— Мои родители.
Моментально спрятала за спину булочку, которую держала в этот момент в руке, и повернулась с широкой улыбкой к подходящим к нам взрослым ярам.
Эльвин оказался похож на маму. Только он был даже с более мягкими чертами лица, чем сама яра Томас. Та выглядела надменной… пока не расплылась в улыбке, увидев нас.
Именно нас.
Не только Эльвина.
Я уже с некоторым недоумением перевела взгляд на высокого и чуть пухлого яра с усами, который смотрел на меня едва ли не счастливо.
Сглотнула.
И постаралась не пятится.
— Милый! — счастливая мать семейства порывисто взяла сына за руку, — Наконец-то мы познакомимся с ярой Тимсон!
Наконец-то? Она так это сказала… что мне стало совсем страшно.
Потому что там была не неприязнь.
Не напряженное ожидание, что какая-то приблудная девка в фамильных драгоценностях вдруг поработит их сына.
И не холодное презрение к не-модной, не-чешуйчатой и не-родовитой подружке, которой никогда — благодаря ее усилиям — не стать невестой.
Там была искренняя радость и неимоверное желание понравится мне. Не наоборот. И от этого всего меня затошнило. Потому что я осознала, что мы обманываем совершенно замечательных людей, которые, по каким-то им только ведомым причинам, жаждут увидеть Эльвина женатым. А меня считают вполне подходящей для этой роли.
— Ничего не хочешь мне сказать? — прошипела другу, улучив секунду.
— Нет, — буркнул в ответ, но явно понял, что я имею в виду.
Разговор вполне клеился — я не могла не поддаться обаянию ближайших родственников моего друга — но заставлял все больше стыдится происходящего. Так что когда к нам подошел яр Кингсман, отлучавшийся ненадолго, вежливо со всеми раскланялся, а потом шепнул, что меня желает видеть король, я почувствовала даже облегчение.
Его Величеству хотя бы не придется врать.
Надеюсь…
Как бы Золушка
Несмотря на все эмоциональные перипетии, эти двое — больше-не буду-с тобой-разговаривать Кингсман и лучше-тебе-не знать-подробностей Томас были, пожалуй, единственными драконами, в обществе которых я чувствовала себя в безопасности. И готова была отправиться к королю Азерберта.
О главе государства наслышана я была немало. Начиная с того, что он суров, но справедлив, а деяния его — суть величие и прогрессивный рост.
Это от наставников.
Заканчивая тем, что весьма противоречив и непредсказуем. А в королевской — и довольно обширной — семье скандалы и дележ имущества перемежаются с военными подвигами и выгодными династическими браками.
Это уже от яров и из газет.
Меня радовало, что местное общество не страдало уже от тирании и деспотизма одного существа — что так часто случалось в истории — и имело возможность высказать собственное мнение. Но я также понимала, что король оставался все еще самой сильной политической фигурой, прямое повеление которого было обязательно для исполнения. И то, что он позвал не просто так, явно после разговора с яром Лондоном, напрягло.
Успел что-то про меня узнать и пожелал сделать собственные выводы… Хорошо если полезные для меня.
Мы обогнули по широкой дуге танцующих, провалились в неприметный боковой коридор, пересекли пару холлов, поднялись на следующий этаж и были допущены в небольшую комнату, напоминающую роскошный кабинет — причем Эльвину было наказано ждать снаружи.
А я… Я не сразу вспомнила, что надо присесть в реверансе.
Король оказался… горяч.
На дурного качества портрете, что висел в доме для попаданцев, был нарисован чуть одутловатый и высокомерный джентельмен неопределенного возраста с гладким лицом, зализанными волосами и большим носом. Но только сейчас до меня дошло, что то был художественный стиль, и картина имела лишь отдаленное сходство с хищным и очень привлекательным оригиналом, чьи длинные волосы небрежно перехвачены лентой, борода сурово топорщилась, а плечи явно превышали среднестатистические.
Два метра властности и ярости.
Это ему пятьдесят? М-мм…А можно мне тоже такое наливать, что он пьет?
— Что-то не так? — насмешливо уточнил Его Величество Симон Хардман Третий.
