Отчаянные - Даль Дмитрий 22 стр.

— Слишком успешными? — Я в замешательстве тряхнул головой. Что, тытьподери, он хотел этим сказать? — Рад, что вы довольны моей работой, — продолжал я. — Но, клянусь Вутом, как я могу бросить все и улететь на Авалон? У меня здесь куча незаконченных дел.

Я откинулся на спинку кресла и покачался немного. Разумеется, он был прав. Я мог бы сообразить это и раньше. Я ни за что не возглавил бы лично рейд на От'нар, если бы люди, которых я отрядил в помощь Уильямсу, не были в состоянии справляться с делами в мое отсутствие — по меньшей мере несколько дней. И это, конечно, не говоря о самом Уильямсе. На мгновение мне даже сделалось не по себе при мысли о том, что бы я делал без него.

— Угу. Просто задумался.

— И вам того же, генерал. — Я еще немного подумал о том, насколько безопасно оставлять базу под присмотром Уильямса. Насчет самого Уильямса я не беспокоился ни капельки — разве что он сам не был рулевым. Ничего, для таких дел у него имелся Бартон Ла-Салль. Да и Барбюс всегда поможет справиться с проблемами в мое отсутствие…

Кстати, пришла мне в голову мысль, возможно, нам с Клавдией стоило бы остыть немного, дать улечься эмоциям. Раз уж мы оба понимаем, что для обоих все по-прежнему…

— Ладно, ладно, лечу! Как срочно?

Этого не могло происходить… но происходило.

— Да, конечно, — выпалил я. — Буду ждать в порту с чемоданами.

— Спасибо, — ответил я, гадая, в какую аферу вляпался на этот раз, но уже жалея об этом. Впрочем, изменить что-то было уже поздно.

Я нажал на кнопку «выкл», и дисплей исчез. Несколько мгновений я сидел молча, размышляя о том, что только что пообещал Драммонду, и о том, как мало он дал мне информации. Потом пожал плечами и встал. Когда-нибудь, пообещал я себе, я научусь говорить «нет». А пока…

— Эй, Джим, — крикнул я, ковыляя к двери. — Тут кое-какие неожиданные дела… Ладно, поговорим по дороге.

Объявлять о начавшем прибывать на следующее утро конвое не было необходимости — даже в городе, давно привыкшем к грохоту стартующих и садящихся звездолетов. На этот раз во всей Аталанте не осталось, казалось, ни одного тихого места. Земля буквально дрожала под ногами. Из облаков начали вываливаться корабли — их становилось все больше и конца им не было. Время от времени я выходил на крышу штаба посмотреть, а они все грохотали над головой, неуклюже — по крайней мере на мой взгляд рулевого-истребителя — маневрируя в битком набитом воздушном пространстве. Среди них были звездолеты всех форм и размеров: транспорты, огромные лайнеры, горбатые скотовозы, летающие склады разных типов, множество небольших судов — по большей части каботажных, привыкших к торговым перелетам внутри звездных систем, а не к опасному глубокому космосу. И каждый из них двигался с неуклюжестью набитого под завязку корабля, летящего на пределе мощности перегруженных двигателей.

