – и чуть не присвистнул от удивления. Аура у несчастного посудомоя была очень примечательной.

– Здравствуй! – весело крикнула Светлана. – Молоко у фонтана, попей!

Она забралась на резную, выложенную мозаикой скамью с ногами, скрестила их и выглядела как отдыхающая на курорте. Рядом с ней сидел Чет, лениво откинувшись на спинку скамьи, и поглаживал длинный кожаный сверток, лежащий на коленях, периодически касаясь пальцами Светиной стопы. Между супругами россыпью лежали яркие солнечные мандарины, один из которых и чистила Светлана, добавляя сладости и горечи в воздух.

Макс приветственно кивнул в ответ, вздохнул – внутри от этого запаха заворочался голод, накладываясь на слабость от перехода, – и торопливо пошел к фонтану, взял кувшин с молоком и принялся жадно пить, чувствуя, как почти мгновенно согревается и наполняется силой тело, как крепнут дрожащие руки. Потом умылся, снял рубашку, повернулся к учителю. Мастер клинков уже вставал навстречу.

– Я обещал тебе меч, – сказал дракон торжественно, но это не казалось ни пафосным, ни смешным. – И искал его для тебя – но эти клинки позвали меня, хотя ты и не обучен сражаться обеими руками. Ну ничего. Если покорятся тебе, если выдержишь – научу. Бери. И терпи.

Он развернул сверток, и Макс задохнулся от совершенно детского восторга. Там лежали клинки. Тонкие, изогнутые, льдистые и сверкающие голубоватым лунным холодом. Один чуть меньше другого, с черными рукоятями. От оружия шла чуждая холодная сила, колющая протянутые ладони, отталкивающая, словно магнитом. Четери смотрел внимательно, выжидающе, и Тротт преодолел сопротивление и взял их. И чуть не заорал – руки до плеч прострелило электрическими дугами, клинки раскалились добела – и истаяли, впитавшись в ладони.

– Приняли тебя, – сказал Четери довольно, не обращая внимания на обожженные руки ученика. Макс, сжав зубы и помотав головой, чтобы стряхнуть с ресниц слезы, лечил себя, и боль отступала, оставляя голову пустой, а его самого – совершенно измотанным. Света отвернулась, опустила голову, зато новый ученик поглядывал на него с плохо скрываемой завистью.

– Теперь они всегда будут с тобой, – продолжал дракон. – Слились с твоей аурой, и позвать их сможешь где угодно. Это Дезеиды, Смерть несущие, клинки моего учителя, мастера Фери. Он сам создал их из своей энергии, в них жива частица величайшего воина. Позови их сейчас. Мысленно представь в руках.

Макс дернул пальцами – и в ладони легли черные рукояти. Уже ласково, холодя кожу, прочно уместившись в руках, словно всегда там и были. Как для него сделанные. Идеальные.

– Спасибо за честь, мастер, – с трудом произнес Тротт и поклонился.

– Будь достоин их, – строго проговорил Чет. – Учитель мог нанести сотню ударов, не касаясь земли. Когда мы сражались с ним, на деревьях рядом не оставалось листьев, а люди падали, неспособные вынести звук схватки.

– Но почему ты не взял их себе? – недоуменно спросил Тротт.

Чет усмехнулся.

– К тому времени, как учитель умер, я уже умел создавать свои.

Он развел руки – и в его ладонях появились сияющие клинки.

– Начнем, – сказал он просто. – Объясню тебе отличия.

И он терпеливо начал обучение. Показывал позиции, основные движения, порыкивал, когда что-то не удавалось, и явно сдерживал себя, скорость движения.

– Утром встаешь – и повторяешь. Спать ложишься – и повторяешь, – говорил Четери. – Тогда тело само перестроится на бой двумя руками и будет действовать, не подключая сознание. Помни: с двумя клинками для тебя неважно, сколько вокруг врагов. Важна только твоя скорость. И ритм.

В конце, когда снова дрожали и наливались свинцом руки, а ноги стали заплетаться, Четери вдруг ускорился, начал обидно вспарывать кожу кончиками лезвий, и опять запах собственной крови и невозможность защититься вызвали ярость – а с ней пришла и скорость, и усталость отступила, и последние минуты во дворе разносился непрерывный звон оружия и звук легких шагов сражающихся.

Достать дракона не удалось – лезвие клинка Четери полоснуло по бедру, нога подвернулась, и измученный Тротт рухнул на землю. Перевернулся на спину, чувствуя, как холодит плитка кожу, и глупо улыбнулся, глядя в черное небо с сияющей пылью звезд. Клинки медленно истаивали в руках.

Чет косился на него с усмешкой, протирая оружие. Подошел к ученику.

– Левая рука у тебя совсем слабая, – сказал он недовольно, поднимая Макса за ладонь. – Запястье, пальцы. И дыхание с непривычки сбил. Плохо, ученик. Не так плохо, как я думал, но похвалить не могу.

– Будет лучше, – сипло сказал Макс, залечивая свои раны. – Обещаю.

– А куда ты денешься? – весело удивился Четери. – Тренируй руку. Отжимайся на пальцах.

Света подошла к мужу с полотенцем, и тот облился водой из фонтана, протер тело.

– Смотри, – приказал дракон и опустился на плитку. Светлана присела на край фонтана, откровенно любуясь мужем. – Отжимаешься сначала в обычной позиции, потом упор на пальцы, – Чет легко поднялся-опустился несколько раз, – потом правую убираешь, – он поднял руку, но отжимался так же легко, – а потом груз на спину. Света, встань на меня.