— Вы хорошо сохранились…
Двойное шипение и недоуменно вскинутые густые королевские брови подсказали мне, что все мои попытки и намерения стать приличной заканчиваются пока что провалом.
Зато скорости реакции можно позавидовать. Я же не продолжила эту тему, уточнив, так ли хорош наследник? Которому, к слову, двадцать пять… А ведь мне в детстве часто про Золушку читали.
Ирочка — кремень. Драконы… да ну их. Хм, а второе шипение от кого? Ого, я и не заметила слегка разъяренного яра Лондона рядом с сиянием короля. Быстренько отдала ему честь и смущенно улыбнулась правителю всея Азерберта.
— Простите. Я очень нервничаю — не каждый раз встречаешься с таким кра… королем.
Тихое шипение справа показало, что я все-таки двигаюсь к светлому приличному будущему. Один всего драконище возмутился, да и тот, у кого в тренде было на все ругаться.
— Значит, мири Джонс… — осмотрел меня Хардман с ног до головы, — Попаданка, которая поставила на хвост все Управление.
Я коротко глянула на коммандера и увидела, что тут чуть кивнул. Понятно, врать нельзя.
— Я не специально… — вздохнула.
— Верю, — отозвался король, — Теперь точно верю.
Ого, тут видимо дебаты были.
— И как вам, мири Джонс, работается с вашими способностями в Управлении?
— Роскошно! — отозвалась я моментально. Сразу показывая — обожаю свою работу.
— Довольны ли вы своей попаданской участью?
Ох, сказку «Морозко» мне читали не реже «Золушки».
— Очень довольна! — улыбнулась во все тридцать два. — Прям ничего не хочу менять!
— Совсем ничего? — подался он хищно вперед.
— Ну… если только систему… — промямлила неуверенно.
Три громких драконьих выдоха.
Блин, что-то не то… Надо пояснить.
— Я имею в виду, что мы, попаданцы, безусловно благодарны Его Величеству и всем, кто нами занимается, — затараторила быстро, — Вы нас за границу не выкидываете, не сжигаете, не съедаете… Это я к слову, про драконов из сказок вспомнила, не обращайте внимания. Но чуть больше возможностей для выбора было бы прекрасно. Как жить, где работать, с кем общаться. И вот это всё… — показала на попаданский браслет, который я теперь все время носила «внутри» широкого из дутого серебра, — оно тоже немного обидно, особенно, если ты уже не раз королевству принес пользу… или хотя бы не навредил. Ведь почти все, кто сюда попадает, не дети неразумные, а взрослые люди, давно принимающие решения самостоятельно. И представьте — живешь ты, решения решаешь сам… А потом р-раз — и тебя без спросу изымают из твоего мира. Два — садят под замок в казенном доме. Три — селят в казенном жилье и заставляют отрабатывать — еще хорошо, если в приятном месте. А ведь можно было бы аттестацию придумать для попаданцев, которые хотят лучшей участи, агитобработку проводить — ну чтобы мы вернее были немного — а не браслеты надевать и переставлять с места на место. То есть я не хочу сказать, что не верна вам! Я присягу приносила… Или не приносила? Ох, о чем-то там клялась. Я просто хочу немного больше… доверия, что ли. Ко всем попаданцам!
М-да.
Видимо, пояснять не следовало. Король теперь выглядел как человек, который хочет слегка выйти в окно — только в этом навороченном кабинете окна не было.
— Я передумал, коммандер, — вдруг сказало Его Величество, глядя на меня… странно.
— Я так и понял, — совершенно спокойно отреагировал яр Лондон, на меня как раз не глядя.
— Благодарим за аудиенцию, — торопливо произнес яр Кингсман и с поклоном потащил меня к двери.
— Ч-что это было? — спросила неуверенно, как только мы за эту дверь вышли.
— Лучше не думайте об этом, Ирэн… — драконище хмыкнул, — лучше не думайте.
— Ири! — подскочил к нам Эльвин, — Все хорошо?
— Н-наверное… — я все еще пребывала в ступоре. Но тот быстро прошел, и я угрожающе насупилась, — Мне надо с тобой обсудить кое-что очень важное…
— Вам обоим надо вернуться на бал, пока никто не заметил вашего длительного отсутствия, — прервал меня Кингсман.