Не скрою, размеры и вид этой флотилии буквально потрясли меня. При всей разношерстности ее состава и хорошо заметной плохой согласованности их действий сама целеустремленность этих судов, уже совершивших нелегкий переход с Бралтара, не могла не впечатлять Впрочем, им еще предстояла вторая, куда более опасная часть путешествия. Она представилась мне еще более опасной, когда я увидел, что за суда выделило Адмиралтейство им в охранение. Они впечатляли куда менее, чем сам конвой, и служили весьма наглядной демонстрацией той нехватки сил, которую испытывал наш Имперский Флот на этом этапе войны. Короче, для охраны девяносто шести судов при полете в самых, возможно, опасных для судоходства секторах галактики у Адмиралтейства не нашлось ничего лучше древнего линкора «Селерон» (одному Вуту известно, с какой свалки они вытащили эту рухлядь, гордость давно минувших эпох), четырех довоенных канонерок и пары вооруженных спасательных буксиров. Семь военных кораблей — скорее даже шесть с половиной — на охрану девяноста шести тяжело груженных, с трудом собранных со всей галактики торговых судов. Не самая убедительная демонстрация силы. Впрочем, рассчитывать оставалось только на это. На протяжении неприятно долгого отрезка маршрута вне радиуса действия наших «Огней», базирующихся в Аталанте, и куда меньшего количества «Огней», которых мы успели перебросить на Гонтор, другой защиты у нас просто не имелось. Восполнять это могли только наше умение… да еще удача. Все, что мне оставалось делать, — это благодарить про себя Вута и его нечесаную бороду за успех нашего рейда на От'нар. Если какая-то цель в мире и стоила человеческих жертв, это был как раз такой случай.

Когда последние суда конвоя еще продолжали грохотать в небе в ожидании посадки, я передал последние из текущих дел на попечение Джима Уильямса, вырубил свой компьютер и принялся готовиться к церемонии официальной встречи графа (почетн.), вице-адмирала Бассала Саххарро. Барбюс еще утром подобрал мне приличествующий случаю парадный мундир. Надо заметить, большую часть времени я проводил тогда в синей летной форме и куртке рулевого, поэтому, одеваясь, я испытывал особое неудобство от накрахмаленного воротничка. Надо же, было время, когда я считал подобную одежду вполне нормальной для любой обстановки, кроме боевой. Как мало времени требуется на привыкание к дурным привычкам! Я с большим усилием натянул на руки тытьчертовы белые перчатки — ну почему белые перчатки всегда — всегда! — так отчаянно малы? Может, эти тытьчертовы сволочи нарочно делают их такими? Каким-то образом я все-таки ухитрился застегнуть тытьчертовы пуговицы, размышляя о том, как это люди, летающие по всей тытьтытьчертовой галактике, вполне обходятся без тытьтытьчертовых белых перчаток, непременно собирающих на себя всю тытьтытьчертову грязь в радиусе пяти тытьтытьчертовых световых лет вне зависимости от того, касаются ими чего-либо или нет! Терпеть не могу все эти тытьтытьчертовы придумки! Потом меня придирчиво осмотрел Коттшелл. Все оказалось в порядке, только воротничок чуть поправили. Затем последовал второй, более придирчивый контрольный осмотр со стороны Барбюса. Его я прошел благополучно — тот даже одобрительно подмигнул мне.

— У вас на редкость воинственный вид, адмирал, — заметил он. Добрая половина Алота с готовностью отдала бы свои жизни ради такого одобрения со стороны Барбюса — особенно с учетом моего подбитого глаза, один вид которого заставил бы позеленеть от зависти даже чемпиона по борьбе кан'цу. В общем, хромая через вестибюль к выходу, я был вполне горд собой и думал только о том, как бы мне не споткнуться и не брякнуться на пол мордой вниз.

На улице меня ждал новый сюрприз в лице старшины первой статьи Джо Руссо. Он поджидал меня у распахнутой дверцы того самого лимузина, который он драил в утро моего прибытия в Аталанту. На длинном капоте глайдера красовался флагшток с моим личным адмиральским штандартом. Гадор отражался в отполированном до зеркального блеска капоте с силой, достаточной, чтобы ослепить человека.

— Мистер Руссо, — заметил я. — Я полагал, эта штуковина давно уже находится на свалке металлолома.

Руссо вскинул руку в салюте и расплылся в широкой ухмылке.

— Так бы и случилось, господин адмирал, — отвечал он. — Но шеф Барбюс, принимая должность, посоветовал мне не спешить с этим на случай, если машина вдруг понадобится. Классно выглядит, правда?

Я покосился на Барбюса — тот пристально разглядывал что-то на крыше соседнего здания. Мне ничего не оставалось, как усмехнуться.