– Я не груз! – с притворным возмущением возразила Светлана. Но сняла тапочки, осторожно прошла по ногам мужа к спине, встала, удерживая равновесие. Чет даже не поморщился.

– Держишься?

– Угу, – и взвизгнула – Четери опустился вниз, поднялся, снова опустился. – Подожди, – сказала она, дракон застыл, – я лучше сяду.

Светлана осторожно села, скрестила ноги и заулыбалась – муж под ней ходил вверх-вниз, и ощущения были, будто ее на качелях катали. Наклонилась, обхватила его за шею и тихо, горячо прошептала на ухо:

– Ты такой сильный, Четери.

Дракон смешливо фыркнул, опустился на землю, подождал, пока она сойдет.

– Пробуй, – сказал он Максу, снова присосавшемуся к кувшину с молоком. – Чтобы окрепнуть, в день нужно делать минимум пятьсот раз на пальцах. Но не переусердствуй, груз добавляй постепенно, чтобы не вывернуло запястья и суставы.

И Тротт, хоть сил не было вообще, послушно опустился на плитку, завел правую руку за спину и начал отжиматься. Чет его не останавливал – с наслаждением пил какой-то ягодный морс и блестящими глазами поглядывал на заливающегося потом обладателя кучи научных наград и степеней.

Макс сломался на третьей сотне. Упал на плитку, больно приложившись подбородком, и закрыл глаза. В ушах шумело, пальцы болели, левую руку он почти не чувствовал. Услышал шаги – и перевернулся, сел. Над ним стоял дракон, и на лице его была прямо-таки отцовская гордость.

– Я доволен твоим упорством, – сказал Чет. – Вставай. Обмоешься, и будем ужинать. И, – он понизил голос, – сделай лицо не таким страдающим, а то Светлана от жалости уже готова плакать.

Света потерла нос и извиняющеся улыбнулась Максу.

Воскресенье, 18 декабря, Блакория

С утра у дома придворного мага Блакории появился нежданный посетитель. Потоптался на крыльце, сдернул перчатку и решительно нажал на звонок.

В доме было тихо и сонно. Даже повар на кухне посудой погромыхивал деликатно, приглушенно, и почти неслышно шуршали метелками горничные, собирая пыль, да дворецкий просматривал на свет хрустальные бокалы, дабы укорить потом прислугу за найденные пятна.

Звонок привел дворецкого в недоумение – все знакомые хозяина знали, что в такую рань приходить бесполезно. Слуга аккуратно запер бокал в шкафчик и неспешно двинулся к двери.

На пороге стоял молодой человек лет девятнадцати, ежась от мороза, и, хотя одет он был тепло, щеки его уже покраснели и в носу хлюпало. Однако вид он имел решительный и даже отчаянный.

– Я к ректору фон Съедентенту, – выпалил он и постучал ногой о крыльцо. Звук получился деревянный.

– Господин ректор по делам академии принимает на рабочем месте, – сухо ответил дворецкий. – Сейчас выходной, молодой человек, беспокоить его я не буду.

– А я по его заданию, – довольно нахально высказался студент и потер ладонью красный нос. – Он говорил, это очень важно! А в университете его застать невозможно, я всю неделю пытался…

Дворецкий поколебался.

– В любом случае раньше полудня он не сможет вас принять, молодой человек.

– Я… подожду здесь, – жалобно сказал студент и шмыгнул носом. – Это правда важно и срочно.

Слуга с каменным лицом оглядел посетителя, подумал, что вряд ли барон обрадуется, если носитель важной информации примерзнет к порогу и скончается тут же от холода, и отступил в сторону. Опять придется вызывать огонь на себя.

– Проходите. Я провожу вас в малую гостиную. Выпьете чаю, согреетесь. Будем надеяться, лорд фон Съедентент быстро… освободится. Как вас представить?

– Руфус Винхальтер, – молодой человек топал за дворецким, разматывая с шеи широкий колючий шарф и с восторгом глядя на большую прихожую, на тяжелые двери и мрачноватую обстановку. Никто из студентов здесь не бывал, а вот он теперь сможет рассказать друзьям, как живет ректор. Зашел в гостиную и, скинув на кресло пуховик, подбежал к камину, протянул к огню руки.

– Как здесь здорово, – сказал он с восторгом. Обернулся, наткнулся на предупреждающий взгляд сопровождающего. – Я не буду ничего трогать, честно. Я подожду.

Мартину фон Съедентенту спалось очень сладко. Было тепло, где-то на краю сознания мозг улавливал потрескиванье поленьев в камине, и одеяло было мягким, и снилась барону какая-то приятная чушь с зелеными полянками и прогуливающимися по ним лошадьми. И он с удовольствием бы досмотрел сон до конца, но этому помешала суровая реальность в виде голоса дворецкого, призывающего хозяина проснуться.

– Виктор, – прорычал очень злой будущий ландграф, открыв один глаз и узрев нарушителя, – уволю к чертям собачьим! Пошел вон!

Дворецкий, на всякий случай держась подальше от кровати, с каменным лицом повторил:

– Простите, милорд, но я подумал, что это важно для вас. Вас дожидается господин Винхальтер, ваш студент. Он сказал, что здесь по вашему заданию.

– Какому к чертям заданию! – рявкнул барон в подушку и натянул на себя одеяло. – Не было у меня никаких заданий! Гони его прочь!

Дворецкий незаметно покачал головой и направился к двери. С тех пор, как хозяин внезапно примкнул к секте, проповедующей воздержание, характер его сильно испортился. А раньше, бывало, выпустишь из спальни девиц, принесешь кофе, и тебе еще и премию вручат от приподнятого настроения.

Назад Дальше