Обсуждать родителей Эльвина по дороге, понятное дело, не вышло. А уж когда мы попали в зал… Тут же были окружены несколькими ярами, пожелавшими с нами пообщаться. Затем — их женами, желавшими рассмотреть ожерелье, которое, похоже, последний раз видели лет …дцать назад.
А потом кто-то из последних всплеснул руками:
— Такая прекрасная пара — и не танцует!
Я вздрогнула. Да так, что винишко в хрустальной чаше, пролилось на пол.
— Даже не думай, — прошипела одним уголком губ в сторону Эльвина.
— Нам все равно придется это сделать… хотя бы один раз, — прошептал друг, наклонившись ко мне под предлогом того, что ему срочно надо поправить мой локон.
— Почему меня об этом не предупредили? — вцепилась в его руку, поданую, чтобы проводить на крохотный пятачок, предназначенный для танцев.
— Тогда бы ты сбежала раньше, — пояснил хорошо знающий меня блондинище.
— Я же опозорюсь!
— Не с этими па…Удачный танец, чтобы скрыть твои неумения.
Осмотрелась и постаралась прикрыть открывшийся от удивления рот.
«Па»?
Знаете, у египтян есть такой танец… они как бы ходят боком, втягивая-вытягивая подбородок и имитируя руками лебединые шеи. Вот там было что-то вроде того… по кругу. А потом в обратную сторону. А потом — обняться за плечи и перебирать ногами. А дальше — за руки и то же самое.
Ушей, коленок и пяток, как в старинной русской забаве, я не дождалась. Потому что в одном из присоединившихся к кругу кое-кого узнала. И более того… мне показалось, что и он вскинулся в попытке рассмотреть меня в этой круговерти.
— Сваливаем! — прошипела я Эльвину.
— Ч-что?
— Уходим! Там яр… который хотел меня купить в джентльменском клубе! Если он заинтересуется…
Он заинтересовался. Да так, что тоже вышел из круга и, вроде как прогуливаясь, а на самом деле целенаправленно, пошел за нами.
Нам же пришлось выскочить из зала в боковую дверь, в надежде обойти этот самый зал по узкому коридору и лестнице, а потом и поторопиться, так как настырный яр не захотел упускать своей потенциальной добычи.
Я лихорадочно думала, что бы придумать, не раскрывая себя — может сослаться на то, что я — поборница нравственности, и отправилась в клуб проверить, не роняет ли свое достоинство Кингсман?
Тьфу как прозвучало… даже в голове.
Думать-то думала, а за дорогой почти не следила — положилась на Эльвина. И только когда споткнулась и умудрилась потерять свой башмачок, с боем отбитый у горничных в качестве удобного — видели бы вы, что мне подсовывали — осознала, что мы уже далеко. От зала. И, скорее всего, от того яра.
— Подожди, я там туфельку потеряла, — попросила я друга, который продолжал меня волочить дальше.
Эльвин не ответил, даже не повернулся.
— Эй… погоди же! Мы уже сбежали — куда ты меня ведешь?!
И снова ноль реакций.
Забежала, прихрамывая, чуть вперед и обомлела. Лицо блондинчика осунулось, губы были искажены в оскале, а остекленевший взгляд смотрел вперед… куда-то, куда он шел и тащил меня.
— Эл-львин?
Я резко дернула его на себя, но это никак не подействовало. Попыталась толкнуть, дать пощечину, но запуталась в своих юбках и едва не упала.
Внутри все похолодело, когда я поняла, что если бы упала — волоком потащил. У него явно свело и руку, и зубы, и мозги…
Околдовали… Псы с ним, как — что приказали сделать-то?
Я пыталась затормозить и зацепиться за косяк дверей, поорать на всякий случай — но дракон явно знал тихие пути. Мы даже не встретили никого, к кому можно обратиться за помощью! А сами тем временем приближались…
Я вдруг поняла — куда.
Скульптурная галерея с тускло горящими светильниками — сейчас она никому не была нужна — выходила на балкон. А тот, насколько я помнила из картинок, был, по меньшей мере, на высоте пятого этажа. И именно к этому балкону меня и тащила неведомая магия… И нет, у меня не было ощущения, что сбросить хотят меня. Скорее, блондинчик сам желает сброситься… я случайно под руку попалась.