— Давно не видел такой красоты, Руссо, — признался я. Против истины не попрешь.

Когда наш лимузин въехал на территорию гражданского порта, там царила такая суета, какой я и вообразить себе не мог. Баржи техобслуживания, лихтеры с провиантом сновали во всех направлениях, петляя между усеявшими гавань судами конвоя. Зловеще-серый флагман адмирала Саххарро, «Селерон», ошвартовался у самого большого причала, мгновенно подавив все остальные суда своим размером. Горбатый мамонт, порождение давно минувшей эпохи, «Селерон» задумывался в качестве платформы для исполинских разлагателей, на протяжении тысячелетий решавших судьбу космических сражений. Прямое попадание из такого могло уничтожить линкор, крупный астероид или даже целый город. Но их мощь отрицательно сказывалась на скорости перезарядки, да и наводились они медленно, так что против нового поколения боевых судов, появившихся за последние лет десять, они оказались почти бессильны. В попытках справиться с проблемой, которая создателям этих кораблей и в голову не приходила, линкор дополнительно оснастили почти семью десятками башен и барбетов с современными, скорострельными разлагателями, так что теперь его массивный корпус стал напоминать какого-то чудовищного ежа.

Благополучно пробравшись сквозь безумный поток транспорта в порту, Руссо остановил глайдер у трапа линкора, где застыли четверо морских пехотинцев с лучевыми пиками Стоило нашему лимузину застыть над землей, как они вытянулись по стойке «смирно», а ближний к нам выкликнул команду «равняйсь!»

Это несколько смутило меня. Я давненько не попадал на борт старых, огромных боевых судов, а на борту «Звездных Огней» мы не очень-то заботимся о подобных церемониях. Я поднял взгляд на верхний конец трапа, где застыли по стойке «смирно» старший офицер, боцман и четверо матросов. Все они стояли на легкой площадке, явно съемной Я решил, что она специально предназначена для подобных процедур.

— Равняйсь! — эхом отозвался офицер. Руссо торжественно распахнул дверцу салона.

— Помощь нужна, адмирал? — прошептал он, почти не шевеля губами и не меняя выражения лица.

Я благодарно мотнул головой, подмигнул ему, выбрался на тротуар и немного неуверенно захромал к подножию трапа. Барбюс помог мне забраться на подъемную платформу, которая без лишних происшествий доставила нас на площадку, где ждали встречающие.

Стоило мне поставить ногу на дощатый настил, как офицер — теперь я уже мог разглядеть нашивки коммандера на мундире — скомандовал: «На плечо!» — а боцман дважды дунул в свой золотой свисток. Мы отсалютовали в ответ.

— Прошу разрешения подняться на борт К.И.Ф. «Селерон», — произнес я.

— Добро пожаловать, адмирал, — отозвался офицер; взгляд у него был при этом, правда, слегка остекленевший. — Адмирал Саххарро просил передать вам свое почтение и ждет вас в кают-компании — первый люк налево, как выйдете из вестибюля.

— Благодарю вас, коммандер, — ответил я и шагнул в элегантный, отделанный деревянными панелями вестибюль старого корабля, вдоль которого выстроились в две шеренги морские пехотинцы в безукоризненно отутюженных парадных мундирах. Интересно, чем они заняты в промежутках между парадными мероприятиями? Что-то я не помню слишком уж частых случаев захвата кораблей путем абордажа, по крайней мере в последние годы. Мы прошли между рядами встречающих, направляясь, насколько я понял, в глубь главной палубы линкора. У первой двери налево стояли, вытянувшись, еще два расфуфыренных имперских морпеха. По исходящим из-за двери запахам, среди которых доминировал приятный аромат спиртного, я понял, что это и есть кают-компания.

Барбюс остановился, не доходя нескольких шагов до двери.

— Это офицерская территория, адмирал, — сказал он. — Если что, у меня с собой коммуникатор. Звоните, если буду нужен.

Я посмотрел ему в глаза и задумчиво кивнул. Вот передо мной стоял человек, в сотню раз талантливее большинства старших офицеров Флота. Однако его не пускают в офицерскую кают-компанию военного корабля, пусть даже сущей развалины. Правда, он сам пожелал остаться сержантом.

— Если что, позвоню, — заверил я его и шагнул в кают-компанию. Темные панели стен, мягкие ковры, зелень в горшках и кадках, мягкое освещение — все напоминало самые престижные авалонские клубы, какие мне только довелось посетить. Впрочем, посещал я их только в качестве гостя: стать членом такого карескрийцу не светило, да и не будет светить.

— Контр-адмирал Вилф Анзор Брим, командующий базой Имперского Флота в Аталанте! — объявил стюард в белоснежном мундире. Я стянул правую перчатку и сунул ее за портупею. Десятка два офицеров в парадных мундирах — включая двух контр-адмиралов вроде меня — столпились у расположенного в дальнем углу бара, за стойкой которого застыли в почтительном ожидании целых четверо стюардов. В помещении вдруг воцарилась полная тишина. Грузный мужчина, у которого на рукаве красовалось на одну адмиральскую полоску больше, чем у меня, оторвался от стойки и повернулся ко мне. Я с трудом удержался от улыбки при мысли о том, что он, должно быть, подумал при виде моего подбитого глаза.

— А, дружище Брим, — прогрохотал он сочным басом, протягивая мне руку. — Как мило, что вы заглянули. Не угодно ли промочить горло в нашей скромной кают-компании? — Он был довольно высок, но толст, и один мундир его стоил по меньшей мере половину первоначальной стоимости «Селерона». Следы бурной и, можно сказать, не во всем сдержанной жизни сполна отразились на его лице, так что в мешках под глазами его вполне можно было укрыть пару «Звездных Огней»… ну, по крайней мере пятой, компактной модели. Впрочем, помимо очевидных признаков разложения имелось во внешности этого старого жирного греховодника и еще кое-что. Возможно, это была та аура властности, которую всегда излучают сильные мира сего. А может, это относилось к приметам порока на его лице — холеные усики в сочетании с козлиной бородкой и покрытыми сеткой кровеносных сосудов щеками придавали ему вид, более всего напоминавший мне «Врага Рода Человеческого», каким его представляют градгроут-норшелиты. В общем, внешность Саххарро имел весьма впечатляющую. Я решил приберечь окончательное суждение о нем до тех пор, пока не получу возможности лучше его узнать.

— Бассал Саххарро, — представился он, обмениваясь со мной рукопожатием — неожиданно крепким для такой пухлой руки. Странно, но это меня даже удивило.

— Глубоко польщен, — вежливо откликнулся я, глядя ему прямо в глаза. — Добро пожаловать в Аталанту.

Саххарро отвечал мне легким, по-военному четким кивком.

— Джентльмены, — объявил он, небрежно махнув рукой в мою сторону. — Позвольте представить вам нашего гостеприимного хозяина, Вилфа Брима. — Он положил руку мне на спину и легонько подтолкнул в сторону барной стойки. — Если не ошибаюсь, вы считаетесь неплохим ценителем логийского, не так ли, Брим? — спросил он. — По крайней мере именно так утверждает Онрад.

Я кивнул. То, как он панибратски, опуская положенные титулы и регалии, назвал Императора, не произвело на меня особого впечатления.

— Ну, ко мне попадают то там, то здесь бутылки удачного урожая, — признался я.

— Эй, Миллер, — крикнул он, махнув рукой одному из стюардов. — Адмирал Брим не откажется от кубка «Тамрона» пятого года.

Стюард смерил меня оценивающим взглядом и кивнул. Саххарро начал представлять меня остальным офицерам. Двоих из них, как и я сам, контр-адмиралов, я помнил по годам в Академии космогации; похоже, их порядком удивляло то, как это я тоже ухитрился дослужиться до адмиральских нашивок.