Руки засветились красным.
Балкон все приближался.
Я уже вовсю орала и упиралась… но Эльвин, мой чудесный Эльвин никак не отвечал, и со всей своей драконьей силой и упертостью вел нас прямиком к смерти.
Сомнительно, что он обратится в полете, а я смогу использовать юбку как парашют…
В отчаянии осмотрелась… и увидела впереди, на высокой подставке, бронзовую на вид фигурку.
Ну же…
Мы пронеслись мимо нее на огромной скорости. Но я успела схватить свободной рукой. А потом размахнулась со всех сил и обрушила ее на голову Эльвина.
Тот по инерции сделал еще шаг… и упал на пол, как подкошенный, увлекая за собой меня.
Прибей коммандера...
Всхлип.
Первое, что я услышала в оглушающей тишине — свой собственный всхлип.
В уши будто напихали ваты и мир сузился до мешка, надетого мне на голову, и потом… Я еще раз всхлипнула. И осторожно приподнялась, выбираясь из-под неподвижного Эльвина, лежащего в неудобной на вид позе.
Зажмурилась на секундочку, перевернулась на четвереньки, подтыкая жуткие юбки, и подползла к нему.
По светлым волосам растекалась кровь…
— Мири.
Возглас откуда-то издалека заставил меня медленно повернуть голову.
Яр Кингсман стоял у входа в галерею и тяжело дышал… Господи, я думала, что это помещение огромно, что меня волокли через него ужасающе долгую бесконечность, а оказалось… Вход был всего-то в десятке метров отсюда.
Так что было видно, насколько Декстер бледный.
Слышно его сбитое дыхание.
А еще у него была моя туфелька в руках…
— Ми-ри… — почти беспомощное и несчастное, когда он оценил картину произошедшего. Что он понял?
Снова всхлипнула.
Драконище в секунду оказался рядом, а я… вцепилась в его плечи и шею и разрыдалась, лепеча бессвязно о том, что произошло.
Ужас накрывал меня волнами. Почему-то мне не было так страшно в цирке, в логове бандитов или когда я оказалась один на один в подворотне с тем жутким мужиком, но вот эта ситуация…
— Ему же просто приказали умереть… И он пошел умирать… — провыла прямо в драконье ухо, — И я ничего-о-о не могла сделать…
— Ты все сделала, Ирэн, — мягко прошептал драконище, крепко прижимая к себе.
— Угу. Сама-а-а убила…И прокля-ятия не понадобилось.
— Тш-ш… он не мертв, не волнуйся.
— Не мертв? А выглядит плохо.
Плача и шмыгая я отодвинулась от дракона и снова глянула на блондинчика.
— Я уже проверил его магически. У драконов крепкая голова, — так же мягко продолжил Кингсман. И не отпустил меня, между прочим, будто для него важно было продолжать касаться моей спины и прижимать меня, — А вот сломать себе шею мог бы. И тебе… Так что ты его спасла, себя тоже. Опять… А я… Я чуть не опоздал.
На последнем слове его голос странно дрогнул.
Кажется, драконище сейчас навоображает себе разного.
— Вы не должны чувствовать себя виноватым. Даже великому детективу и старшему советнику не все подвластно, — возразила.
— А мужчине, который взял на себя ответственность защищать вас? — он посмотрел на меня пристально, так что я задохнулась, но чуть сбил торжественность момента, поправившись, — Вас обоих, я имел в виду.
— Обоих. Кончено. — кивнула согласно, и отвела взгляд.
Кингсман вздохнул, осторожно расцепил руки и встал.
Сразу стало холодно — меня начало потряхивать.
Брюнет подошел к Эльвину и выпустил на того какое-то серое облако, осторожно пробежавшись пальцами вокруг раны.
— Мне надо оставить вас на минуту…
— Нет! — взвизгнула. И смутилась, — То есть… конечно.
Он коротко глянул на меня, а потом быстро стянул свой камзол и накинул мне на плечи, укутывая своим запахом и ощущением тепла.
— Не бойтесь… Я сделаю так, что сюда никто не попадет кроме меня и стражи, которую я приведу с собой.